Читать книгу Историйки с 41-го года - Павел Павлович Гусев - Страница 5

– Послушай историю вот этого лоскутка, – сказал мне друг, генерал в отставке, показывая небольшую тряпицу.

Война началась. Меня, двенадцатилетнего мальчика, эвакуировали подальше от фронта, туда, где жила моя тетя. Папу отправили на военные сборы, а маму оставили в городе, как певицу в хоре.

Тетушка встретила меня на вокзале возгласом:

– Петенька! Какое несчастие! Война! Ну, с Богом проживем.

Дома она меня вымыла, подстригла и что-то стала перешивать мне из вещей мужа. Тетя была портнихой, а с начала войны стала работать на фабрике, шить обмундирование для солдат. Муж ее, военный, уже воевал с врагом на границе. Меня устроили в школу, в пятый класс, и я стал готовиться к учебе. Уже ближе к зиме тетушка посмотрела на мою одежду и ахнула:

– Петенька, у тебя к зиме пальто-то нет!

Она засуетилась, открыла сундук и достала с самого дна дедушкину рясу (дедушка был протоиерей), долго на нее смотрела, казалось, вот-вот расплачется. Потом расстелила ее на столе, мелом начертила, вырезала ножницами детали и стала шить. Днем была на работе, а вечером строчила на машинке дома.

К этому времени погода изменилась, стало холодно, я простудился и сильно закашлял.

Пальто было готово, я померил его, оно было пошито в самый раз по мне.

– С Богом, носи его, внучек. – вздохнув, сказала она. – Дедушку-то твоего в Казахстан выслали, как попа. Ряса ему уже не понадобится.

С тех пор, как только я надел его, кашлять перестал, не заболел никакой хворью и всю зиму проносил. Только быстро стал расти, и к концу зимы руки далеко вылезли из рукавов. Приходилось выше натягивать рукавицы, но защитить кисть от холода они не могли.

Печь в доме была металлическая, называлась «буржуйка». Дрова я носил за пять километров – от завода, где были ящики от снарядов, целые и битые, их разрешали брать.

Однажды, собирая дощечки, я услышал над собой гул – высоко в небе летел, словно маленькая птичка, самолет. И вдруг послышался сильный свист – и меня подняло. Грохота я не слышал, пришел в себя, смотрю, ни одного ящика нет, все куда-то разметало, одно чистое поле, а пальто мое словно решето, все в дырочках и лохмотьях. Подбежали тут рабочие с завода, один с испугом спрашивает:

– Сынок, ты в порядке?

– Да, – говорю, а у самого голова звенит.

– Кто-то тебя оберегает! – поднял он меня, потом взглянул внимательно и спрашивает: – Сколько тебе лет?

– Двенадцать.

– Вот что, завтра приходи, у нас при заводе есть школа фабрично-заводского обучения. Будешь учиться по специальности, оденем тебя и питанием обеспечим.

Рассказал я все это тетушке. Она одобрила, и со следующего дня я пошел на завод. Дали мне шинель и форму фэзэушника. Свое пальто я снял – чинить его было бесполезно. Да и у меня теперь была шинель. Я отрезал от пальто только лоскуток и положил его в нагрудный карман гимнастерки. На заводе мне под ноги сделали высокий настил, чтобы я дотянулся до тисков, и стали обучать, как обращаться с зубилом, молотком и напильником, стесывая металлические заусенцы с деталей. В начале учебы молоток по зубилу не попадал, а ударял по руке, оставляя маленькие шрамы. Многие ребята, мои ровесники, сильно уставали, и их отпускали домой на денек, а я вроде бы ничего – терпел. Мастер подойдет ко мне, взъерошит волосы и скажет:

– Бережет тебя кто-то, бережет!

Я-то знал, кто! Это лоскуток от дедушкиной рясы.

Папа пришел на побывку на десять дней из госпиталя. Рассказал он, что мама на фронте, они солдатам поют в лазаретах, на привалах, от тягости войны отвлекая. Смотря на отца, я заметил, что он говорит, а сам то и дело за бок держится, видно, от недавнего ранения еще не отошел. Я достал лоскуток от дедушкиной рясы и протянул ему.

– Вот – это тебе на здоровье.

Папа удивленно посмотрел на меня, а тетушка помогла настоять:

– Бери, бери его, братец, и носи, тебе еще воевать, а с этим лоскутком враз полегчает. Как окрепнешь, сыну обратно отдашь. У него жизнь еще впереди.

После войны отец прожил очень долго и умер от старости, в тот день дедушку амнистировали.

Генерал, рассказав это, вздохнул и положил лоскуток в карман кителя.