Читать книгу Талиан. Тёмное фэнтези - Павел Казанцев - Страница 6

…он касался её губ губами

обещал на всю жизнь полюбить

его голосом её тихое сердце шептало

только глаза его

уже не открыть…

– Ты слышишь?

– Что?

– Как пчёлы жужжат вокруг.

– Малой, ты в порядке? – Огромный мужчина, размером с бурого медведя, а может даже и больше, уже хотел продолжить свою мысль. И своим грубым голосом заставить мальчишку не нести чепуху перед боем. Но его успели остановили.

– Что ещё ты слышишь? – спросил другой солдат, стоявший рядом со здоровяком и показавший ему жестом руки, чтобы тот не трогал паренька и позволил ему продолжить.

– Ветер. Сильный ветер. Слышу, как он гуляет по земле. Чувствую его своей кожей. – Вдохнув полной грудью, хоть воздух вокруг был отвратный и лучше было бы научиться вовсе не дышать, – Как в аромате пряностей и цветочного мёда. Пурпурно-красные фиалки прячутся в запахе старого рома. Чёрные ягоды проросли вокруг всего-всего моего маленького дома, пускающего дым в чистое небо. Корни смородины и малины за долгое-долгое время переплелись между собой. И наконец, расцвела моя любимая роза. Ну, а в печи за спиной, медленно поднимается тесто.

– А какой хлеб получается из вашего теста?

– Да кому нужен твой хлеб, ром, ром, – повторил ещё несколько раз здоровяк, – Вот что истинно важно. – И рассмеялся так громко, что наверно даже враг услышал его смех.

– Прежде чем сделать глоток, слышишь шелест листвы дуба. Как ломается корица и ты перетираешь её в порошок. Во вкусе мягкой карамели есть немного фруктов и всегда кажется, что не хватает чего-то ещё.

– Не знал, что в вашем лесу делают ром, да и не знал, что вы знаете наш язык. Кто тебя ему научил? – спросил остановивший первую грубость здоровяка солдат.

В его голосе чувствовался возраст, мудрость, прошедшая сквозь время, накопившаяся за долгие годы. Его голос звучал, как у дедушки, который желал хотя бы немного послушать своего вечно пропадающего внука.

– Не делают, никто не учил, – усмехнувшись ответил мальчишка и соколиными глазами посмотрел на здоровяка, стоявшего рядом. А у того тем временем ком встал в горле, когда он понял, что этот юнец рядом с ним, дитя когда-то проклятого бога.

Дикари с чёрной кровью внутри своих тел, живущие в лесу Энкалиос, они никогда не вступали в бой за пределами своего дома. Но последнее время их леса стали страдать намного сильнее, корни деревьев превращались в чёрную желчь и неизвестно, на сколько далеко это могло зайти.

Тишину, в которой были слышны лишь стоны пламени, разрушил пробежавший по земле визг, от которого звёзды на небе стали темнее. И чем больше времени проходило, тем сильнее становился этот ужасный звук, который сложно было описать словами. Словно сотни душ сжигают заживо. Этот крик вновь взбудоражил воинов на стене, заставив взвести свои тяжелые арбалеты и перебирать губами молитвы.

– Не на это я рассчитывал… не на это я рассчитывал… – пытался кто-то говорить про себя, но его шепот был слышен чуть ли не каждому.

Вокруг то и дело были слышны молитвы и слова маленьких защитных заклинаний. Немногие люди умели пользоваться волшебством, если это вообще можно было так назвать, а если и умели, то таких обычно нарекали любимчиками богов. Да только вот дело всегда было вовсе не в этом. Все умели, все могли, по нужде, по желанию. Но мало кто заходил далеко в изучении этих тайн. Волшебство соприкасалось с душой и не каждый мог овладеть им, да и не каждый мог противостоять такой силе. Словно что-то проникаюшее вглубь оценивало, присматривалось к воспоминаниям и желаниям. Обычно тела людей не выдерживали магической энергии, обычно люди торопились, обычно люди были жадными. Но вот избранные могли пользоваться ей так же, как проклятые, практически свободно. Возможно, они были просто умнее всех остальных и знали, что сперва стоит дать наполниться сосуду внутри тела. Позволить волшебству прикоснуться к сердцу и гладить его, пока оно не привыкнет, пока оно не впустит. И лишь после выбирать свой путь. Сердце проводник, через него проходят все желания.

