Читать книгу Сколько себя помню… Том второй. Хроники неорганической жизни - Павел Сильчев - Страница 6

Между Сциллой и Харибдой это всегда сложно. С одной стороны правоохранительные органы, а с другой несколько преступников, и мне нужна, по крайней мере, одна из их жизней. Старый торг, его потерять было ни в коем случае нельзя.

С улицы доносились звуки приближающихся сирен. Еще немного, несколько секунд, в лучшем случае минут, и здание обложат, тогда выйти будет намного сложнее. Но как нам спуститься с двадцатого этажа, чтобы гарантированно не встретиться на выходе с полицией?

Обычный путь на лифте выглядел совсем ненадежно. Я подошел к окну и глянул вниз. Как раз ко входу подруливала пожарная машина. Они так же, как и полиция, выехали по тревоге, но оказались проворнее.

Это уравнение никак не решалось, и на этот случай у меня было средство. Надо было добавить переменных. Одной рукой я подхватил торга и потащил его к выходу из номера. Другая нужна была для открывания дверей и иных возможных нужд.

Ох, и тяжелый же был этот торг, раза в четыре тяжелее меня. Другой на моем месте и поднять на ноги его бы не смог. В такие моменты ты славишь небеса за способности.

Мы выбрались в коридор и быстро двинулись к лифту. По дороге я зажигал стеновые панели и стучал в каждую дверь, истошно кричал о пожаре, чтобы разбудить как можно больше народу.

Люди в ночных одеждах выскакивали из номеров и все устремлялись к выходу, чтобы спасти свои жизни

Паника получилась отменной.

Огонь потянуло сквозняком, и он быстро проник в мой номер, где приходили в себя двое налетчиков. Я уже слышал их вопли и брань, значит, они уже достаточно пришли в себя, чтобы не сгореть заживо. Пусть кричат в окно, может быть, пожарные займутся их спасением.

Первую волну спасающихся пришлось пропустить к лифту, иначе они затоптали бы нас с торгом. Пока лифт поднимался, дыма стало столько, что мы начали задыхаться. В коридоре столпилось человек двадцать, некоторые с детьми.

Стало ясно, что все мы в лифт за раз не поместимся, и не обойдется без человеческих жертв. Невинные жертвы в мои планы не входили. Надо было что-то срочно придумать. Обыкновенное чудо надо было оставить на крайний случай, а сейчас хорошо бы подошло что-то физическое, природное.

Я окинул взглядом задымленный коридор и заметил на потолке решетки вентиляции. Очевидно, она не справлялась с отводом газов. Надо было срочно увеличить линейные размеры вентиляции, для большей пропускной способности.

Идея сама сформировалась в голове.

– Стоять можешь? – Спросил я у торга.

Он утвердительно кивнул. Я отпустил его и пару секунд смотрел, как он балансирует на своих четырех ногах. Это было удивительно, потому что даже стол спокойно стоит на четырех ногах, а он норовил завалиться на бок. Когда стало ясно, что он контролирует свое вертикальное положение, я метнулся в ближайший номер. Благо в номерах уже было пусто, никто не хотел оставаться. Я быстро добрался до окна, положил руку на стекло и ощутил вибрации частиц. Я слегка притормозил их, а они отдали мне часть своей энергии. При этом все стекло заиндевело моментально, а в руках накопилась огромная мощь. Я позволил ей выйти на свободу, и стекло брызнуло наружу миллионами маленьких искр.

Теперь, как только я открыл входную дверь, поток воздуха устремился из окна по коридору в мой номер, чтобы раздуть в нем еще большее пламя, но по дороге забрал с собой все отравляющие газы. Это должно было дать нам еще несколько необходимых минут.

Мы позволили эвакуироваться родителям с детьми, а следующей ходкой спустились в лифте сами.

Когда мы пробирались через вестибюль, я с удовольствием отметил, что все полицейские заняты жильцами, которые спустились прежде нас. Несколько бригад скорой помощи скучали прямо тут на ресепшене. Кто-то из них дернулся в нашем направлении, когда увидел торга на моем плече, но я отмахнулся.

– Не стоит, я отвезу своего друга в больницу сам, – пояснил я, и невозмутимо прошел мимо.

Мы беспрепятственно юркнули под оцепление и смешались с зеваками, коих набежало немыслимо много.

Множество переменных, как всегда, сработало наотлично.

Я довольный собой достал коммуникатор и вызвал такси. Машину подали быстро, и спустя каких-нибудь пару минут, мы уже неслись по ночному городу в сторону моего будущего навигатора.

По дороге торг все присматривался к моей шее.

