Читать книгу Слишком темно и невыносимо тихо. Воспоминания слепоглухонемой. Как я воспринимаю, представляю и понимаю окружающий мир - Ольга Скороходова - Страница 5

1. Однажды раза два или три закрывали двери в буфетной комнате и столовой. У меня в такие моменты получалось странное ощущение на коже лица: мне казалось, что в комнате стало как-то тесно и не совсем удобно не только для ходьбы, но даже для движения руки, когда я подносила чашку с чаем ко рту. Для меня это ощущение было очень неприятно. Я привыкла, что дверь из столовой в буфетную комнату всегда открыта, и по движению воздуха и по ощущению его на поверхности своего лица я шла прямо в открытую дверь, а при закрытой двери я сворачивала немного в сторону. Я абсолютно не ощущаю света глазами, но если я прохожу то пространство, которое не занято никакими предметами выше меня (или вхожу в открытую дверь), то у меня на поверхности лица такое ощущение, словно я нахожусь под действием света. Интересно то, что это ощущение бывает не всегда одинаково: во время головной боли или общего нездорового состояния, а также во время нервного состояния и усталости оно бывает настолько слабым, что я не всегда ощущаю свободное пространство.

Во время хорошего физического и духовного состояния ощущение окружающей температуры, движения воздуха и свободного пространства усиливается, и мне снова кажется, что я немножко ощущаю свет, только не глазами, а всей поверхностью лица.

2. Я люблю море не только потому, что чувствую его запах, а еще и потому, что оно так приятно освежает мое тело, когда купаюсь. Мне очень нравилось, как морские волны с силой бросали меня во все стороны, то выносили к берегу, то опять увлекали в глубину. Я не умею плавать, но мне это нисколько не мешало наслаждаться морским купанием, особенно когда море бывало неспокойно; я смело шла в воду только для того, чтобы ощущать его шум всем своим телом.

3. Был такой случай. Рано утром, когда я еще крепко спала, меня пришла будить Р. Л. Она вошла тихо, и я не почувствовала ее шагов. Но я почувствовала, как движущийся воздух от ее приближения коснулся поверхности моего лица, и прежде, чем Р. Л. успела подойти совсем близко, я уже проснулась от движения воздуха и протянула ей навстречу руку.

4. Бывает и так, что я настолько сосредоточусь над чем-нибудь, что не сразу почувствую, когда ко мне подходят. Но если ко мне подойдут совсем близко и я это внезапно почувствую, я вздрагиваю так, как будто бы меня оглушили криком или ударили. Однажды я печатала на машинке и так увлеклась своей работой, что не сразу почувствовала, когда ко мне подошел Х. Но лишь только движущийся воздух коснулся моего лица, я испуганно вздрогнула и даже покраснела от волнения.

5. Однажды я читала в кабине с Ч. Вдруг с той стороны, где находится дверь, движение воздуха прошло по моей шее и плечу. Я вздрогнула и повернулась в ту сторону. Ч. сказала мне: «Это зашел Х.».

6. Если Л. И. пожмет мне руку, здороваясь со мной, то я всегда узнаю ее физическое состояние. Также я всегда замечаю, когда она бывает чем-нибудь расстроена или недовольна. Я это чувствую по движению ее пальцев, по напряженному состоянию ее руки, а также и по содроганию. Она часто отвечает мне, что ничем не расстроена, но я уже настолько хорошо изучила ее руку и движение, что не верю ей. Я думаю, что если бы я видела глазами и изучила лицо Л. И., то я, вероятно, не лучше бы узнавала по выражению лица ее физическое и духовное состояние, чем узнаю по самым неуловимым признакам посредством осязания. Однажды она со мной занималась, была расстроена и чем-то сильно взволнована. Я это заметила, как только она позвала меня заниматься, но на мой вопрос: «Что с вами?» – она молчала. Через час она была в совершенно другом состоянии, веселая и спокойная. Я опять спросила: «Что с вами случилось перед занятиями?» – «Ничего». – «Но ведь вы были взволнованы». – «У меня голова болела», – сказала она нерешительно. Я не поверила ей.

