Читать книгу Падшие - Орис Хант - Страница 6

Бум.

Бессознательное тело Безымянного свалилось со стула.

Пару секунд все сидели тихо и не шевелились. Потом всё пришло в движение.

Безымянного подняли, положили на стол; ворвавшиеся в комнату врачи немедленно выгнали всех остальных, закрыли дверь и стали колдовать своей непонятной лечебной магией. Изредка из-за двери доносились странные ругательства типа «анафилактический шок» или «посттравматический синдром», но чаще звучало лаконичное «ну п****ц».

Через несколько часов врачи вышли из комнаты и сказали: «Жить будет». Все вздохнули с облегчением.

И Безымянный действительно выжил.

Спустя три недели он уже мог ходить, правда, не очень быстро. Левая рука немного побаливала, но зато работоспособности не утратила. Было решено, что теперь ему можно ехать в Деревню – место, где обитали Бездомные, – вместе со всеми.

Однажды утром Скрипач заехал за Безымянным. Спросил:

– Нужно ли тебе что-то забрать из дома, или где ты там раньше жил?..

На что Безымянный ответил:

– Нет.

И они поехали. И приехали.

Первое время Безымянный всему здесь удивлялся. Во-первых, он не ожидал, что у Бездомных есть собственная деревня, причём довольно большая. Жили они здесь, правда, незаконно, но так как деревня была заброшенной и, в общем-то, никому не нужной, с места их не сгоняли. Живут себе и живут, всё лучше, чем по помойкам городским шариться.

Во-вторых, Бездомных было довольно много. 1237, как сказал ему Скрипач, из них 675 мужчин, 483 женщины и 179 детей обоих полов. Детьми, кстати, здесь считались лица, не достигшие 16 лет. Те, кто старше, уже считались взрослыми.

В-третьих, работа была обязательной для всех, кроме детей. Для того чтобы община могла существовать, каждому следовало приносить пользу. У Бездомных ведь почти не водилось денег (так утверждал Скрипач), они не могли ничего купить. Соответственно, чтобы хоть что-то иметь, нужно было что-то делать, поэтому каждый Бездомный выполнял определённую функцию: многие, например, занимались садоводством, некоторые охотились, а кое-кто периодически ездил в Город – воровать и попрошайничать.

В Деревне имелись и автомобили, но использовались они лишь в крайних случаях.

Безымянный сначала шарахался от происходящего. Это было дико для него, но жутко интересно. Тот же Гит, например, освоился довольно быстро, хотя к отсутствию электричества привыкал долго и периодически жаловался на то, что здесь нет интернета.

Впрочем, вскоре и тот, и другой смогли влиться в жизнь Деревни.

Тогда Скрипач решил, что хватит ребятам прохлаждаться, пора и работать начать. Однажды он позвал их и стал объяснять «философию первых». Философию, основанную на вопросе «о чём думал первый человек, подоивший корову». Была даже одна книжечка (вернее, толстая тетрадка), где очень умно и многословно объяснялось, о чём же этот человек, решивший вдруг подёргать корову за вымя, мог думать. Теорий существовало множество, но все они, как всегда, переливали из пустого в порожнее и ничего толком не объясняли.

Однако суть данной «философии» была крайне проста: берёшь что-либо и осваиваешь в совершенстве. То есть выбрал человек, например, лопату. Он может ей копать картошку или могилы. Вот человек и копает, пока не станет это делать так круто и профессионально, что один за день сможет выкопать поле картошки или похоронить целое кладбище.

Гит, например, выбрал топор и пошёл рубить лес. С одного удара нормальное дерево не срубал, конечно, но силы в нём всё равно прибавилось. Из относительно хилого хипповатого музыканта он превратился в молодого сильного мужчину. Впрочем, музыку не бросил.

Безымянный же выбрал ледоруб. Когда его спросили, почему, ответил: «А фиг его знает, он прикольный». Первое время Безымянный просто ходил по Деревне и думал, что ему делать с этой штукой. Потом решил использовать ледоруб по более-менее прямому назначению – залезать на различные объекты. Естественно, получаться стало далеко не сразу.

Однажды Скрипач собрал Совет. Так здесь назывались сборища, в которых решались какие-либо насущные проблемы общины Бездомных. Обычно в Советах участвовали только Скрипач и Кукловод, изредка Топь, но теперь были приглашены Безымянный и Гит – собственно, ради них всё и затевалось. Проводились совещания в Доме Советов – старой покосившейся избе с одной большой комнатой внутри. В ней стоял огромный стол, несколько стульев и сломанная печка-буржуйка в углу, которая раньше использовалась для обогрева помещения, а теперь являлась элементом декора.

