Читать книгу Небывалая быль или Бывалая небыль - Ольга Васильевна Ярмакова - Страница 1

Мадам обожает играть. Всё равно во что и чем, а порою – и кем. Для неё не существует границ и пределов: только максимум, всё или ничего.

И играет дамочка всем, что попадается под руку, вот только её игры по меркам людей считались бы розыгрышем. Началом и прелюдией. Отсчетом и определением.

Она подбрасывает монеты, которые лихо вертятся в воздухе, прежде чем пасть на твердь орлом или решкой. Кости с расцвеченными гранями, с пометками цифр или точек, а иной раз и картинками – вызывают детский восторг у солидной фрау. Руны и пластины домино, фишки и металлические шарики, черно-белые камешки – обескураживают игроков, но не ликующую сеньору. Даже разноцветные пуговицы, коротко-длинные палочки и кубики шоколада вершат расклад в умелых руках госпожи.

Госпожа Удача. Так её окрестили тысячи лет назад. Впрочем, это имя давно перешло к одной из её дочерей.

– Мадам Фортуна! На бирже завтра торги. Каковы шансы акций «Кристалл-банка»? – в телефонном звонке, силясь скрыть эмоции, звучит голос торговца.

Глаза у госпожи разные, как и их разрез: правый – круглый и голубовато-серый, левый – раскосый, гранатово-карий. И если бы звонивший мог видеть, как разом освещается взор обладательницы разноцветных глаз единым янтарным всполохом. Раз и всё. И снова как было. Но в этой вспышке вся Фортуна. Вся её сила.

– Что ж, – медленно и уверенно, как и присуще царице, выговаривает мадам в трубку, – пустите бланк продаж со своего этажа на улицу, а затем проверьте: какой стороной упал лист. Начало бланка – продавайте, конец – держите дальше.

И вешает трубку. Впрочем, ей ли что-то выслушивать? И откуда эти смертные узнают её номер с завидным постоянством?

Но день на том не заканчивается, куда там. Есть встречи планируемые, но куда больше тех, которых не ждешь.

– Привет, мамуль! Срочно нужна твоя помощь!

В высокий холл загородного дома врывается один из её многочисленных отпрысков. Фатум, шебутной и юркий малый, совершенно не соответствует представлениям смертных о самом себе. Кучерявый, рыжеволосый, курносый и конопатый юнец с тёмно-карими глазами и улыбчивым ртом. На вид ему едва ли двадцать лет, когда на деле – в десять раз больше.

– Здравствуй, сын, – спокойно, возможно даже чересчур, встречает мать сына. – Какая команда на этот раз?

Сынуля – заядлый любитель спорта. Абсолютно любого вида. Вчера он болел теннисом, сегодня – футболом, а завтра – прыжки в воду завладеют его сердцем. Непостоянство в одном чем-то и верность всему сразу – таков Фатум.

– Знаешь, сейчас Евро идет, – впопыхах выдает огненный юноша, – я уверен, кто выйдет в финал, но кто же выиграет его?

Кстати, некоторые дети мадам не обходят стороной букмекерские конторы, делая высокие ставки. Нужно же и богам как-то жить.

– Кто первым не забьет пенальти по игре, тот и станет победителем, – выносит вердикт Фортуна после солнечной вспышки в глазах.

– Ты уверена, что после пропущенного? Не после забитого? – уточняет на всякий случай Фатум.

Но встретив пронзительный родительский взгляд, кивает. У Фортуны лучше не переспрашивать, так можно ненароком оскорбить её силу.

А тут следом, без звонка – кто бы сомневался – влетает близнец Фатума. Фарт приглушеннее во всём относительно брата: каштановая шевелюра, нос прямее и веснушек меньше. Глаза светло-карие и улыбчивые, а лицо серьёзное.

– О! Братец пожаловал! А тебе чего? – улыбается Фатум при виде близнеца.

– Да то же, что и тебе понадобилось от матушки.

Фарт, в отличие от брата, мягче и покладистее, но вместе с тем, рассудительнее. Его стезя – мир искусства. Всё от живописи до выкладывания камешков на песке покоряет его душу. Литература, кино, музыка – никогда мимо не пройдет. И, разумеется, даже здесь требуется подсказка мадам Фортуны.