7. По малейшему содроганию какой-нибудь жилки или по едва уловимому движению хоть одного пальца на руке у Х. я всегда узнаю, что ему что-нибудь не понравилось или он чем-то недоволен. Также посредством осязания я узнаю, когда он бывает доволен.

8. Не только у хорошо мне знакомых, но даже у тех людей, которых я мало знаю, я все-таки часто узнаю их плохое физическое или духовное состояние. У меня есть одна знакомая Л., которую я редко вижу. Но при встрече с нею я в первые же секунды узнаю, когда она бывает спокойна и довольна и когда бывает расстроена чем-нибудь, я у нее сейчас же об этом спрашиваю, и она с удивлением отвечает: «Да, ты не ошиблась, я действительно расстроена» – и объясняет, чем расстроена.

9. Мне мои руки частично заменяют зрение и слух. Но и ноги мои играют в этом случае не последнюю роль. Так, я легко чувствую малейшее понижение в почве, если я иду по улице или в парке. Вот почему, идя по улице, я узнаю, когда подхожу к концу тротуара, где нужно сходить на мостовую, и когда подхожу к тому месту, где нужно взойти на тротуар. Даже в доме я чувствую, если пол немного понижается в какую-нибудь сторону. Когда-то у нас цементировали пол в комнате игр. Когда я первый раз прошлась по комнате после ремонта, я определила, что пол стал немного покат в одну сторону.

10. Я пошла наверх в кабину, где я читаю с аспирантами. Со мной поздоровался Ц. и подал мне стул. Я села. Читать должна была мне Ч., но вместо нее ко мне подошла Е. А. Я сразу узнала по руке, но, так как она ничего не говорила и держала меня за руку, то я подумала, что она с кем-нибудь другим говорит. Наконец, мне уже надоело ждать, когда заговорит Е. А., и я спросила: «Что вы хотите сказать?» Е. А., желая подделать свою руку под руку Ч., переспросила медленно: «Ч-т-о?» Тут я поняла, что она хотела проверить, узнала ли я ее. Я покрепче сжала ее пальцы, после чего она должна была сознаться, что ей не удалось обмануть меня своей шуткой.

11. Мне сказала В. М., что она уходит на собрание, а вместо нее будет Л. И. После занятий я легла отдохнуть и уснула. Я почувствовала, что меня будят, и еще во сне, по прикосновению к моему плечу, узнала, что меня будила В. М. Я проснулась и спросила: «Разве вы не ушли на собрание?» – «Все ушли, а я осталась», – отвечала В. М.

12. Я читала с Ч. в кабине. Туда зашел Х. Он подошел ко мне положил свою руку на мое плечо. «Это я», – сказал Х. «Я сразу почувствовала, что это вы, когда вы положили свою руку мое плечо», – отвечала я.

13. Я проходила мимо телефона, у которого стоял кто-то из женщин. Я остановилась и прикоснулась рукой к фигуре того, кто стоял. Я сразу узнала, что это была Е. А. И не ошиблась. Вообще, сразу узнаю Е. А. по первому прикосновению к ней в любом месте ее тела.

14. Мне сказали, что меня спрашивает одна из слепых девушек. Я хорошо знала эту девушку, легко угадывала ее настроения. Когда я к ней вышла, она порывисто схватила меня за руку и только успела сказать: «Оля!..» Я перебила: «Ты получила письмо?» – «Да. Откуда ты знаешь?» Я не ответила на ее вопрос и снова спросила: «От С. М.?» – «Да, от него. Кто тебе об этом сказал?» – «Мне никто не говорил, но я по твоим движениям почувствовала, что у тебя есть что-то радостное, и подумала, что ты, наверное, получила письмо от С. М.».

15. Я читала с Ч. Вдруг я почувствовала, как по моей правой щеке скользнул движущийся воздух. Я повернула лицо в ту сторону, откуда прошла струя воздуха по моей щеке. Ч. сказала: «Это прошел мимо стола Ц.». У меня было такое впечатление, словно я увидела, что кто-то прошел.

