Читать книгу Возвращение мага - Павел Матисов - Страница 3

Вернувшись обратно в каталку, эрл соизволил проинспектировать приготовления к банкету. После осмотра залов с кухней и раздачи приказов он вызвал музыкантов и танцовщиц, что готовились в каморке прислуги. Одна из танцовщиц выбежала голышом, прижимая к себе достаточно фривольное полупрозрачное платье, которое, по всей видимости, не успела надеть. Я сурово поджала губы. Конечно, она не знала о том, что эрл решил вызвать их до появления гостей, но можно же было хоть как-то подготовиться!

– Пять плетей ей всыпьте, – процедил хозяин.

– П-простите, ваше благородие, – упала лицом в пол рабыня.

– Мой господин, Джанна пользуется немалым успехом у господ. Возможно, вы соблаговолите изменить наказание. Шрамы поставят крест на танцах для нее.

– Дерзишь, Игния.

– Прошу простить великодушно, – согнулась я в низком поклоне.

– Ладно. Неделю без еды.

– Принято, мой господин.

Я сделала за спиной знак рукой, прогоняя провинившуюся. Джанна, на счастье, оказалась понятливой и шустро убралась с глаз хозяина. Эрл принялся придирчиво осматривать костюмы танцовщиц, музыкантов и певцов. Просил что-нибудь по-быстрому ему наиграть, спеть или станцевать. Все эти роли для рабов временные. Каждый слуга имеет и основную рабочую специальность, однако среди них встречаются таланты или просто предрасположенные к иной деятельности. Они трудятся меньше, им выделяют время на тренировки и репетиции, дают инструменты и костюмы, их реже наказывают за провинности и своеволие, плюс появляется реальная возможность урвать объедки от вкусной хозяйской еды и выпивки. Взамен периодически от них требуется выступать на банкетах и приемах. Туранны не столь богаты, чтобы приглашать каждый раз наемных артистов. Или все же дело в жадности Авеля. В последнее время работы у них было немного, эрл из-за слабости редко устраивал приемы. Данные обязанности не всегда были в радость, как, например, в случае Джанны. Многие слуги предпочитали попадаться на глаза хозяину как можно реже. Авель не виделся с некоторыми годами. Развлечения пьяных дворян и аристократов также могли выйти артистам боком.

Такое наказание, как неделя без еды, само по себе было не столь тяжким, а если учесть специальные питательные травяные настои и отвары, которые приноровилась варить бабушка Кирья, то даже двухнедельная голодовка проходила сносно.

Подходило время облачения в парадные одежды, о чем я учтиво напомнила эрлу. Авель кивнул и приказал позвать Милетта. Я оставила хозяина на попечении камердинера, сама же быстро двинулась в красные покои.

– Господин, пора вставать, – тихо постучалась я в дверь, обитую красным бархатом.

Затем я осторожно зашла внутрь и огляделась. Эйлерт спал, развалившись в одежде на постели. Я хотела подойти ближе, однако неясное чувство угрозы остановило меня. Что-то будто бы колебалось в воздухе. Маленькие еле заметные завихрения.

– Ваше магичество, прошу вас, просыпайтесь.

Молодой барин заворочался и сел на кровати, протирая глаза и зевая.

– Молодец, что не стала подходить ближе, а не то получила бы бодрящий заряд молнии.

– Вам нечего опасаться в этом доме, господин Туранн, – произнесла я вежливо.

– Неплохая шутка, Игния. Быть осторожным стоит всегда и везде, особенно в доме, где живет свихнувшийся старый маразматик, мечтающий о твоей смерти.

– Эрл Авель желает вам лишь благополучия.

– Наши мнения о благополучии различаются. Я, к примеру, еще пожить хочу. Лет этак сто – сто пятьдесят, – хмыкнул Эйлерт, стягивая с себя рубаху.

– Желаете, чтобы я помогла вам с гардеробом?

– Нет. Ты свободна.

Я подождала несколько секунд и сочла нужным добавить:

– На банкет прибудут множество влиятельных эрлов. Также нас почтит своим присутствием виконт Аурелье.

– Да хоть король со свитой. Понял я.

Эйлерт стянул брюки и исподнее, повернувшись ко мне спиной, и стал доставать другую одежду из сумок. Разумеется, потомок эрла и не думал меня стесняться. Рабы ведь всего лишь мебель, которая может говорить и выполнять поручения. Стоит отметить, что сложением молодой барин выделялся в лучшую сторону. Неплохая задница.

