Читать книгу Завуч - Павел Вяч - Страница 7

Алексей, проснувшись от дребезжания будильника, по привычке хлопнул по нему рукой.

– Приснится же такое, – пробормотал парень, протирая глаза и пытаясь поудобней устроится на каких-то не то досках, не то брусьях.

Приняв всё-таки сидячие положение, Алексей мгновенно забыл про отлёжанные бока. Неспешный рассвет давал достаточное количество света, чтобы увидеть дорогу с расположенными по обочине хижинами и пустыню, простиравшуюся на сколько хватало глаз далеко влево.

Рарг, из будильника обернувшийся смайлом в солнцезащитных очках, кивнул Алексею и показал в противоположную сторону. Алексей послушно повернул голову и увидел строение, которое вчера не смог рассмотреть из-за темноты. В нескольких сотнях метров на небольшой возвышенности стояло здание, похожее на трактир, точнее на два трактира, соединённых между собой высокой смотровой площадкой, к счастью сейчас пустовавшей. Казармы – а что другое это ещё могло быть? – окружал частокол из заострённых брёвен, вкопанных в землю.

– Откуда только дерева столько взяли, – подивился Алексей. От взгляда на частокол начало щипать глаза.

– Ну что, Смайл, какие мысли? – поинтересовался Алексей у рарга, прислушиваясь к бурчанию живота – есть хотелось немилосердно.

Смайлик грозно посмотрел по сторонам и провёл пальцами по скулам, оставляя следы чёрной сажи, затем вытащил откуда-то красную тряпку и повязал её себе на лоб. После этого довольно взглянул на Алексея и злобно оскалился.

– Хах, дружище, я ж не супермен, чтоб вырезать всё население этой деревушки и пытаться в одиночку штурмовать пустыню. Я, как бы тебе это сказать, мирный завуч, учитель, учёный, в конце концов. Как людей убивают, вчера только первый раз вживую увидел, – сказал Алексей и удивился, что даже оттенка жалости или чувства брезгливости не появилось при воспоминании о вчерашних событиях.

Он прислушался к себе и отчётливо понял, что убьёт любого, кто встанет у него на пути. Группа учеников стала для него маяком – ориентиром в этом сумасшедшем мире, где за тобой бегают мужики с топорами и мечами при одном только упоминании леса. Да и вообще, что это за Лес? Чужой мир словно ластиком стёр всевозможные этические правила и установки, выдвигая на первое место вопрос выживания.

«Ну, совсем уж до беспредела я, надеюсь, не докачусь», с лёгким чувством тревоги подумал Алексей.

Смайл посмотрел на Алексея фирменным взглядом Волт-боя3, демонстрируя широкую улыбку, но в глазах его читалось явное сомнение. Достав огромные счёты, он принялся стучать костяшками туда-сюда, потом, нацепив очки, начал чертить диаграммы и графики на возникшей доске, при этом время от времени оценивающе посматривая на Алексея. Через некоторое время Смайл, заметно уменьшившись в размерах и став чуть прозрачней, протянул парню листочек:

Восстановление маны – изучить? Да/Нет

Алексей попытался согласиться, но обе кнопки оставались неактивными. Смайл тяжело вздохнул и сел в позу лотоса. Сделав глубокий вдох, он прикрыл глаза и кивнул Алексею на еле заметные полосы дрожащего воздуха, поднимающиеся от, казалось, дышащей жаром пустыни. Потом он выдохнул, запрокинул голову и вдохнул жаркие лучи солнца. После этого рарг посмотрел Алексею прямо в глаза. Зрачки его полыхали белым огнём.