16. Многих из своих знакомых я так редко вижу, что можно подумать, что я совершенно забываю форму их рук. Я часто сама не подозреваю, что я помню руки и движения тех людей, которых я мало встречаю, но при встрече с ними оказывается, что я их руки и движения прекрасно помню. У меня есть одна знакомая С., которую я очень мало знаю. На протяжении восьми лет я ее видела всего три или четыре раза. Наши встречи были кратки, и сама по себе С. не производила на меня особенно сильного впечатления. Я ее давно не видела, и вот на вечере в Украинском институте экспериментальной медицины, когда я проходила по коридору, кто-то сзади положил мне на плечи руки. Я остановилась и взяла за руку того, кто подошел ко мне. Я сразу узнала, что это С., хотя я совершенно о ней забыла и не знала о том, что она может быть на вечере.

17. Так как мне читают зрячую книгу посредством дактилологии, то для меня очень важно, чтобы у читающего была ловкая и гибкая рука, совершенно не утомленная другой работой. Если же рука читающего бывает усталая и негибкая в движении пальцев, это сильно отражается на моем восприятии. Я быстро устаю. Устает у меня не только голова, но и рука, которой я воспринимаю чтение. К сожалению, не все мои чтецы это понимают и часто обвиняют меня в том, что моя рука слишком тяжела или я невнимательна к чтению. Очень трудно объяснить им такое явление: если они пропускают букву в словах или делают лишние движения, мне приходится особенно сильно напрягаться и крепче схватывать их пальцы. Чем больше лишних движений и пропускаемых букв, тем сильнее я буду задерживать пальцы читающего. Ясно, что от такого ненормального чтения моя голова и рука через час уже отказываются воспринимать то, что мне читают. Очень грустно бывает, когда кто-нибудь из читающих никак не хочет согласиться с тем, что не я плохо воспринимаю, а они плохо читают.

18. Когда я была во Дворце пионеров и мы пошли по лестнице, я почувствовала под ногами ковер. Во всех других комнатах и коридорах я также чувствовала ковер. Когда мы зашли в зал, я почувствовала, что в этом зале пол мраморный.

19. Я не один раз была в Институте экспериментальной медицины, поэтому его помещение мне уже знакомо. Один раз я туда зашла с Х., но он мне ничего не сказал о том, что мы заходили институт. Несмотря на это, я, как только мы стали входить дверь, узнала, что мы пришли в институт. Узнала я потому, что знаю, какие там двери, какой пол и какая лестница.

20. Я занималась на приборе с Х., и, несмотря на то что прибор очень шумел, я почувствовала чьи-то шаги в лаборатории, спросила у Х.: «Кто здесь?» – «Здесь Н. А.».

21. Часто зрячие удивляются, зачем я оправляю волосы или платье. Им и в голову не приходит, что слепоглухой может и должен быть так же аккуратен, как и зрячие, и что он прекрасно знает, когда у него бывает непорядок в костюме. В этом отношении осязание слепоглухого почти целиком заменяет отсутствующее зрение. Я должна сказать, что мы, слепоглухие, не только замечаем непорядок в своем костюме, но даже непорядок в костюме тех, кто нас окружает. Например, я помню такой случай. Я читала с А. И. Когда я сделала движение свободной рукой, то случайно прикоснулась к юбке А. И. Мне показалось, что юбка надета наизнанку. Я посмотрела лучше, и действительно, юбка А. И. была наизнанку.

– У вас юбка надета наизнанку.

– Нет.

– А вот посмотрите – швы наверху.

А. И. посмотрела.

– Да, правда.

– Как вы ее так надели?

– Я встаю рано, в комнате темно, и я ничего не вижу.

– А разве вы не чувствуете на осязание?

– Нет, она одинакова с обеих сторон.

– Нет, не одинакова. Вы посмотрите лучше, разве нижняя сторона похожа на лицевую?

22. Я хорошо знаю, какие в Харькове улицы, и уже привыкла ним. Но когда я поехала в Киев, то заметила, что там тротуары ниже, чем в Харькове, и мне казалось, что, когда зимой улицы занесены снегом, слепым в Киеве труднее ориентироваться при такой незначительной возвышенности тротуаров. Дело в том, что, когда слепой идет по улице, он замечает дорогу по возвышенностям или по понижениям. Но если тротуар почти сливается с мостовой, слепому уже труднее замечать дорогу. Итак, чем резче отделен тротуар от мостовой, тем лучше слепому ориентироваться, помню, что мне в Киеве было трудно отличить тротуары от мостовой, несмотря даже на то, что я ходила со зрячими.

