Читать книгу Мани манят - Ольга Сергеевна Арнольди - Страница 8

Испытуй себя безжалостно, тогда будешь более щедр и милостив к другим.

(Шри Ауробиндо)

Бога имей началом и концом всякого дела.

(Свт. Григорий Богослов)

Как только они с Зоей сошли с трапа самолета, их ноги буквально примерзли к земле. Сорокаградусный мороз не давал даже вздохнуть полной грудью. Ночь в чужом холодном крае подавляла волю. Хельга была одета слишком легко для такого мороза, ориентируясь на мягкий и влажный климат Хабаровска. Джинсы и джинсовая куртка на рыбьем меху совсем не грели. В сапожках на байке из красной болоньевой ткани ноги тут же закоченели. Зато Зое было чуть полегче: в пуховом платке, зимнем пальто и в полуботинках. Но обе наперегонки, не сговариваясь, как подстреленные побежали в здание аэропорта. Там немного отдышались от стужи. В самолете Хельга не спала ни минуты, разговаривая с Фирой, поэтому ей надо было хоть немного где-то прикорнуть и отдохнуть. До отеля не дотянуть, да и где его ночью искать в незнакомом городе. Увидев комнату матери и ребенка, Хельга тут же за небольшие деньги договорилась о ночлеге. Им выделили две кровати в общем помещении. «Нам не привыкать и за это спасибо. Утро вечера, а тем более ночи, мудренее», – подумала Хельга и забылась сном.

Проснулись, когда всё вокруг них уже задвигалось и зашевелилось. В морозной суровой Чите начался день. Да и время их договора с администратором истекло. Места нужно было освобождать для мамочек с детьми.

Выйдя на улицу, Хельга сразу поняла, что в такой легкой одежде, как у нее, ничего здесь не сделаешь. Нужно утепляться во что бы то ни стало. Желательно, конечно, подешевле, где-нибудь на ближайшем рынке. Так они и поступили. Хельга купила себе на базаре шерстяные варежки, шапку, носки, валенки. Надела на себя все свитера, которые взяла с собой. Более предусмотрительная Зоя в одежде нуждалась гораздо меньше.

Вокзал нашли легко. Это не Китай. Русский язык куда хочешь доведет и довезет. Но на вокзале выяснилось, что билеты до Забайкальска достать невозможно, все продано за месяц вперед, да и нужны особые документы, разрешающие приближаться к границе. Вот попали! – отчаивалась Хельга, чувствуя ответственность и за свою попутчицу тоже. От дикого холода и безысходности у нее вдруг поднялась температура, бил нешуточный озноб. Все-таки простудилась! Вдвоем они кидались от одной кассы к другой и везде получали отказ. Кто-то из кассиров посоветовал Хельге договориться с проводницей, но это, так сказать, на удачу. Поезд уходил на Забайкальск в 12 часов ночи. У них оставался последний и единственный шанс на счастливый случай и сговорчивость проводника. Но до поезда им предстояло еще полдня ждать. Другого выхода Хельга пока не видела.

Ей настолько не здоровилось, что спутницы вынуждены были временно устроиться на неудобных вокзальных креслах. И, несмотря на свою температуру, она, как могла, подбадривала приунывшую и испуганную Зою: «Где наша не пропадала, что-нибудь придумаем! Из любого положения всегда есть выход! И это истина!». Надо иметь терпение и не падать духом! Уныние – большой грех!

Вдруг сквозь общий гул вокзальной толпы, в паузе между дремой и бодрствованием, Хельга невольно услышала заинтересовавший ее разговор. Явно очень пожилой человек доказывал: «Внученька, я ехать не могу, поезжайте вдвоем с мамой до Черной речки, а там вас встретят». Бегая по вокзалу в поисках билета, Хельга изучила все расписание и карту, запомнив кое-какие остановки до Забайкальска. «Черная речка», естественно, ей прочно запала в память по ассоциации с Пушкиным. «Раз дед не хочет ехать туда, куда им надо, – тут же сообразила Хельга, – то у него, конечно же, остался нужный им билет. А это уже кое-что!». Хельга тут же вскочила с кресла и, пересилив стеснение, вступила в разговор.

– У вас, кажется, появился лишний билет, я нечаянно услышала ваш разговор. Продайте мне его, пожалуйста!

