Читать книгу В моей смерти винить президента... (сборник) - Ольга Степнова - Страница 4

В купе разбросаны женские вещи.

Он, в розовых перьях, лежит и курит, поигрывая браунингом.

Входит Она.

Осматривает купе. Бледнеет, прижимаясь спиной к двери.

Он молчит.

Она дышит.

Стучат колёса…

Она : – Вы рылись в моём чемодане?

Он : – И как вы догадались?!

Она молчит.

Он дышит.

Он (ржёт): – Ах, да, вы же сыщица!!! От вас ничего не скроешь!!!

Она собирает вещи, укладывает их в чемодан.

Он : – А я-то думаю, чего это вы тут выделываетесь… Переодеваетесь… «Улисса» читаете… А-то думаю, что за чёртов сбой в компьютере!!

Она (тихо): – Сбой в компьютере тут не при чём. Вернее, я не при чём…

Он (вскакивая, орёт, размахивая пистолетом): – А что при чём?! Что?!! Кто вас нанял?! Зачем?!! Вы должны убить меня?! Обольстить, грохнуть и смыться?!! А-а!! Так вот для чего вы выбросили мой пиджак с документами!! Чтобы меня как можно дольше не смог никто опознать!!!

Она (поднимая на Него глаза): – Я всего лишь агент, а не наёмный убийца.

Он (суёт Ей под нос пистолет): – А это что?! Что это?!!

Она : – У меня есть разрешение на ношение оружия, я могу показать. Пистолет мне нужен для самообороны. Там всего один патрон.

Он (громогласно хохочет): – Один патрон! Один патрон для меня!!! Фу-у! (садится на полку и некоторое время сосредоточенно думает. Потом тихо спрашивает) Тебя нанял Манукин? Он давно-о, давно-о хочет стать единоличным владельцем издательства! Я мешаю ему! Всегда мешал! Когда мы начинали дело, ему нужны были мои деньги и талант книгоиздателя, а теперь… Бизнес идёт по накатанным рельсам, и я стал не нужен!! Я стал мешать!! Друг называется… Один патрон!! Ха-ха! А вдруг вы промахнётесь, мадам?! Хотите, я для гарантии застрелюсь сам?!

Приставляет к виску пистолет. Спускает курок.

Сухой щелчок. Осечка…

Она визжит. Он тоже.

В купе заглядывает проводник.

Проводник : – Чай? Кофе?

Он : – Патроны, пожалуйста. Шесть штук.

Проводник (закрывая дверь): – Всё шутите, шутите, а мне не до шуток.

В коридоре слышится плач младенца и цыганское пение.

Она подползает к Нему на коленях… Осторожно выкручивает из руки пистолет.

Она (шёпотом, стоя на коленях): – Вы… вы тупица… Вы… осёл… баран….гамадрил… Вы идиот! Вы же нашли визитку!!! Агентство, где я служу, называется «Измена»! «Из-ме-на»!!!! Мы специализируемся на разводах! То есть, если супруг ведёт себя безупречно, а с ним надо срочно развестись…

Он (перебивает): – Понятно, значит, Манукин вас нанял, чтобы со мной развестись?

Она (хватаясь за голову): – Господи! Вы женаты на Манукине?!

Он : – Да. Ему принадлежит половина акций моего издательства.

Она (вставая): – Вот не знала, что у книгоиздателей совсем нет мозгов.

Он (щупая голову): – Почему нет?

Она : – Меня наняла ваша жена!

Он (очень растерянно): – Жена? Не Манукин?!

Она (орёт): – Жена!!

Он : – А зачем жене убивать меня? Я её пою, кормлю, одеваю, обуваю, в эти… кафе-рестораны вожу, бриллианты иногда покупаю… Нет, вы что-то путаете… Вас нанял Манукин!

Она кладёт пистолет на столик, разматывает на Его голове боа и кидает на полку. Забирает у Него мундштук, вставляет новую сигарету, закуривает.

Она (жёстко, сухо, с нажимом): – Постарайтесь сосредоточиться. Вас зовут Андрей Петрович Богданов?

Он : – Да.