23. Я пила чай. Руки у меня были заняты чашкой и хлебом. Ко мне подошел Х. и прикоснулся к моему плечу. Я сразу узнала его по прикосновению.

24. Однажды вечером я откуда-то возвращалась домой. Со мной шла А. И. Когда мы зашли в наш коридор, там было совершенно темно, и А. И. не могла идти. «Здесь темно, как в могиле, я не знаю, куда мне идти». Я хорошо знала дорогу в коридоре и стала вести А. И. Но она шла ужасно плохо, все время шаркала ногами и едва решалась сделать шаг.

– Да вы не бойтесь, я же вас веду.

– Кто тебя знает, куда ты меня заведешь?

– Я вас веду к двери, а вы лезете на стену.

Наконец, я дотащила А. И. к двери и сама позвонила, так как она даже звонка не могла найти. Таких случаев я испытала на себе очень много. Порой бывает смешно и жалко замечать, как зрячие беспомощны в темноте, даже и тогда, когда находятся в хорошо знакомой обстановке.

25. Однажды я провожала Е. А. до ее квартиры, так как в доме было совсем темно. Когда мы стали подходить к тому месту, где находились ступеньки вниз, Е. А. крепко взяла меня за руку и очень осторожно начала идти.

– Не бойтесь, ступеньки еще не так близко. Я вам сделаю знак, когда нужно будет спускаться… Уже ступеньки.

И я сделала Е. А. условный знак (движение рукой вниз).

– Я падать не хочу, а твоих знаков не понимаю, – сказала Е. А.

– Так я же вам знак делаю и говорю… Ну, уже окончились ступеньки, теперь идите смело.

26. Со мной говорил Х., и вдруг потух свет. «Он, вероятно, скоро загорится», – сказал Х. и ушел. Через несколько минут я пошла в спальню, где стоит на столе лампочка. Лампочка была уже горячая, и поэтому я узнала, что свет опять зажегся. Когда я спросила дежурную, есть ли уже свет, она ответила: «Да, есть».

27. Я раздевалась в вестибюле, а когда шла в комнаты, увидела, что кто-то стоит возле двери в пальто. Я по пальто сразу узнала, что это В. М., хотя это был необычный для ее прихода час.

28. Когда я заболела брюшным тифом, то несколько дней не видела Х., так как его не было в отделении. В тот день, когда Х. пришел в отделение, я чувствовала себя плохо. Мне пришлось делать некоторое усилие, чтобы понимать то, что мне говорили. Но когда ко мне подошел Х. и взял меня за руку, я моментально узнала его.

29. Однажды, когда я была в Одессе на отдыхе, работники того института, где я останавливалась, попросили меня осмотреть какую-то гипсовую головку и определить ее дефекты. Я осмотрела и обнаружила следующие дефекты: правый глаз находился слишком далеко от переносицы, а левый глаз был расположен ниже правого. Одна щека была больше другой. Уши также были расположены неправильно.

Эта головка была невелика, и ее недостатки не были особенно выражены, но все-таки я их заметила сразу, как только провела рукой по головке. Работники института пришли в восторг и решили, что я занимаюсь «исключительно одной скульптурой».

Лично я не находила ничего особенного в том, что различала дефекты гипсовой головки: ведь мое осязание в этом отношении играло ту же роль, что и зрение у этих людей, принявших меня за «скульптора».

30. Однажды в магазине я осмотрела статую танцующей цыганки, держащей бубен над головой. Прошло несколько дней после того, как я осмотрела эту статую цыганки, и мне все казалось, что ее стройная фигурка с изящными ножками танцует в моих руках.

31. Как-то я осматривала бюст Гиппократа. Мне очень понравилось его греческое правильное, красивое лицо и кудри. Я сказала Е. А., которая была со мной: «У него очень красивое лицо правильная форма головы». – «Да, очень красивое», – ответила Е. А.