Со стороны Хельга производила впечатление болезненно возбужденной и в то же время искренне умоляющей, попавшей в беду женщины, которой нельзя было сразу отказать. Да и дед как будто даже обрадовался такому исходу дела.

– Вот видишь, как хорошо все складывается, – сказал он внучке и поспешно протянул Хельге свой билет.

Вот таким чудесным образом у них появился один купейный билет до «Черной речки», которая находилась на одну остановку раньше Забайкальска. Значит, им оставалось во что бы то ни стало найти еще один билет. Потолкавшись целый день в разных очередях, Хельге все-таки удалось купить и его, но только, к сожалению, в общий вагон. Но пока они дожидались поезда, она, как заправский стратег, намечала план их действий. Сначала они сядут на свои места, как положено по билетам, а когда поезд тронется, то тот, кто будет сидеть в общем вагоне, перейдет в купе и они вдвоем лягут валетом на одном сиденье. К ночи Хельгу уже так трясло, что Зоя сама предложила ей купе, чтобы она сразу смогла прилечь. Разумный эгоизм! Что они будут делать, если Хельга разболеется?

В конце концов, их план удался, и они всю ночь проспали на одном купейном месте. Из окна, конечно, дуло, но Хельга пила аспирин, и ей было жарко. Зоя вообще спала почти одетой, поэтому утром, соскочив первой, тут же заварила чай в стеклянных стаканах с подстаканниками, сохранившими еще советскую символику. Так, потягивая крепкий чай с бутербродами, обе радовались тому обстоятельству, что соседи по купе вышли еще ночью. Теперь они могли свободно разместиться на сиденьях и вволю любоваться через окно вагона красотой забайкальской природы.

Мимо них проносились великолепные зимние пейзажи, кульминацией которых стал, конечно же, невероятный и уникальный Байкал! Деревушки, городки, станции… Хельге хотелось так ехать и ехать уже куда угодно, мирно покачиваясь в вагоне, как в ее любимой детской книжке Гайдара «Чук и Гек». Когда Хельга заболевала, именно такие ассоциации и воспоминания всегда наваливались на нее. В раннем детстве она даже любила поваляться в постели, потому что мама читала ей вслух, а бабушка варила насыщенный куриный бульон с липкой рыночной курочкой – природным антибиотиком и разрешала есть яйца всмятку с накрошенным в чашку батоном. Все эти продукты в 60-е годы были дефицитом. Да и сама она целый день могла читать любимые книги, рисовать и чувствовать любовь и заботу близких ей людей. Теперь Хельга точно так же заботится о своих детях. А кто пожалеет сейчас ее саму?! Слабость в ногах, кружится голова, потрескались до крови сухие губы. Как в таком состоянии она сможет работать? Но дух точно сильнее плоти. Так настраивая себя и подругу на лучшее и чувствуя свой долг перед семьей, Хельга убеждала себя, что с каждым часом ей становится как будто бы легче.

Люди выходили на разных станциях, вагон пустел, вот показалась и знаменитая «Черная речка». Ничего особенного, станция как станция. Проехали. Следующая остановка – Забайкальск. Хельга выглянула в окно и удивилась тому, что все железнодорожные рельсы соседних путей были сплошь усыпаны коробками от обуви. А кое-где валялось и по одной кроссовке фирмы «adidas». Как так? Такие кроссовки были мечтой молодежи того времени. Что за нелепость?! Но тут поезд остановился. Мимо окон пробежал отряд омоновцев. Повсюду слышались выстрелы. Зоя вопросительно посмотрела на Хельгу. А Хельга вспомнила предупреждение Фиры и пожала плечами. Ничего себе, прямо на фронт приехали… То-то еще в Чите на вокзале диктор сообщал о жертвах в Забайкальске. В этот район категорически запрещалось ехать, а Хельга даже не восприняла это предупреждение всерьез! Ну, что ж, теперь только вперед!

На перроне вокзала города Забайкальска было тихо. Разговорившись в вагоне с проводницей, Хельга поняла, что им практически невозможно будет через неделю достать обратный билет. Но не могут же они месяц сидеть тут?! Поэтому все дальнейшие действия нужно было планировать так, чтобы не попасть в неприятную ситуацию и безвыходное положение. Хельга поставила Зою в очередь в билетную кассу, а сама пошла искать квартиру именно в тех домах, из окон которых просматривался местный базар, то есть строго руководствовалась указаниями Фиры.

