Читать книгу Жизнь как полная луна. Маленькие истории о современном Китае - Ольга Виноградова - Страница 5

– Вот уж кого Тим меньше всего ожидал увидеть в своей постели… с эксклюзивным шёлковым бельём… – вздохнул Роман. – Он совсем не обрадовался, увидев, проснувшись, мою небритую морду. Как ты думаешь – не очень глупо, что я не воспользовался случаем… ну, насчет Кимико?

– Конечно, нет. Это не наш стиль. – К тому же…

– Да, – кивает Роман, – к тому же это. Только ради бога, когда она приедет – ну понятно кто – или ты с ней где-то встретишься, пообещай, что ни слова.

– Даже если она и нагрянет сюда из Японии, то рассказать пока, при всем моем желании, совершенно нечего…

– Именно! – вопиет мой друг, – рассказать нечего, а объяснить, что делала другая девушка в моей постели, невозможно. Обязательно себя скомпрометирую. Самая обидная ситуация!

– Да уж. Мне бы тоже такое не понравилось. Навсегда даже не понравиться могло бы.

– Вот видишь.

– Но мне, однако, показалось…

– Нет, нет. Ничего не изменилось. Кстати, у нас с той скоро три года совместной жизни. Хотя за последние два года мы виделись всего-то…

И мы с Романом впадаем в задумчивость над тарелками, растопырив палочки. Мы обедаем в столовой Чжэцзянского университета – той, что самая большая в Азии, кстати. – Знаешь что?… – хором говорим друг другу мы. И умолкаем, потому что сказать-то, собственно, нечего. Потому что мы очень верим в свои миражи. А вдруг…

А вдруг наши сожаления о погубленной любви и жизни выпорхнут стаей зелёных длиннохвостых птиц однажды утром в окно?… И эти запутанные любовные тропы приведут прямехонько в рай…

…Когда с вечеринки ушла Лян, мы прямо почувствовали, что остались все свои. Как люди становятся своими – одна из величайших загадок вселенной. И мы не находим ничего лучше, как начать рассказывать свои лав-сториз. Точнее, рассказываем мы с Тимом, а остальные всё как-то выкручиваются. То ли мы уже старые и нам все равно, то ли для нас они уже не имеют особого значения и мы пытаемся рассеять их прах, смешав его с сегодняшним – индекс высокий, Роман сказал, – смогом… Я был женат на ней. Да, мы были по-настоящему женаты. Со свадьбой в Южной Африке. С двумя свадьбами. Два года – и вдруг она уходит. Ничего не сказав мне. Я был просто убит. (Поглядывает на Кимико). Что? Отчего?? Нашла другого? Неизвестно. Я тогда много работал, писал PhD, не знаю… Она была очень красивая. Высокая, длинные волосы. (Умолкает, когда Кимико возвращается из туалетной комнаты). Мы выходили в магазины по воскресеньям, как все, и ходили в гости, и я предлагал детей… Непонятно… И он умолкает ещё окончательнее – в штате Колорадо родился маленький полицейский – а лица слушателей обращаются ко мне.

И я начинаю пересказывать свою мыльную оперу – бесконечную и бездарную… Вот ты живешь с человеком рядом, спишь на его подушке, испытываешь приступы ревности или качаешься в прибое тихого счастья, принимаешь с ним вместе душ, знакомишься с его фантазмами… А потом сидишь как-то раз зимой в гостях у обогревателя в китайском городе Ханчжоу – и совершенно ничего не помнишь. Ни мыслей, ни объятий, ни боли… Только стыд… И я пролистала своё второе замужество и почти дошла до хулиганского надругательства над… но все уже устали от моей лав-стори и смотрят куда-то вовне, и переменили позы…

…А Роман над пустой тарелкой уже глядит на часы, и надо бежать… Сегодня у меня ещё второй курс, аудирование – я захожу на кафедру – и выхожу с неё, я спотыкаюсь о ноги Вероник – она греется в галерее на солнышке.– I’m ok, Olga, – говорит Вероник, хотя я не спрашивала. – И НАМ ЕСТЬ, ЧТО ОБСУДИТЬ.

– Забавно, да? – восклицает Вероник, когда мы едем домой на университетском автобусе. Это она насчет напившейся вчера Кимико. Но я не нахожу ничего забавного. – Ну почему я такая крепкая, – продолжает француженка, – не могу тоже вусмерть напиться и остаться у кого-то?! Ах, какого я сегодня видела в столовой парня! Не сводил с меня глаз!!!

