Читать книгу Я родом из войны - Ольга Смысленко - Страница 4

Исторический факт: 30 апреля 1945 года младший лейтенант Алексей Берест возглавил выполнение боевой задачи по водружению знамени Победы на куполе здания Рейхстага. Его водрузили Алексей Берест, Михаил Егоров и Мелитон Кантария в сопровождении группы автоматчиков. Егорову и Кантарии за этот подвиг присвоили звание Героя Советского Союза. Алексей Берест тоже был представлен к награждению Золотой Звездой Героя Советского Союза, но почему-то этого звания не получил, а был награждён только Орденом Красного Знамени. По одной из версий, маршал Жуков не любил замполитов и вычеркнул его из списка собственной рукой.

На самом деле в жизни Алексея Береста было гораздо больше подвигов и ещё больше – незаслуженных обид. О тех и других мне рассказала его дочь, Ирина Алексеевна Берест.

Ирину Алексеевну мы не раз приглашали к себе в редакцию. Часто пересекались с ней на военно-патриотических мероприятиях. Более того, мы даже жили в одном районе – Советском. Она не переставала меня удивлять своей кипучей энергией. Я знала, что она сердечница, многие дела даются ей с трудом, но про болезни она не любила говорить. По сути, при отсутствии музея Береста в городе она на долгие годы стала хранителем памяти Алексея Прокофьевича. Выезжала на встречи со школьниками и студентами, вела большую переписку с жителями других городов и стран. Десятилетиями ей писали дети и взрослые. Многие не знали адреса и указывали только город – Ростов-на-Дону. Тем не менее эти письма всегда приходили по адресу. Работники почты хорошо знали, куда доставлять очередное письмецо или открытку.

Билборд с фото Береста в Ростове на ул. Налбандяна. Фото О. Смысленко

Помню, мы договорились с Ириной Алексеевной пересечься на проспекте Стачки. Она обещала передать мне фото, причём я мчалась по своим делам в одну сторону, она в другую – времени на долгие разговоры не было. Она передала мне снимки, а заодно достала из сумки две баночки с вареньем и сунула мне в руки. «А варенье-то зачем? – удивилась я. – Про него мы не договаривались». «Не думайте, это не взятка, – с прямотой своего отца ответила она мне. – Голос ваш по телефону мне показался простуженным. Хочу поддержать витаминами. Вам, журналистам, варенье варить некогда, я уж знаю. А у меня вкусное получается, ягоды из своего сада, варить я люблю. Так что берите-берите!» – настаивала она. И это была истинная правда, до варки варенья у меня руки не доходили последние лет десять, а её было таким вкусным, что одну баночку я прикончила тем же вечером.

– Знаете, какие самые распространённые ошибки до сих пор встречаю про моего отца? – спросила меня Ирина Алексеевна Берест в другой раз. – И в Википедии есть ошибки, и не только. Путают его отчество: Прокопьевич или Прокофьевич. «Прокопьевич» – так звучит его отчество по-украински, он же родился на Украине и был записан как «Олексий Прокопович». Правильно будет по-русски: «Алексей Прокофьевич», ведь он как в 1939 году ушёл в Красную армию добровольцем, так и остался служить, а после войны прожил до конца своих дней в Ростовской области. То есть почти тридцать лет. Неправильно указывают дату его смерти: 4 или 6 ноября. На самом деле он умер 3 ноября, а 6 ноября был день его похорон. И ещё долгое время курсировали слухи, что мой отец покончил с собой, но это неправда: он погиб, как герой, спасая ребёнка. Даже фото мелькают, где изображён вовсе не он, а подпись стоит «Берест».

– Ирина Алексеевна, правда, что многие из эпизодов жизни вашего отца могли бы стать основой для захватывающего фильма?

– Таких эпизодов очень много. Отец лично вёл переговоры с остатками гарнизона рейхстага по поводу капитуляции, – ответила Ирина Алексеевна. – Берест стал первым парламентёром в Берлине и, наверное, последним во Второй мировой войне. Немцы выдвинули условие: раз у них переговоры будет вести генерал, то и от наших должен быть представитель в чине не ниже полковника. Полковников в тот момент рядом не оказалось. Поэтому отца, в то время лейтенанта, переодели в полковника, и он отправился на встречу. Очевидцы событий вспоминают, что он держался с большим достоинством и выглядел совершенно хладнокровным. Берест требовал капитуляции безо всяких условий, дав на раздумья тридцать минут. Когда уже уходили, один из немецких офицеров выстрелил ему в спину. Пуля попала в фуражку. Тогда Берест повернулся и разрядил в него свой пистолет – его рука оказалась верной. Фашисты думали больше тридцати минут, но всё же решили сдаться.

– А как он познакомился с вашей матерью?

– В 1945 году отца отправили сопровождать репатриированных советских граждан, возвращавшихся на Родину. Выполнив задание, он заехал навестить родных на Украину, в поезде выяснилось, что он болен брюшным тифом. Его отправили в госпиталь в Ростов. Медики в госпитале решили, что он не жилец на этом свете, и отвезли в мертвецкую. Стоял декабрь 1945 года. От холода он очнулся и увидел, что рядом с ним лежат мертвецы. Встал и обнаружил, что на нём только кальсоны – в таком виде он и отправился в кабинет к главврачу. Врача он застал на месте, тот беседовал с приехавшим проверяющим. Появление посиневшего от холода обитателя морга произвело на всех огромное впечатление… В госпитале он и познакомился с медсестрой – Людмилой Фёдоровной Евсеевой, моей будущей мамой. Ей всего 19 было тогда. Уже в январе 1946 года они поженились – у него был первый брак, но тут он был твёрд в своём решении развестись. Отношений с первой женой уже так и так не существовало. Отец быстро принимал решения.