Эйлерт обернулся в мою сторону и молча приподнял бровь. Я ведь не вслух это сказала?! Точно нет. Или он способен читать мысли? Кто этих магов разберет! С невозмутимым лицом я коротко поклонилась и быстро покинула гостевые покои, затворив дверь. В голове крутились разные пошловатые мыслишки, что совсем не удивительно, учитывая, как давно я не была с мужчиной. Если Эйлерт действительно унаследует имение, то стать одной из его фавориток было бы весьма недурно. В том случае, конечно, если он не злобный тиран, получающий удовольствие от унижений и боли наложниц. Как бы то ни было, думать о подобном рано. Я постаралась отрешиться от мыслей о будущем и сосредоточилась на подготовке к банкету. В том случае, если я упущу какую-либо обязательную мелочь или допущу провал одного из слуг, то наказание будет ждать уже меня.

Не прошло и десяти минут, как внук хозяина спустился в главный холл. Я внимательно оглядела его наряд, с облегчением отметив, что Эйлерт не стал расхаживать в ездовом костюме, а выбрал чистые парадные одежды. Длиннополый камзол темно-зеленого цвета с золотистой окантовкой и золотистыми пуговицами. Белые гольфы, зеленые туфли на пряжке цвета золота в тон к костюму, белая рубашка с широкими манжетами. То, что он не надел жакет или сюртук, не такое уж грубое нарушение. В отличие от старшего поколения, молодые эрлы или сыновья аристократов иногда пренебрегают данным предметом гардероба. Главным отличием в его облике от местных был коричневый бант на шее вместо положенного в Латернии галстука. Считалось, что длина галстука показывает статус владельца. В последние годы пошла мода на расшитые вручную галстуки женами или дочерями эрлов. Медные волосы Эйлерта были аккуратно зачесаны назад и, по всей видимости, обработаны каким-то средством. На пальце левой руки виднелся перстень с массивным зеленым камнем. Неужто настоящий изумруд? На груди висел латернийский амулет мага – серебряная многолучевая звезда в круге.

– Нормально выгляжу? – обратился барин ко мне.

– Ваш наряд великолепен, ваше магичество. Он отличается от привычного латернийцам, но это показывает, что вы приехали из дальних стран.

На каталке к внуку подъехал Авель:

– Вырядился как петух.

– По крайней мере, одежда мне идет, – усмехнулся Эйлерт.

Я молча отошла в сторону, чтобы не мешать их разговору.

– Что за дурацкий бант! Ты девица, что ли?

– Так принято одеваться в просвещенных странах. Нищим провинциалам вроде вас не понять, дед. Как бы я ни пытался подобрать эпитеты, кроме как «мумия в похоронном костюме» ничего в голову не приходит при взгляде на вас.

– Наглец. Выпороть бы тебя! Жаль, плохо тебя в детстве воспитывали. Избаловала тебя Тизали.

– Воспитали меня хорошо, но в этом нет ваших заслуг, ваше благородие. Разве что ваши деньги, что вы платили за учителей, – едко заметил Эйлерт.

– Когда это ты успел получить латернийский знак мага? – указал Авель пальцем на грудь молодого барина. – Ты разве не через южный Леменгтон ехал?

– Ха! Представляешь, дедуля, – быстро перешел на «ты» Эйлерт (хозяин скривился от подобного обращения), – это тот самый амулет мага, что я получил на свое четырнадцатилетие в столице. За двенадцать лет учебы и странствий я умудрился похерить абсолютно все, что у меня было с собой из дома, кроме этого знака. Если бы я не знал, что это простая железка с магической печатью королевской канцелярии, то подумал бы, что его заколдовала самолично богиня фортуны.

– Т-сс, еретик. Не забывай, что в Латернии мы почитаем Локтара Единого, а не этот грязный языческий Пантеон.

– Учту, благодарю.

– Ты не хочешь рассказать мне о своих успехах на магическом поприще? В письмах ты ничего не писал, кроме своих идиотских острот.

– Если бы ты в этом разбирался, я бы непременно похвастался, но какой смысл метать бисер перед свином?!

