Читать книгу Исследование взаимоотношений в Российской Армии - Павел Андреевич Кузнецов - Страница 14

Армию от других социальных структур, в том числе и государственных, отличает тенденция к абсолютной вертикали подчинения. Это проявляется в особом статусе лиц в официальной иерархии (офицерство) и в их исключительных полномочиях по отношению к подчинённым, вплоть до решения вопроса их жизни или смерти. Следствием этого оказывается волюнтаризм решений, в результате чего задачу выполняют постоянно разные по количеству и составу группы бойцов. Здесь надо иметь в виду, что речь идёт о тенденции. В реальности ей противодействует множество социальных законов и множество конкретных обстоятельств, сил и традиций. Но тенденция эта приводит к жизни жесточайшую иерархию, пусть крайности её и ограничены разнообразными обстоятельствами. Однако, эти обстоятельства не отменяют самой иерархии, влияя лишь на её конкретноисторическую форму проявления, глубину и масштабы.

Данную тенденцию также выражает особый статус приказа. Во все времена приказ для армии свят, его следует выполнять даже ценой жизни. А за его невыполнение предусмотрена ни много, ни мало правовая уголовная ответственность. Однако особенности его статуса и последствия невыполнения различаются в разные времена и в различных обществах. Собственно, вопрос особенностей статуса приказа зависит от тех же факторов, что и официальная иерархия.

В социальной реальности указанная тенденция приводит к аморфности и непостоянству деловых клеточек армейской социальной ткани. Очевидно, что привлечение для решения поставленных задач различных по числу и составу групп бойцов не способствует образованию устойчивых деловых ячеек. С точки зрения организации дела, армия действует как единая большая клеточка. Ключевой в поддержании подобного порядка и в его эффективности является порождённая особым статусом приказа и официальной иерархии уникальная в масштабах общества армейская дисциплина. Именно благодаря ей армия оказывается в состоянии успешно справляться с самыми сложными и невыполнимыми для иных социальных структур задачами. Армия при этом напоминает гидру с множеством голов и рук, причём, отрубленные, они тут же отрастают вновь.

Единственные структуры, близкие клеточкам в армейской социальной ткани представлены штабами войсковых частей всех уровней и низшими (базовыми) войсковыми частями. Напомню, о чём именно идёт речь. Каждое армейское подразделение, начиная с отдельного батальона, полка или дивизиона, помимо собственно названия (например, отдельный инженерно-сапёрный батальон такой-то дивизии такой-то армии) именуется войсковой частью с присвоением особого номера (например, войсковая часть 33 333). Соответственно, если наш отдельный инженерно-сапёрный батальон входит в дивизию, то и он, и дивизия, в которую он входит, получают номер как особые войсковые части. Делается это для структурного удобства и из соображений секретности. Ведь инертное название «войсковая часть 33 333» ничего не скажет о характере обозначенного им подразделения. Тем более что именно это обозначение используется для внешних сношений подразделения, а сама войсковая часть имеет статус юридического лица.

Собственно, такая войсковая часть, а не отдельный солдат, получает приказ сверху. А каких именно солдат и офицеров она выделит, зависит уже исключительно от её командования. То же самое можно сказать и о штабах более высокого уровня иерархии, когда те получают приказы, только они решают уже, какая именно войсковая часть будет выполнять приказ. При этом мы не можем рассматривать роту или взвод в качестве деловой ячейки, так как неизвестно, кто именно будет реализовывать на практике приказ, и в каком количественном составе. А группа людей, состав и структура которой постоянно меняется, не может расцениваться как деловая ячейка. Постоянно же деловые функции выполняет только мельчайшая войсковая часть как органическое целое и вышестоящие войсковые части в лице их штабов. Вообще, тенденция к абсолютной вертикали подчинения без выделения особых клеточек порождает аморфность даже таких образовавшихся клеточек, и всё же их структура достаточно устойчива, чтобы считаться клеточкой. Таким образом, армейскими клеточками оказываются только структурные элементы, имеющие штаб. Но они при этом имеют одну особенность: доминирование жесточайшей армейской дисциплины, которая одновременно делает структуру клеточки размытой, изменчивой и в то же время способствует её кристаллизации через внедрение жесточайшей трудовой дисциплины. Получается коммунальная клеточка по жёсткости и дисциплине организации дела, не уступающая самым эффективным западным деловым клеточкам. Тем самым возведённые в абсолют коммунальные элементы организации армии порождают к жизни фактически деловые клеточки. В этом явлении можно наблюдать целую плеяду законов диалектики: тут и закон единства и борьбы противоположностей, и переход количественных изменений в качественные, меняющиеся местами причины и следствия. И в основе всего этого лежит уникальная армейская дисциплина.

Помимо деловых клеточек, в армии существует тенденция к образованию коммунальных клеточек типа коллектива. Тенденция эта существует вследствие того, что бойцы мельчайших подразделений внутри базовой войсковой части длительное время проживают, общаются и даже обучаются совместно. Если коллективы внутри базовой войсковой части всё же образуются, они, тем не менее, не могут рассматриваться как структурный компонент (ячейка) армии вообще в силу своего временного характера. Коллективы не могут быть признаны ячейкой армии ещё и потому, что не являются официально признанными элементами структуры армии. Обязательное же требование к статусу ячейки состоит именно в таком официальном её признании обществом. И дело тут не только в определении понятий. Кроме того, в нормальной армии с образованием коллективов идёт жесточайшая борьба, для которой все средства хороши (вплоть до расформирования подразделения). Если даже коллектив образовался, деловой направленности он не несёт, да и деятельности его в своём интересе официальное командование не допустит. Максимум, его используют для удобства командования непосредственные командиры. И всё же с коллективами приходится считаться, как с неизбежной социальной реальностью.