32. Один раз я осматривала статую Геркулеса. Он был изображен стоящим. Он предстал в моем воображении как живой, с огромными, сильными и упругими мускулами, с необычайной ловкостью силача.

33. Когда я осматриваю статую В. И. Ленина, мне кажется, что я когда-то видела его живым, так хорошо я его себе представляю. Когда я отхожу от его статуи, он как бы продолжает стоять передо мной, засунув левую руку в карман, а правую заложив за пиджак, и улыбается своей доброй и ласковой улыбкой.

34. Когда-то в магазине я осматривала бюст К. Маркса, а когда его купили и поставили у нас в лаборатории, я сразу узнала, что это бюст К. Маркса. У К. Маркса такой умный лоб, такие пышные кудри и большая борода, что, раз увидев его голову, никогда уже не забудешь его.

35. Однажды я была у своей знакомой В. В. Она предложила мне осмотреть статую, но не сказала чью. Когда я прикоснулась к голове статуи, я сразу узнала, что это статуя товарища Ленина.

36. Я была во Дворце пионеров. Там очень много цветов. Когда мы проходили по одному залу, я случайно зацепила рукой за лист одного цветка. Мне показалось, что этот цветок мне знаком. Я остановилась, провела рукой по листьям и сказала: «Ведь это такой же цветок, как у меня в комнате?» – «Да», – ответил Х.

37. Я была у своей знакомой В. В. и видела у нее хорошие цветы. Я очень люблю цветы, и мне хотелось, чтобы у нас были такие же цветы. Как-то раз я пришла в ванную и увидела, что Е. моет какие-то цветы. Я их осмотрела – это были такие же цветы, какие я видела у своей знакомой. Я пошла к А. В. и спросила: «Чьи это цветы стоят у нас?» – «Наши, их только что купили».

38. Как-то я подошла к Марии и заметила, что ей удлинили платье, которое было очень коротко. Я стала рассматривать, как оно подшито, и обнаружила, что наметка не вынута. Я позвала А. И. и спросила ее: «Почему не вынули наметку? Она мало заметна на глаз, а все-таки вынуть надо».

39. Как-то случайно я увидела, что к рукаву А. И. пристали хлебные крошки. «Почему у вас на халате хлебные крошки?» – «Я же режу хлеб». – «А разве вы не видите, что к халату пристают крошки?» – «Нет».

40. Если мне приходится где-нибудь садиться: в нашем ли саду, в парке или у кого-нибудь из знакомых, я, прежде чем сесть, проведу рукой по тому месту, где я должна садиться. Делаю я это для того, чтобы не сесть на пыльную или мокрую скамейку. Однажды мы с А. И. собирались читать в нашем саду. Там стояли две табуретки. Я осмотрела ту табуретку, на которую должна была сесть, – она была чистой и сухой. Другую табуретку я не осмотрела. А. И. пришла и преспокойно уселась на нее, но моментально же встала. «Что случилось?» – спросила я. «Я не заметила, что табуретка мокрая, и села, а теперь у меня все платье промокло».

41. Я увидела на В. М. новый халат, который она носила уже несколько дней. «Ваш халат сатиновый?» – сказала я. «Нет», – ответила В. М. «А вот попробуйте на осязание». В. М. долго щупала и наконец сказала: «Да, сатиновый, а я и не знала».

42. Когда я читала с А. И., я случайно задела рукой ее ногу, которую она поставила на стул; я заметила, что в одном месте чулок А. И. разорван. «У вас рвется чулок». – «Нет, я только вчера поштопала эти чулки». – «А вот я же нашла маленькую дырочку». А. И. посмотрела. «Да, есть дырочка. Я ее не видела».

43. Я подошла к столу в буфетной комнате и ощутила под ногами что-то рассыпанное. «Что это рассыпано на полу?» – спросила я у Л. И. «Это рассыпана соль».

44. Один раз мне сказала В. М., что она будет ночевать. Я ей сказала, в какое время меня разбудить утром. Но утром меня разбудила не В. М., а Р. Л. Хотя я спала очень крепко, но я сразу узнала, что разбудила меня не В. М., а Р. Л. (по прикосновению к моему плечу).