Таких высотных домов было всего два, и она быстро, но, к сожалению, безрезультатно обошла их. Все квартиры были забиты такими же энтузиастами и любителями, увы, нелегкой наживы. Не отчаявшись, Хельга решила пройти подальше в частный сектор. По дороге навстречу ей попались две полные веселые девушки, которые тут же смерили ее понимающим, испепеляющим взглядом, тем самым как бы обнаруживая цель ее приезда. Они как-то сразу, с места в карьер и без церемоний предложили ей купить, по их же выражению, «фабричный Китай». Хельга, естественно, захотела посмотреть на то, что покупает. И тогда они обе, словно по команде, распахнули свои шубы. А Хельга с удивлением увидела, что на каждой из барышень было надето с десяток лайковых пиджаков с золотой отделкой, по-видимому, ручной работы. Такую роскошь она никогда в Китае даже не встречала. Узнав цену, Хельга еще больше удивилась – почти бесплатно. Нельзя было упускать такую возможность. Оценив ситуацию, она поставила девушкам такое условие: «Найдите квартиру в этих двух домах, и я возьму у вас всё и сразу». Девушки посовещались и закивали головами, решив наведаться к какой-то тете Варе – бывшей фронтовичке. Страдавшая астмой, пожилая женщина сначала отказала им, но, услышав, что будут жить только две женщины и за очень приличную плату, к их общему счастью, согласилась. Видимо, в основном квартировали всё-таки мужчины. Так Хельга выполнила первое условие из рекомендаций Фиры и при этом еще купила модные, великолепного качества лайковые пиджаки.

Зоя, как и можно было предположить, билеты на обратную дорогу не достала. Но они обе все равно, радуясь удачному стечению обстоятельств по поводу жилья, стали обустраивать свой недельный быт. Познакомившись поближе с хозяйкой квартиры, жилицы тут же приготовили для всех дружеский обед, состоящий из макарон по-флотски и конфет. Мясо заменила тушенка, привезенная из дома. А после сытного обеда вышли из дома, так сказать, на разведку, чтобы немного познакомиться с местным колоритом и новым городом.

Нигде в мире больше невозможно было увидеть ничего подобного. Рынок существовал вопреки всякой экономике, добавочной стоимости, НДС и так далее. Телевизор стоил, как перчатки. Коробка, например, с сорока красочными ранцами обменивалась на пачку сигарет, а десятикилограммовая упаковка карамели «Раковые шейки» отдавалась в подарок, как бонус. Кроличьи шубы считались десятками по цене одной. Детские сапожки-дутики продавались тоже контейнерами с размерным рядом по смешной цене, – только заберите. Параллельная улица, идущая к железной дороге вопреки здравому смыслу, была устлана яркими пляжными полотенцами с пальмами, девушками, Микки Маусами и драконами. Видимо, как бежали мальчишки от ОМОНа, так и теряли по пути все, что вытащили из пекинских вагонов. И с риском для жизни, спасаясь от погони, затаптывали на бегу все, что вываливалось у них из рук. Дальше вдоль рельсов шла сладкая дорожка из раздавленной карамели. Мистическое безобразие вне всякой логики!

Но самый дефицитный товар, как поняла Хельга со слов Фиры, нужно было ловить ранним утром. Всё, что происходило в Забайкальске, не укладывалось в их головах. Здесь открыто грабили государство. Все об этом знали и, тем не менее, ухитрялись целым городом на этом зарабатывать огромные деньги. Как впоследствии выяснилось, расхитители вагонов делились и с чиновниками, и с ОМОНовцами?!.. В общем, все были довольны и в доле. Ну а то, что кто-то попадал под колеса поезда или падал в перестрелке – обратная сторона медали, так сказать, издержки бизнеса. Хотя, впрочем, обе стороны ужасны! Получалась прямо-таки русская рулетка, лишь символизирующая борьбу с разбоем, только выигрыш делился на всех разбойников. Если есть продавец, найдется и покупатель. Несложная математика, почти по Марксу: разбой-товар-деньги.