– И как события развивались дальше?

– О, это была отдельная история! Целое приключение. После госпиталя отцу надо было возвращаться к месту службы, в Германию. Сколько продлится служба, неизвестно, а они друг друга с Люсей могут потерять – так он подумал. И решил тайно провезти её на поезде в Германию! Разрешение оформлять некогда, да и дадут ли? Другие бойцы ему помогли, спрятали девушку под скамейку. Приехали, и он поставил командование перед фактом, что прибыл вместе с женой. Я же говорю, он быстро принимал решения.

Дочь Береста вспоминает: несмотря на то, что отец был фронтовиком, участником штурма Берлина и взятия Рейхстага, их семья так и не получила квартиры. В Ростове жили в бараке, который строили «горьковским методом». «Горьковский» означает своими силами, потом и кровью после основной работы на производстве.

– Отец отправлялся после работы на строительство – так они сами возводили себе жильё. Сейчас на этом доме установлена мемориальная доска, но деньги на неё не государство выдавало, их собрали сами соседи, – утверждает она.

– Ирина, звания Героя не дали, квартиру не выделили. Как вы думаете, почему в жизни вашего отца было так много несправедливости?

– Наверное, причина в том, что отец был из тех, кого называют правдорубами. Не мог видеть несправедливости и никогда не боялся сказать то, что думает, – потому, наверное, и восстанавливал кого-то из руководства против себя, но в народе его любили. Из-за его тяги к правде и вспыльчивости произошёл и тот случай, когда его обвинили в хищениях. Мы тогда жили в селе Покровском Неклиновского района Ростовской области. Отец работал в отделении кинофикации, и его вдруг обвинили в хищении средств. Когда он услышал такое, он не смог сдержаться и выбросил в окно вместе со стулом работника некой организации, который это сказал. Этаж был первый, гражданин не пострадал, но отца осудили на десять лет, хотя все свидетели дали показания о его невиновности. По сути, он пострадал от своей несдержанности: но он не мог вынести, что его, фронтовика, могли заподозрить в мошенничестве. Было это в 1953 году, через два года его освободили по амнистии, и мы переехали в Ростов. Потом отец устроился работать на «Ростсельмаш». Кстати, судимость с него сняли, что подтверждает его невиновность.

Ирине Алексеевне было всего двадцать пять лет, когда её отец погиб.

Известно, что Алексей Прокофьевич пошёл за внуком в детский сад. Когда возвращались, увидели, что возле путей на переходе собралась большая толпа, был конец смены на «Ростсельмаше», людей было много. Когда локомотив находился в нескольких десятках метров от перехода, на рельсы вдруг упала девочка, кто-то случайно толкнул её. Реакция Алексея Прокофьевича была мгновенной. Он бросился через рельсы, выхватил девочку и поднял её на платформу.

Как рассказывает Ирина, отец не попал под поезд, но его широкие флотские брюки зацепились за какую-то деталь локомотива, потом Береста подхватило воздушной волной и ударило о платформу. Мужественный человек был ещё жив, когда его привезли в больницу. Умер он ночью.

Пятилетний внук тяжело пережил трагедию, произошедшую на его глазах. Мальчику помогли добраться до дома какие-то люди, и он рассказал матери и бабушке, что дедушка погиб. Ребёнок стал заикаться, после чего его пришлось лечить несколько лет. Фамилии спасённой девочки Ирина Алексеевна не знает. Помнит, что во время похорон они приходили с матерью, приносили деньги. Но семье в тот момент было не до них, а больше те люди не давали о себе знать.

– Меня очень тронуло, когда я увидела, как приходившие на кладбище ростовчане несли цветы на могилу отца, а потом уже шли на могилки к родным. Сейчас временами, открывая почтовый ящик, нахожу там листочки со стихами, написанными в его честь. Обычные листочки бумаги, вырванные из тетради. Кто-то пишет и присылает. Спасибо за это! – говорит Ирина Алексеевна.

Бюст Береста в Ростовском институте защиты предпринимателя. Фото О. Смысленко

– Ирина Алексеевна, в Ростове, я слышала, есть улица Береста?

– Мало кто знает, где она вообще находится. Назвали для отмазки, чтобы сделать вид, будто увековечили, – с горечью ответила она. – И не улица это, а небольшой переулок в Первомайском районе. Раньше эта улочка называлась Шиферной. Зато памятная доска Бересту установлена у проходной «Ростсельмаша», есть и бюст героя – но он расположен на территории предприятия, увидеть его могут только ростсельмашевцы. Стихов о нём написано столько, что мог бы выйти отдельный сборник. Пьесу написал Борис Львов, писатель из Новочеркасска. Людей вновь и вновь вдохновляет жизнь моего отца. Воистину он – народный герой.

В 70-х годах в ростовской школе № 5 был даже класс имени Алексея Береста. Однажды к Ирине Алексеевне подошла женщина и рассказала, что этот класс оказался одним из самых удачных. Все ребята получили высшее образование, никто не спился, не попал в тюрьму…

В Аксайском Данилы Ефремова казачьем кадетском корпусе открыли Аллею славы, установив двенадцать памятников героям, среди них есть памятник Бересту. В селе Покровском Неклиновского района, где жил Алексей Прокофьевич, есть площадь и улица имени Береста. Один из шестнадцати барельефов мемориального комплекса «Город воинской славы» перед зданием ростовского аэропорта тоже посвящён подвигу Береста.