Алексея бросило в дрожь. Кинув взгляд на каплю пота, стекающую по виску Смайла, Алексей постарался увидеть эти огненные нити, но всё, чего он добился, – лишь лёгкое головокружение и летающие мушки на периферии взгляда. Тогда он закрыл глаза и, попытавшись открыться миру, сделал осторожный вздох. Ещё и ещё, и ещё, и ещё…

Ему начало казаться, что он чувствует приятный запах дыма. Поймав этот аромат, Алексей всей своей волей потянулся на него, точнее потянул его на себя. Вздох. Словно волна тёплого воздуха прошла сквозь тело, а в ноздрях защекотал дымок кострища. Чувство голода потихоньку начало отступать. Алексей дышал и дышал, подчас забывая выдыхать. Он был похож на человека, пересёкшего пустыню и увидевшего море. Он купался в этом тепле, пробовал вдыхать не только носом, но рукой, тазом, глазами. Мозг разрывало.

Из приятной карусели тёплых образов его вырвал мелодичный перезвон. Алексей открыл глаза. Смайлик держал в руках табличку:

Not bad, bro!

Алексей мигнул и кнопки «Да/Нет» приобрели яркость и объём.

– Да.

Кнопка весело полыхнула оранжевыми искрами, а когда Алексей открыл глаза, он уже без удивления обнаружил, что мошки исчезли, но появились едва заметные разноцветные линии: оранжевые, ослепительно белые, прозрачно-воздушные, грязно-жёлтые. В глазах слегка зарябило.

– Смайл, а можно яркость уменьшить? Как тогда, в колодце?

Рарг оглянулся по сторонам, посмотрел на небо, послюнявил палец, определил, откуда дует ветер и, почесав макушку, махнул рукой.

Перед Лёхой появилась табличка:

Передать 5% манопотока на поддержание удалённой точки доступа? Да/Нет

– Да.

Секунда и мир преобразился: слева появился полупрозрачный бар манны, в правом верхнем углу – компас, под ним серая иконка инвентаря. Снизу подсветилась раскрытая на середине книга. Алексей механически посмотрел на левое предплечье, обнаружив там полупрозрачный силуэт человечка с разными символами.

– Живём, mother-father, живём, – прошептал Алексей. Оглядевшись вокруг, он своим желанием прикоснулся к раскрытой книге. Она тут же сменилась двадцатью окошечками: все были тёмные, за исключением одного – в левом верхнем квадрате гордо горел огненный шар.

– Хо-хо, who is your daddy? – в голову почему-то лезли присказки англичанина, – Смайл, это ж круто! Смайл? – Алексей с тревогой посмотрел на рарга, который стал ещё прозрачней, и вымучено улыбался, показывая большой палец.

– Так он совсем пропадёт, – подумал Алексей, – Ну-ка, а если так сделаем?

И он представил, как появляется табличка с надписью:

Передать 5% манопотока на поддержание Смайла? Да/Нет

Табличка подалась рябью и обрела объём:

Передать 5% (максимум) манопотока Ра-рага раргу? Да/Нет

– Конечно, да! – уверено вдавил кнопку Алексей. Жажда захлестнула парня с новой силой, голубая полоска немного просела.

– Да пофигу, интеллект есть, с маной проблем не будет, вон её сколько вокруг, – Алексей отогнал от себя охватившее его волнение при виде ставшего чуть меньше бара маны.

Рарг, промокнув уголки губ белоснежной салфеткой, сытно рыгнул, потом обернулся в смутно знакомого пацана:

– Дядя Коля, ты дурак?

– Да ладно, мы ж с тобой, типа друганы, нет? – слегка замялся Алексей.

Идя по жизни «соло мид»4, он не обзавёлся верными друзьями, весёлыми приятелями и молчаливыми товарищами. Самыми близкими, за исключением родителей, людьми у него были та самая неразлучная троица бывших учеников, а нынче студентов, но и там их связывали больше отношения наставник-ученик, и грань эту Алексей держал неукоснительно. Пожалуй, учитель английского мог стать его другом, но как-то не сложилось. Алексей был одинок. И появление этого забавного колобка стало для него манной небесной. Ещё ни с кем он не чувствовал себя настолько расслабленным и раскованным. Его не покидало чувство, будто он нашёл давным-давно потерянную четвертинку себя. Да и потом, Алексей, на удивление тяжело перенёсший переход, с отчаянием потерпевшего кораблекрушение моряка, цеплялся за отголосок своего родного мира.