– Что? – не выдержал я наконец этих странных взглядов.

– Как ты это сделал? – Тут же булькнул он

Видно было, что этот вопрос давно не давал ему покоя.

– Ты про нож? – Переспросил я, лихорадочно соображая, что бы ему сказать.

Как назло, ничего не приходило в голову.

– Это мой секрет, – решил отмахнуться я.

Торг недоверчиво еще раз покосился в сторону моих магистральных сосудов.

– Странно все это, – вздохнул он, когда понял, что я отвечать на это не собираюсь.

– Согласен, – кивнул я и улыбнулся.

– В том отеле вообще много странного произошло, – продолжил он свою тему.

– Не так уж и много, – предложил я закрыть тему еще раз.

– И почему взорвался тот чертов пистолет? Тони следил за ним лучше, чем за своими зубами.

– Хм, не завидую я его жене в таком случае! – Рассмеялся я своей шутке, но торг, должно быть, не имел чувства юмора.

– А огонь?

– Что огонь?

– Откуда взялся огонь? Не только в номере, но и в коридоре. Он появился очень кстати. Разве это не странно?

– Вот ты сейчас об этом сказал, и мне вдруг тоже показалось это странным, – постарался состряпать удивленную гримасу я.

– А куда девался дым из коридора, как раз когда мы начали задыхаться?

– Вот тут у меня есть объяснение. Я разбил окно напротив, на двадцатом этаже такой сквозняк, что все разом и выдуло.

– Да это и ослу понятно! Ты скажи, как ты окно разбил? У тебя ведь не было атомного пистолета?

Все эти вопросы порядком меня утомили. Мне надоело подбирать объяснения необъяснимому.

– Ты все усложняешь, в каждом существе должно жить ожидание чуда, удачи, которая непременно ворвется в нашу жизнь и перевернет все невзгоды, превратит их в счастливые моменты.

Но торгу почему-то не пошла позитивная философия, и он продолжил серьезно сопеть.

– Удача удачей, но этой ночью казалось, что все идет по какому-то плану, по невообразимому сценарию, как во сне.

Окончание поездки благополучно прервало этот диалог, к моему большому удовольствию

Я быстро отпустил машину и осмотрелся. Мы оказались в бедном районе на самой окраине. Тут пахло человеческой мочой и рвотой. Круглые многоэтажные дома, больше напоминали огромные муравейники, нежели человеческое жилье. В нескольких окнах горел свет, но большинство жильцов спало.

Прямо под ногами, под тонким слоем почвы журчала канализация. Было такое чувство, что мы попали не на окраину столицы, а перенеслись на тысячу лет в прошлое.

– На те средства, что я зарабатываю в доках, можно иметь комнату только в этом районе, – оправдывался торг.

Должно быть, он обратил внимание на выражение моего лица, и догадался о моих мыслях.

– Да я все понимаю, – смутился я, словно меня поймали на чем-то непристойном.

Торг медленно зашагал к ближайшему дому. В ночной темноте было сложно не сбиться с тропинки, поэтому я старался двигаться прямо за ним. Он вошел в подъезд, и дверь на металлической пружине громко хлопнула у меня перед носом. Я взялся за дверную ручку. Она оказалась липкая и холодная. Давно мне не приходилось прикасаться к дверным ручкам, которые не подогреваются, в домах, где живут люди не моющие своих рук.

Мое подсознание тут же сконцентрировалось на биологической опасности и выдало полный отчет об агрессивной флоре на моей ладони. Я автоматически поднял температуру рук до девяноста градусов, и вся опасная жизнь пропала с рук. Это был неожиданный, но неприятный опыт. За много лет я не помню, чтобы испытывал подобное отвращение. В тот момент пришло осознание, что я слишком много времени провожу в благоприятных условиях, отчего страдает мой естественный кругозор. Подумалось, что при случае надо будет пожить на какой-нибудь планете третьего мира.

Лифта не было, пришлось подниматься на третий этаж по ступеням. Когда мы вошли в комнату, было темно, и чей-то встревоженный голос проговорил на торгском: «Кто здесь?»

Отец и сын перекинулись парой дежурных фраз. Благодаря своим телепатическим способностям, я мог понимать все, что они говорят, но сам говорить не мог, и это было неудобно. Как объяснить, что ты понимаешь, но не можешь говорить. Раскрываться было нельзя, награды назначенные за поимку одаренных существ многим сильно осложняли жизнь. К ним относился и я. Всплыви наружу мои способности, спокойная обстановка вокруг может моментально превратиться в поле боя, когда вся эта нищета рядом возжелает получить огромный куш.

