Читать книгу Нечаянный рай. Путешествие к истокам (сборник) - Павел Кузнецов - Страница 7

Но даже земному раю свойственна монотонность. Проходят дни, недели, ничего не происходит, ничего не меняется…

Начало июля, тишина, жара, безветрие. Вчерашний ливень глубоко промочил землю, огороды прополоты, солнце в зените, аист царственно бродит на лугу перед домом, выискивая лягушек; кажется, что все в округе спит. Не деревня, а чистая Обломовка. Надо работать, писать, усилием воли сосредоточить сознание, но вместо концентрации оно растекается, плывет, душа теряет свои границы и сливается с этой травой, замершими березами, с этим небом, неподвижным душным воздухом. Человек пропадает, растворяется, полный паралич воли, исчезновение желаний, мыслей, чувств: ты и мир – одно. Притом каждый простейший акт, каждое действие полно значительности – принес воды, скосил траву, выкупался в реке – и больше ничего не нужно. Состояние, похожее на счастье, которое, если верить венскому психоаналитику, человеку труднее всего долго переносить.

По тропинке вдоль забора идет Коля с ведром за водой, возвращается… Через час с одним ведром идет к колодцу снова.

– Зачем ты с одним ведром ходишь, – кричу я, – можно же сразу два принести!

Он ставит ведро на землю, вытирает со лба пот.

– Ну, принесешь два ведра, а потом что делать? – как будто с легкой обидой на жизнь говорит он. – А так принесешь одно, а потом через час еще сходить можно… Давай покурим, что ли…

Подходит, садится рядом на скамейку, затягивается «Примой».

– Эх, жара, – говорит он вздыхая.

– Да, жара и безветрие, – отвечаю я.

– Безветрие и, вишь, как парит, к вечеру, наверное, снова дождь будет…

– Да, похоже на то… парит сильно.

– Хорошо, поливать не надо будет.

– Да, поливать не надо Пауза.

– Ну, пойду дальше, – говорит он, – к Федюне зайду…

– Зачем?

– Да дело есть… Поговорим, покурим…

Да, труд это проклятие. Но и Клюев прав: мы все просыпаем самих себя. Что еще можно делать в Обломовке?