Смайл удивлённо на него посмотрел, достал фонарик, посветил в один глаз, в другой, затем широко улыбнулся и протянул ему раскрытую ладонь. Алексей, улыбнувшись в ответ, крепко пожал протянутую руку. Смайл подмигнул ему и посмотрел за спину.

Алексей резко обернулся и увидел, как из расположенного выше по склону то ли форт-поста, то ли казарм выдвигается пятёрка солдат и вчерашний дедок в сопровождении пузатого стражника с алебардой.

– Бьюсь об заклад, эта консервная банка ещё и с усами. А не буду я, пожалуй, пока слезать с крыши. И вообще, может они просто пообедать в эту забегаловку идут?

– Поздравляю, вы самое слабое звено, прощайте.

– Да ладно ты, не утрируй, всё нормально будет, я прям чувствую, – слегка бравируя, отмахнулся от рарга парень.

А группа захвата тем временем бодро приблизилась к трактиру, на крыше которого и сидел Алексей, благо с холма, на котором был расположен пост охраны было прекрасно видно весь перевалочный пункт, включая крышу таверны, на которой-то и расположился завуч. Арбалетчики повинуясь молчаливой команде десятника синхронно разошлись полукругом, беря парня на прицел. Сам же десятник, у которого действительно оказались роскошные усы в сопровождении шамана вышел вперед, стараясь, впрочем, не перекрывать линию выстрела своим бойцам.

– Гурдон, язык-то этот четака знает? – ощупывая Алексея настороженным взглядом, спросил пузатый усач у старичка. Взгляд его остановился на Лёхиных наручных часах, – Может из арбалета его хлопнуть и проблем не будет?

– Не обольщайся, Ааргон, мне кажется, он тебя прекрасно понял. Подожди, дай я сначала попробую.

Стражник пожал плечами и посмотрел на арбалетчиков. Те опустили арбалеты в землю и выстроились в ровную шеренгу, ожидая дальнейшего приказа.

От Алексея не укрылось, как старичок, насторожено смотря на него, сунул правую руку за пазуху. Туда, где багрово-красным светом бился какой-то символ, просматривавшийся в магическом зрении даже сквозь плотный, засаленный халат.

– Ну что, хайпанём немножечко? – негромко спросил Алексей у смайла и, потянувшись внутренним Я к шаману, вдохнул ярко-алый аромат амулета, – Вишня! Я тебе говорю, натуральная вишня, нет, даже черешня на вкус!

Рарг посмотрел на парня с небольшим скепсисом, словно не одобряя его возбуждённого состояния. Алексей же не обратил внимания на прищуренный взгляд рарга. С огорчением констатировав, что в амулете не осталось ни капли такой вкусной энергии, и с удовольствием отметив, что чувство голода слега притупилась, а бар маны слегка подрос, парень с удовлетворением посмотрел на сбледнувшего в лице Гудрона, принявшегося тискать свой амулет. Пузатый десятник, хоть и не обладал даже зачатками магии, почувствовал, что что-то пошло не так и поудобней перехватил грозную алебарду.

– Мужики, давайте миром разойдёмся? – после недолгого молчания предложил Алексей, – Товарищ Гудрон, что скажете?

Старичок замер, прекратив судорожно ощупывать амулет, и впился в парня напряженным взглядом.

– Это ты сделал? – прошипел он.

– Что сделал? – вполне натурально удивился Алексей.

Гурдон не успел и рта раскрыть для ответа, как десятник буркнул:

– Да что ты с ним цацкаешься, видно же, что буйный. Ну-ка, ребятки, снимите его с крыши!

Солдаты сделали шаг назад, расходясь полукругом и подняли уже заряжжанные арбалеты.

– Оп-па, – прошептал Алексей. Он, словно в замедленной съёмке видел, как солдатики синхронно вскидывают арбалеты к плечу, прицеливаются в Алексея и тянут скобу спуска на себя.