– Итак, – начал Скрипач, – сегодня, думаю, вам пора узнать, для чего вы здесь, – и замолчал.

– Твоя театральная пауза затянулась, – нарушил тишину Безымянный. – Мы ж тут не сериал снимаем, где надо паузы, – он умолк. – После каждой фразы, – снова прервался. – Делать.

Скрипач недовольно хмыкнул, Кукловод хохотнул, Топь улыбнулась.

– К делу так к делу, – ворчливо продолжил Скрипач. – Вам, наверное, не терпится узнать, зачем вы здесь?

– Я лес рублю, – сказал Гит. – И мне нравится. Прикольно. А смотрите, какими мускулы стали! – Гит стал кривляться, как бодибилдер.

– Ой, да заткнись ты уже, – раздражённо проворчал Скрипач. Ему не нравилось, что его саспенс так быстро разрушили. – Вынужнынамдлязахвататюрьмы, – вдруг протараторил он.

– Какой ещё тюрьмы? – спросил Безымянный и слащаво улыбнулся. Скрипач покраснел.

– Да вашу ж!.. Эх, ладно. Фиг с вами. Ужо и побаловаться нельзя старику. – Скрипач сухо улыбнулся. – «Эпсикиды», – продолжил он без улыбки.

– Ха. Ясно, – сказал Безымянный.

– И это всё? – удивился Скрипач.

– Ну да. Захват. «Эпсикида». Всё ясно. Бесперспективняк и самоубийство. На другое я и не рассчитывал.

– То бишь?

– А какой смысл незнакомым людям помогать двум непонятным типам? Зачем вводить их в своё общество, довольно утопическое, кстати? Это глупо и бессмысленно. Так что я ожидал, что нас отправят на заклание, а сейчас обучают как смертников.

Дай-ка угадаю: мы должны проникнуть в одну из самых неприступных тюрем под покровом ночи, затем пробраться в Жутко Защищённую Комнату, – он интонацией подчеркнул последние три слова, – и в конце, наверное, нажать Большую Красную Кнопку? А потом – БАБАХ! Да?

– Нет.

– Жаль. Молчание.

– И… всё? – поинтересовался Скрипач.

– Что – всё?

– Ты всё сказал?

– Нет, я ещё спросить хотел кое-что.

– И?

– Я – Избранный?

– Нет.

– После того, как она меня сбила, – Безымянный кивнул в сторону Топи. – У меня появились суперспособности?

– Нет.

– Я владею магией?

– Нет.

– Деньгами?

– Нет.

– Силой?

– Нет.

– Эх, – Безымянный тяжело, но притворно вздохнул. – И нафиг я вам сдался тогда?

– Ты нужен нам, чтобы захватить тюрьму.

– Это я уже и так понял. Вот и уточнил, раз я ничем таким сверхвыдающимся не обладаю, какой от меня толк?

– Харизма. Ты тот, за кем люди пойдут в бой.

– Хм. Хм. Ну ладно, – Безымянный взъерошил волосы. – А Гит?

– Мне тут нравится, но я с тобой, – откликнулся он.

– Да я не про это. Ты как насчёт всей этой авантюры?

– Я сказал уже.

– Просто… хм… Знаете, а я согласен. Пойду с вами штурмовать тюрьму. Мухаха!

– И у тебя не будет вопросов, предложений или чего-то ещё? – спросил Скрипач.

– А они учитываются?

– Конечно. Ты теперь с нами в команде. Каждый из присутствующих здесь обладает правом собственного мнения. Каждый может что-то предлагать или отвергать. Решает большинство.

– А надо будет что-нибудь подписывать? Договоры там, соглашения…

– Нет, зачем?

– Не знаю.

– Ну вот и всё. К тому же, мы тебе верим. Ты вроде не нарушаешь обещаний.

– Это да, – усмехнулся Безымянный. – Помнится, когда я к вам тогда пришёл, в школе, я ляпнул мимоходом, что согласен к вам присоединиться. И до сих пор здесь, как видите…

– Так предложения или вопросы будут? – перебил его Скрипач.

– Гит? – обратился к своему другу Безымянный.

– Мм? Нет, меня всё устраивает.

– Ладно. А у меня вопрос один всё-таки есть. Раз уж я теперь типа вождь и всё такое, можем ли мы сходить попялиться на «Эпсикиду» эту? Типа на разведку.