45. Я сидела в своей комнате с Н. Вдруг по движению воздуха я почувствовала, что кто-то вошел. «Кто пришел?» – «Пришла Д. Ф» – ответила Н.

46. Х. брал мою машинку, чтобы смазать, но принес мне машинку Антона вместо моей. Я села писать, но, когда прикоснулась к машинке, я узнала, что машинка Антона, и сказала об этом Х. – «Я думал, что это твоя машинка».

47. Утром, когда я еще спала, меня принялись будить. Я ожидала, что меня разбудит Р. Л., но оказалось, что будила Л. И. Я сразу ее узнала (по прикосновению), хотя это было совершенно неожиданно, так как Л. И. никогда еще в клинике не ночевала и не должна была ночевать. Но случилось так, что Р. Л. не пришла и Л. И. заменяла ее. Я об этом не знала, и только когда Л. И. разбудила меня, то сказала мне, что она ночевала.

48. Однажды утром я проснулась за несколько минут перед тем, когда меня будят. Ко мне подошла Р. Л. Я заметила, что она чем-то очень расстроена. «Вы чем-нибудь расстроены?» – спросила я. «Да, я тебе потом скажу».

49. Ко мне пришла Н. Она хотела скрыть от меня, что она в плохом настроении. Но я это почувствовала в первую же минуту – и сказала ей:

– Ты сейчас невозможно апатична и скучна. Что с тобой?

– А разве заметно, что у меня плохое настроение?

– Очень заметно.

– Я думала, что я умею скрывать свое плохое настроение.

– Нет, тебе это пока не удается.

50. Однажды ко мне зашла моя знакомая Л. Когда она снимала пальто, она дала мне свою муфту. Я сразу заметила, что муфта сделана из какого-то странного меха, который похож на очень мелкие перья птицы. Я долго осматривала муфту и все больше убеждалась, что она сделана из шкурок какой-то птицы. Я спросила у Л.: «Чем покрыта твоя муфта?» – «Морской чайкой».

51. Я читала с Ч. По другую сторону за столом сидел Ц. Вдруг я почувствовала движение воздуха. Я повернулась лицом в ту сторону, откуда ощутила движущийся воздух. Ч. сказала: «Это Ц. читает газету и переворачивает на другую сторону».

52. Я читала с Ч., но ее позвали на несколько минут, а я осталась одна. Возле меня на столе лежало несколько книг. Книги были для зрячих, и я не могла сама узнать, что это за книги. Но на переплете одной из них я обнаружила круг, посредине которого находился рельефный портрет, я осмотрела его и легко определила, где находится лицо; так же легко нашла глаза, нос, рот, подбородок, ухо. Когда пришла Ч., я спросила ее:

– Какая это книга?

– Это Ламарка «Философия зоологии».

– Значит, это портрет Ламарка?

– Да.

53. Раз я сидела в своей комнате на диване и шила. Вдруг я ощутила движение воздуха, и в то же время Х. сел на диван. Он зашел тихо, и я не чувствовала его шагов, но все же, когда я почувствовала движение воздуха, я подумала, что идет Х.

54. Я должна была читать с В. М., поэтому готовила стулья. Когда я подошла к одному стулу и приподняла его, то почувствовала, что он тяжелее других. Я прикоснулась рукой к сиденью и увидела там большой портфель. Я не стала осматривать его, а только слегка прикоснулась к нему и узнала, что это портфель Л. И. Когда ко мне подошла В. М., я спросила: «Пришла Л. И.?» – «Да».

55. Мне нужен был Х. Я пошла в библиотеку и позвала его. Х. подошел ко мне и спросил только: «Что?» Но я сразу почувствовала, что он в эту минуту находился в нервном состоянии. Я не ошиблась – позже мне Х. объяснил, почему он был нервный.

56. Когда я была в музее, Ч. сказал мне: «Вот одна статуя, узнайте ее сами». Я быстро осмотрела статую и воскликнула: «Ведь это Венера!» – «Да».