– Да я тебя…

Авель побагровел и поднял трость с намерением ударить отпрыска, но Эйлерт играючи увернулся, отойдя от деда на безопасное расстояние и натянув на лицо ехидную ухмылку. Гнаться на коляске за молодым внуком эрл посчитал лишним. Прокашлявшись, он приказал Милетту:

– В мой кабинет! Мне надо закончить с бумагами.

– Слушаюсь, мой господин.

Камердинер, седеющий мужчина с пышными усами, развернул кресло и повез Авеля к лестнице.

Первым раньше назначенного срока прибыл нотариус Джанторно Беласко, служащий виконту города Шемтен, ближайшего поселения к усадьбе. Он сразу уединился наверху вместе с эрлом, предположительно для обсуждения дел наследования. Затем приехал и господин Бристоф Хальтер, мрачноватый модник, разодетый в лучшие одежды и надушенный ведром духов. Сир Хальтер натянуто поздоровался с Эйлертом, который, наоборот, вел себя расслабленно и добродушно. Под глазами Бристофа залегли круги, выглядел он устало и даже болезненно.

После всего, что сделал Бристоф, слуги его ненавидели. Однажды утром Широль обнаружила труп одной из рабынь, что приглянулась ему накануне. Со следами побоев и ожогов. Это стало последней каплей в хозяйской чаше терпения. Несмотря на то, что эрл Туранн всегда был строг с рабами и не скупился на наказания, Авель карал справедливо и за дело. Когда он еще был дееспособен, в постели у него побывали многие служанки, но ничего подобного поступкам Бристофа он себе не позволял. Из-за смерти рабыни их отношения испортились, и глава Тураннов выгнал преемника. Данный эпизод был лишь верхушкой айсберга. Большинство проделок Бристофа не доходило до эрла. Он любил придумывать наказания для провинившихся. Специально выискивал, к чему можно придраться, иногда выдумывая совсем уж нелепые причины. Рабы ненавидели Бристофа Хальтера. Слава богам, в системе ошейников его положение было на одной ступени со мной, то есть он не мог приказывать мне и некоторым другим слугам, но низшие рабы его ослушаться не могли. А ведь в ту злополучную ночь он настойчиво требовал сначала согреть ему постель именно меня, и лишь после моего замечания о том, чтобы он испросил разрешения хозяина, отказался от своих планов и переключился на более доступные цели. Кто знает, может быть, вместо погибшей рабыни сейчас мои бы кости лежали в холодной земле. В общем, несмотря на то, что нынешнего Эйлерта никто из нас совершенно не знал, мы можем лишь строить догадки на основе его детских и юношеских лет, если бы перед рабами был поставлен выбор: Эйлерт или Бристоф, то ответ был бы очевиден. Но, разумеется, спрашивать мнение слуг никому и в голову не придет.

Милетт встал у входа, исполняя роль церемониймейстера и объявляя гостей, чему способствовал зычный голос, хорошие знания внешнего вида, имен и титулов господ. Широль заняла место подле хозяина, который также спустился вниз, дабы приветствовать приглашенных. Я же носилась от кухни до банкетного зала, раздавая указания, выбирая, какие блюда подавать первыми, и решая еще тысячу и одну мелочь, которые непременно возникают при проведении подобных приемов.

– Его святейшество епископ Локтара Единого Эшериан Шемтенский с сопровождающими! – громко объявил Милетт.

А вот и местный глава церкви пожаловал. Важная персона. Ранее на приемы эрла Туранна он никогда не приезжал, мы давно прекратили слать приглашения. Но сегодняшнее событие было нерядовым. И это понимали все: и господа, и слуги. Как ни крути, но уход одного из эрлов от дел – интересная по меркам Шемтена и даже Латернии тема для обсуждения. Желание поприветствовать, посмотреть на наследника первым вполне обоснованно. Роскошно одетый сир Эшериан подошел к хозяину вечера с несколькими служителями в более простых рясах. Ох, сколько же работы нам сегодня еще предстоит, если каждый будет прибывать с такой толпой прихлебателей. Я направилась на кухню, приказав увеличить количество закусок и других блюд. Дала указание музыкантам начинать играть музыкальную прелюдию – тихие ненавязчивые мотивы. В главном холле раздались звуки флейты и скрипки.

– Госпожа Игния! – подбежал ко мне взмыленный слуга-конюх.

