Читать книгу Рождение русской словесности - Ольга Плотникова - Страница 3

Как неоднократно отмечалось историками, период времени, на протяжении которого складывалась русская книга во всем своём жанровом многообразии, связан с двумя эпохальными событиями, предопределившими её дальнейшую судьбу. Это образование Древнерусского государства и крещение Руси. Приняв христианство в 988 году, Древняя Русь одновременно получила образцы письменности и литературы, что во многом предопределило вектор культурно-исторического развития государства. Не умаляя значения христианизации, все же нельзя считать, что крещение Руси сыграло решающую роль в формировании русской словесности и культуры. В начале X века Русь являлась могущественным государством Европы, её города славились своими ремёслами, а её князья – Олег, затем Игорь и Святослав – своими военными походами, слава о доблести и храбрости князей русских распространилась далеко за пределами страны. На формирование русской словесности оказывали влияние как устная, так и письменная культурные традиции. Воплощением устной традиции можно назвать фольклор, отражающий её идейную направленность и художественную ценность. В дальнейшем фольклор стал тем кладезем, откуда средневековый автор во многом черпал литературные образы и сюжетные линии. Через фольклор в литературу проникали культурно-нравственные представления и народная оценка тех или иных событий. Письменная традиция докириллического периода складывалась под влиянием образцов письменности соседних государств, особенно тех из них, с кем поддерживались наиболее тесные торговые связи. Возможно, что для письма использовались латинские и греческие буквы. К сожалению, памятники словесности докириллического периода не сохранились, в связи с чем сейчас мы можем только предполагать, каким был ранний алфавит наших предков.

В пользу наличия докириллической письменности на Руси можно расценивать информацию, обнаруженную в Житии Константина (Кирилла). В нем указано, что, прибыв в 860 году в Корсунь, Константин там «обрёл евангелие, писанное русскими буквами». Это свидетельствует также и о том, что на территории Руси в тот период уже располагались христианские общины. Ещё одно доказательство в пользу наличия докириллической письменности на Руси обнаруживается в сочинении «Золотые луга» арабского географа Масуди. Масуди, в частности, указывал на то, что в одном из русских храмов он видел пророчество, написанное на камне. Правда, неясно, какой храм имелся в виду – языческий или христианский. Арабский писатель и путешественник Ибн Фадлан в 921 году указывал на то, что в захоронениях знатных русских горожан делаются надписи их имён.

На основании данных летописи стало известно, что договоры Олега, Игоря и Святослава с греками (907, 911, 944, 971 годов) были составлены на двух языках – русском и греческом. Эти договоры были скреплены печатями и подписями с двух сторон: один экземпляр – на русском языке – передавался на хранение в Византию; другой – на греческом языке и с византийскими знаками-удостоверениями – отсылался на Русь. При этом каждая сторона делала переводы на свой язык с экземпляра договора другой стороны, хранившегося в их архиве. В русско-византийском договоре 944 года также есть указание на то, что русские купцы, приезжающие торговать в Византию, должны были иметь разрешительные грамоты на торговлю. Это также подтверждает наличие письменности на Руси в докириллический период.

Наличие письменности на Руси до принятия христианства подтверждают и археологические данные. Так, были обнаружены надписи на глиняной посуде, обозначающие содержимое сосуда. Например, надпись «горчица», датируемая серединой X века. На территории Киевской Руси археологами не раз обнаруживались шиферные пряслица с именами владельцев, а также многочисленные грамоты, частные письма, записи должников, знаки собственности и т. д., датируемые начиная с середины X века.

