Читать книгу Российское общество в условиях самоизоляции. Социальные эффекты и последствия пандемии Covid-19 - П. С. Самыгин - Страница 4

Пандемия COVID-19 оказывает глубокое воздействие на все социальные процессы в обществе, в том числе и на криминальные проявления, особенно на организованную преступность (ОП) и незаконные рынки. Проблема влияния пандемии COVID-19 на преступность на данном этапе развития и функционирования общества не относится к числу хорошо разработанных тем, что относится как к средневековым, так и к современным пандемиям.

В соответствии с наиболее распространенной точкой зрения, неизбежным следствием распространение пандемии является рост преступности. Уже известно, что пандемия COVID-19 действительно влияет на буквально на все социальные процессы. На ранних стадиях пандемии представляется достаточно затруднительным не только количественно оценить, но и содержательно спрогнозировать криминальные последствия воздействия COVID-19 и осуществляемых мер по противодействию ОП. Тем не менее, на данный момент уже имеются профессиональные комплексные криминологические оценки ситуации и предложения по реагированию.

Европол анализирует новую преступность.

Важнейшие положения об изменениях в криминальной деятельности в период пандемии содержит доклад (март 2020) Европола «Пандемический спекулянт: как преступники эксплуатируют кризис COVID-19». Аналитики Европола отмечают, что преступники быстро воспользовались возможностями, чтобы использовать кризис, адаптируя свои способы действий или участвуя в новых преступных действиях. Факторы, которые вызывают изменения в преступности и терроризме, включают:

– высокий спрос на определенные товары, защитное снаряжение и фармацевтическую продукцию;

– снижение мобильности и потока людей через и в ЕС;

– граждане остаются дома и все чаще работают на дому, полагаясь на цифровые решения;

– ограничения в общественной жизни сделают некоторые криминальные действия менее заметными и перенесут их в домашние или онлайн-настройки;

– увеличение тревоги и страха, которые могут создать уязвимость для эксплуатации;

– сокращение поставок определенных незаконных товаров в ЕС.

Основываясь на информации, предоставленной государствами-членами ЕС, и собственной экспертизой, Европол выделяет четыре основные области преступности периода COVID-19[30]:

– Во-первых, одна из областей связана с киберпреступностью. Киберпреступность связана с тем, что количество кибератак против организаций и частных лиц уже сейчас является значительным и, по прогнозам экспертов, будет только расти. Преступники использовали кризис COVID-19 для проведения атак социальной инженерии, посвященных пандемии, для распространения различных пакетов вредоносных программ.

Киберпреступники вероятно, будут стремиться использовать все большее число векторов кибератак, поскольку большинство работодателей вводят онлайн – работы (или т. н. удаленную работу) и позволяют работникам подключаться к системам своих организаций.

В качестве примера можно привести Чешскую Республику, которая сообщила о кибератаке в университетской больнице Брно, которая вынудила больницу закрыть всю ИТ-сеть, отложить срочные хирургические вмешательства и перенаправить новых пациентов с острыми заболеваниями в ближайшую больницу.

Во-вторых, мошенничество как область преступности периода COVID-19. Практика показала, что мошенники крайне быстро адаптировали под новую ситуацию известные схемы мошенничества, чтобы извлечь выгоду из опасений и страхов жертв во время социально-экономического кризиса. К ним относятся различные типы адаптированных версий схем телефонного мошенничества, мошенничества с поставками и дезактивации. Можно ожидать и прогнозировать, что в ближайшее время появится еще большее количество новых или адаптированных схем мошенничества, когда мошенники попытаются извлечь выгоду из страхов, беспокойств и тревог людей по всему мировому сообществу.

В качестве наглядного и очевидного примера можно привести расследование, поддерживаемое Европолом, которое фокусируется на передаче компанией в Сингапуре 6,6 млн. евро компании для приобретения спиртосодержащих гелей и масок FFP3 / 2. Как известно, товар так и не был получен.

В-третьих, на протяжении периода COVID-19 зарегистрированы контрафактные товары. Продажа контрафактной медицинской и санитарно-гигиенической продукции, а также средств индивидуальной защиты и контрафактной фармацевтической продукции увеличилась в разы с начала социально-экономического кризиса. Существует риск того, что фальшивомонетчики будут использовать дефицит в поставках некоторых товаров, чтобы все чаще предоставлять контрафактные альтернативы в автономном режиме.