– Что случилось?

– Там… там чудище господина Эйлерта не дает нам размещать лошадей гостей!

– Что еще за «чудище»?! – вздохнула я и быстро двинулась во двор.

Не могут с норовистым скакуном справиться?! Или сир Туранн использует для передвижения нечто более экзотичное? Доводилось мне видеть ездовых ящеров и барсов. Их было необходимо кормить мясом, но никаких сложностей у конюхов не должно было возникнуть.

Конюшня располагалась на некотором удалении от особняка, дабы не портить его своим неказистым видом. Задрав подол, я в спешном порядке добежала через сад до строения. Под длинным навесом уже стояло несколько карет гостей, часть еще даже не была распряжена. Возле входа несколько человек пытались завести скакуна в конюшню. Нашим слугам помогали кучеры прибывших господ, но успокоить лошадей не удавалось.

– Что происходит?

Я прошла мимо и заглянула в конюшню – простое длинное одноэтажное строение с множеством стойл, корыт, емкостей для фуража и конструкций для хранения разнообразной конской упряжи. В дальнем конце помещения я увидела что-то белое, висящее на удалении от земли.

– Что за…

Подойдя ближе, я не сдержала сдавленного ругательства: дальний угол был частично оплетен белой паутиной, в трех местах мерно покачивались коконы, а на пучке сена мирно посапывало гигантское мохнатое многоногое чудовище, похожее на паука-переростка, издавая странный тихий свист и периодически подергивая своими лапищами.

– Игния, мы исполнили все указания его благородия сира Эйлерта. Выделили отдельное стойло, налили чистой воды, притащили еще живых ягненка и пару куриц. И видите сами, как он тут все загадил. Лошади боятся сюда приближаться, кусаются и лягаются!

– Быстро сбегай за Милеттом, пусть он обратится с просьбой к сиру Эйлерту прийти посмотреть на своего… скакуна.

– Сию секунду.

Конюх бегом бросился прочь, я же ненадолго присела на скамью рядом и прислонилась к стене, чтобы хоть чуть-чуть отдохнуть. В таком виде меня и застал прибывший господин. Я поспешно встала и поклонилась молодому барину:

– Ваше магичество, у нас возникли проблемы с лошадьми гостей. Они боятся приближаться к конюшне.

– Как всегда. Шуни, иди сюда.

Паук, проснувшийся при входе своего хозяина, практически мгновенно оказался возле Эйлерта. Я сдавленно пискнула и отодвинулась в сторону. Вблизи он действительно поражал воображение своими размерами. В высоту он был с лошадь, однако торчащие во все стороны лапы визуально делали его намного больше копытных.

– Ты чего тут учудил, малыш? Я же просил тебя вести себя мирно и не оплетать тут все?

– Фью-у-у… – жалостливо, как мне показалось, просвистел монстр.

Эйлерт повернулся ко мне и махнул рукой:

– В той стороне ведь болото было? Там до сих пор никто не живет?

– Нет, господин. На Шемтенской топи никто не селится. Это место считается опасным. Гиблым.

– Порча?

– Без вести люди и скот пропадают. Бывает, что и из ближайшего леса охотники не возвращаются. Лет пять назад туда ходил большой отряд Ордена Искоренителей. Подтвердили, что место порченое, тьма там поселилась давно. Провели очищение, но через некоторое время снова люди пропадать стали. Эрл оставил задание в гильдии авантюристов, но ни одна команда так и не вывела заразу.

– Ясно. Надо будет поглядеть как-нибудь…

– Вы что, ваше магичество! Там очень опасно. От одной из команд авантюристов живым вернулся лишь один приключенец. Поседевший и полностью обезумевший! А там и опытный маг был в команде! – страстно поведала я.

Эйлерт хмыкнул:

– Ладно, сегодня я туда лезть не собираюсь. Пусть малыш порезвится немного. Он хоть и большой песчаный тарантул, но против сырости ничего не имеет. Правда, Шуни?

– Фью-у-у-фьюу-о!

– Еда? Хм-м… Вывесите коконы на деревьях близ топи, паутину уберите, – обратился Эйлерт к слугам. – Когда коконы исчезнут, подкидывайте периодически живность. Привяжите к дереву и так оставьте. Много Шуни не ест, не переживайте. Да и если в топях найдется чем подкрепиться, то он сам будет охотиться.

