Читать книгу Единственные - Ольга Вечная - Страница 16

Завтрак в семье Барсуковых всегда проходит одинаково. Когда папы нет в городе, мы с Настей пьем кофе в разное время, стараясь не пересекаться на кухне, чтобы не портить друг другу настроение.

Когда же отец дома, он всегда встает рано и садится за стол не позже семи. Настя следует за ним по пятам. Я тоже по возможности присутствую, даже если учусь во вторую смену. Папа любит, когда мы собираемся вместе.

Мы молча едим, каждый сидит в своем телефоне или планшете. Читаем утренние новости. За ночь ведь произошло так много всего интересного! Вкусно пахнет омлетом или яичницей, свежесваренным кофе.

Я хрущу хлопьями, ожидая, когда папа не выдержит и скажет заветные слова: «Нормально бы поела, что это за сухой корм для собак?!» – и протянет мне вареное яйцо или яблоко.

В этот момент я обычно послушно беру предложенную им еду, звонко целую отца в щеку, обнимаю за шею крепко-крепко и убегаю по делам.

А у вас в семье какие ритуалы?

– Да, погода подвела. Опаздываем с доставкой, – бубнит папа себе под нос. – Что же делать, что же делать?

Настя бросает на него тяжелый взгляд, потом возвращается к овсянке на воде, никак не комментируя. Очевидно, папа спрашивает о том, что ему делать с просроченной доставкой медицинского оборудования в какую-то ультра-крутую клинику, не у нас с ней.

– Николай Григорьевич позвонит с минуты на минуту, как пить дать.

– Но ты ведь не виноват, что самолеты экстренно посадили в Варшаве, – поддерживает его Настя, мягко погладив по руке.

Вот как у нее так получается? При всех недостатках и молодости она всегда знает, как правильно поддакнуть мужчине, в нужный момент заглянуть в рот или в глаза. Или же, наоборот, промолчать, не провоцируя конфликт. Вот лиса!

– Кого интересует здравый смысл, когда дело касается денег? – жалуется он ей.

Хрум-хрум.

– Вообще никого, – встреваю я. – Деньги всегда у всех на первом месте.

Папа задерживается на мне взглядом чуть дольше обычного, но я сейчас говорю не о его молодой жене. Я вообще на нее не смотрю с самого утра. Никаких колкостей или насмешек. Плохого она сегодня не заслужила. Пусть пока живет.

– Как ты, дочка? Вчера испугала меня.

– Нормально, – пожимаю плечами. Хрум-хрум.

Если их залить молоком, то будет вкуснее. Но не так громко.

– Все правильно, ничего хорошего с этим парнем у тебя бы не получилось, – говорит отец деловито, возвращаясь глазами к планшету. – Мало того что хирург, – хмыкает он презрительно, – так вдобавок военный. Они же все с промытыми мозгами еще с медакадемии. – Крутит у виска, продолжая читать свое. – Будешь всю жизнь за ним мотаться по военным частям и питаться одной картошкой…

Тут нужно понимать, что у моего отца тоже медицинское образование, но он ушел сразу после учебы, даже ординатуру не стал выбирать. Решил заниматься бизнесом. Поначалу дела у него шли так себе – он сильно прогорел на аптеках. Затем мой дедушка по маме куда-то там пропихнул его, с кем-то познакомил или что-то посоветовал… уж не знаю наверняка, но после этого папа начал заниматься продажей медицинского оборудования. Возить из-за бугра. Ну и воровать, разумеется, у государства по возможности. Из-за чего большинство его сокурсников, которые все же стали настоящими врачами, относятся к нему с легкой долей презрения. Или с черной голодной завистью, как утверждает сам отец. Потому что «им всем и не снились деньги, которые я зарабатываю» и вообще «они тупые».

Ну да, могли бы и восхищаться моим отцом посильнее. Что им, трудно, что ли, упасть ниц на встрече выпускников?

Хрум-хрум.

Любимая тема для разговора в нашем доме, особенно если папа выпьет, – как голодно в России быть медиком и какой он молодец, что выбрал себе другую судьбу.

– как какая-то шлюха гарнизонная, прости господи! – заканчивает он.

Я вскидываю глаза, округлив их. Мы с Настей замираем.

– Саш, вот последнее было точно лишним, – говорит она укоризненно. – Он ведь помог Мие и заслужил капельку уважения.

– Прошу прощения, девушки. Нервы. Каждый из нас волен выбирать свою судьбу сам. Силком его в профессии никто не держит, хочет вести пациентов – на здоровье. Но почему он при этом ждет какой-то особенной благодарности? Да еще и от моей дочери!

– А он ждет? – спрашивает Настя.

– Это он сейчас молодой-красивый. Потом начнет пить… ай, – взмахивает папа рукой. – Все верно, дочка. Ты молодец, я тобой горжусь. Не уровень нашей семьи. – При этом он окидывает кухню взглядом и получается так, будто Ветров не по уровню нашей кухне.