Потянувшись к жёлто-коричневым линиям, выходящим то тут, то там из-под песка, и к жарким нитям солнечного света, Алексей представил, как перед ним из песка создаётся зеркальный щит, словно в его любимой игре «Герои Меча и Магии». Где-то глубоко в голове перед ним пронеслись картинки с уроков истории о создании зеркал из песка, длинные цепочки химических формул, лабораторные работы по физике. Не заостряя на этих картинках внимания, он, как в игре, развернул широкий, блестящий щит, от которого со звоном отскочили четыре арбалетных болта. Время, замершее на два долгих удара сердца, вновь вернулось в своё привычное русло. Смайл похлопал и показал на крайнего солдатика, забывшего выстрелить – тот стоял с раскрытым от удивления ртом, а руки его судорожно искали что-то на груди.

– Жить захочешь и не такое выкинешь, – отмахнулся Алексей, наблюдая насколько просел бар маны, – Ну, в принципе, недурно, штук на пятьдесят щитов маны точно должно хватить.

Он понимал, что со стороны ведёт себя несколько придурковато, но ничего не мог с собой поделать – адреналин и свалившаяся на голову магия пьянили его ничуть не хуже дедушкиной самогонки.

– Да, давай поговорим, – облизывая пересохшие от волнения губы, пробормотал Гудрон.

– Можно и поговорить, только без глупостей, – улыбаясь, ответил Алексей, настроение шло в гору, – А ты, дружок, опусти арбалет, а то поранишься.

Солдат послушно разрядил арбалет и убрал его за спину.

– Ты это, Аарон, подожди меня с ребятами в таверне, а мы с … – замялся Гурдон, – с нашим новым знакомым ко мне пройдём.

– М-м-м, давай-ка лучше мы, Гудрон, сами в трактир пойдём, а твои друзья пусть нас у тебя подождут.

– Х-хорошо, – прокряхтел старик.

– Ну, что рты раззявили? Становись, равняйся, к Гурдону шагом марш! – оправившись от ступора, проревел десятник.

Растерянные солдаты синхронно выгнули грудь колесом, повернулись и, черпая силы в единстве, потопали за десятником, нет-нет, да поворачивая голову, чтоб с ужасом и восхищением взглянуть на Алексея.

– Только ты это, Гудрон, скажи трактирщику, чтоб на меня не бросался, а то поджарю его нечаянно.

Старик вздрогнул, поёжился и, сгорбившись, направился к двери, бурча себе под нос:

– Ага, как же, поджарит он, даже не понимает, насколько он сейчас опасен для окружающих…

Спрыгнуть с крыши было делом двух секунд: не удержавшись и пижонски крутанув боковое сальто, Алексей во второй раз зашёл в таверну. Там, где вчера сидели мужики, было пусто и лишь из дальнего зала, занавеска которого была откинута в сторону, доносился богатырский храп. Света было достаточно, чтоб разглядеть внутреннее убранство комнаты.

«Интересно, что-то типа наших хостелов: общая спальня, просто лежанки и сундуки у изголовья – дёшево и сердито», – сделал себе мысленную пометку парень.

А вот вчерашний гном сидел за столом, будто влитой. Складывалось впечатление, что он даже не пошевелился. Гном поймал взгляд Алексея и подмигнул ему, пригласительно кивнув в сторону лавки. Алексей кивнул в ответ. Почему бы и нет, может беседа будет интересной?

«Интересно, а куда положили аристократишку, вряд ли бы он лёг в общую спальню», промелькнула у Алексея мысль, когда он рассматривал спину вчерашнего дрыща, которой так же сидел на вчерашнем месте. Судя по всему, тщедушный тип в рясе медитировал, по крайней мере перестук каменных четок, разносившийся по всему помещению, свидетельствовал об этом.

Обладатель рясы повёл плечами, будто почувствовав взгляд Алексея, но не повернулся. Подойдя к стойке, Алексей в упор посмотрел на трактирщика, тот же, немного помедлив, отвёл взгляд.

