Читать книгу Анатомия человеческих сообществ - Паскаль Буайе - Страница 9

Я привел эти примеры научения, чтобы проиллюстрировать некоторые свойства тех систем психики, которые организуют поведение людей посредством получения огромного количества информации из внешнего мира, включая опыт других людей, их суждения и поступки. Научение становится возможным с помощью набора психических механизмов, которые я буду называть системой интуитивных умозаключений (другие общепринятые термины – «модули» и «предметно-ориентированные системы»)[25]. Слово «умозаключение» здесь означает лишь то, что эти системы обрабатывают и модифицируют информацию в соответствии с некоторыми правилами. Например, чтобы придать звукам смысл, мы вначале руководствуемся системой распознавания, которая воспринимает непрерывный поток речи и превращает его в значительной мере условный поток отдельных слов с границами между ними. Затем другая система определяет ряд абстрактных свойств этого потока: порядок слов, наличие предлогов и падежных окончаний, если, например, вы слышите русскую речь, и другую морфологическую информацию, чтобы, основываясь на ней, проанализировать получившееся предложение и сформировать новое представление, сообщающее нам, кто, что, кому и как сделал.

Наш разум, содержащий огромное количество таких интуитивных систем, производит самые разные расчеты – определяя направление взгляда другого человека или оценивая его привлекательность, анализируя фразы, различая друзей и врагов, определяя опасность заражения, классифицируя животных по видам и семействам, создавая трехмерные визуальные образы, участвуя в совместных действиях, предсказывая движение объектов, выделяя социальные группы, создавая эмоциональную связь с детьми, понимая смысл историй, определяя черты характера, решая, в каких случаях применение силы полезно, а в каких нет, думая об отсутствующих людях, устанавливая, какая пища безопасна, выявляя признаки доминирования в социальных отношениях и многое, многое другое. Набор весьма хаотичный, но при этом системы интуитивных умозаключений имеют важные общие черты.

Во-первых, эти системы по большей части работают вне поля сознания. Мы просто не в состоянии понять, каким образом распознаем отдельные слова в потоке речи, менее чем за десятую долю секунды извлекая их из базы данных объемом около 50 000 лексем. Точно так же мы не знаем, в результате каких именно расчетов, происходящих у нас голове, мы находим кого-то привлекательным или отталкивающим. Мы мгновенно, не размышляя, испытываем отвращение к грубым нарушениям норм морали, таким как нападение на слабых или предательство друзей. Вот почему эти системы называются интуитивными – они внушают нам, к примеру, чувство отвращения к определенной пище или симпатию к человеку, и при этом мы не осознаем, какие умозаключения привели к такому выводу. Все, что мы можем выразить, – это сам вывод. Конечно, потом мы можем его осмыслить, объяснить или аргументировать задним числом, но для работы интуиции эти рассуждения не требуются.

Во-вторых, ясно, что системы интуитивных умозаключений являются специализированными[26]. Сознание девочки реагирует на отсутствие отца, и спустя несколько лет это может сказаться на сроках полового созревания, а также на стремлении к сексу и материнству. Участвующие в этом психические процессы непригодны для определения границ между словами в потоке речи, а знание спряжения глаголов едва ли скажется на вашем нравственном развитии. Все эти системы существуют у нас в голове в относительной изоляции друг от друга. Это естественное следствие принципа «нет информации без распознавания». Система интуитивных умозаключений может распознать информацию, только если не замечает другие события. Нет сигнала, пока вы не выделите его из шума. Но то, что для одних логических построений – шум (например, визуальная информация о том, как вы одеты, не мешает нам понимать ваши слова), для других может быть сигналом, указывающим на ваш социальный статус или этническую принадлежность. Каждая система должна фокусироваться на конкретных видах информации[27].

Все это знакомо нам по компьютерным программам, которые во многих отношениях не походят на разум, сформировавшийся в процессе эволюции, но, так же как и он, состоят из разнообразных подпрограмм со специальными функциями. Счетчик слов в текстовом редакторе сообщает нам, сколько слов содержится в тексте, проверка правописания – правильно ли они написаны и внесены ли в словарь. При этом система статистики не видит ошибок правописания, а автокорректор ничего не говорит о величине текста. И ни одна из этих систем не сообщит вам, относятся ли используемые вами слова к общей лексике или специальным терминам. Все это называется предметно-ориентированными вычислениями, поскольку каждая система интуитивных умозаключений выполняет строго ограниченный набор операций с введенной информацией и не более того.

В-третьих, мы сможем лучше понять, как работают разные интуитивные системы, на что они обращают внимание, какое поведение определяют, если будем рассматривать их как сформировавшееся в ходе эволюции свойство нашего вида, то есть как способ получения информации, которая повышала выживаемость наших предков. Это наводит на мысль, что лучший способ понять архитектуру познавательного процесса, различные компоненты человеческого мышления и их взаимосвязь – это посмотреть, как эти компоненты соотносятся со специфическими задачами, с которыми сталкивались люди в ходе эволюции. Такой подход, объединяющий теорию эволюции и изучение систем психики, стал началом нового научного направления, известного как эволюционная психология[28]. Выражаясь точнее, это значит, что у комбинаций генов, соответствующих чуть более эффективным или чуть менее затратным версиям этих маленьких систем (посредством невероятно сложных каскадов активации генов, синтеза белков, переключений генов, выброса гормонов и т. д.), оказалось чуть больше шансов быть воспроизведенными в ходе размножения. Как станет ясно из последующих глав, непостижимые иначе аспекты работы нашего мышления и то, как они сказываются на жизни общества, можно объяснить исходя из того, какую роль они могли играть в генетической приспособленности.

Взгляд на систему умозаключений, заложенных в психике, как на адаптацию к условиям внешней среды – это всего лишь начало программы исследований. Эволюционная гипотеза заслуживает внимания только в том случае, если дает нам возможность предвидеть новые или неявные стороны системы интуитивных умозаключений, и только когда мы можем подтвердить эти предположения с помощью наблюдений или в ходе эксперимента. Поскольку системы сильно различаются, различаются и исследовательские программы. Поэтому не следует ожидать, что описанная в этой книге новая конвергенция в науке приведет нас к новой теории человеческих обществ. Но она может дать нечто куда более полезное и вероятное – серию ясных объяснений множества разнообразных свойств человеческого разума, участвующих в построении общества.