57. В музее я осматривала стоящие рядом две статуи – Дафны и Аполлона. Дафна превращается постепенно в лавровое дерево. На пальцах ее рук уже выросли лавровые листочки. Руки ее в виде ветвей простерты кверху и покрыты волосами, которые спускаются с головы Дафны. Почти до пояса она обросла древесной корой; внизу из-под коры видны ноги Дафны. Из пальцев ног вырастают корни. Сзади, в том месте, где Дафна уже обросла корой, Аполлон обхватывает ее руками. Рот Дафны полуоткрыт, а губы Аполлона крепко сжаты.

58. В музее я осматривала статую одного римского воина. На голове у него металлическая каска, а на каске сидит какое-то мифическое животное с четырьмя лапами, с крыльями и с птичьим клювом. На голове у этого животного имеется гребень, как у нашего обыкновенного петуха. Хвост животного тонкий, извивающийся, как змея. Одежда римского воина представляет смесь мужского и женского платья: верхняя часть одежды напоминает дамскую блузу с короткими рукавами, которые внизу оканчиваются как бы легкой оборочкой. Нижняя часть одежды состоит из мужских брюк, на которые надета короткая юбочка.

59. Я осматривала небольшую статую Дон Кихота. На лице у этого всем известного героя я обнаружила острую бородку. Я моментально вспомнила описание из книг такой бородки и сказала: «У него эспаньолка. Хотя я никогда не видела мужчин с бородкой под этим названием». – «Именно, эспаньолка», – ответила Ч.

60. В музее я видела статую Мефистофеля и нашла ее некрасивой. Нос у Мефистофеля длинный и горбатый, а борода похожа рыбий хвост.

61. В музее я осмотрела статую Моцарта – мальчиком. Ч. сказала мне: «Узнайте, что у него в руках». Я осмотрела и сказала: «У него в руке скрипка». Действительно, в левой руке Моцарт держал скрипку, а в правой смычок. Я забыла фамилию автора этой статуи, но она мне очень понравилась.

62. В музее я видела бюст Людовика XIV. Этот французский король хорошо мне знаком по роману А. Дюма; но когда я осмотрела лицо Людовика, я обнаружила, что нос у короля ужасный, и подумала, что нос его не лучше, чем было царствование Людовика XIV. Я осматривала много других скульптурных произведений.

63. В музее мне показывали вазы и кувшины из лучшего фарфора. Эти вещи мне очень понравились, так как были сделаны очень искусно. В некоторых вазах стояли фарфоровые же цветы, кувшины были украшены плодами: сливами, грушами, яблоками и каштанами. Когда я начала осматривать первый кувшин, то сразу сказала: «Здесь изображены сливы, а это яблоки».

64. Я осматривала стоящие рядом три статуи: женщины, мужчины и амура. Статуи были маленькие, но, несмотря на это, я отличила статуи женщины, мужчины и амура. Статую женщины я отличила по прическе на голове и по фигуре. Статую мужчины также по голове и по фигуре, а амура – по его крылышкам, из которых одно было отставлено в сторону, а другое сложено на спине.

65. В музее я видела сделанное из бронзы маленькое кресло, в котором сидели два ребенка. Один ребенок – девочка; она была выше другого, и на ней была изображена рубашечка; другой ребенок – мальчик поменьше и совсем голый.

66. Как-то мне нужна была В. М., но она была в это время на заседании. Я ее вызвала в канцелярию. Она вышла, и, когда начала говорить со мной, я по ее движениям заметила, что она в эту минуту очень сердилась.

67. Я занималась с Е. А. Мне казалось, что Е. А. в плохом настроении. Я долго не решалась спросить ее об этом, но наконец не выдержала и спросила:

– Чем вы недовольны?

– Почему ты так думаешь?

– Мне кажется, что вы чем-то расстроены.

– Нет, у меня сегодня очень хорошее настроение.

– Но это не значит, что у вас и движения хорошие.

После этих слов Е. А. объяснила мне, что она действительно была недовольна.

68. Как-то я подошла к А. И. и что-то спросила у нее. Она мне сказала только одно слово, но я ей заметила, что она была сердитая. Я спросила: «Почему же вы сердитесь?» – «Потому что дети сильно шалят».

69. Как-то я ходила в парикмахерскую подстричь волосы. Когда я вернулась домой и пошла умываться, то заметила, что меня подстригли плохо, очень неровно.