Но вот много ли было таких?

Всего единицы… И то вместе с теми, кто уже давно покоился в своих могилах.

Визг сумасшедшего, сводивший с ума, кажется, звучал уже прямо под стеной, как вдруг он резко прекратился. Стена пламени почернела, молитвы солдат на стене стали громче, а кончики стрел засветились красными огнями.

– Не к добру это… совсем не к добру, – повторял и повторял кто-то на стене, пытаясь держать арбалет ровно и унять свои дрожащие руки.

– Чёртов урод в пламени сделал своё дело, – фыркнул рядом стоящий и хлопнул паникующего товарища по спине.

А тот тем временем от испуга выпустил стрелу прямо в пламя, вонзившись во что-то она издала глухой проникающий звук.

– К-кажется, я в кого-то п-попал…

Оглашая темноту криками, совсем не похожими на боевой клич и совершенно не соблюдая никакого строя. Тысячи тварей, словно тараканы, выбежали из-за пламени и понеслись в сторону стены. Они спотыкались, сталкивались друг с другом, но продолжали бежать как сумасшедшие. Сотни стрел звездопадом понеслись на их головы. Раненые твари падали, об них спотыкались другие и их просто топтали, топтали… вбивали в землю.

Они рычали.

Издавали звуки скрежета костей.

С пробитыми лёгкими они бежали ещё столько, сколько могли. Стрелы неслись без остановки затмевая тёмные звезды на небе. Добежав до стены, сумасшедшие твари другой стороны могли лишь беспомощно смотреть на стену и принимать на свои головы раскаленное масло.

Они могли лишь с рычанием ждать своей смерти.

Зачем же…

Ради чего?

Их хрупкие тела были совсем голые, словно ненужных рабов пустили на мясо и казалось, что они никогда не перестанут выбегать из-за пламени. Сотни сменились на тысячи. Солдаты даже перестали целиться, они просто стреляли и знали, что всё равно попадут в цель, а если даже не убьют, то свои же затопчут раненых.

– Что это за твари, откуда их столько! – кричали на стене.

А трупов под стеной становилось всё больше и больше. Кровь лилась словно после дождя или река вышла за свои берега.

Всё, всё вокруг было залито тёмной кровью. Её кислый запах стал оседать на дне лёгких. С каждой новой стрелой был слышен всплеск, как тварь падает во что-то липкое. А другие бегут вовсе не по твёрдой земле, а пересекают неглубокую реку. И звук ломающихся костей становился только громче.

Огромная фигура мужчины медленно вышла из-за пламени, а сумасшедшие, явно потерявшие рассудок монстры, обычно сталкивающиеся друг с другом. Подобно волне морской огибали его. Одна из стрел полетела в его сторону и воткнулась ровно в грудь, но его тёмно-красный силуэт даже не пошатнулся. Вторая стрела, третья, четвёртая, пятая, но он просто стоял и смотрел на стену стеклянными глазами. Смотрел на людей. Медленным движением руки, огромный воин, облачённый в лёгкую рубаху, одну стрелу за другой, с наслаждением вытаскивал из себя вместе с небольшими кусками собственной плоти. Оставляя огромные рваные дыры на своей груди. И каждый раз вытаскивая стрелу, он будто показательно, словно зная, что каждый смотрит именно на него, протягивал руку вперёд и с усмешкой отпускал ее, чтобы все это видели.

Несколько солдат даже прекратили перезаряжать свои арбалеты и просто смотрели на огромного война. Пока из-за его спины медленно не показалась огромная слизкая пасть с огромными жёлтыми зубами.

Отвратительные демоны с чёрной трескающейся кожей, больше похожей на уголь в печи, под которым томилось кровавое мясо. Они как гончие побежали в сторону главных металлических ворот, не разбирая перед собой ничего.

Они бежали по живым и мёртвым, хватая в свои огромные, с длинными когтями лапы лёгкие тела своих же, но более мелких тварей. Прикрываясь ими от стрел.