Теперь Хельге и Зое нужно было дождаться утра. Вечером тетя Варя показала им свои фронтовые медали и фотографии. Во время Великой Отечественной войны она была легендарной разведчицей и в страшном сне не могла подумать, что ее родной Забайкальск будет жить грабежом, а Советский Союз, за который она воевала, в конце концов, просто развалится. Осуждая сложившуюся ситуацию, она все равно вынуждена была понимать и своих, и приезжих. Нет работы, а кормить детей нужно. Сама же тетя Варя была одинока, и пенсии ей на жизнь вполне хватало, а вот нужных лекарств от астмы, которая ее постоянно мучила, все же не могла достать. Впоследствии Хельга послала ей эти препараты, но они почему-то вернулись обратно. Видимо, после их отъезда разведчица умерла, так и не дождавшись лучших времен.

Ночью Хельга почти не спала, прислушиваясь к затяжному кашлю фронтовички, зато при сложившихся обстоятельствах она не пропустила свой «дебют». Маневры начались в 5 утра в полной темноте, пока стражи порядка еще спали. В половине пятого Хельга растолкала Зою, которая безмятежно посапывала, полностью надеясь на опытную соратницу. Из теплого подъезда они с дрожью выскочили в зимний мрак и пронизывающий холод. Но прежде чем выйти из дома, Хельга из окна кухни с девятого этажа, наблюдала за происходящим на базаре. Сюда подъезжали машины, что-то разгружали, бегали туда-сюда подозрительные люди. Пора! – решила Хельга. И вот они на забайкальском, окутанном утренней дымкой, словно привидевшемся во сне, межвременном «мистическом» портале. Всё происходящее проносилось подобно кадрам немого кино. Им навстречу попалась по-диверсантски решительно настроенная компания питерских ребят. Оказалось, что они жили где-то в кочегарке прямо на вокзале. И их интересовала только техника: телевизоры, видеомагнитофоны, детские электронные игры. Это были уже очень опытные бизнесмены, которые нанимали «КАМАЗы», чтобы до краев загрузить их электроникой и гнать в крупные города для продажи. Какую-то часть, наверное, отгружали для своих семей, а все остальное ухитрялись везти поездом до Питера и других городов. Вот такой нелегальный русский бизнес. «Эх, жалко, – думала Хельга. – Не получится купить для сына Playstation за почти символическую цену, потому что такую большую коробку с нашими вещами тащить неудобно». А вот детские фирменные спортивные костюмы им вполне подойдут. Тем более оптом и почти даром. Они взяли столько, сколько смогли поднять. Надо торопиться. До рассвета совсем немного осталось. Начало «сомнительного» бизнеса, как будто, было положено.

Краски стали намного четче, совсем рассвело. Тишину нарушил крик: «Омоновцы!». Раздались выстрелы. Хельга и Зоя поскорее побежали к дому, изо всех сил волоча за собой тяжелые связки костюмов и почти не оглядываясь назад. Влетели в подъезд, еле переводя дыхание после небезопасного утреннего моциона. Вот почему Фира настаивала на квартире в этом доме. «Ой, спасибо ей еще раз!», – думала Хельга. Но, к сожалению, Зоя оказалась девушкой «робкого десятка» и категорически отказалась участвовать в боевых действиях. «Я больше туда не пойду, – хныкала она. – Я же не Зоя Космодемьянская, у меня двое детей». Хельга напомнила ей, что у нее тоже двое и что она не меньше ее боится. Но кто не рискует… А вообще-то всё это напоминало ей школьную игру «Зарница». Давала знать о себе и клокочущая в ней с детства авантюрная жилка, не терпящая никакого покоя, но позволяющая выпутываться из разных жизненных ситуаций с малыми потерями.

«Ну что ж, – быстро решает Хельга, – пусть Зоя остается в подъезде и принимает приобретенный товар, а затем постепенно поднимает его на девятый этаж». Зоя с воодушевлением и благодарностью согласилась. Тяжело, но зато без риска для жизни. А Хельга снова отправилась на охоту за дешевыми «мамонтами». Не успела она дойти до базара, как почувствовала, что кто-то сзади настойчиво тянет ее за куртку. Колоритная женщина в пуховике и шикарной песцовой шапке знаками показывала Хельге, куда ей следует идти. Где-то в закутке между ларьками стояли коробки с почти нетронутой упаковкой. Одна – с женскими стегаными куртками на синтепоне, вторая – с сапожками на каучуке с модной молнией сзади – полный размерный ряд. Хельге все сразу понравилось, но она все-таки предварительно договорилась о том, что «продавцы» помогут ей донести все коробки до подъезда. Получила согласие. Обе стороны остались довольны. И как только Хельга расплатилась за товар, тут же откуда-то материализовались два шустрых подростка, подхватили коробки и побежали к дому. Хельга едва поспевала за ними.