Сегодня историкам и литературоведам на основании дошедших до нас памятников древнерусской словесности, написанных как глаголическим, так и кириллическим письмом, удалось восстановить структуру и стилистику древнерусской письменности, а также выявить языковые и жанровые особенности литературных памятников. Было выявлено, что глаголическое и кириллическое письмо почти полностью совпадает по составу, порядку, названию и значению букв, но серьёзно отличается по графике. Так, глаголица характеризуется крючковатостью и замысловатостью, а буквенные изображения кириллицы более чётки и просты и по начертанию близки к греческому уставному письму IX века. При этом ранней азбукой, созданной Кириллом и Мефодием, считается глаголица, на основании которой в дальнейшем была создана кириллица, получившая широкое распространение на Руси с X века[2]. По начертанию принято различать уставное, полууставное письмо и скоропись. Для украшения книг и грамот писцами использовались краски. На Руси большое распространение получила ярко-красная краска – киноварь, которой, как правило, писались инициалы (большие буквы в начале разделов, украшенные орнаментом) и заголовки.

Самым ранним из сохранившихся кодексов, распространённых на Руси и написанных глаголицей, считаются киевские глаголические листки. Киевский Миссал рубежа X–XI веков – перевод латинского Миссала («месса» – «обедня»). К ранним из дошедших до нас памятников, написанных кириллицей, можно отнести Новгородский кодекс 999 года, клейма сборщиков дани конца X века.

Инициалы из Остромирова Евангелия

Создание славянской азбуки, как правило, относят к 862 году, после чего последовала сложнейшая работа по переводу книг Священного Писания с греческого на славянский язык и их дальнейшему распространению в славянских странах. Так шло приобщение язычников к христианской вере. Первопричиной создания славянской азбуки послужило желание Константинопольской церкви распространить своё влияние на Европу, в первую очередь на западнославянские страны, которые в IX веке ещё пребывали «во тьме неверия». Для этих стран христианскими миссионерами, братьями из города Солуни, Кириллом (Константином Философом) и Мефодием была создана славянская азбука и старославянский письменный язык, основу которого составил один из болгаро-славянских диалектов южнославянской группы. Старославянский язык имел только письменную форму, общую для всех славянских народов. Но уже в XI веке под влиянием местных диалектов и фонетических особенностей речи в славянских странах сложился церковнославянский язык, как в устной, так и в письменной традиции[3].

В 863 году князь Великоморавской державы Ростислав пригласил греческих миссионеров для создания христианской церкви. К тому времени в Моравии и Паннонии уже побывали кельтские (ирландские) христиане, которые и передали западным славянам некоторые особенности вероучения, в частности культ святого Михаила.

В начале своей миссии в 863 году Кирилл и Мефодий отправились в Моравию (Чехия), где ими были переведены определённые части Священного Писания, необходимые для совершения богослужения в церкви. Это Псалтырь, Евангелие Апракос, Апостол Апракос, Паремейник (сборник текстов из Евангелий, Апостола, Ветхозаветных книг, читавшихся во время церковной службы).

Затем, спустя три года, миссионеры поехали в Паннонию (территории современной Венгрии, Австрии, Хорватии, Сербии), где также распространили азбуку и переводные книги. Справедливости ради следует еще раз заметить, что Моравию и Паннонию уже в начале IX века начали обращать в христианство кельтские (ирландские) миссионеры, представлявшие собственную, ни от кого не зависевшую Церковь. Христианизация сербских и хорватских земель была завершена в 880-х годах.

В 863 году болгарский князь Борис (годы правления 852–889), чья антивизантийская политика потерпела полное поражение, был вынужден заключить с Восточно-Римской империей мир, связанный с территориальными уступками, и дать обещание принять от неё крещение. Вероятно, около 864–866 годов Борис крестился сам и получил в крещении имя Михаил. Факт крещения князя вызвал мятеж знатных родов, который был жестоко подавлен Борисом, а христианство стало общегосударственной религией. Буквально с первых дней своего существования Болгарская церковь повела борьбу за отделение от Константинопольской церкви. В конце IX века по просьбе князя Бориса в Болгарию приехали ученики Кирилла и Мефодия. Среди них был и Климент Охридский, при царе Симеоне ставший первым славянским епископом. Целью приехавших была организация работы по подготовке болгарского духовенства и переводу богослужебных книг. Многие историки считают, что Климент на основе глаголической письменности Кирилла и Мефодия создал кириллическое письмо. В 893 году Климент стал первым епископом славянского происхождения.