И эти два торга, кто знает, как отреагируют они, откройся я им хоть отчасти.

Поэтому, пока они говорили, мне пришлось натянуть на себя отрешенность, чтобы не вызвать подозрений. Старый торг между делом бросил в мою сторону внимательный долгий взгляд, чтобы убедиться, что я не понимаю их языка.

Этот старый плут совсем не так прост, как могло показаться на первый взгляд.

– Перекусим, – толи предложил, толи приказал торг.

Он взял из смятой пастели молодого и бережно усадил его за стол. У того отсутствовали все четыре ноги, отчего он казался неживым бревном за столом. Тот старался не смотреть в мою сторону своими потухшими глазами. Тут же уставился в тарелку, потому что ему было очень стыдно и страшно.

Мне стало очень жаль беднягу. Давно не видел столь несчастное существо. Неприятное чувство защемило в груди. Появилось жгучее желание помочь, но твердые традиционные запреты на подобное жестко сидели в голове, и не позволяли даже думать об этом.

«Может, когда-нибудь», – вздохнул я, как всегда успокаивая свою совесть. Отец сильно сердился на меня за подобную сентиментальность. Но что поделать, когда ты родился с мягким сердцем.

Молодого торга звали Коко. Старый представил его мне и в ожидании уставился на меня бесстрастным взглядом.

– Ах, да, Стейниц, – примирительно улыбнулся я.

Но сам старый не соизволил назвать своего имени, а только удовлетворенно кивнул на мою фрау.

Коко только на миг оторвался от своей тарелки, чтобы бросить на меня настороженный взгляд и снова потупился.

Как же он мог быть пилотом истребителя? И на что может быть похож истребитель торгов? Неудивительно, что Империя сбила его.

– Он не говорит по межгалактически? – заметил я.

– Только на торгском, – виновато пробубнил старый, – но я могу переводить, – добавил он тут же.

– Это может стать проблемой. Как он будет навигатором, если я не буду понимать ни слова?

– Мы постараемся, Кроме того, вряд ли у вас будет лучший вариант. Торгов с системе совсем немного, а с опытом межзвездных перелетов может вообще больше не быть.

Но я это и сам понимал. Не каждый день империя встречает истребители торгов, и еще реже кто-то остается в живых после этой встречи. Это был мой шанс. Надо было попробовать им воспользоваться.

– Мне нужно попасть в миры торгов, – без предисловий и объяснений сразу начал я, – сможешь проложить курс?

– В миры торгов? – Изумился старый.

Я кивнул. Он спросил у Коко. Тот сразу же оживился. Видимо перспектива оказаться дома сильно вдохновляла его.

Еще бы! Жить в таком месте, питаться тем, что и пищей-то назвать трудно, что может быть хуже?

– Если будет достаточно быстрый корабль, – передал мне старый.

– Мой достаточно быстрый, – заверил я его.

– Нужна гравитационная тяга, как у торгов, – добавил он.

– Будет, – уверенно кивнул я.

Коко от этих слов оживился, в глазах появился живой блеск, но он все еще не смотрел в мою сторону.

– Он думал, что подобная технология есть только у торгов, – продолжил переводить старый.

– Не только, но ее нет у Империи.

Наконец, Коко с облегчением посмотрел мне в глаза. В его взгляде было столько надежд, что мне стало стыдно, так как я не намеревался их оправдывать.

– Но если вы не от Империи, то для чего вам миры торгов?

– Я хочу первым начать развивать с торгами торговые отношения. Это будет взаимовыгодный проект и принесет мне много денег, – уверенно покривил душей я.

НО мой ответ, видимо, удовлетворил молодого торга, он сразу же повеселел и стал с удовольствием уплетать свой кусок асфальта с тарелки.

– Осталось оговорить его оплату, – все еще взволнованно продолжил старый, но уже от себя.

– Скажем, пятьдесят тысяч имперских кредитов, – навскидку предложил я

Мы оба понимали, что подобной суммы им не заработать за всю жизнь на самой выгодной и тяжелой работе в доках.

Но старый не торопился соглашаться. Он сильно опасался продешевить, и поэтому застыл, как статуя.

– Хорошо, сто тысяч, – отмахнулся я, и он тут же пришел в себя и согласился.

Ох уж мне эти торги, усмехнулся я. Для меня деньги вообще не имели никакой ценности. Результат, вот что ценится в моем мире.

– Доставьте меня к торгам, и получите свои деньги, вне зависимости от исхода моих с ними переговоров.

Все остались очень довольны, и маленькая комнатка наполнилась позитивной энергией, которой прежде тут и не пахло.