Она : – Вашу жену – Ирина Анатольевна Богданова?

Он : – Да.

Она : – Так вот, ваша жена давно хочет развестись с вами, но не находит повода. У неё роман с этим вашим Манукиным. В случае развода ей достанется половина ваших акций, и, когда они с Манукиным зарегистрируют брак, почти всё издательство будет принадлежать им! Впрочем, зная вас, ваша жена предполагает, что вы отдадите ей все свои акции, а это значит…

Он : – Значит, Манукин не хочет убить меня?

Она : – Вы идиот?

Он : – Нет, притворяюсь.

Она : – Я тоже так думаю.

Он (потягиваясь с наигранной весёлостью, встаёт): – Ирка! У моей ревнивой Ирки роман с пузатым Манукиным?! Вы врёте. Вы всё врёте, Марина Ивановна Иванова!

Она молча достаёт из чемодана бумагу и протягивает Ему.

Он : – Что это?

Она : – Контракт. В графе «заказчик» стоит имя вашей жены и её подпись.

Он (не читая, отодвигает её руку с бумагой): – Вы врёте.

Она вздыхает.

Он забирает у Неё мундштук и курит в глубокий затяг.

Стучат колёса.

В коридоре протяжно и грустно поют цыгане.

Лает собака. Ржёт лошадь…

Она (бормочет под нос): – Кажется, компьютер совсем сбрендил, уже и кони в СВ едут…

Открывается дверь, входит мужеподобная проводница с ведром и шваброй. Начинает бесцеремонно мыть пол, не обращая внимания на пассажиров. Шмыгает носом, то и дело утирает лицо рукавом.

Он (обращается к ней через спину проводницы): – Зачем вы мне всё это рассказали? Наверняка, лишили себя хорошего заработка.

Она рвёт контракт и бросает его на пол.

Проводница бесстрастно смывает обрывки контракта тряпкой.

Она : – Я разрываю контракт!

Он : – Почему?

Она : – Вы опять притворяетесь идиотом?!

Он (думает, прежде чем ответить): – На этот раз нет.

Она, перегибаясь через проводницу, выдёргивает у Него изо рта мундштук, курит.

Он тупо смотрит на ёрзающую по полу тряпку.

Проводница (разгибаясь): – Вы патроны заказывали?

Он и Она (в один голос): – Да!

Проводница (вытаскивая из кармана халата патроны): – Тут ровно шесть штук, как просили. С вас три тысячи рублей.

Он бьёт себя по карманам и пожимает плечами, показывая, что денег у него нет.

Она (поспешно): – Я расплачусь!

Достаёт деньги, суёт проводнице в карман.

Проводница : – С вас ещё тысяча за курение.

Она достаёт ещё тысячу, снова суёт проводнице в карман.

Та выносит ведро из купе, но делает шаг назад.

Проводница (заговорщицки): – Если у вас хоть один патрон останется… Я… то я его обратно куплю.

Она : – Для Колупаева?

Проводница (качая головой): – И как вы догадались?

Она : – Там на одном патроне прямо так написано: «Для Колупаева».

Проводница (хлопает себя по лбу, смеётся): – Точно!

Вместе хохочут.

Он швыряет патроны в окно.

Проводница (качая головой): – Счастливые вы! Так любите друг друга, так любите! И курите, и стреляетесь, и бумаги важные рвёте и деньгами направо-налево швыряетесь…

Заплакав, проводница уходит, волоча за собой ведро.

Он : – Так почему вы разорвали контракт?

Она молчит.

Он : – Почему?!

Она, потупившись, молчит.

Он трясёт Её за плечи. Трясёт и трясёт, – так, что у Неё сильно болтается голова.

Она : – Я не хочу разводить вас с женой.

Он (продолжая трясти): – Почему?

Она : – Не хочу, чтобы она выходила за Манукина замуж.

Он (продолжая трясти): – Почему?

Она : – Тогда вы останетесь нищим!

Он (орёт): – Вам-то какое до этого дело?!!

Она молчит.

Он, перестав трясти Её, носится по купе, насколько это возможно.