Благодаря ученикам и последователям Кирилла и Мефодия славянская азбука в середине X века попала и на Русь. Как указывал Д. С. Лихачёв, «после распространения единой письменности и принятия единого литературного церковнославянского языка у славян – русских, украинцев, белорусов, болгар, сербов и румын, появился комплекс единой литературы, сложился единый фонд церковнославянской литературы»[4].

Формирование и дальнейшее развитие древнерусской литературы напрямую связано с этапами формирования и развития Древнерусского государства. Так, литература начала XI – начала XII века отражала период Киевской Руси, период расцвета Древнерусского государства. Литература XII – начала XIII века уже являлась зеркалом периода раздробленности, а в XIII–XIV веках появляются произведения, повествующие нам о монгольско-татарском иге.

Комплекс литературы, сложившийся на Руси в XI–XII веках, включал в себя богослужебную, проповедническую, церковно-назидательную, агиографическую, всемирно-историческую (хронографическую) и отчасти повествовательную литературу. Этот комплекс был единым для всего православного юга и востока Европы.

Ценнейшим материалом по истории древнерусской письменности являются берестяные грамоты, которые были найдены во время новгородских раскопок в 1951 году, проведённых группой археологов под руководством историка А. В. Арциховского. Работа археологов продолжается и по сей день. За это время было найдено большое количество грамот, представляющих собой документы хозяйственного и торгового характера, а также обычную переписку.

Писцы за работой. Слоновая кость. Германия IX–X век

Очевидно, что для работы по переписыванию и написанию книг требовались мастерские. Такие, как, например, в Европе – так называемые скриптории. Одним из крупнейших скрипториев являлся Корбийский, созданный по приказу королевы Батильды (супруги Хлодвига II, короля Нейстрии и Бургундии) в начале VII века при монастыре Корби. Широко известны итальянский скрипторий Боббио и библиотека, созданная в нём. Указанный скрипторий был создан монахом Колумбаном при монастыре Боббио также в начале VII века.

К сожалению, до сих пор о книжных мастерских на Руси мы знаем очень мало, и в первую очередь это связано с отсутствием источников о книгописании на Руси. Однако некоторая информация о таких мастерских все же имеется в распоряжении историков. Первое упоминание о наличии книжных мастерских на Руси относится ко второй четверти XI века. Так, под 1037 годом в ПВЛ обнаруживается запись о работе по переписке богослужебных книг при Софийском соборе в Киеве. Данная работа была организована по приказу Ярослава Мудрого. Также широко известны книгописная мастерская XI–XII веков при новгородском Лазаревом монастыре, мастерская XIII века ростовского епископа Кирилла I, псковские мастерские XIV века и некоторые др.[5] Книгописные мастерские существовали в Переяславле, Суздале, Чернигове, Владимире-Волынском, Турове и некоторых других городах. Начиная с XV века география книгописных мастерских значительно расширилась. Историками принято разделять рукописный период формирования и дальнейшего развития древнерусской словесности на два подпериода: церковный (X – конец XIV века) и церковно-монастырский (начало XV – вторая половина XVI века). Второй подпериод был связан с распространением бумаги и организацией книгописных мастерских при монастырях.

Начиная с X–XI веков на Руси получили хождение книги в переводах со многих языков. Среди них – греческий, латинский, древнееврейский, позднее немецкий, чешский, польский и некоторые другие. Без перевода ввиду близости древнеболгарского и древнерусского языков распространялись болгарские книги[6]. То же касалось и иных изводов церковнославянского (чешского, сербского). Не было переводов только с азиатских языков – турецкого и татарского, а также с языков народов Средней Азии и Кавказа. Устным путём, в основном уже от западноевропейских народов, проникли к нам несколько сюжетов из грузинских и татарских произведений – это «Повесть о царице Динаре», «Повесть о разуме человеческом». В летописях Киева и Галицко-Волынской Руси обнаруживаются следы половецкого эпоса, что связано с интенсивными политическими и династическими связями русских князей с половцами.

