Читать книгу Рубаи - Омар Хайям - Страница 4

О, бойся тело отдавать

На пищу горю и страданьям,

Томясь слепым любостяжаньем,

Пред белым серебра сияньем,

Пред желтым златом трепетать!

Спеши с друзьями пировать,

Пока веселья час не минет

И теплый вздох твой не остынет:

Твои враги на пир тогда

Придут, как хищная орда!..

Мне лучше быть с Тобой в вертепе,

                                                     в кабаке

И помышленьями заветными делиться,

Чем без Тебя, мой Бог, идти

                                     в мечеть молиться

Без пламени в душе, но с четками

                                                     в руке!..

Да! Сотворивший всё, что было,

                                              есть и будет!

Чтоб ни было со мной, но знай:

                                              так верю я, —

Введет ли в рай за то рука Твоя,

Иль на сожжение в аду меня осудит!..

Коль знаменит ты в городе —

                           ты «Худший из людей»!

Коль ты забьешься в угол свой —

                           ты «Вредный чародей»!..

Святым ли будь, пророком ли —

                                            разумнее всего

Здесь быть для всех невидимым,

                                      не видеть никого!..

Расцвела сегодня пышно

Роза счастья твоего!

Где же чаша? Чаши в руку

Не берешь ты отчего?!

Время – враг наш беспощадный!

Друг мой милый, пей вино:

День отрадный, как сегодня,

Снова встретил… мудрено!

Достойней, чем весь мир возделать,

                                                      заселить —

В одной душе людской печали утолить,

И лаской одного в неволю заковать —

Чем тысяче рабов свободу даровать!

Над розами еще проходят облака,

Окутывают их фатой прозрачной тени.

Всё жажду сердцем я волшебных

                                                     опьянений…

Не отходи ко сну; не пробил час пока!

О, пей, душа моя! В вине сверкает пламя.

И залит небосвод багряными лучами…

Подобно соколу мой дух, расправив

                                                             крылья,

Из мира чудных тайн стрелою полетел, —

Умчаться в высший мир хотел —

И что ж?! Упал сюда, – в мир праха

                                                      и бессилья!..

Не встретив никого, кому души тайник

До сокровеннейших извилин

Открыть бы мог любя, – печален

                                                       и бессилен,

Я выйду в ту же дверь, в которую

                                                           проник!..

Пусть колесо судьбы мне мира не дает —

Ну что же! Я готов сейчас идти войною!

Пусть доброй славою

                                  бессмысленный народ

Меня не наградил – позор зато со мною.

Всё прочее – слова!

Вот кубок, и в вине горит рубина

                                                   пламень —

Ведь у непьющего найдется голова,

А у меня найдется – камень…

Счастливо сердце того, кто в жизни

                                  прошел неизвестный,

Шелковых тканей не знал и пряжи

                                   волнистой Кашмира,

Кто, словно птица Симург, вознесся

                                       к лазури небесной,

А не гнездился совой в развалинах

                                                 этого мира…

Ну да, я пью вино! И кто не слеп умом,

Кто истину, как я, уразумеет,

О, тот поймет, что перед божеством

Поступок мой значенья не имеет.

Аллах от века знал, он знал

                                              давным-давно,

Что мне, рабу его, придется пить вино!

Его лишь оскорбить я мог бы

                                               воздержаньем —

Его предвиденье явилось бы незнаньем…

Нет в суетной любви могучего сиянья:

Как пламя зыбкое в минуту угасанья,

Она не может дать живящего тепла!

Ее наследие – холодная зола!

Но кто божественной любовию

                                                 пылает, —

Ни отдыха, ни сна, ни пищи тот

                                                    не знает!

В сияньи радостном взойдет ли

                                                яркий день

Иль мир окутает чадрою ночи тень,

Несутся ль месяцы, года чредой

                                                крылатой —

Всё призрак для души, любовию

                                                 объятой!..

Хайям, Хайям! Твой жалкий прах

Подобен трепетной палатке.

В ней дух царит как падишах,

Но дни его царенья кратки.

Они ведут к небытию,

Его последнему приюту.

Едва успеет он свою

Палатку бросить, – чрез минуту

Ферраши смерти прибегут

И всё разрушат, всё сорвут,

Чтоб средь песков пути иного

Создать разрушенное снова.

Жалкая страсть человека —

                               подобна собаке цепной:

Крик ее – лай непристойный,

                        докучный, без всякого толка!