Он (орёт): – Я знаю – почему! Потому что вы врёте! Всё врёте!! Не может моя ревнивая Ирка хотеть развестись со мной!!! Не может она изменять мне с Манукиным!! Не может хотеть разорить меня!!! Вы специально порвали контракт, чтобы я не успел прочитать имя заказчика!!

Она хватает со стола пистолет, приставляет к виску, но на курок нажать не успевает. Он точным ударом выбивает браунинг у Неё из руки.

Она (трясёт ушибленной рукой): – Я не вру. Меня наняла ваша жена. А Манукин – её любовник.

Он поднимает пистолет с пола, хочет выбросить его в окно, но Она, повиснув у Него на руке, не даёт сделать это.

Она (вися на Его руке): – Ваша жена и Манукин хотят пожениться и отобрать у вас ваш пакет акций.

Он : – Врёте! Всё врёте!

Пистолет бабахает в потолок. Они вместе падают на пол.

Сверху сыпятся куски пластмассы и что-то ещё…

Некоторое время они лежит молча.

Он (приподнимаясь): – Надо же… выстрелил…

Она (из-под Него): – Если что, у меня есть разрешение на его ношение.

Он : – На чём мы остановились?

Она : – На том, что я вру.

Он (орёт, что есть мочи): – Врёте!!! Всё врёте!!!

Она (выпрастав из-под Него руку, достаёт из-под подушки свой мобильный): – Нажмите повторный вызов.

Он : – И что?

Она : – Нажмите, увидите.

Он нажимает кнопку, слушает гудки.

Он (удивлённо, в трубку): – Ирка?! Ирунчик, ты?! Ты?!! Не может быть…

Начинает хохотать.

Он (сквозь хохот): – Ты спишь с Манукиным?! Ты хочешь со мной развестись, и для этого обратилась в агентство «Измена»?! Ой, не могу! Ой, ой!! Вы хотите заполучить мои акции, и для этого подсовываете мне симпампулечку (щипает Её за зад, Она громко взвизгивает) Ой… господи… (перестаёт хохотать) Ирка, зачем?! Зачем было так тратиться?! Ты могла просто сказать, что разлюбила меня. Я оставил бы тебе всё, что ты попросила, и ушёл в чём мать родила, куда глаза глядят… Я бы не пропал Ирка! Я написал бы трагикомедию о твоей любви к Манукину и прославился бы, Ирка… Что?! Конечно, я изменил тебе. Разве можно устоять перед такой симпампу…

Она (уворачиваясь от Его щипка, орёт в трубку): – Я разрываю с вами контракт, Ирина Анатольевна! Я не могу работать в таких условиях! Он добрый! Щедрый! Благородный! Честный и смелый! Красивый!!!

Он затыкает Её рот поцелуем, держа трубку так, чтобы было всё слышно.

Она (оторвавшись от Его губ, задыхаясь): – А ваш Манукин козёл! И вы козлиха!!! Да верну я вам ваш аванс! Конечно, в двойном размере!! Конечно, я считаю себя уволенной и знаю, что вы нажалуетесь моему руководству! Конечно, вы набьёте мне морду, и Манукин набьёт, и всё ваше сраное издательство набьёт, и Андрей Петрович тоже обязательно набьёт…

Они азартно целуются, на этот раз отрубив телефон…

Дверь открывается.

На пороге человек в прокурорских погонах.

Прокурор (смущённо): – Там… это… простите-извините, если не вовремя… Наших бьют! Не могли бы подсобить?

Он (с неохотой отрываясь от Неё): – Наши – это кто?

Прокурор : Наши, – простите-извините, если не вовремя, – это я, полковник, депутат, бывший уголовник, цыган и его пять лошадей… дочерей, извините. Ещё была родившая женщина, но её сняли с поезда и увезли с ребёнком в больницу. А «не наши» – это заезжие офицеры. Им продали билет на место прокурора, а нас там и так – сами знаете…

Он с готовностью вскакивает с Неё, выбегает в коридор за прокурором.

Слышатся звуки грандиозной драки – удары, свист, женский визг, грохот падающих вещей, лай собаки.

Вагон начинает раскачиваться с неподобающей ему интенсивностью.