Рассмотрев получше все приобретенное уже в подъезде, обе восхитились результатом «своего труда». Какое великолепное качество все-таки у фабричного Китая. Эта страна далеко пойдет! Но для долгого созерцания и раздумий уже не было времени. И Хельга снова побежала на рынок. Интересно, что они еще там приготовили? Омоновцы уже выставили грозную охрану, провожая всех и каждого проницательным, прямо-таки сканирующим взглядом. Базар оживал. Вдоль рядов стояли мирные местные старушки с пуховыми платками и разной рыночной лабудой. Пусть торгуют «божьи одуванчики» – им разрешено. Хельга уже совершенно окоченела в своей джинсовой куртке. Нужно все-таки купить хоть какой-нибудь дешевый пуховик для утренней «охоты». Быстро подошла к продавцу с какими-то сомнительными, явно некачественными пуховиками и попросила померить один из них прямо на куртку. По размеру, к сожалению, подошел только черный – мужской. Она долго и специально дотошно торговалась на глазах у военизированной охраны, быстро потерявшей к ней интерес. Надев на себя сверху куртки объемный пуховик, Хельга посмотрела в узкое замерзшее зеркальце и засмеялась. Вот уж чучело, так чучело! Но зато как тепло! Теперь можно горы свернуть! Пошла дальше по рядам. Ей во что бы то ни стало нужно было купить именно качественные пуховики, мгновенно «улетающие» за хорошие деньги в Казани. Проходя мимо самодельных кроличьих шуб, платков, она тихо спросила у симпатичной женщины: где можно взять в большом количестве стильные пуховики. Та лишь пожала плечами: «Ищите! Бывают довольно часто».

Наступил полдень. Ряды опустели. «Вам лучше дождаться вечера», – объясняли ей словоохотливые местные жители. Согласившись с ними, Хельга вынуждена была бежать к подъезду налегке. И они с Зоей стали поднимать вместе оставшиеся коробки в квартиру к тете Варе. Сейчас им нужно было поесть, чтобы поддержать силы. Тетя Варя делала для всех пельмени. Вот как кстати! От холода всегда хочется есть. Втроем они долепили последнюю партию и дружно пообедали. Какие это были бесподобные пельмени! До сих пор помнится! Хельга за столом в красках, как она это мастерски умеет, рассказала о своих поисках и посетовала, что пока не смогла найти нужных пуховиков. Тетя Варя, оказалось, была в курсе всего. И тут же посоветовала им обратиться к одному «верному» человеку на соседней улице, дала им его адрес.

После вкусного обеда компаньонки решили прогуляться по городу, а заодно и найти того самого продавца, к которому их отправила бывшая разведчица.

Забайкальск напоминал Хельге Зеленодольск – небольшой городок рядом с Казанью. Здесь тоже частный сектор соседствовал с высотками. Правда, растительность была больше похожа на природу Китая. Те же кривые елочки, сосны, кустарники, кедры… А вот и площадь с памятником Владимиру Ильичу Ленину. Всё как полагается! Как же без него родимого? Замерзший фонтан в Центральном парке – непременное украшение любого города Советского Союза.