Лисья таится в ней хитрость…

                                Дает она мнимый покой,

Зайца обманчивый сон…

                 Сочетались, слились в ней одной

Бешенство лютого тигра

                        и жадность голодного волка!..

О, друг! Зачем пещись о тайнах бытия,

В безумии желать того, что невозможно?

Мечтой бесплодною охвачена тревожно,

Напрасно смущена зачем душа твоя?

Будь счастлив, веселись!

                                     При сотвореньи света

Никто ведь у тебя не спрашивал совета.

Надменным небесам брось вызов

                                           горстью пыли.

И в том, чтобы тебя красавицы любили,

Миг счастия лови, ищи его в вине!

О чем тебе молить и в чем

                                   просить прощенья?

Вернулся ль хоть один – один,

                                         как исключенье

Из всех, исчезнувших

                                    в неведомой стране?

Доколе жизнь ты будешь посвящать

Гордыне суетной и самообожанью?

Иль одержим больным стремленьем

                                            к познанью,

Причин небытия и бытия искать?

Пей светлое вино! Ту жизнь,

                                что чрез мгновенье

Прервать готова смерть, идущая вослед,

Любить иль понимать не стоит.

                                                   Цели нет!

И лучше жизнь влачить во сне иль

                                               в опьяненьи!

Скажи, ты знаешь ли, за что в устах

                                                          народных

Лилея, кипарис названье «благородных»

Стяжали с давних пор?

Для люда грешного их воздержанье —

                                                                   диво:

Ей десять языков дано – и молчалива!

А у него сто рук – и он их не простер!..

Моя возлюбленная вновь

Дарит мне прежнюю любовь!

Дай Бог, чтоб дни ее сияли

Так долго, как мои печали!..

Единым нежным обожгла

Мгновенным взором – и ушла,

Оставив счастья обаянье…

О, верно, думала она —

Свершив добро, душа сильна,

Когда не ищет воздаянья!

Есть в небе бык Первин —

                                            созвездие Плеяд,

А на рога другой взял землю, говорят…

Открой же взор души, открой

                                                глаза сознанья,

Как те, сподобился кто истинного

                                                            знанья, —

И посмотри-ка там, меж этих двух быков,

Какое множество… ослов!..

Убаюкан тщетною надеждой,

Разметал я на ветер полжизни,

Но и дня безоблачного счастья

Не познал в земной своей отчизне.

И теперь живу под гнетом страха:

Я боюсь, что время, время злое

Уловить мне случай помешает, —

Увенчать наградой хоть былое…

Я целый день вину хвалебный гимн пою.

Веселия лозой обвил я жизнь свою.

О, доблестный ханжа! Будь счастлив

                                                 убежденьем

Что мудрости самой ты внемлешь

                                                 порученьям.

Но знай, по крайности, что мудрость,

                                                 ментор твой,

Ничтожный школьник предо мной!

Не спрашивай меня о том, что

                                             так превратно,

О прошлом, будущем… Жизнь —

                                           ветра дуновенье.

Считай добычею бегущее мгновенье —

К чему заботиться о том,

                                             что невозвратно?

Чье сердце благости лучом озарено,

Невидимым лучом невидимого Бога, —

Где б ни был сердца храм, —

                                 мечеть иль синагога,

Где б ни молился тот, чье имя внесено

В скрижали истины, в любви

                                           святую книгу, —

Он чужд волнения, он недоступен игу,

И не страшит его кромешный жгучий ад,

И не пленяет рай, исполненный услад!..

Безумцы в мире есть, которых

                                                    самомненье

Во мрак надменности и чванства завело;

Иных влечет мечта о райском

                                                  наслажденьи,

О замках, где всегда прохладно и светло,

Где гурии нежней и краше роз Востока…

Безумцы! Как они обманутся жестоко!

Аллах! Настанет день – и с тайны бытия

Завесу темную сорвет рука Твоя,

И обнаружится, что все они упали

Далеко от Тебя, во мглу

                                       безбрежной дали…

Добросовестных и умных

Уважай и посещай —

И подальше, без оглядки

От невежды убегай!

Если яд мудрец предложит, —

Не смущайся, смело пей!

Даст глупец противоядье, —

Вылей на землю скорей!

Узор изменчивый загадочной природы

Ты разъяснить просил. И тайны бытия.

Но чтобы правду всю поведать,

                                           нужны годы —

И буду краток я.

Наш мир – что марево. Чудесную

                                                        картинку

Подъемлет лоно вод. И, зыблясь,

                                                         как туман,

Чрез миг опять она падет в свою пучину,

В бездонный океан.