Читать книгу Я родом из войны - Ольга Смысленко - Страница 9

Когда в детском бараке в концлагере Бухенвальд появился новый уборщик, никто не обратил на него внимания. Обычный человек в такой же полосатой робе, как и все заключённые. Но вскоре ребят облетела поразительная новость – это настоящий цирковой клоун!

Клоун Яша выступал до войны в Ростовском цирке с необычными музыкальными инструментами, которые придумывал сам. Однажды он придумал даже «саморазговаривающую» трубу. Детвора обожала клоуна Яшу, а он любил своих маленьких зрителей и их весёлые рожицы. Ребята в Бухенвальде совсем забыли о смехе и разучились улыбаться. Как можно устроить для них цирковое представление в концлагере?

Клоун подумал и решил: можно исхитриться. Он сочинил такие номера, для которых не требовалось ни обычных для цирка кеглей, ни шаров. Придумал свой самый необычный музыкальный инструмент: струнофон. Прицепил к простой швабре две натянутые, как струны, проволочки, снизу пристроил пустую консервную банку… Играя на «музыкальной швабре», он пел для детей забавные частушки.

Копия рисунка клоуна Яши, сделанного Ф. Михайличенко. Из архива автора

Ребята смеялись взахлёб, забыв о том, что они находятся за колючей проволокой. Ведь пока человек способен смеяться, он хочет жить. Конечно, если бы об этих представлениях узнали фашисты, дяде Яше не поздоровилось бы. Поэтому перед концертом заключённые специально выставляли «посты», которые караулили, чтобы никто из фашистов не успел войти в неподходящее время.

В концлагерь Яков Семёнович Гофтман попал так же, как и многие другие. Осенью 1941 года он был тяжело ранен в бою под Ельней, потерял сознание. Немцы подобрали его и взяли в плен. В Германию пленных везли в открытых вагонах из-под угля, без крыши над головой, не давали еды. Сначала Якова отправили в пересыльный лагерь, а потом он попал в Бухенвальд – один из самых страшных концлагерей.

Среди детей в концлагере был Федя Михайличенко, живший на Дону. Как и многие мальчишки, он мечтал стать моряком, но фашисты угнали его на работу в Германию. Федя пытался бежать, за это его отправили в Бухенвальд. Было ему тогда пятнадцать лет.

Здесь он увидел таких же мальчишек, как и он сам, – русских, поляков, евреев, французов… Нацистские медики ставили над ними медицинские опыты, хотя некоторые ребята были очень и очень маленькие – сюда попадали дети в возрасте от пяти до шестнадцати лет.

Фёдор Михайличенко. Фото из архива автора

Взрослые узники, участники Сопротивления, решили, что нельзя оставлять ребят в этом аду без поддержки, потому и постарались отправить в детский блок Якова Гофтмана. Они видели, как фашисты стараются сделать всё, чтобы дети забыли свои фамилии, имена, откуда они родом. И хотя Яков занимался уборкой помещения, на самом деле он стал воспитателем. Клоун Яша писал фамилию ребёнка русскими буквами на песке, чтобы её легко можно было стереть при приближении охранников, а дети запоминали. Позже подпольщики сумели достать бумагу, карандаши и стали учили детей писать на бумаге, которую потом бережно прятали. Они даже открыли подпольную школу!

Клоун Яша доставал ребятишкам еду, одежду. А под Новый год устроил для них настоящую елку с игрушками! Её верхушку украшала красная звезда. Только её приходилось снимать и прятать, когда в барак направлялся кто-нибудь из фашистов.

Клоун Яша превращался в волшебника, когда кто-то из детей падал духом и терял волю к жизни. Однажды мальчик Боря вдруг заявил, что больше не может выносить страдания. Всё, что он хочет, – это лечь и умереть. Дядя Яша начал разговаривать с Борей и всё твердил, что будет очень обидно, когда все заключённые вернутся домой, а Боря – нет.

– И ведь случится это не потому, что тебя убили, а потому, что ты сам себя оставил здесь умирать! – возмущался дядя Яша.

Но у мальчика и в самом деле не оставалось сил для борьбы. И тогда бывший клоун придумал вот что: он решил найти для подростка лекарство. Конечно, настоящих лекарственных препаратов или витаминов взять было негде, но взрослый понимал, что для ребёнка чудодейственным средством может стать то, во что он поверит всей душой.

В то время французские военнопленные, находящиеся в Бухенвальде, получали еду и тёплые вещи по линии Красного Креста. Дядя Яша снова завёл разговор с Борей, пообещав ему попробовать раздобыть лекарство у французов. Они принесли ему пузырёк из-под лекарства с какой-то этикеткой, но он был пустой. Дядя Яша налил в него воды и принёс мальчику.

– Боря, вот очень сильное лекарство! – торжественно сказал он. – Его можно принимать только по одной капле в день. Если попробуешь хотя бы на каплю больше, погибнешь в тот же миг!

Очень осторожно Боря капал одну каплю на ладошку. Руки у него дрожали, но он так старался быть аккуратным! Мальчик слизывал капельку с руки, а потом ещё раз для верности облизывал на ладони то место, где была эта капелька.

– Не чувствую никакого вкуса, как будто это вода, – удивлялся Боря.

– Ничего себе вода! Да это самое сильное лекарство в мире! – убеждал его клоун.

И вот к подростку стали возвращаться силы. Он повеселел, начал вставать. Ему захотелось жить и своими глазами увидеть Победу.

Взрослые узники понимали: когда Красная армия подойдет слишком близко к концлагерю, фашисты просто убьют заключенных. Тогда они начали готовить восстание, которое спасло жизни многих. 11 апреля 1945 года взбунтовавшиеся узники буквально смели охрану, и над лагерем взвился красный флаг. Дядя Яша тоже участвовал в восстании.

Остались живы и вернулись в Ростов-на-Дону Боря Горский, Федя Михайличенко и многие другие ребятишки, чьим ангелом-хранителем в Бухенвальде стал клоун Яша.

Яков Гофтман тоже приехал в родной город. Последние годы своей жизни человек, ставший легендой для маленьких узников Бухенвальда, провёл у родственников в доме на улице Адыгейской.

Прошли годы, и повзрослевший Фёдор решил найти дядю Яшу. Он выяснил, что Яков Гофтман вернулся в Ростов. Фёдору удалось узнать его адрес. Молодой человек отыскал старенький покосившийся домик, в котором жил дядя Яша у дальних родственников. Увидел старого измождённого человека в постели. Яков был тяжело болен, но так обрадовался, увидев «своего дорогого мальчика»! Они проговорили несколько часов подряд. Потом родственники Якова Семёновича сказали Феде, что он должен уйти. Фёдор обещал приходить к своему другу ещё, но, когда он пришёл в следующий раз, мрачная женщина не пустила его в дом, сказав, что дяди Яши больше нет: он умер. Не дала она Феде и фотографии на память, хмуро буркнув, что «никаких вещей этого старика не сохранилось».

Фёдор побывал в Ростовском цирке, но там тоже не было фото Якова Гофтмана. Сотрудники сказали, что ничего не знают о клоуне, выступавшем здесь до войны, ведь в те годы это был совсем другой цирк.

И тогда Федор отнёс свой рисунок, на котором изобразил дядю Яшу таким, каким запомнил его в концлагере, в маленький школьный музей – пусть память о нём хранят дети.