Голос по вагонному радио испуганно говорит: «Уважаемые пассажиры! С радостью вам сообщаем, что в нашем вагоне повышенной комфортности и … охренительных удобств… вы можете размяться прямо в коридоре… А-а! Уважаемые пассажиры, только до первой крови, незначительных переломов и лёгких сотрясений! Колупаев!! Колупаев, ты-то куда лезешь, хлюпик недоделанный!! У тебя ж три раза нос сломанный, почки отбиты, коленный протез в ноге и титановая пластина вместо мозгов!!! Ну, суки, держитеся-я-я!!!»

Она встаёт, трогает свои губы, кутается в боа и вальсирует в купе, насколько это возможно.

Звуки драки постепенно затихают, переходя в цыганское пение, хохот и хлопки шампанского.

В купе вваливается Он. На голове у Него кусок цыганской юбки, в руке оторванный лейтенантский погон. Под глазом набухает фингал.

Она : – Кто победил?

Он : – Дружба.

Выбрасывает погон в окно. Туда же отправляет кусок цыганской юбки. Осматривает порванный по шву рукав своего халата.

Он (бормочет): – Компьютер, сволочь, такое с людьми вытворяет…

Она пальцем проводит по Его плечу.

Он отшатывается.

Она, нахмурившись, садится на своё место и обиженно смотрит в окно.

В купе заглядывает проводник с огромным бланшем под глазом.

Проводник : – Чай? Кофе?

Он : – Лёд и презервативы.

Проводник исчезает.

Она (оскорблено): – Что вы себе позволяете?

Он : – Вы о чём?

Она : – О презервативах!

Он : – Успокойтесь, презервативы я заказал, чтобы складывать в них лёд и прикладывать к синяку под глазом.

Она дёргается, поворачивается к Нему спиной и начинает расчёсывать волосы.

Он : – Я опять вас чем-то обидел?

Она швыряет в Него щётку для волос, Он пытается увернуться, но щётка всё равно попадает ему в лицо.

Проводник открывает дверь. Ставит вазочку со льдом на стол, рядом кладёт большую пачку презервативов.

Проводник : – Остались только со вкусом кокоса.

Он : – Отлично, мои любимые.

Она (хватая со стола пачку, читает вслух): – Двадцать четыре штуки, проверенно электроникой, ультратонкие… Одна беда – у меня на кокос аллергия! Отёк Квинке!!

Швыряет презервативы в окно.

Проводник (пожимая плечами и обращаясь к Нему): – Вы к синяку мочу приложите. Мигом поможет!

Он : – Чью?

Проводник : – А без разницы. Если своей нет, я могу из сортира принести, там этого добра…

Он хохочет.

Проводник : – Ну, не хотите, как хотите.

Уходит.

Она без стеснения раздевается и ложится спать лицом к стене.

Он делает то же самое.

Стук колёс. Гудки электровоза. По громкой связи – тихие стоны любви.

Он закрывает ухо подушкой.

Она делает то же самое.

Вагонное радио стонет: «Колупаев… милый… ещё… и ещё!»

Отдалённый голос: « Внимание! На первый путь прибывает поезд номер девятьсот двадцать, следующий по маршруту Москва-Владивосток»

Вагонное радио стонет: «Стоянка десять минут… ещё, Колупаев, ещё!»

Он встаёт, выходит в коридор.

Она прикуривает в постели, бьёт по стонущему динамику рукой, ногой, снова рукой. То ли плачет, то ли смеётся…

Слышатся резкие звуки пожарной сирены. В коридоре какая-то суета – топот ног, крики, гомон цыган.

Она (то ли плача, то ли смеясь): – Чёртов компьютер…

Через дверную щель начинает валить дым.

Вагонное радио страстно спрашивает, очевидно, у Колупаева: «Горим, что ли?!»

«Пожар!» – орут в коридоре разные голоса.

Она вскакивает, надевает халат и резво лезет в окно.

Застревает.

Пытается кричать «Помогите!», но голос срывается.

Дым постепенно рассеивается.

Появляется Он. Лицо и руки в саже. Берёт полотенце, вытирается им.

