Читать книгу Правопонимание: от плюрализма к двуединству - П. А. Оль - Страница 7

В юридической науке широкое распространение получил методологический подход, в соответствии с которым процесс правопознания следует осуществлять через установление некой исходной категории, которая представляет собой отправное начало в познании права, содержит своего рода «генетический код», предопределяющий дальнейшее развитие, развертывание теории. Обращение к такой категории, по мнению некоторых авторов, должно стать начальной точкой для научной дискуссии, развернувшейся вокруг проблемы правопонимания.

И действительно, следует констатировать, что почти всякая научная теория выстраивается вокруг самой элементарной, простейшей категории, но элементарной, конечно, не в смысле простоты понимания, а в смысле первичности, неделимости, неразлагаемости на элементы. Например, для экономической теории такой категорией является «товар», в этических учениях «наиболее общим понятием, отражающим специфику нравственности в целом, является категория добра (вместе с противоположной категорией зла)»[61] и т. д.

Существует ли исходная категория в теории права? Постараемся ответить на этот вопрос.

Советская юридическая школа, во многом предопределившая развитие современной правовой науки, следуя марксистской традиции, придавала важное значение построению категориального аппарата. Она исходила из того, что логическим выражением знаний о предмете служат те понятия и категории, которыми оперирует теория государства и права. Однако эти понятия и категории, взятые в отдельности, не составляют еще ни теории, ни науки, так как в этом случае они не обладают достаточной доказательственной силой и не могут выразить конкретной истины. Объективная истина достигается тогда, когда они представлены в определенной системе: взаимосвязаны и составляют научную теорию. Причем не любая связь понятий, категорий и суждений образует теорию. Научная теория имеет место в том случае, если подытоженные ею знания развернуты в понятийной форме и через систему абстрактных категорий дают конкретное представление о сущности изучаемого явления, о закономерностях его развития и формах проявления.

Знания, выражаемые отдельными категориями и понятиями, в составе теории организуются, достигают той полноты и определенности, которые позволяют использовать их в практической деятельности и для получения новых результатов в познании предмета теории. Достоверные знания научная теория выражает в развернуто-конкретной и системно-понятийной форме, отвечая на вопрос о сущности предмета познания. «Именно постольку, поскольку система понятий может быть интерпретирована как одно (развитое) понятие сущности предмета, эта система понятий представляет собой теорию».[62]

Такой ход мысли вытекал из гегелевского метода исследования науки. Но если Гегель полагал, что им найден универсальный метод исследования любой науки, то К. Маркс считал, что метод служит лишь для постижения «специфической логики специфического предмета».[63] Отсюда правоведами-марксистами выстраивалась зависимость между представлениями о логике и овладением самой теорией. Вместе с тем, несмотря на понимание того, что логика теории права детерминирована ее предметом и верна лишь постольку, поскольку правильно отражает особенности существа, развития и функционирования права как общественного явления, исходное основание все-таки выводилось разное. Так, например, Е. Б. Пашуканис это основание видел в субъекте права,[64] П. И. Стучка связывал возникновение права с частной индивидуальной собственностью на землю,[65] И. П. Разумовский, ссылаясь на два замечания, высказанные К. Марксом, предпосылки формирования права видел во владении.[66] Преодолевая превращение И. П. Разумовским исходного понятия в главное, В. Б. Казаков попытался провести ревизию этой идеи и развить этот подход дальше. Л. И. Спиридонов также принимал за исходную абстракцию при установлении логики развертывания правовых категорий понятие владения, но несколько иначе и на других основаниях.[67]

Соглашаясь с тем, что построение системы категорий основывается на определенных исходных понятиях, являющихся наиболее элементарными и одновременно наиболее всеобщими, М. Ф. Орзих предлагал избрать «для теории права категорию «свобода» (в смысле степени свободы правотворчества в пределах социальной необходимости и объема свободы личности, общности людей в выборе вариантов поведения в пределах юридических возможностей)». Поэтому ученый считал, что развертывание правовых категорий имеет смысл начать с категории правотворчества,