– Сделаем, ваше благородие!

Мы поклонились молодому господину. Эйлерт, немного пошептавшись со своим зверем, отпустил его на свободу. Тарантул исчез на горизонте с небывалой скоростью, перебирая своими лапами, словно за ним гналась стая демонов. Барин направился обратно к поместью, я решила сопроводить его.

– Быстрый, правда?

– Очень, господин. Никогда не видела таких больших и быстрых существ.

– В Штормовой пустыне иначе никак. Потому я и оставил Шуни при себе. Хотя с постоем в тавернах и гостиницах каждый раз возникают проблемы, скорость и удобство передвижения того стоят. Я подобрал его совсем крохотным паучонком, всего мне по колено. Крутился вокруг моей сторожевой сети рядом с лагерем. Почему-то мне его стало жалко, хотя напарники все как один советовали прибить тарантула. Я отговорил их, начал потихоньку подкармливать. Так и завоевал его симпатию. Теперь он мой надежный и очень полезный боевой товарищ.

– Поразительно! Вы очень талантливы, ваше магичество.

Эйлер поморщился:

– Игния, ты можешь выражать свое восхищение менее бурно?

– Простите, господин. Когда дело касается магии, мне сложно удержать свои чувства…

– Тебе нравится магия? – спросил барин, уже входя в парадную дверь особняка.

– Очень, – произнесла я тихо, опустив глаза как положено, поскольку мы оказались в центре внимания все прибывающих гостей.

Эйлерт, однако, услышал мой ответ и как-то по-мальчишески улыбнулся, что было несколько неожиданно.

– Сир Эйлерт, эльфийками интересуетесь? – спросил один из наших соседей, пожилой обрюзгший мужчина с висящими усищами и уже немодным париком с завитушками. Расставаться с ним он не желал, поскольку своих волос на голове практически не осталось.

– А вы, прошу простить?

– Эрл Немьято Хортензи, пятьсот акров, двенадцать десятков рабов. Мои владения соседствуют с Туранн на севере отсюда.

– Что касается женщин, эрл Хортензи, то меня интересуют все расы без исключения. Главное, чтобы глаз радовала и в постели пластом не валялась. Даже с орчанкой опыт имелся.

– Да ну! – выпал в осадок эрл. – С грязной дикаркой?

– Орк орку рознь. Пускай в большинстве своем они даже грамоты не знают, но орков причисляют к разумным. Они могут постигать науки, в том числе магию, как и остальные. Цивилизованные и чистоплотные орчанки в других странах встречаются.

– И все-таки я не одобряю подобного, – поджал губы сосед. – В наше время мы и помыслить не могли о связи с нелюдью. Надеюсь, что вы возьмете себя в руки, молодой человек, и не будете марать честь благородного дома Туранн.

– Непременно, сир Хортензи. Желаете перекусить? – располагающе улыбнулся Эйлерт.

– Ах да. Как раз в дороге аппетит проснулся.

«Какая еще дорога, жирный ты боров! – подумалось мне. – Тебе всего пятнадцать минут до нас добираться!»

Я поправила прическу, слегка растрепавшуюся на улице, и прикрыла ухо выбившейся серой прядью. Короткое, но заостренное ухо. К сожаленью ли, к счастью ли, я не являюсь чистокровной эльфийкой. Мой отец был человеком, а мать – темной эльфийкой. Простые горожане. Хоть они и любили друг друга, принять культуру чужого народа было тяжело обоим. Они поселились на границе эльфийского княжества. Далеко не самое умное решение, как я понимаю сейчас. Пограничные стычки людей и эльфов случались с пугающей периодичностью. В один из дней на наш поселок напали, не оставив и камня на камне. Всех, кто не сдался, убили, остальных увели в рабство. Мать, не обладавшая серьезными боевыми навыками, также попала в плен, но наши судьбы разделились практически сразу. С тех пор я ее ни разу не видела. Люди продвинулись достаточно далеко в той же войне, ограбив множество городов. Но и эльфы знатно потрепали их войско, на многие годы оставив страну без серьезной защиты. Это в итоге привело к восстанию одного из подданных и свержению короля, но мне в то время было не до новостей из дальних стран. Выжить бы на плантации да не помереть с голоду.

