Читать книгу Сообразим на троих, или Требуется пожарный - Павел Владимирович Гушинец, Павел Гушинец - Страница 6

Самые бедные, больные и несчастные люди в нашей армии – это, конечно же, генералы. Вот что, к примеру, может случиться с восемнадцатилетним солдатом? Да он же гвоздь переварит, который в жидкую кашу упал, неделю может не спать и если прикажут как следует – выкопает яму хоть до Австралии. А молодые лейтенанты и капитаны? Эти вообще лентяи. Мало того, что офицеры, ещё и думают иногда. И с молодыми жёнами у них всё в порядке. Вон, набилось их в общежитие по десять человек в комнату, и ничего, размножаются. Про прапорщиков и говорить нечего. Эти лбом кирпичную стену перешибут. Особенно если её наш стройбат укладывал.

А генералы старенькие. И зарплата у них маленькая. И здоровье пошаливает. Поэтому святая обязанность личного состава этих бедных людей поддерживать и снабжать всем необходимым.

В нашей части служил начальником медицинского пункта доктор Артём. Носил Артём капитанские погоны, поэтому в армейских порядках уже чуть-чуть разбирался. Считался неплохим доктором. Мог солдата на ноги поставить волшебной смесью воздуха и доброго слова. Ну и мамы, конечно, выручали. Как заболеет солдатик, так сразу маме звонят. Мол, мамаша, так и так, приболел слегка кровиночка. Хотите – будем его лечить тем, что в наличии в медпункте есть. А не хотите – привозите в часть такое-то и такое-то лекарство. Страна у нас небольшая. Мамы мигом приезжали и лекарство привозили. И солдат здоров – и Родине экономия.

А всё от бедности нашей. Артём, когда только приехал в часть старшим лейтенантом-медиком получил от начемеда круглую сумму эквивалентную десяти долларам с американским президентом и был отправлен закупать лекарства на ПОЛГОДА. Он честно потратил деньги. Пошёл на местный фармзавод, договорился с мужиками у проходной и купил оптом два ведра лекарств. Ведро аспирина и ведро активированного угля. Прямо так, без упаковки, россыпью. Ещё и на упаковку глюкозы осталось.

И вот как-то приходит к нему солдатик, скрюченный буквой «зю». Мол, живот болит, помогите, доктор. Артём солдата осмотрел и задумался. По всему выходит обострение хронического гастрита и нежелание служить. Дикая смесь. Ну, с нежеланием служить справятся волшебные трындюли, а вот с гастритом надо что-то делать. Мучается же парень. Артём заглядывает в шкаф с медикаментами. Так, аспирин тут не поможет, активированный уголь, конечно, волшебное средство, но тоже не от этой патологии. Эх, и глюкоза тоже не для этого. Остаётся последнее, кардинальное средство. Капитан привычно звонит солдатской маме. Не проходит и двух часов, как мама появляется на КПП с бутылкой Альмагеля наперевес. Мол, доктор, спасайте ребёнка.

Спасибо импортной медицине, обострение гастрита утихомирили и ещё почти две трети чудодейственного средства осталось. Сидит доктор, радуется, что у него в хозяйстве кроме аспирина и угля едва початая бутылка Альмагеля образовалась. Представляет, как долгими осенними вечерами будет он чайными ложками этого чудо-средства купировать солдатам их гастриты и язвы.

Да на беду через несколько дней приезжает в часть с проверкой грозный генерал Бурулёв. Дядька седовласый, почётными орденами и юбилейными медалями увешанный. Орёл. Да в процессе скромного банкета на сорок две персоны, устроенного командиром части, обострилась у генерала его застарелая язва. Бурулёв махнул стакан лекарства – не помогает. Он второй – ещё хуже. Беда прямо с генералом.

Вызвали машину и прямо из банкетного зала повезли генерала в медпункт. И ничего, что машина стояла у медроты, в пяти километрах к северу, а от места пиршества о медпункта было двадцать шагов. Генералы – люди особенные. Им, как монгольским ханам, касаться земли ногами не положено.

Привезли Бурулёва к Артёму. Лечи, доктор. Артём про себя порадовался, что он нынче во всеоружии, и звонить генеральской маме не придётся. Достал из шкафчика бутылку Альмагеля, щедро плеснул в столовую ложку. Генерал отведал, и на лице его появилась улыбка. Полегчало. Начал за жизнь разговаривать с молодым капитаном, мудростью делиться. Артём генералу внимает, головой покачивает, а сам по стойке смирно стоит. Нельзя иначе с генералами разговаривать.

Устал генерал от разговора. Поднялся, по плечу похлопал, мол, «служи, сынок». И из кабинета вышел. А уходя, заветную бутылочку Альмагеля с собой прихватил. Артём проводил взглядом свои мечты о десятке купированных солдатских гастритов, хотел было кинуться вслед, указать генералу на его рассеянность. Но куда уж там. Махнул рукой. Пусть лечится старичок.

Имя генерала слегка изменено. А Артём нынче в Германии, руки коротки его достать.