…Мне просто нужен мужчина, – перестав кричать, но достаточно громко заявляет Вероник. Её не смущает наличие трех дюжин ушей в автобусе. – Просто нужен секс. Как и всем, всегда. И я не понимаю, как это Роман так оплошал. Она была в его постели! Пьяная, да. Ангелы тоже иногда напиваются. Но она же влюблена в него… Это же простые вещи. – Ну это ты, Вероник, преувеличила. Я бы сказала – она к нему… лояльна…

– А что это значит, чёрт возьми? – подпрыгивает Вероник и начинает как-то странно поводить носом. – Это ничего не значит, потому что… – Наоборот, черти-дьяволы, – ревёт Вероник, – совсем наоборот! Он должен был это сделать, он… – Я уже стала ждать довольно грубого слова, означающего… но Вероник стала кашлять, а за ней и я. По салону расстилался черный дым. Водитель остановил автобус, но, постояв несколько минут, пустил его снова. Мы задыхались. Китайцы, прикрыв рты и носы кто маской, кто платком, оставались на местах.

И вот мы с Вероник выпрыгиваем, а задымленный автобус едет себе дальше. – У меня есть близкий человек, – говорит Вероник, – есть мужчина. Но он занимает очень высокое положение. You know… Он (президент, – думаю я) …учёный. И у него каждый день приемы где-то на высшем уровне. В разных странах. Он то в Мексике, то в Италии, то в Тунисе, то в Эмиратах. Его очень трудно увидеть. (Ещё бы, думаю я). К тому же он не особенно молодой. Но у нас прекрасные отношения, очень крепкие. Просто, когда человек настолько серьезно работает, ему очень трудно вырвать время, чтобы повидаться.

– You know, – Вероник останавливается, поднимает свои подведенные жирным черным карандашом глаза и романтически смотрит на небо… – я очень люблю секс. И совсем необязательно, чтобы при этом было что-нибудь ещё, понимаешь? – Да, – говорю я, – понимаю. М-м… То есть, не понимаю, нет.

– …Да просто взяла бы и поцеловала его… куда-нибудь в лицо… Такой момент! Будь я на её месте… – И Вероник возмущенно глядит на мир сквозь меня, и смеркается, и улица бесконечна, и я не знаю, здесь ли ещё Вероник, и была ли она, и была ли эта вечеринка или я только пойду на неё – вчера, – или была на ней – завтра… И это, в сущности, не важно, наш шарик так мал, наши близкие так далеки, наши далекие исчезают в разных измерениях… А я все иду, иду на эту самую дурацкую, на эту эпическую вечеринку в Ханчжоу…

… – Тим, где газета? – вопрошаю я Тима, вернувшегося из магазина с пивом и шоколадом.

Я пытаюсь протереть окно и балконную дверь у них в гостиной. Как известно, лучше всего это делать газетой. А она кончается. Имеет право русская женщина на свои привычки?!

– Net gazeta! – кричит Тим. Он уже в спортивных трусах и прячется от моего гнева в ванной. Недавно он обрил себя сам машинкой и теперь похож на тифозного больного.

– Как нет? Как же я покажу вам светлое будущее? Без газеты?

– Ja n’e ponimaju.

– Всё ты понимаешь!

– Представляешь, – шепчет, пробегая, Роман, он даже поменял постельное белье – постелил новое, самое лучшее…

– Скажи ему, что он далеко заходит в своих ожиданиях от нашей party. Хотя кровать для одного, конечно, великовата. – Последнее замечание кроме горстки скепсиса и щепотки флирта ещё содержит бочку черной зависти: в своей холодной, как древнерусский ад, экспертской квартирке я уже третий месяц сплю на узенькой жесткой койке.

Роман, прикрыв глаза и прядая челкой, как конь, поёт «Have you, have you ever seen thе rain…»… Я, истратив последний клочок газеты, успокаиваюсь, наливаю себе пива и иду сажать за крыши домов солнце. Бутылки толпой теснятся на столе. Одиноко скучает небольшая кастрюлька с борщом – нам предстоит типичная гусарская вечеринка…

А кто-то из гостей уже стучится в дверь…

Октябрь 2014, Ханчжоу