Царственная родительница никого из отпрысков не выделяет, хотя любимчики всё же имеются. Она с божественным терпением выслушивает каждого визитера, а их немало наведывается в её особняк за день.

– И какому художнику или певцу ты благоволишь, сын мой? – вопрошает она ровным, лишенным эмоций, но мелодичным голосом.

Однако ж, Фарт примечает, как теплеет гранатовый огонек в левом глазу матери. И этот знак придает ему храбрости: ведь не всего можно просить у богини.

– Сегодня финал конкурса у юных поэтов. Но есть двое…

– Понятно, – останавливает излияния материнский голос. – Открой Гомера и в «Илиаде» его на первой попавшейся странице, сверху отсчитай восемь строк. Девятая даст подсказку.

Забегая вперед, на той самой странице на девятой строке упоминается имя одного известного греческого героя, совпадающее как раз с именем одного из конкурсантов.

Прежде чем стремительно покинуть гостеприимный дом, близнецы не забывают о сыновнем долге – поцеловать мать, от этого также зависит её дальнейшее расположение к их пристрастиям.

Испив чашечку чая, Фортуна направляется за дом, где лучшим садовником искусно разбит прекраснейший сад. Не все работы утверждаются хозяйкой, что-то она лично желает сажать, подрезать, пропалывать и подвязывать. И вот когда она целиком погружается в древнейший ритуал – общение с землей, за спиной раздаётся:

– Добрый день, maman! Нынче хороший день для посадки бархатцев. Хотя Уран в созвездии Близнецов, семена, скорее всего, не взойдут.

Детей, конечно, у мадам много, но некоторые будто не от неё. Вот и Поражение пожаловала, одна из старшеньких, и сразу от неё нехорошим веет. Высокая и сутулая дочь с седыми прядками в темных волосах стоит позади матери. Фортуне нет необходимости поворачиваться, дабы узреть на узком и бледном лице с прямым и чуть длинноватым носом взгляд безнадежности в чёрных очах Поражения.

– Чего тебе, дочь моя? Кому прочишь неудачу на этот раз?

Не всё во власти Фортуны, а будь её воля – никто бы не проигрывал, не опаздывал, не…

– Две страны воюют, – не тушуется от нелюбезного приема родительницы старшенькая, – обе равны по вооружению и численности армий. Но кто-то непременно должен проиграть.

Всё понятно. Хоть и неприятна мадам мысль о поражении одного народа перед другим, но всё же дочь права: война должна закончиться. А иначе нельзя.

Вновь в разноцветных глазах разгорается и гаснет янтарь. Ответ готов.

– Проиграет та сторона, чей поэт победит на конкурсе и чья футбольная команда в финале на чемпионате Европы одолеет соперника.

Да, везде не выиграешь, думает Фортуна.

Ответа не следует, а богиня не сомневается, что за спиной уже никого: Поражение приходит и уходит тихо и внезапно.

После садовых работ хозяйка большого дома направляется в беседку: настало время обеда, а трапезничать в такой час лучше всего вне дома. Деревянная кремовая беседка вмещает круглый аккуратный столик на высоких резных ножках. К приходу госпожи стол уже накрыт льняной скатертью и сервирован на одну персону. По центру стоит фарфоровая супница-лебедь.

Доедая тыквенный суп, Фортуна с сожалением замечает, как свернув с аллеи, в её сторону устремляется фигурка. Настырные отпрыски! Никак не дадут матери спокойно провести день, как ей хочется – без угадываний и употребления силы. Мечта о таком безмятежном дне давно сидит в душе богини.

Фигурка приближается, растет, и вскоре перед мадам предстает симпатичный мальчуган лет десяти. Светловолосый, сероглазый отрок доводится Фортуне внуком, но этот факт не умаляет суть его визита.

– Привет, бабуль! Как день? Как самочувствие? – с ходу тараторит пацан, будто напрочь игнорируя очевидность обеда и его важность.

– Здравствуй, внучок, – спокойно и выдержанно отвечает дама юнцу. – Сейчас подадут кофе. Надеюсь, ты присоединишься?

Малец и не думает отказываться, как и любой школьник, он успел проголодаться, а кофе и, безусловно, с булочками – у бабушки всегда подаются вкуснейшие булочки к кофе – самое то, чтобы заморить не одного червячка.

