Читать книгу Сладкая заноза для миллионера - Оливия Стилл - Страница 2

Юля.

Деревня встретила меня привычным запахом – смесью дыма из печных труб, мокрой земли и сена. Даже воздух тут был другой – чистый, с лёгким ароматом яблок, потому что в каждом дворе стояли раскидистые яблони.

Дома здесь старые, но крепкие, добротные. Заборы местами покосились, кое-где поросли вьюнком, но никто не торопился их чинить – зачем, если и так сто лет простояли?

Дорога, ведущая к бабушкиному дому, была укатана до блеска, словно специально утрамбована тысячами шагов, оставленных местными жителями за долгие годы.

Бабушкин дом выделялся. Нет, не размерами, не наличниками, а… всем сразу.

Крыша с разноцветной черепицей – бабуля в прошлом году решила, что «серость глушит ауру», и перекрасила её в алый, зелёный и синий. Стены дома покрыты узорами – сама выжигала по дереву, а потом раскрасила. Двор – заваленный вазонами, керамическими фигурками, всякими поделками, которые сама же мастерила.

А сама бабушка…

Вот ты заходишь в дом, а навстречу тебе не маленькая старушка с палочкой, а худощавая, яркая женщина лет шестидесяти с лишним. Волосы цвета вороного крыла… Всегда было интересно, мне достанется такая особенность? Стареть без седины. Лицо почти без морщин, губы ярко накрашены, на шее массивные бусы, а в ушах серьги-кольца.

Выглядит так, что местные только крестятся, когда она мимо проходит.

– Ну, внучка… – Бабушка посмотрела на меня долгим взглядом, от которого хотелось втянуть голову в плечи.

– Не так я тебя на пороге дома видеть хотела.

Я сглотнула.

– Привет, бабуль.

Она не стала задавать вопросов.

Конечно, не стала.

Она у меня, вообще-то, женщина умная – видит, что я словно тень от себя, что губы в кровь закусаны, а в глазах пустота.

Но ничего не говорит.

– Пошли в дом, Юль.

Я только кивнула.

Дом пах сушёными травами, печёными яблоками и чем-то родным, тёплым. Всегда так пах. Будто детством, в которое можно вернуться.

Бабушка щёлкнула выключателем, зажигая свет. Я молча поставила сумку у порога, чувствуя, как слабость накрывает меня с головой. Хотелось сесть прямо здесь, свернуться калачиком и не думать. Просто… не думать.

– Ела? – Голос бабули звучал негромко, но твёрдо.

Я качнула головой.

– Тогда садись. Голодная женщина – злая женщина. А тебе сейчас злиться нельзя, ты и так пыхтишь, как самовар перед взрывом.

Я открыла рот, чтобы возразить, но она уже ставила передо мной тарелку с пирогами.

– Ну-ка, ешь. Потом будем решать, на кого дуешься и как будем решать проблемы.

Я взяла кусочек, но еда застряла в горле. Захотелось заплакать прямо тут, на кухне, уткнувшись в бабушкино плечо.

Но я не заплакала.

Я просто поднялась и прошла в свою комнату, закрывая за собой дверь.

От того, что я чувствовала, хотелось выть белугой… Сердце внутри так сильно ныло, что казалось вот-вот лопнет, оставив вместо себя пустоту… Холодную, безжизненную…

Лёжа в темноте, я поняла, что не могу заснуть. Воспоминания снова накатывали, одно за другим, превращаясь в жгучую, липкую боль.

***

– Ты такая, – Дима смотрел на меня задумчиво, водя пальцами по моему запястью. – Ты вообще настоящая?

Я засмеялась.

– Вроде бы да.

– Никогда таких, как ты, не встречал, – он улыбнулся, а у меня сердце пропустило удар.

Мы тогда гуляли по парку. Просто гуляли. Он держал меня за руку, рассказывал о всяких мелочах, о детстве, о том, как боялся темноты, пока не вырос. О том, что у него есть младшая сестра. О том, что он всегда хотел собаку.

А я слушала, ловя каждое слово.

Дура.

– О, смотри! – он внезапно дёрнул меня за руку.

– Шуточный ЗАГС! Ты когда-нибудь видела такое?

Я посмотрела на стеклянную будку с неоновой надписью «Проверьте вашу совместимость!».

– Ну и? – усмехнулась я.

– Давай поженимся, – сказал он.

– Дима, ты издеваешься?

– А ты попробуй сказать «нет».

Я засмеялась, потому что в его глазах была какая-то странная искренность. Мы зашли в будку, ввели свои имена, данные паспортов и расписались игрушечной ручкой, получили распечатку с печатью: «Вы идеальная пара!».

Дима посмотрел на неё и вдруг серьёзно сказал:

– Теперь ты моя.

Он потом ещё купил в магазине пару детских колечек, которые позже сам же и надел на наши пальцы.

Я смотрела на этот кусочек пластика, ощущая, как внутри разливается тепло. Я поверила.

Дура.

***

Я сжалась в комок, уткнувшись лицом в подушку. Боль в груди скручивала меня, дышать было трудно.

Дверь скрипнула.

Я не подняла головы, но почувствовала знакомый запах – лаванда, розмарин… бабушка.

Кровать просела под её весом.

И в следующую секунду её тёплая, натруженная рука легла мне на плечо.

Я не выдержала.

Просто рыдала, пока она молча гладила меня по спине, не говоря ни слова.

Но в этом молчании было больше, чем тысяча слов.

Я была дома.