Он : – Цыгане в тамбуре развели костёр. Еле потушили.

Замечает, что Она торчит в окне.

Он (холодно): – Что вы там делаете?

Она : – Дышу свежим воздухом.

Он : – А-а! Но у вас только попа снаружи.

Она : – Это не ваше дело, чем я дышу.

Он : – А-а! Ну, дышите.

Ложится спать. Поезд трогается. Едут молча.

Он : – Если честно, мне не нравится, как вы едете. Это небезопасно.

Она (со слезами в голосе): – Если честно, я не могу выбраться.

Он (вскакивая): – Так бы сразу и сказали!

Помогает ей вылезти.

Оба громко кряхтят.

В результате, Она оказывается у Него на руках. Не долго думая, Она обхватывает Его руками за шею и кладёт голову на плечо.

Она : – Зачем вам этот Владивосток?

Он : – Командировка. Еду налаживать личные связи с оптовиками. А вам? Вам зачем теперь этот Владивосток? Контракт-то разорван!

Она : – Не знаю. Теперь действительно незачем. Но я не привыкла сходить в середине пути.

Прижимается к Нему щекой.

Он : – А вы правда не имеете отношения к сбою в компьютере?

Она : – Правда! Я ж не спецслужба, я всего-навсего Иванова…

Он прижимается к Ней щекой.

Он : – Хорошо.

Она : – Что – хорошо?

Он : – Всё хорошо – сбой в компьютере, этот ваш контракт, пожар…

Она трогает Его лоб.

Он ложится с Ней на полку, где происходит бурная возня с раздеваниями, стонами и сумбурными поцелуями.

Гаснет свет.

Он (тяжело дыша в темноте): – Забыл спросить…

Она : – Спрашивай всё, что угодно.

Он (довольно ехидно): – Так почему ты не хочешь, чтобы я оставался нищим?

Она молчит. Только стучат колёса… Вагонное радио хрипло орёт: «Колупаев, вернись! Вернись, сукин сын, всё прощу!!!» Рыдает и отрубается.

Он : – Ты не ответила. Почему ты не хочешь, чтобы я оставался нищим?!

Она : – У меня на тебя планы.

Он : – Так я и знал! (Хохочет) Так я и знал!!

Она (вскакивая и надевая халат): – Что ты знал?! Что ты мог знать, если я сама ничего не знала?!

Он хохочет оскорбительно громко и весело.

Она (плача и швыряя в Него всё, что попадается под руку): – Мне не нужны твои деньги! И ты мне не нужен! Мне не нужен этот СВ! И я ненавижу компьютер, в котором произошёл сбой!!

Он, уворачиваясь от Её бомбардировки, хохочет.

В коридоре командный голос орёт: «Внимание, рота! Откинули одеяла на спинки коечек! Форма одежды на физзарядку: трусы-ботинки! Ро-та подъё-ём!»

Он ловит Её, разъярённую. Гладит, целует и успокаивает.

Заглядывает проводник.

Проводник (довольно игриво): – Чай-кофе-полежим?

Она : – Колупаев, вернись, сукин сын!

Он : – Вернись, Колупаев! Как человека прошу.

Колупаев, вздохнув, исчезает.

По коридору плавно проплывает и удаляется цыганский гомон.

Лает собака, плачет ребёнок, ржёт лошадь.

Она (шепчет, прижимаясь к Нему): – Я сошла с ума…

Он : – И я малость чокнулся.

Она : – До Владивостока ещё ехать и ехать…

Он (эхом): – Пилить и пилить…

Она (мечтательно): – А потом обратно…

Он : – Обратно…

Она (отстраняясь): – А потом?! Что потом?!

Он открывает рот, но ответить не успевает.

В купе вламывается проводница Колупаева. В руках у неё ворох вещей.

Проводница (бросая вещи на полку): – Вот, любовь любовью, а вещи в окно выбрасывать нехорошо. То ботинки летят! То пиджак! То мобильный! То, блин, умная книга! Заколебалась ловить! Всё мимо моего окна свистит! А у меня реакция как у акулы – ловлю и ловлю, ловлю и ловлю!!!

Уходит.