За поеданием плюшек, наконец, и выплывает на свет истинная причина явления внучка.

– Бабуль, знаешь, завтра у нас контрольная по математике. А ты ведь прекрасно знаешь, что математика – мой самый нелюбимый предмет. И ещё контрольная пройдет в виде теста.

– Ага, – кивает бабушка, – ты знаешь, какие тебе могут достаться.

– Да! Два. Но вот какой из них?

– Что ж, а разве так честно будет по отношению к твоим одноклассникам?

Иногда Фортуна решается временить с помощью, в надежде воззвать к совести родни. Но мальчишка и глазом не ведет.

– Да им-то что, ба? У половины шпаргалки. А мне лень тратить время на эту чепуху.

– Значит, вторая половина, всё-таки учит математику и не собирается списывать, – мадам акцентирует на этом внимание.

– Ну и что. Мне всего-то и нужно, знать, какой тест выпадет. Так я смогу подготовиться и сдать.

– Это жульничество, внук.

– Ну, пожалуйста, бабуль! Ну чего тебе это стоит? Помоги с тестом! Я тебе всё, что ни спросишь, сделаю! Честно-честно! Хочешь, в саду прополю? Или посуду эту помою. Или…

– Стой, стой! Не нужно мне помогать.

Фортуна живо припоминает, как внук старательно пропалывая цветочные грядки, избавил её сад от тюльпанов и гиацинтов, приняв их клубни за сорняки. А уж доверить сервиз тончайшего немецкого фарфора мальчишечьим рукам, в которых всё буквально горит…. Нет. Она даже вздрагивает от представленного кощунства.

– Видишь на небе стаю птиц? – обращает она внимание мальчика на летящее по круговой траектории скопление ворон. – Скоро часть их отколется. Так вот, если это будет четное число – выпадет первый вариант теста, а нечетное – второй.

Мальчишка вскакивает и бежит вдогонку за вороньей стаей, второпях что-то гаркнув на прощание. Фортуна хитро усмехается: иногда она «импровизирует». Надо же хоть разок проучить нерадивого внука, авось задумается. А если случайно сбудется её прогноз, что ж, в другой раз она снова повторит. А Жребий необходимо приучать к провалу, ему только на пользу. Не то, что Козырь, родной брат Жребия, тот куда ответственнее.

Хорошо бы полежать в гостиной на диване с хорошей книгой в руке. Но и там, увы, покоя нет. Громкий на весь дом сигнал возвещает о приходе нового гостя. Хозяйка с неохотой откладывает наполовину прочитанный роман, который продвигается со скоростью – страница в день. Цокающие торопливые шажки в холле конкретизируют прибытие женщины. А каблуки обожает носить только одна из её дочерей – Удача.

Действительно, спустя мгновение в гостиную грациозно, под стать матери, входит на высоких шпильках дама средних лет, худощавая, но не лишенная лоска. Короткостриженная платиновая блондинка с пронзительно зелеными глазами и маленьким носиком без предисловий опускается в одно из кресел напротив дивана. Фортуна успевает занять сидячее положение, хотя с удовольствием осталась бы в прежнем.

– Здравствуй, мамочка! – приветствует дочь мать. – Как поживаешь? Мы вроде давно не виделись?

Это «вроде давно» состоялось позавчера, и по меркам мадам и отдаленно никак не смахивает на «давно». Надо сразу узнать, что гостье понадобилось от хозяйки и скорее от неё отделаться. Нет, это не говорит о том, что Фортуна эгоистка, но ведь и дети, задавая извечный вопрос о её здоровье и делах, вовсе не желают слушать обо всём этом. Формальность. Вот и она формальна.

– Будешь чай или кофе, дочка?

Фортуна никогда не предлагает алкоголь, зная наперед: от него никто не откажется. А вот чай Удача точно не станет пить.

– Нет, благодарю. Я к тебе по делу.

Кто бы сомневался. Её бы удивил другой ответ. Она кивает, поощряя дщерь к продолжению диалога.

– Помнишь, я тебе говорила о новом парне? Мы неделю знакомы. Но остаётся и другой – тот, с которым я познакомилась месяц назад.