За что я благодарна родителям, так это за то, что они успели обучить меня грамоте. И не только темному наречию, но и имперскому диалекту. Это позволило мне занять наивысшую из возможных для рабов должность при хозяине. Что касается внешности, то увы и ах. Вместо прямых шелковистых платиновых маминых волос, которые сравнивали с лунным серебром, мне достались серые вихрастые непокорные пряди, походившие на заросли вуньи. Вместо темно-фиолетовой кожи бледно-лиловая, из-за чего другие рабы прозвали меня «лилушкой», или «лиловой поганкой», в честь одноименного смертельно ядовитого гриба. Благодаря отцу мой рост превышал средний эльфийский. Темные эльфы в целом были ниже людей, но выше гномов. Но в то же время телосложение у меня также было ближе к людскому. То есть крупное. И если среди других рабов, в основном человеческой расы, я не сильно выделялась комплекцией, то вот в свободном детстве вдоволь наслушалась издевок и различных обзывательств от традиционно стройных и миниатюрных темных эльфов. Когда-то я много плакала – по погибшим родителям, по утерянной свободе, – но все слезы давно высохли. Когда-то я ненавидела людей, ненавидела работорговцев, и своих хозяев в частности, но ненависть давно сменилась покорной обреченностью. Эльфы, как и люди, ко всему привыкают быстро. Мечты о свободе поблекли, сменившись желанием хотя бы хорошей жизни. Раньше я часто планировала побег, даже группу единомышленников организовала, однако в системе магических ошейников было мало слабых мест. Негош мог бы помочь, но маг наотрез отказался рисковать. Оторвавшись от воспоминаний, я вздохнула и двинулась к епископу Эшериану, за что-то громко отчитывающему одного из музыкантов. Банкет только начинался.

Позже прибыл и его сиятельство виконт Аурелье со свитой, правитель Шемтена и окрестностей, самая высокопоставленная персона в округе. Я первый раз виделась с ним вживую. К нам он ни разу за семь лет моей работы помощницей не приезжал, эрл Авель же нередко оставлял меня на хозяйстве в усадьбе, уезжая на балы и приемы. Моя внешность слишком неказиста, некоторые господа находят полукровок отвратительными, поэтому хозяин предпочитал брать с собой Широль или Милетта. Виконт Аурелье был мужчиной высоким и худым, словно жердь, с длинными бакенбардами и залихватской молодежной прической, которая не слишком шла немолодому господину. Он сразу собрал вокруг себя большую группу людей, но не благодаря харизме и обаянию, а, скорее всего, из-за высокого титула. Я отправила к нему официантку с нашей лучшей бутылкой бренди. Виконт отпустил какую-то остроту в адрес Авеля, которую эрлу пришлось проглотить, но после проверки на яды его сиятельство принял напиток. Я почувствовала значительное облегчение.

Гости приезжали в основном без жен, как было принято на подобных раутах. Однако некоторые привозили – сыновей, дочерей и прочих родственников. Брали с собой прислугу и телохранителей. Виконт так и вовсе заявился с пятеркой охранников, одним из которых был маг с золотым знаком – многолучевой звездой на груди. Золотой знак в сравнении с серебряной звездой, как у милорда Эйлерта, показывал более высокий статус и силу чародея. – Молодые, то есть младше сорока лет, образовывали свои группы по интересам. Отцы неспешно знакомили своих отпрысков с влиятельными людьми, подыскивали хорошие партии для дочерей. В этом плане вечер мало чем отличался от обычных сборищ аристократов.

Эйлерт Туранн был очень популярен, что и не удивительно. Молодой внук, вернувшийся из многолетних скитаний, один из претендентов на усадьбу и титул, настоящий маг, посетивший множество дальних стран, побывавший в бессчетном количестве приключений и переделок. Истории, которые он рассказывал, были одна чуднее другой. Хотя про себя он говорил неохотно, больше вещал про иностранные легенды и особенности. Гости были впечатлены. За исключением, пожалуй, одного который и не пытался скрывать свою антипатию. Бристоф Хальтер подвергал каждое слово Эйлерта сомнению, нередко называл сказанное выдумкой. Если бы Бристоф был магом, то дуэль была бы неминуема, однако, каким бы ублюдком тот ни был, преемник эрла прекрасно понимал, что у обычного человека нет шансов против обученного мага. Эйлерт не производил впечатление слабака, в отличие от Негоша, дежурившего у входа. С осунувшимся лицом, изрезанным морщинами, неопрятной бородой и вечно слезящимися глазами, раб-маг Негош представлял собой жалкое зрелище. Но даже с ним у сильного фехтовальщика без поддержки магических артефактов могут возникнуть проблемы.