Свернув в переулок, они мгновенно нашли тот самый дом №17 на улице Пограничников, сверившись с записанным на листке адресом, продиктованным им бывшей разведчицей. Старая покосившаяся калитка в палисаднике как-то не располагала к тому, что здесь живет преуспевающий бизнесмен. Голые редкие яблони. Обледеневшее ветхое крыльцо. Хельга и Зоя осторожно поднялись по скрипучим ступенькам, придерживаясь за хлипкие перила и опасаясь поскользнуться и упасть. Робко постучали. Дверь открыл пожилой человек возраста тети Вари. Он вопросительно в упор уставился на них. Видимо, их вид явно его напряг. Это они тотчас уловили в его иронично настороженном взгляде. Еще бы не удивиться?! Крупная Хельга в мужском пуховике, валенках и нелепой шапке, купленной еще в Чите. И тощая, неопределенного возраста Зоя в пуховом старческом платке, в допотопном пальто с норковым воротником и полуботинках «прощай молодость». Вроде не местные, – читалось в его глазах, – но и, кажется, не бандитки, понаехавшие со всего Союза за дешевым добром? Но когда он выяснил, что на пороге стоят гостьи от тети Вари, сразу расслабился и расплылся в улыбке. И им обеим стало абсолютно ясно, что он – наверняка первая и не прошедшая любовь их разведчицы. Они, конечно, ничего не скрывая, вынуждены были рассказать о цели их визита: нужны китайские фабричные пуховики. Старик, еще раз сочувственно посмотрев на прикид женщин, понял разумность и очевидность их просьбы. Он тут же жестом пригласил нежданных гостей в комнату. Одним движением руки раскрыл диван, и те неожиданно увидели, что практически всё внутри него было забито шикарными разноцветными пуховиками. «Выбирайте!», – вызывающе воскликнул хозяин. Хельга с нетерпением вытащила лежащий сверху бордовый пуховик и обомлела. Она никогда еще не видела такой мягкой, шелковистой и теплой вещи, а ведь столько перелопатила их в Китае. Пуховик был легкий, тонкий, идеального покроя, с фирменной поблескивающей фурнитурой. И запах от него был не такой, как от необработанного пера, а какой-то еле уловимый и приятный. «Берем все!», – радостно произнесла Хельга, даже не узнав цены. Старик хитро так, самодовольно улыбнулся, удивился и тут же начал звонить по домашнему телефону – видимо, внуку. Сначала он явно возражал абоненту по поводу услышанного в трубке и принялся объяснять, что покупатели пришли от Вари и берут всё оптом. Наконец, между ними было найдено понимание. И хозяин объявил свою оптовую цену за весь товар. Хельга тут же подсчитала цену одного пуховика, разделив названную цифру на их количество. Получилось довольно приемлемо. Конечно, не так дешево, как на рынке, но и не как в Китае за ширпотреб. К тому же, гостеприимный хозяин обещал привезти весь товар прямо на их квартиру. Расплатившись, они, абсолютно счастливые, вышли из дома симпатичного продавца. На улице уже стемнело. И Хельга с Зоей, обмениваясь приятными впечатлениями и вполне удовлетворенные удачной покупкой, побрели к своему временному пристанищу. На сегодня хватит. Хорошо сработали.

За два дня у них набрались три высокие огромные сумки. Две принадлежали Хельге, одна Зое. А денег еще оставалось немало. Надо сказать, что Хельга взяла с собой 40 тысяч, а Зоя – 10. Даже по тем временам это были небольшие суммы. Можно представить, за какие мизерные цены там все отдавали?!

На следующий день Хельге удалось добыть двадцать пар кроссовок фирмы «Adidas» и размерный ряд классных джинсов, абсолютно приближенных к американским «Wrangler». Еще через день – мужские спортивные костюмы «Капо», трусы-»неделька» и пеньюары «аля Франция». И все это опять же по смешной цене. Правда, один раз она попала под обстрел и вынуждена была, как в кино, упасть на грязный снег, закрыв голову руками, точно так, как в фильме о войне. К ней же лежащей и дрожащей от страха, подошел тогда здоровенный омоновец, поднял ее за шкирку и добродушно сказал: «Не боись, тетя, палим холостыми для устрашения!». Хельге стало очень стыдно за свое малодушие, за нелепое положение и разбойничий бизнес. Правда, за ужином она рассказывала об этом уже с юмором и смеялась над собой громче всех.

Через неделю уже вся комната была заставлена сумками-»бегемотами». Просто не пройти по квартире ни вдоль, ни поперек. Теперь перед «бизнесменшами» стояла задача: достать билеты и как-то всё это погрузить за 20 минут, пока стоит поезд, следовавший из Маньчжурии в Новосибирск.