– И ты не знаешь, кого выбрать? – догадывается мать.

– Ну, да. Они оба такие милые и… интересные.

Дочь в упор смотрит в разные материнские глаза, замечая всего лишь на секунду, как их цвет выравнивает янтарь.

– Проще простого, дочка. Кто первым позвонит тебе вечером, того и выбирай.

Удача, просияв, вскакивает, подходит к матери, целует в щечку, оставляя кремово-розовый след на коже. Каблучки снова цокают – в направлении выхода.

– Ты бы уже окончательно остановилась, – даёт последний совет Фортуна, но дочь её не слышит, она в холле.

Полдник – практически священное время. Кофе подается в миниатюрной чашечке, без молока, но в компании мини-пирожного. Иногда Фортуна добавляет в напиток ложечку чего-то покрепче. И сегодняшний день – не исключение.

Тишина, уединение и кофе – блаженство. Но вот снова дверной звонок оживает.

– Может, мне уехать куда-нибудь на месяц или насовсем? – задает себе риторический вопрос мадам.

Конечно же, она никуда не уедет. Максимум на неделю – две. Быть вдали от своего особняка для Фортуны хуже смерти. Да, она богата и могла бы позволить себе кучу других особняков в любой точке мира. Но ключевое слово тут – другие. Всё будет другим, не как здесь. Привязана она к своему клочку земли и дому, с любовью отстроенному по собственному проекту. Да и не в характере мадам убегать.

– О, привет, ма! Кофе пьешь? Я тоже буду, – в гостиную, где она расположилась, влетает мужчина лет сорока и сразу садится у кофейного столика. – Можно мне тоже коньяка добавить.

Проницательный Успех, ничего-то от него не скроешь, а нюх у него! – что у соседского бигля. Сын-первенец во всех отношениях превосходит последующее потомство Фортуны. Высокий, стройный, привлекательный и внимательный к деталям. Он и поприще предпочитает не абы где, а на политическом Олимпе.

Неторопливо одолев кофе с коньяком, Успех осведомляется о делах матери, внимательно её выслушивает и даже дает дельные советы. Будучи старшим из детей, а значит и самым зрелым, он уяснил для себя одну истину, которая помогает ему держаться на вершине: всегда быть предельно внимательным к интересам и проблемам собеседника.

– Ну же, сынок, скажи же мне, зачем ты пришел. Ведь не ради кофе, – мило улыбаясь, но сохраняя бесстрастность речи, переключается Фортуна.

– Окей, ма. Ты всегда знаешь всё наперед, – довольно откликается сын. – В одной мировой державе сейчас идет президентская гонка. Совсем скоро выборы. Лидируют два кандидата, их шансы примерно равны, но победа достанется одному.

Успех замолкает, продолжать нет смысла, мать и так всё поняла.

– Да, выиграет один, – соглашается Фортуна, после секундного молчания. – Вот что, сын. Когда наступят очередные дебаты, обрати внимание на журналистов в зале. Если первый вопрос озвучит женщина – победу одержит тот кандидат, чья трибуна будет стоять слева, а если мужчина опередит – то победа за тем, кто справа.

– Гениально, как и всегда! – восклицает Успех, благодарно пожимая родительнице ладонь. – С меня коньяк.

– Французский! – добавляет мать.

Позднее на ужин жалуют сразу двое сыновей: Невезение и Случай. Типичные тридцатилетние холостяки. Обоим что-то нужно от матери, но она сказывается уставшей и переносит их просьбы на другой раз, однако без угощения не оставляет. Всё-таки, какое может быть питание у холостяков.

Перед сном она долго стоит у окна, вглядываясь в ночное небо. Сколько вечеров она так простояла, обдумывая, обмозговывая так и эдак. И вот решается. Фортуна набирает номер на телефоне, и когда ей отвечает приятный мужской голос, вместо приветствия произносит:

– Дорогой, я приняла решение. Завтра выезжаю к тебе. Пока на две недели. Сам знаешь, дольше не смогу. Но я жутко устала и соскучилась. До встречи.

А на другом конце планеты улыбается мужчина. Он любит только Фортуну и никого больше. И ожидает её. И дожидается. В конце концов, Азарт – отец всех её детей.