Я приказала музыкантам сменить стиль и сыграть веселый мотивчик. Наконец в программу включился наш главный певец, светлый эльф-евнух. Голос у него был действительно отменный, ясный и звонкий, гордость усадьбы Тураннов. Обстановка значительно разрядилась, гости переключились на обсуждение песни, достоинств тех или иных артистов, хвастаясь своими собственными слугами.

К Эйлерту подходили знакомиться многие эрлы, представляли своих сыновей и дочерей. До предложений о помолвке дело не доходило. Конечно, маг сам по себе был неплохой партией для аристократов средней руки, но пока молодой милорд был темной лошадкой. Все может измениться, когда Авель объявит свое решение.

– Игния, кому мне отнести эль? – подошла ко мне Аютла с подносом, на котором стоял полный кувшин и пара высоких стаканов.

Я окинула взглядом рабыню и назвала достаточно безопасный, на мой взгляд, вариант:

– Сиру Эйлерту, он сегодня пьет эль.

– Да!

Мне показалось, или ее тон был довольным? Наивная дурочка!

Я внимательно следила, как Аютла с излишне прямой спиной шествовала меж гостей, кланяясь и забирая пустые бокалы. Эль не очень уж популярный напиток на таких мероприятиях, но в округе его варили и любили многие. Где-нибудь в столице, Милидженте, его наверняка не подают на банкетах…

О святые заступники, я же спрашивала ее, не следует ли ушить платье! Из-за небольшого роста Аютле был велик наряд горничной. Подол чуть ли не касался пола. И вот из-за одного неосторожного движения эта растяпа умудрилась наступить на собственный подол и полететь прямо на господ. Я быстро двинулась вперед еще до того, как беременная курица приземлилась. Его магичество Эйлерт среагировал молниеносно, подхватив одной рукой падающий поднос, а другой служанку. Пустые бокалы попадали, но удержались на подносе, кружка с элем также опрокинулась, разлив содержимое, часть которого оказалась на одежде молодого барина. Рядом раздался пьяный смех других гостей, ставших свидетелями бесплатного представления. Внук эрла рывком поставил Аютлу на ноги:

– Смотри под ноги, неуклюжее ты создание! Платье покороче выбрать не дано было?!

– П-простите великодушно, милостивый господин! Позвольте помочь вам с чисткой одежды!

Стоп! Что?! Неужели эта наглая пигалица смеет подкатывать к молодому барину? Да еще таким образом? Хотя, признаюсь, у меня не было уверенности, специально ли она подстроила падение или в ней взыграла природная косоногость. Даже Эйлерт, по-видимому, не был уверен, поскольку не стал с ходу ее отчитывать.

– Отнеси обратно утварь.

– Да, господин! – Служанка схватила поднос. – Мне очень жаль. Позвольте помочь вам!

Эйлерт не обратил на ее слова внимания, удаляясь к своим покоям. Вслед ему неслись смех и шуточки других господ. Я выхватила поднос из рук Аютлы и тихо прошипела, не меняя выражения лица:

– Иди за мной.

Остальным официантам я приказала начинать выносить основные горячие блюда на банкетный стол. В каморке слуг я устроила нерадивой рабыне знатный разнос. Аютла была искренне расстроена случившимся казусом. Я пригрозила ей, что выгоню из особняка обратно на плантации, если нечто подобное повторится, однако выдерживать хныканье и льющиеся из глаз девушки слезы долго не смогла и сжалилась, велев идти помогать на кухню с мытьем посуды и не забыть подшить платье. Аютла утерла слезы, горячо поблагодарила и убежала на отработку. Я же помчалась в покои молодого барина, но застала его уже выходящим из комнаты. Эйлерт успел переодеться в другую рубашку коричневого цвета.

– Прошу прощения за случившееся, милорд. Вам нужна помощь?

– Пусть постирают.

– Слушаюсь, господин, – я приняла испачканную одежду и поклонилась, радуясь про себя, что милорд не стал устраивать наказание для служанки.