Среди переводных книг, получивших широкое хождение на Руси в XI–XII веках, стоит назвать Прологи, Минеи, торжественники, триоди, хроники, Палеи разных типов, космографии, Физиологи, Шестодневы, апокрифы[7], отдельные жития, а также «Александрию», «Повесть о Варлааме и Иоасафе», «Троянскую историю», «Повесть об Акире Премудром», «Пчелу», «Стефанит и Ихнилат» (известный в арабском варианте под названием «Калила и Димна»[8]) и некоторые др.[9]

На первых этапах, после принятия крещения, в церквях использовали Евангелие, Псалтырь, Минеи (сборник служб на календарный год) в основном в болгарском переводе; Триоди постные (сборники праздничных служб до Пасхи), Триоди цветные (сборники послепасхальных служб) и требники. От XI века до нас дошли в болгарском переводе служебная месячная Минея (собрание служб в календарном порядке на весь год), Триоди (постная и цветная), а также иные богослужебные тексты[10]. Указанные книги обычно снабжались и песнопениями. Дольше всех остальных книг переводилась Библия. До 1499 года славянской Библии как единого кодекса не существовало. Тексты Священного Писания имели хождение на Руси в извлечениях, как правило, снабжённых детальными комментариями. Как указывал Д. С. Лихачёв, «библейские книги заключали в себе обильные фольклорные мотивы, сказочные сюжеты, полулегендарную историю еврейского народа, проповеди, космогонические мифы, биографические повествования, богословские трактаты, лирические песнопения и т. д.»[11].

Уже в XI веке древнерусские переписчики ступили на путь адаптации переводной литературы к русским культурным традициям, благодаря чему появились многочисленные компиляции из книг богословского содержания, снабжённые развёрнутыми комментариями. Как отмечал А. И. Соболевский, уже в первые века после крещения на Руси были почти все южнославянские переводы IX–X веков. Однако в первые три столетия распространения христианской книжности работа над переводом и написанием книг велась с большим трудом. Русь ещё не знала бумаги, книги писались на пергамене, что значительно усложняло работу[12]. Только в середине XIV века на Руси появилась бумага, в основном привозная из Италии и Франции. При этом из-за дороговизны привозной бумаги ещё долгое время для написания книг использовался пергамен. Для создания одной книги на пергамене использовалось порядка 120–150 шкур животных, однако это обходилось дешевле, чем приобретение бумаги.

После приобщения к христианской литературе на Руси начался новый этап создания оригинальной литературы. Сначала оригинальные сочинения во многом повторяли сюжеты известных переводных книг. Русские авторы включали в свои произведения значительные заимствования отдельных фрагментов или целых сюжетных линий из переводных сочинений. По этому поводу известный историк И. Н. Данилевский отмечает: «Древнерусские авторы воспринимали победу над врагом как обретение “пространства”, а поражение – как потерю “пространства”, несчастье – как “тесноту”. Прошлое находится впереди какого-то причинно-следственного ряда, настоящее и будущее в конце его, позади. “Передние князья” – это давние, первые князья. “Задние” события – “последние”, “последнее” становилось первым, так как прошлое было самым важным, как начало событийного ряда, как его объяснение, первопричина. Вместе с тем именно отражение сакрального смысла истории являлось первостепенной задачей летописца, важно было подчеркнуть, что земля Русская – богоизбранная, а князья русские – её устроители и охранители»[13]. Вероятно также, что данная «система координат» выстраивалась не только на основании христианской традиции, но и на основании опыта и знания архаической культуры, где устойчивая система бинарных оппозиций характеризует структуру физического, психического и социального миров. Как совершенно справедливо указывает Т. Н. Джаксон, «одна из особенностей мышления человека – представлять все явления и процессы окружающей жизни в виде антиномических пар[14], что имеет своё основание в таких действительно существующих и важных для человека оппозициях, как жизнь и смерть, мужчина и женщина, Солнце и Луна, свет (день) и тьма (ночь), холод (зима) и тепло (лето) и т. д.»[15].