Он : – Ну ни фига себе!

Вытаскивает из кучи пиджак, ботинки, мобильный.

Она забирает книгу.

Открывает чемодан, укладывает туда «Улисса».

Он видит в Её чемодане торчащую мультифору. Выхватывает её. Читает бумагу, находящуюся в ней.

Она густо краснеет. Забирает бумагу.

Он (холодно): – Ну что ж, и контракт на месте, и ты меня соблазнила. Можешь отчитаться перед Ириной. Чем ты отчитываешься? Фотографиями? Видеосъёмкой? Записью на диктофон? Или она верит тебе на слово?!

Она : – Это второй экземпляр. Я забыла о нём! Забыла!

Он смотрит насмешливо.

Она : – Забыла!!!

Он одевает костюм, ботинки, пальто… Берёт кейс.

Она (заломив руки): – Даже в компьютерах происходят сбои! А я просто забыла!

Поезд плавно тормозит.

«Стоянка десять минут», – радостно сообщает вагонное радио.

Он, не глядя на Неё, выходит из купе.

Она выбрасывает контракт в окно.

Садится за столик, роняет голову на руки.

Сидит, сидит и сидит.

Поезд трогается.

За окном слышится надоевший текст: «Внимание! Поезд номер девятьсот двадцать, следующий по маршруту Москва-Владивосток, отправляется с первого пути! Поезд номер девятьсот двадцать…»

Заходит попутчик – сгорбленный Дедок, увешанный медалями и орденами. Долго возится, располагаясь на соседней полке.

Наконец, садится напротив Неё.

Дедок : – Вам плохо?

Она (не поднимая головы): – Не знаю.

Дедок : – Может, воды?

Она : – Не знаю.

Дедок : – Вы, милочка, так помрёте.

Она : – Не знаю.

Дедок выливает на Неё воду из вазочки, где раньше был лёд.

Она визжит, вскакивает и произносит нечто, что лучше «запикать».

Дедок : – Вот так-то лучше.

Она : – Сволочь! Он ушёл, не дослушав меня!..

Дедок (с интересом): – Что вы говорите?

Она : – Он поверил не мне, а бумаге!

Дедок : – Что за бумага? Финансовая?!

Она : – Да. Почти.

Дедок : – Милочка, все финансовые бумаги нужно хранить подальше от чужих глаз. В особенности, если вы к этим глазам неравнодушны!

Она : – Я люблю его!

Дедок : – Что вы говорите? Давно?

Она : – Почти два дня.

Дедок : – Кошмар. Я свою бабку за два часа уговорил.

Она : – Я полюбила первый раз в жизни! Он… тонкий! Возвышенный! Очень ранимый… Но при этом сильный, талантливый, волевой… и редкостный гад!

Дедок : – Богатый?

Она : – Пока да.

Дедок : – Да такого все полюбят! Даже я.

Она, наконец, плачет. Долго, навзрыд, уронив голову на руки, вздрагивая спиной.

Дедок достаёт из рюкзака курицу в фольге, пачку кефира, одноразовую посуду, банку солёных огурцов.

Тихонько крестит Её три раза.

Дедок (бормочет): – Поплачь, поплачь!

Она рыдает в голос, повизгивая и похрюкивая.

Дедок (разворачивая фольгу): – Будете цыплёнка табака?

Она : – Что?! Какого к чёрту табака? И вообще, как вы тут оказались? Это место куплено до Владивостока!

Дедок : – Видите ли, милочка, в компьютере произошёл сбой, и…

Она затыкает уши.

Дедок : – Что-то не так?

Она : – Не могу слушать про этот компьютер.

Дедок : – Тогда я про козу.

Она (отрешённо): – Про какую козу?

Дедок : – Видите ли, у меня коза редкой породы. Я её люблю, как вы своего… этого… Но только вашего-то в поезд пускают, а козу – нет! Пришлось огромные деньги заплатить, чтобы Машку в тамбуре разрешили привязать.

Она (вяло): – Вы осторожнее с козой, у нас цыгане в вагоне едут и голодные офицеры.

Дедок (подскакивая): – Ить! Чего ж вы раньше молчали-то?! Ить! Цыгане!!! В СВ!!

