Читать книгу Снимите меня с креста - Ольга Валентиновна Крюкова - Страница 8

– Что это ты чудишь?

Ирина недоумевающе воззрилась на гантели, эспандер и скакалку.

– У Леночки температура высокая. Я за фельдшерицей послала, а ты только о себе думаешь. Благо, мимо Лёнька проходил. Как я её одну оставила бы?

Не скрывая раздражения на мужа и озабоченности состоянием дочери, Ирина крепко прижимала к себе закутанную в одеяло малышку.

Вскоре присеменила тётя Глаша, так в селении звали пожилую женщину, окончившую медицинское училище и совмещавшую должности всех нужных медицинских работников, вдобавок разбирающуюся в ветеринарии.

Диагноз был суров – тётя Глаша не смогла поставить диагноза. Она заглядывала то в ротик плачущей девочки, то осматривая её кожу, то мяла животик… и ничего не находила. Температура у Леночки поднималась. Девочка горела, бредила и постоянно просила пить.

Посоветовав молодым родителям отвезти ребёнка в город, тётя Глаша удалилась, расстроенно покачивая головой и обещая прислать водителя со старенькой колхозной Нивой – гордостью председателя местного, загибающегося от нехватки рабочих рук государственных дотаций, колхоза.

Время шло ближе к вечеру.

Дождь закончился, оставляя после себя чувство безысходности и нарастающей тревоги.

Вскоре приехала машина. Услышав настойчивый сигнал, Павел поспешно открыл форточку, громко крикнул, чтобы подождали. Ирина оделась сама, одела хнычущую дочку, закутала её в шерстяное одеяло, и, не доверяя мужу маленькое сокровище, спустилась с дочкой по ступенькам низенького крылечка и пошла к машине.

Вместо Фёдора Петровича, личного водителя председателя, за рулём сидел незнакомый мужчина. Картинно выпорхнув из машины и распахнув заднюю дверь, представился:

– Николай Иванович. Прошу-с любить и жаловать. Фёдор Петрович нынче слегка подшофе, а я – его племянник, значится, буду. Глашенька меня попросила. Вам ведь в город нужно-с?

Разглядывая святое семейство сквозь не уместные в сумерках затемнённые очки, странно подёргивая правой скулой, мужчина улыбался широко – под стать распахнутой машине. Не обращая ни на что внимание, Ирина передала девочку мужу, села сама. Павел отдал ей дочь и устроился рядом с водителем. Перекрестился.

– Ну-с, с Богом.

Павел взглянул на Николая Ивановича. А тот уже с совершенно серьёзным видом подытожил:

– С ним, с ним, родимым. Позвольте-с, я верю в Бога. Что вы на меня так смотрите? Не похоже?

Павел промолчал.

Не успела Нива выехать за посёлок, как дороги не стало. Они не поехали, а поплыли по раскисшему чернозёму, выписывая замысловатые зигзаги. Павел поразился – водитель очень хорошо знал каждый изгиб бездорожья. Смеркалось, тусклый свет фар едва освещал размытую колею, а Николай Иванович в очках с тёмными стёклами уверенно вёл машину, как-то очень деликатно объезжая одному ему известные ухабины да рытвины.

Вытряхнув из протекторов комья грязи о груду щебня и вздохнув с облегчением, выехали на шоссе. Шедевр российского автопрома поехал чуточку быстрей, а вскоре, мерцая неприветливыми редкими огоньками, их встречал областной городок. Электроэнергию экономили повсеместно.

Заехали в детскую поликлинику. Она была уже на замке. Достучавшись до сторожа, узнали, где находится городская больница.

Всю дорогу Леночка проспала, укачиваемая сначала тряской, потом тихой шуршащей ездой по влажному асфальту.