Вечер продолжался. Разговоры за столом велись на разные темы: о нынешнем урожае, ценах на зерно, овощи и фрукты или более специфичные товары, о политике: о короле и графах, о последних королевских указах и эдиктах церкви, о соседних государствах, о ситуации в Латернии, ухудшившейся в последние годы. Нападения сектантов, жертвоприношения и порча появляются все чаще, вспыхнул мор в северо-восточных краях. Также говорили об активизации бездны на восточном побережье. Не то чтобы подобного не случалось раньше, но сейчас все навалилось разом, так что Орден Искоренителей, дружины лордов, гильдия авантюристов и Братство Меча работают не покладая рук. Обсуждали охоту и иной досуг господ.

Один из приятелей хозяина, эрл Тюджармо, завел разговор про кулачные бои. Неудивительно, учитывая то, что он являлся большим их поклонником. Гости оживились и стали просить зрелищ. Хозяин усадьбы дал добро, и Тюджармо предложил своего бойца против нашего. Эрл Авель не рискнул соглашаться, прекрасно зная о силе его чемпиона. Однако фанат боев привел с собой нескольких других бойцов, не столь именитых и сильных. Под одобрительный гул толпы милорду пришлось принять вызов. Я заранее распорядилась приготовить инвентарь, поэтому, когда эрл Туранн повелел подготовить ринг, мне оставалось лишь махнуть рукой. Официанты и другие свободные слуги с кухни стали вносить приспособления и устанавливать в левой части главного холла. На полу расстелили несколько больших отрезов из плотной грубой ткани, на которой виднелись неотстиранные пятна крови. Вынув заглушки из пола, в специальные отверстия воткнули мощные столбы с крюками. Затем протянули веревки, образовав большой пятиугольный ринг. Если бы не начавшийся мелкий дождик, то арену могли выставить и на улице.

Эрл сам отправился отбирать бойца. Орки, как и ожидалось, все рвались в бой, не страшась увечий и смерти. Обычно именно зеленокожих выбирали для кулачных боев, поскольку в грубой силе и схваткам без оружия и магии им не было равных. Ну, опытный кулачный боец может и легко разделать орка, но клыкастые громилы бились бездумно и яростно, что и надо было жадной до крови и зрелищ толпе. Милорд Авель не различал троицу орков, которых, к слову, раньше было четверо. Несмотря на то, что пятнистый серо-зеленый кожный покров был у каждого свой. И имен он их не помнил. Поэтому просто указал пальцем на приглянувшегося. На этот раз честь сражаться выпала Дубше, отчего здоровяк радостно взревел.

Смотреть, как грязные потные орки мутузят друг друга, никогда не доставляло мне удовольствия. Наверное, сказывается эльфийское воспитание. У нас иные ценности – соревнования в стрельбе из лука, показательные бои на шпагах или кинжалах и прочие спортивные состязания. Всё чинно и благородно, в отличие от этой варварской забавы.

Из своей норы выполз Кибрук, каким-то образом пронюхавший про бои. Он принимал ставки от господ, а орки разминались на ринге, запугивая оппонента грозным боевым танцем, больше похожим на кривляние и рык пьяного медведя. Во время поединка я отправилась на кухню, оставив всё на Широль и Милетта. Без всяких мыслей, я устало упала на лавку. Бабушка Кирья принесла мне тонизирующий отвар, за что я ее поблагодарила.

В отличие от меня, Кирья – чистокровная темная эльфийка. И хоть по возрасту она соответствует своему прозвищу, но по внешнему виду это сказать сложно. Эльфы в старости меняются неспешно, а живут в среднем раза в полтора дольше людей. Даже поговорка такая есть: «Пока человек спешит в объятья госпожи Смерти, эльф попивает чиф». Ну а мешать чифопитию даже костлявая не станет, как гласит иная народная мудрость. Бабушка Кирья попала в рабство задолго до моего рождения. История эта темная, и мне о ней почти ничего не известно. Эльфийские дома не любят выносить сор на публику. Чем-то она сильно провинилась в доме, но этого было недостаточно для вынесения смертного приговора. Продать темного эльфа-соплеменника людям в качестве раба считается постыдным поступком для гордого народа ночи. Однако каким-то непостижимым образом это произошло, о чем Кирья не любит распространяться.