Выскакивает в коридор, но вдруг возвращается.

Дедок : – Знаете, что я вам скажу, милочка? Если вы его любите аж целых два дня – бегите за ним! Летите! Мчитесь!!! По рельсам ползите!

Она (отрешённо): – Я не привыкла сходить на середине пути.

Дедок : – Ну, как знаете, как знаете… Судьба-то она всегда только один шанс подкидывает. Только один…

Убегает.

Стучат колёса, Она раскладывает пасьянс.

Вагонное радио невнятно что-то бормочет про вагон СВ, «где вы найдёте всё, чего душа пожелает».

В соседнем купе кто-то поёт под гитару песню «Москва-Владивосток».

Дверь открывается, на пороге офицер в капитанских погонах.

Офицер : – Вы Марина Ивановна Иванова?

Она (не отрывая глаз от пасьянса): – Я.

Офицер : – Тогда это вам. (Протягивает мультифору с контрактом).

Она встаёт, берёт мультифору.

Она : – Откуда это у вас, капитан?

Офицер : – Ветер по перрону гонял, я подобрал.

Она (вынимая бумагу из полиэтиленовой обложки): – Съешьте это, капитан!

Офицер : – Что?!!

Она : – Съешьте, я вам денег дам.

Офицер отрывает от контракта маленькие кусочки, суёт в рот, бесстрастно жуёт и глотает.

Она протягивает ему солёный огурец из банки.

Он закусывает огурцом, снова рвёт, снова жуёт.

Офицер : – Я не умру?

Она : – Не знаю. Через пару часов увидим.

Офицер смотрит на часы, засекая время.

Офицер : – Может, к нам на эти пару часов? У нас там цыгане и дед с козой.

Она (доставая из кошелька деньги): – Я лучше вас знаю, капитан, кто у вас там. Держите, это на лечение, если что…

Офицер берёт деньги, суёт в рот и начинает жевать.

Она : – Остряк вы, капитан. Только от денег вы точно умрёте, на них миллион микробов.

Офицер (выплёвывая купюру на пол): – Я вам не нравлюсь?

Она : – Пару дней назад вы бы мне точно понравились.

Офицер : – А сегодня?

Она : – А сегодня моё сердце разбито.

Офицер (отдавая честь): – Жаль. Ради вас я бы съел тонну макулатуры.

Она : – Мне тоже жаль, капитан.

Закрывает дверь. Некоторое время стоит, глядя в окно. Вдруг панически начинает собирать чемодан, но… бросает это занятие, садится за стол, снова роняя голову на руки.

Стучат колёса. Протяжные гудки электровоза нагоняют тоску.

Гаснет свет…

Некоторое время звучит музыка, означающая долгие дни дороги. Её перекрывает официально-бездушный голос: «Внимание! На первый путь из Москвы прибывает поезд номер девятьсот двадцать! На первый путь из Москвы прибывает поезд номер девятьсот двадцать!»

Зажигается свет.

Перрон. Поезд.

Он стоит спиной,– в том же пальто, с тем же кейсом, – одной рукой придерживая огромную охапку белых роз.

Она выходит из вагона, видит Его, замирает и ныряет обратно в вагон.

Он машет рукой, Она не выходит.

Он опускается на одно колено, потом на второе.

Её выталкивают из вагона руки проводника. Следом летит чемодан.

Она медленно идёт к нему.

Она : – Ты бежал впереди поезда?

Он (вставая с колен): – Нет. Я вернулся на самолёте в Москву, подал на развод с женой и набил морду Манукину. Он продал мне свои акции. Теперь всё издательство принадлежит мне.

Она : – Хорошо же ты его бил.

Он : – Хорошо!

Она : – Тебя не ищет милиция?

Он : – Не знаю. Я набил морду, выкупил акции и сразу на самолёте сюда.

Она (утыкаясь в розы): – Я могла сойти на любой станции…

Он : – Ты не любишь сходить на середине пути.

Она : – Зачем ты прилетел?

Он : – У меня на тебя планы. У меня на тебя грандиозные планы!!!

ЗАНАВЕС