Билеты тогда им помогла достать все та же тетя Варя, которая имела льготы участника-ветерана Великой Отечественной войны. Прощались искренне и слезно. Вышли заранее, конечно, задолго до отправления поезда. Первые сумки притащили на вокзал вместе. А потом действовали по очереди: одна стояла с грузом, другая перетаскивала по одной сумке. В результате на перроне стояли 12 тяжелейших «бегемотов». Пришлось договариваться с единственным на вокзале грузчиком. Когда подошел поезд, Зоя оперативно села в вагон, а Хельга оставалась на перроне с кучей баулов. Грузчик «челноком» метался между ними. Последний баул Хельга едва успела подтащить и забросить в уже тронувшийся поезд. Да и сама еле-еле изловчилась вскочить на подножку вагона, вежливо успокоив возмущенную проводницу. На боковых местах в плацкартном вагоне было холодно и неуютно. Но Хельга так устала, что невольно прислонила голову к окну и, видимо, задремала. Зоя в это время принесла чай и попыталась ее разбудить. Открыв глаза, Хельга не могла понять, почему не может пошевелить головой. Оказалось, что ее волосы примерзли к стеклу, и Зое пришлось отмачивать их кипятком. А потом в вагон ворвались пьяные дембели и устроили драку между собой. Проводница ничего не могла с ними сделать, опасаясь за свою жизнь и вытирая по вагону кровь. Какой уж тут сон! Да и сумки приходилось по очереди сторожить, иначе для чего были все эти муки?!

На том самом поезде им пришлось добираться до Новосибирска, а оттуда на «25» (до сих пор она помнит номер поезда) до Москвы. А уж от Москвы на первом встречном до родной Казани. В Новосибирске им предстоял второй этап тяжелой выгрузки и затем погрузки в следующий поезд. А тут, как назло, кто-то из пассажиров напугал их, что лже-грузчики, проходя по вокзальному мосту в Новосибирске, сбрасывают вещи вниз своим подельникам, а те тут же скрываются, и их уже ни за что не найти. Пользуются случаем негодяи! Такой вот мошеннический бизнес. Может быть, и правильно, что напугали и предупредили. Предупрежден, значит вооружен.

В Новосибирске из поезда они вытащили все «бегемоты» самостоятельно, обмотав их веревкой, – челночная выучка. Помните, так всегда делали группы в аэропортах, а затем садились по кругу «ромашкой», чтобы невозможно было ничего украсть. Затем Хельга долго изучала удостоверение и нагрудный бейджик нанятого грузчика, пытаясь определить, не жулик ли перед ней. Слава Богу, всё, в конце концов, благополучно разрешилось, и они доехали до Москвы, а затем и до Казани, где их ждали серьезно волновавшиеся за них и уже не знавшие, что думать, семьи.

По возвращении Хельгу дома всегда ожидали борщ, жареная курица, салат «оливье» и селедка с картошкой. До сих пор ее дочь Василиса ассоциирует запах жареной курицы с ее приездом, подарками и радостью воссоединения семьи. Только в сегодняшней жизни они приезжают вместе. И всегда их обеих встречал любимый мужчина: муж и отец.

Именно после Забайкальска Хельга сделала свой первый рублевый миллион всего-то из 40 тысяч, взятых в долг. Это означало: сделать деньги из воздуха. Соседка Зоя, соответственно, 250 тысяч, что позволило ей начать свое дело. Всё, что они привезли тогда, ушло за три дня. На радостях Хельга решила собрать свою компанию и поехать туда еще раз, уже зная в деталях все подводные камни. Правда, после всех ее откровений и детективных историй охотников нашлось немного. А тут еще при Государственном Национальном музее администрация начала формировать большую автобусную группу, следовавшую из Казани в Румынию: маршрут проходил через Кишинев, Карпаты, в Бухарест и Констанцу. В Румынии обещали всем настоящий Клондайк! На Хельгу, как ни странно, подействовала агитация ее хороших знакомых, работающих в музее. Новая страна всегда привлекательнее! Да и ехать приятнее с людьми умными и грамотными. Как не согласиться? В общем, Забайкальск был пока оставлен до лучших времен, и на горизонте замаячила неведомая Румыния. Поговаривали, что там очень ценятся мясорубки, электроприборы, резиновая обувь. Всё это, якобы, выгодно обменивалось на местную валюту, которая просто переводилась в доллары. Никакого товара. Как удобно!

Вопрос выбора, пожалуй, в жизни самый важный. Один неверный шаг, и вот судьба твоя пошла в совершенно другом направлении. И совсем непросто снова развернуть ее. Жаль только, что невозможно проверить, как бы все случилось по иному сценарию?! Предположение же, как и сослагательное наклонение, – не в счет! Возможно, иррациональный Забайкальск должен был быть в судьбе у Хельги лишь однажды, а повтори она опять этот путь – всё могло обернуться трагически. Впрочем, об этом трудно судить спустя время. Но раз ее потянуло в другую сторону, значит, в этом был какой-то больший смысл, чем возможность заработка.