Читать книгу Историйки с 41-го года - Павел Павлович Гусев - Страница 18

Еще год оставался до окончания Великой Отечественной войны.

Капитан Сорин получил извещение о гибели отца, матери и сестры, попавших под бомбежку вражеской авиации. Он всегда был жизнерадостным человеком, но тут враз посуровел, стал малоразговорчив и старался лезть во время сражения в самое пекло, презирая пули неприятеля и оберегая жизнь доверенных ему солдат.

Обычно после изматывающего боя на привале солдаты, отдыхая, чтобы отвлечься от прошедшего страшного дня, рассказывали разные байки. Капитан ранее тоже приходил, но на этот раз он сидел у старшины Киренко, с которым служил с самого формирования полка, и молчал, обхватив голову обеими руками.

Старшина не оставлял друга в одиночестве и, как мог, старался его успокоить, но все утешения были напрасны. «Погубит себя капитан раньше времени, – беспокоился Киренко, – что-то надо мне придумать. Отвлечь его надо!»

В это время в полку многие солдаты переписывались с девушками и в свободное время смаковали каждую полученную из тыла весточку. Старшина тоже писал письма и с нетерпением ждал ответов от своей девушки. Она его вдохновляла, передавала ему дух далекой гражданской жизни, и он порой задумывался о дальнейшей судьбе с ней.

И Киренко решил написать своей девушке все, что знал о судьбе Сорина: как служится ему и что произошло с его семьей, а в заключение попросил ее написать капитану теплое письмо, как это может сделать только женское сердце.

Прошло время, и однажды на привале, как всегда, однополчане радостно встречали почтальона. Капитан смотрел на все это без участия и был удивлен, когда ему тоже вручили письмо. Он его повертел, прочел обратный адрес, быстро раскрыл, глаза его заходили по листочку то вверх, то вниз и так несколько раз, Сорин улыбнулся. Старшина первый раз с тех пор, как капитан получил известие о гибели родителей, увидел на его лице улыбку. А тот, выхватив из планшета листок бумаги, стал быстро писать, потом он сложил его треугольником и, указав свой адрес, отдал почтальону.

С тех пор капитан использовал любую возможность написать письмо или просто черкнуть несколько слов и так же часто получал ответы. А однажды ему пришла посылка с варежками и с шерстяными носками. «И откуда она узнала, что у меня отмороженные руки? – подумал он. – Наверно, это случайность». Он их и правда повредил еще в начале войны в холодную зиму.

Сорина было не узнать, от его угрюмости ничего не осталось, он, как и прежде, стал шутить с солдатам, они отвечали ему тем же. Его все уважали за храбрость и за отношение к однополчанам. Старшина видел, как изменился капитан, и радовался за него, что тот немного оттаял. А сам стал реже писать знакомой девушке, а затем как-то на ее конверте написал «Адресат выбыл» и отправил обратно.

– У меня на хуторе невест много, – сказал он, – а у него одна. Нехай пишет!

Еще год оставался до конца войны. А она казалась вечностью!

Врага окончательно уничтожили в его логове в Берлине. Победу встречали салютами из орудий, винтовок и автоматов. Звук их удивительно изменился, стал каким-то праздничным. На серых, суровых, покрытых копотью лицах были слезы радости, но их никто не замечал. Дружба солдат стала крепкой. Хотя и были они разных национальностей, но все обнимались и с добром пожимали друг другу загрубевшие руки, вместе радуясь окончанию войны и торжеству солдатской верности. Крепкая дружба была и между Сориным – русским и Киренко – украинцем.

По окончании войны все получили ордена, медали, звания за храбрость, за защиту отечества. Капитан стал майором, а старшина – лейтенантом.

Поезд с демобилизованными солдатами и офицерами, заполнившими вагоны, отправился на родину. Разговоров только и было, чтобы не было больше войны и о предстоящей встрече с близкими и родными. Особые пожелания доставались тем, кто ехал к невестам. Смех стоял на весь вагон, и это не прошло мимо майора, который тоже поддерживал это настроение.

Поезд, на котором ехал Сорин, проезжал без остановки мимо того полустанка, где жила девушка. Только с городского вокзала он мог обратно добраться до нее. Но поезд на полустанке неожиданно резко затормозил и остановился.

– Майор, тебя-то вон ждут! – смеясь, сказал лейтенант Киренко и показал на толпу встречающих людей с цветами.

Сорин выпрыгнул из вагона и побежал к ожидающим. Многие солдаты тоже выбежали, чтобы пополнить баки и фляги водой. От ожидающих отделилась девушка и побежала навстречу майору. Они обнялись. Букет гвоздик выпал из ее рук.

– Вот интуиция! – удивился Киренко. – Среди всех солдат определить свего, родного. Вот это любовь!

Поезд протяжно загудел. Солдаты вернулись в вагоны.

Майор все стоял, обнявшись с девушкой, усыпанный цветами. И тут на всю станцию раздалось громкое «Го-орь-ко-о!», из окна вагона вылетел вещмешок майора, а за ним еще два с продуктами. Поезд удалялся и громкое «Горько!» становилось все тише и тише.

Через год лейтенант Киренко получил письмо:

«Здравствуй друг! Спасибо, что познакомил меня с девушкой, с Катей. Ныне она моя жена. Я увидел у нее твою фотографию. Жена ее бережет. Спасибо тебе за встречу, устроенную на полустанке. Навеки буду помнить твою дружбу. У нас родился сын, назвали его, как тебя, Миколой. Приезжай, будешь крестным».