Читать книгу Сладкая заноза для миллионера - Оливия Стилл - Страница 3

Юля.

Четвёртый день.

Четвёртый день я валяюсь в кровати, смотрю в потолок и осознаю, что жизнь кончена.

Всё.

Закрывайте лавочку, прощайте, мечты, амбиции, планы на будущее. Юля официально превращается в болотного лешего, который отказывается выходить из своего логова и начинает разговаривать с пауками на стене.

Бабушка терпела. Долго терпела.

Она вообще у меня на редкость терпеливый человек, только вот… Терпению, даже самому ангельскому, в конце концов, приходит конец.

Так и бабушка дотерпела. Выдала мне, так сказать, лимит на страдашки.

До вечера четвёртого дня.

А потом она влетела в мою комнату и начала апокалипсис.

– Так, хватит! – рявкнула она, стягивая с меня одеяло с такой яростью, будто оно было виновато во всех бедах мира.

– Мне тут, значит, невестка грыжу просила заговорить, куме надо корову от сглаза спасать, а моя внучка тут валяется, как квашня! Ты чё, помирать вздумала?!

Я застонала и попыталась натянуть одеяло обратно. Бабушка не дала.

– Ба, ну ещё чуть-чуть…

– Чуть-чуть, говоришь? – она сверкнула глазами.

– Да я тебе сейчас такой сеанс психотерапии проведу, что мало не покажется! Депрессия у неё, ишь! Нахваталась там в своём городе! Давно на огороде не лечилась, да? Так я тебе сейчас устрою! Как раз надо засеять горчицей всё в зиму! Вставай, Журавлёва, марш за мной!

Я попыталась возразить, но не тут-то было. Бабушка тащила меня в ночнушке во двор, при этом комментируя мои успехи в саможалении:

– «Я несчастная», «я страдаю», «Дима, Дима»… Да чтоб его черти на куличках искали, твоего Диму! Ох, внучка, родилась бы ты в мои годы, быстро бы поняла, что мужики – это не конец света. Конец света – это когда куры не несутся, а тут всего-то один идиот!

Я не успела осознать, что происходит, а мы уже стояли во дворе у старой железной бочки. Бабушка подожгла какой-то веник и начала пришёптывать.

– Ба… что ты творишь? – я моргнула. – Ты что, меня в жертву приносить решила? Давай мне тут без всего этого, ладно? Я ничего шептать не буду! И в секту твою не пойду!

– Секта, ага, – фыркнула бабушка, подкидывая в огонь какие-то травы. Они тут же вспыхнули, запах разошёлся густым облаком. – Сейчас снимем с тебя всю эту дурь.

Она нагнулась, схватила меня за волосы и – дёрг!

Я взвизгнула.

– Бабуль! Тебе мало, что я страдаю, ты меня ещё лысой хочешь сделать?!

– Да тише ты не визжи, истеричка, – бабушка спокойно бросила клок моих волос в огонь, и он с треском сгорел. – Всё, теперь легче будет.

Я смотрела на неё с приоткрытым ртом.

– Это что сейчас было?

– Помогаю я тебе, окаянная.

– И… что теперь? – я уже даже не злилась. Я была в состоянии полнейшего охренения.

Бабушка хмыкнула.

– Теперь всё будет хорошо. Хватит сопли на кулак наматывать, внучка, ноги в руки – и в университет!

Я чуть не поперхнулась воздухом.

– Чего?! Ба, ты вообще в курсе, что меня там ждёт? Унижение, насмешки, позор! Да в меня пальцем тыкать будут все кому не лень!

– Ой, страсти какие! – бабушка закатила глаза.

– Ты что, первая в мире девка, которой сердце разбили? Думаешь, все должны по тебе плакать? А ну-ка, хватит! Ты у меня не для того характером крепла, чтоб на каждую шавку внимание обращать. Ты Журавлёва или тряпка?!

– Ба…

– Всё! – она хлопнула в ладоши. – Утром поедешь обратно! Посудачат да забудут, а эти дураки, которые думают, что могут с чужими сердцами играть, своё ещё получат… Сколько верёвочке ни вейся, конец всё равно рядом.

Я прищурилась.

– Ба… что ты имеешь в виду?

Но бабушка только загадочно усмехнулась и ушла в дом, оставив меня переваривать всё произошедшее.

А наутро…

Я проснулась неожиданно бодрой.

Нет, правда. Голова ясная, сердце не болит, будто кто-то вынул из меня весь этот ком боли и бросил в костёр.

Вот и не верь после этого бабушке…

Она у меня местная знаменитость. Кто-то называет её ведуньей, кто-то – шарлатанкой, но вот что странно: как только корова перестаёт доиться или младенец всю ночь орёт без причины, все бегут именно к ней.

Заговорить грыжу? Пожалуйста.

Снять сглаз? Легко.

Намешать такую настойку, после которой даже самый упёртый простуженный мужик перестанет строить из себя умирающего? Да запросто.

Бабушка моя не просто знахарка, она легенда. Вот только в колдовство я особо не верила… до сегодняшнего утра.

Я посмотрела на себя в зеркало и вдруг поняла, что точно справлюсь.

Пусть судачат. Пусть ржут. Пусть Дима в своём гадюшнике думает, что победил. Не убудет!

Я надела любимую кофту, посмотрела на себя критично, потом добавила макияжа.

Вот так-то лучше.

Стиснув зубы, схватила сумку.

Всё. Возвращаемся. Пора в строй.

И пусть Дима подавится своим превосходством, но одного у него никогда в жизни не будет…

Меня!