Читать книгу Баллада о горизонте - Ольга Неподоба, Ольга Вадимовна Неподоба - Страница 31

Наутро погоды не было.

Особо это никого не огорчило. Есть такой принцип – если препятствие настораживает неизвестностью, подожди денек, посмотри на него, и оно покажется уже не таким ужасным.

Целый день просидели в непогоде, валил снег, в скалах завывали порывы ветра, но в палатке было тепло, весело и уютно. На следующее утро, когда тучи растянуло и показалось солнышко, мы тяжело вздохнули, собрали лагерь и пошли в ледопад продолжать, так сказать, дальнейший просмотр леденящего кровь триллера с собственным участием.

Несмотря на одолевающие страхи и сомнения, мы с восторгом смотрели по сторонам и замирали от восхищения. Какая же редчайшая красота окружала нас со всех сторон!!!

Такая интересная форма красоты встречается только в ледопадах. Истинное, чистое творение природы – она там и скульптор, и художник, и режиссер… И психотерапевт.

Ледовые скульптуры безразлично глядят в пустоту. Бездонные разломы раззявленными пастями словно пытаются схватить за ноги и утащить в ледяные глубины. Гробовая тишина, а через мгновение с хрипом и ревом все вокруг валится, трещит, огромное тело ледопада сотрясается и отвечает протяжным эхом. И снова – тишина. В которой уже зарождаются новые подвижки ледяного чудовища, сопровождаемые грохотом многотонных обвалов.

Ну что я могу сказать? Ходить ледопады на спуск – редкостное по остроте ощущений действо!

В первый день провесили всего около десяти метров веревки, все остальное шли с одновременной страховкой, с помощью такой-то матери и «ледового чутья» Ибры.

Это, конечно, не совсем правильно, но если бы всюду перила вешали – трудно сказать, за сколько мы бы эту хлеборезку пропахали. Много времени тратили на разведки. Если упирались во что-то уж совсем угнетающее, отправлялись вперед разведчики, искали приемлемые облазы. Особой бравурной дури, на самом деле, не было. Шли аккуратно и осторожно. Адреналина нахапались выше крыши. Доблестные разведчики Ибра и Чирк, как молодые львы, носились вверх и вниз, в поисках малейшей возможности облегчить нашу горькую участь.

На ночевку остановились примерно в центре ледопада.

Ночь провели удивительно спокойно. Мужики, как бригада метростроевцев, вырубили во льду площадку. Справа дыра, слева разлом. Над нами, как брезгливо оттопыренная губа, – нижний край верхней трещины. Зато под нами ничего не трещало, не то что в 2001 году. Тогда ночевочка нам много крови попортила… Бедный Витя из славного города Крымска всю ночь выскакивал из палатки и проверял, насколько расширился разлом за палаткой. Тогда за ночь узенькая трещина разошлась так, что в нее мог запросто занырнуть здоровый мужик с рюкзаком. Под днищем палатки всю ночь раздавался омерзительный треск разрывающегося льда. Над головой постоянно что-то с грохотом обваливалось.

А вообще ночевки в ледопадах – интересная и не рекомендованная правилами безопасности штука.

Ночью звуковое сопровождение потрясает воображение – все лопается, гремит, бухает… Такое впечатление, будто огромный слон носится по ледопаду и под его гигантскими ногами грохочет и рушится лед… Зловещее ощущение, навевает философские вопросы о смысле бытия и существовании потусторонней жизни.

Следующий день был не легче предыдущего – средняя часть ледопада ожидаемо оказалась ничем не краше верхней. Правда, порадовало несколько желобков, они таки существовали и ощутимо скрасили жизнь, позволив спускаться без трещин и довольно быстро.

Особенно впечатлил конец второго дня. Погодка начала портиться, над разломами курился зловещий туман, видимость упала, повалил снег. Внизу периодически уже просматривалась зеленка, полянка, а нам еще, мягко говоря, пахать и пахать. В такие моменты невольно призадумываешься: «Отчего люди не летают? Как птицы…». Ибра меня утешил и сказал – летают, летают… Еще как. Только один раз.

Обстановочка «радовала». Мрачненько так было, мрачненько.

Уже смеркалось, когда мы выползли на условно плоскую часть ледника. Наши ощущения в тот момент передаю в перефразировке известной песенки: «Ночь, луна, ледник молчит угрюмо, ни звука, ни шороха кругом, и между трещин друг за другом мы впятером идем». Красота там, конечно, невероятная, дух захватывает – ледовые озера, реки по льду текут, ледовые мосты, причудливые гротики и арки.

В полной темноте мы начали выползать к стоянкам, расположенным на морене выше основного тела ледника. Спасатель Быков предпринял очередную попытку погубить нашу веселую компанию и попер на морену, не разбирая пути, а там огромные булыганы на честном слове держатся. Пока в кромешной тьме вылезли на морену, много неприличных слов и пожеланий прозвучало…

И вот тогда, когда прямо над ледопадом начала выползать зловещая зеленоватая луна и призрачным светом заливать окрестности, нам стало нехорошо… Особенно мне. Я вообще на ледопаде вывела для себя звучную шутку, что после Караугомского ледопада на спуск я не боюсь ничего на свете. Ну разве что кроме третьего замужества… Ха-ха-ха. Шутка не смешная, но жизнеутверждающая, как впрочем, и все с нами происходящее.

Посмотрели мы снизу вверх на всю эту красоту – и обомлели… Неужели мы только что ОТТУДА спустились?!!! Неужели еще несколько часов назад мы, маленькие слабые людишки, были ТАМ?

Зрелище подавляло и сокрушало своим вселенским величием! Никакие фотографии не способны отразить всю эту живую гармонию красок и глубину оттенков. Игры теней и света молниеносно изменяли картину вокруг, и каждое мгновение она казалась совершенно разной! На небе ярчайшие звезды, сияла ослепительная луна. И ледопад… КАКОЙ ЖЕ ОН БЫЛ ОГРОМНЫЙ!!! Ледяная лестница для великана, уходящая к звездам, нависала над нашими жалкими головами. Долина погрузилась в полную тишину, мертвенный свет луны освещал горы и наши лица, преисполненные какого-то неистового благоговения.

Пока мужики ставили палатку, я тихонько спустилась к ручью, опустила в ледяную воду опухшие, пылающие жаром ноги и… в голос разревелась! Я рыдала громко, взахлеб, изливая все эмоции, накопившиеся за время, проведенное на ледопаде. «Спусковой механизм» этого ледопада перемолол мою психику в мелкое крошево. Я реально, абсолютно реально все это время думала, что кто-то обязательно погибнет. И даже смирилась с этой мыслью, как с чем-то само собой разумеющимся. Мы просто не можем вылезти отсюда без потерь. И теперь, когда все было позади, я рыдала от души, размазывая сопли и слезы по грязной, но живехонькой физиономии. Тем более, делать это можно было без малейшего ущерба для руководительской репутации, грохот реки полностью заглушал все неуместные звуки. Подошел Черный и сказал: «Пошли жрать. Я ничего не видел… И не слышал. И вообще, мне – ПО-ФИГ».