Читать книгу Принцип предательства - Ольгерд Малей - Страница 17

Мария Тилиси закинула очередную партию белья в стиральную машинку. За последние полгода Мария очень сдала. Потеря мужа тяжелой болью отражалась в каждом её движении. Единственный мужчина, отец, муж, опора и надежда. Если и есть понятие быть счастливой в замужестве, то это тот случай. Джек, несмотря на кажущуюся простоту, частые шутки и желание улыбаться всем окружающим, внутри был человек серьёзных и правильных принципов. Он мог шутить, может быть где-то переступая грань дозволенного, но его слова никогда не расходились с делом. В нём было много качеств, за которые любят, уважают, дружат. Джек любил Марию и умел всегда сделать что-то, пусть незначительное, но всегда оригинальное, душевное, что иногда даже вызывало слёзы счастья. Мария знала, что Джек это её мужчина, её друг и помощник. Он всегда так и говорил:

– У нас в семье две половины. Лучшая, собранная из красоты и достоинств и моя, собранная из всего остального – и смеялся.

Это было удивительно. Он мог сам что-то рассказать, раз в десятый, и так заразительно хохотать, что даже самый грустный человек отвлекался от мрачных дум и улыбался. Зарабатывал он не плохо, правда частые командировки отбирали время и создавали определенный дефицит общения, а им так хотелось как можно больше побыть вместе… Мария недолюбливала этот ритм работы, но терпела. Джек выбрал такую профессию. Она кормила их, тем более, что после рождения дочерей, Мария занималась исключительно домом.

Они очень хотели детей, долго не получалось. Верили, что получится, взаимной любовью поддерживали друг друга и готовились, что семья станет больше. Продали свой маленький дом, купили больший. Остаток кредита погасили в год, когда Мария была беременна. Наступила такая изумительная полоса. Известие о беременности было огромным счастьем, а чуть позже узнали, что будет двойня – как благодарность за терпение и награда за любовь. Беременность протекала без осложнений. Они поменяли обстановку в доме и сделали небольшой ремонт. Рождение дочерей было счастливым финальным аккордом такого важного и напряженного периода. Они сумели создать своё уютное гнёздышко Тилиси с двумя очаровательными дочками, и начали жить так как мечтали – полноценной и счастливой семьей…

Мария посмотрела в зеркало на своё заплаканное лицо, давно не знавшее косметики. Волосы были завязаны в пучок видавшей виды резинкой. В нескольких локонах отчетливо блестела седина.

– Господи, почему хорошие люди так мало живут? Почему ты их так рано забираешь? Может быть я в чём-то не права, и ты мне дал такое испытание. Но дочки? Они маленькие, они так любят своего отца. Как же им без него? Их же надо не только одеть, обуть, накормить и воспитать. Им надо дать образование, а как мне без работы и мужа это сделать?

В комнате раздался звонок телефона. Мария ополоснула лицо водой, вытерла руки о полотенце и подошла к телефону.

– Здравствуйте, могу я поговорить с кем-нибудь из Тилиси?

– Да, Мария Тилиси, слушаю вас.

– Это вас беспокоит менеджер дилера компании Ниссан. Если я правильно понимаю, то ваша семья владеет двумя автомобилями нашей марки.

– Двумя?

– Да, мы проводим акцию, поэтому хотели бы вас с мужем в пригласить в наш салон на презентацию с вручением сертификатов, дающих право…

– Извините, но у нас одна машина, а не две. Была одна. Я продала её недавно. Мой муж погиб, поэтому спасибо, но мне ничего не надо.

– Ох, простите, э.. Мария, правильно?

– Да, ничего.

Ей показалось, что у говорящего был сильный акцент. Наверное, недавно приехал и работает в автосалоне, там часто можно встретить такой персонал.

– Разрешите ещё минутку. Один вопрос. Вы сказали, что машина одна. Была. А по нашей информации две. Возможно, ошибка, или есть однофамильцы. Не будете ли вы так любезны подсказать марку автомобиля, цвет и номер.

– Подождите – Мария подошла к столу, который раньше был рабочим столом Джека. Теперь там лежали все документы в огромной папке. Она боялась из-за своего состояния что-нибудь потерять и всё складывала в одно место, чтобы потом, когда-нибудь, навести порядок. Документ на продажу был там. Она прочитала данные в трубку телефона.

– А машину вы продали по причине аварии? Планируете что-то ещё покупать?

– Не планирую ничего покупать, с машиной все в порядке. Просто я в последнее время не могу сидеть за рулем и она большая для меня. Мужская что-ли.

– Понимаю, эту марку предпочитают мужчины, семейный автомобиль. Значит, с вашим мужем несчастье произошло не на вашем автомобиле?

– Почему вас это интересует?

– Простите. Может мы вам можем чем-то помочь?

– Спасибо, но мужа вы мне не вернёте.

– Примите наши соболезнования, давно это произошло?

– В июне. За границей. Автомобильная авария – Мария заплакала – их привезли в гробах, похоронили. Мы даже попрощаться по людски не смогли – слёзы потекли сильнее.

– Простите, ещё кто-то погиб, друг?

– Да, Денни Леммон, но его похоронили на другом кладбище.

– Мария, Вы знаете у нас есть фонд для детей. Может какие-нибудь подарки, поездки, билеты на рождественские представления. У вас есть дети?

Было странно, что незнакомый человек, что-то предлагает и спрашивает. Разговаривать Марии не хотелось. Боль разлилась знакомой скоростью по телу. Но и обижать человека она не хотела, вдруг он от чистого сердца.

– Да, дочки, Элизабет и Дженифер, двойняшки.

– Если вы не против, может мы включим их в программу своего фонда и вам передадут подарки и приглашения на рождественские представления. Надеюсь это хоть как то поможет вашим детям получить положительные эмоции в такое трудное для вас время, это важно для их развития.

Мария нехотя согласилась:

– Хорошо, включайте.

– Подскажите их даты рождения, полные имена и ваш адрес, пожалуйста.

Мария продиктовала запрошенную информацию.

– Благодарю вас, держитесь, ближе к Рождеству представитель фонда посетит вас.

– Спасибо, до свидания.

Мария положила трубку, вернула документы обратно в папку на столе: «Надо сказать Фионе, что принесут билеты из фонда для детей. Может и для её дочери что-нибудь пригодится. Хотя она уже большая и самостоятельная». Она вытерла глаза и и вернулась к стирке. Стирать приходилось много, но этот нехитрый процесс отвлекал её, вряд ли можно сказать успокаивал, может быть чуть-чуть приглушал боль.