– Ужин, завтрак и обед. Прям сейчас. И молоко. И сдачу не забудь принести, – процедил Алексей, взглядом сверля трактирщику переносицу.

Вчерашний страх, да и чего уж там, унижение, жгло его изнутри. Сейчас он ощущал себя стариной Арни, которому нужна была куртка. Трактирщик, не выдержав взгляда и не ощущая за собой поддержки из шести здоровенных лбов, растерялся:

– С чего сдача-то? Ты ж даже не платил ничего!

– Тебе напомнить, чей кистень мне чуть в затылок не прилетел вчера? Или ты так дёшево ценишь свою жизнь? – изогнул бровь Алексей. НЛПшные приёмы и психологические фишки, подпитанные чувством уверенности, благодаря открывшемуся доступу к магии, давали ощущение драйва.

«Хах, видели бы меня коллеги и ученики, я ж стал крут!» – догадка пронзила сознание Алексея.

Трактирщик попереминался с ноги на ногу, посмотрел на Гурдона, на пустой стол, за которым вчера сидела ватага крепких парней, и со вздохом сказал:

– Прощения просим, обозналися значит.

– Молоко не забудь, – бросил Алексей, отходя от прилавка и садясь за ближайший свободный стол.

– Ну что, Гудрон, рассказывай, как до жизни такой докатился.

Бывший шаман не стал артачиться и выдал парню всю информацию. Оказалось, что несколько раз в квартал, в определённые дни, на окраине пустыни, где как раз и расположилась деревушка под названием «Застава-два», появляются странные люди и нелюди. Цивилизованные и дикари-дикарями, искусные мечники и обычные крестьяне, умелые маги или шарлатаны. Таких мест было несколько: в Лесу, в предгорье и две точки, находящиеся друг напротив друга с той разницей, что между ними находилась пустыня. В самой пустыне до сих пор бушевали остатки техномагических выбросов, появившихся после разрушения Сети и управляющих приёмников, которые выглядели как огромные каменные Стеллы и, как понял Алексей, являлись раньше местным чудом света.

Сеть была чрезвычайно полезным изобретением магов прошлого, представлявшим из себя что-то типа имеющегося в мире Алексея Интернета с возможностью получения необходимой информации в режиме реального времени. Только вместо персональных компьютеров здесь использовались рарги – симбионты, представлявшие из себя созданные на основе высшей магии и энергетической физики мини-искины, выступающие в роли посредников между мозгом человека и Сетью. Чем разумней и развитей был человек, тем больше возможностей у него было. Так, маги могли видеть свойства предмета, проникать в суть вещей, комбинировать и конструировать новые заклинания. Потомственные военные получали доступ к секретным техникам рода и статистике, позволяющей отслеживать прогресс своего тела. Крестьянин мог примерно прикинуть, сколько времени потратится на высадку пшеницы и насколько земля будет плодородна.

Люди настолько сроднились с полуискусственными раргами, которые были выведены после серии многочисленных опытов скрещения со всевозможными духами и энергетическими сущностями, что иногда даже растворялись в них, сходя с ума или теряя свою волю и желание жить. В таких случаях рарги посылали запрос в региональный Ра-рарог, а их было всего четыре, который и принимал решение, что делать дальше. Четыре Ра-рарога представляли собой беспристрастного судью-управителя симбионтов, чьей задачей было сделать человеческую жизнь лучше, проще и комфортней. Но однажды что-то пошло не так.

Небольшой рарг осознал себя личностью и, перехватив контроль у слабеющего разумом человека, принялся жить полной, в его понимании, жизнью. На основе имеющихся в его распоряжении знаний и практически абсолютной памяти, он организовал локальный заговор и через год, после череды кровопролитных сражений и подрывающей доверие провинциального управителя политической игры, стал правителем небольшого княжества, ещё через два года, подмяв под себя всех соседей, бросил вызов местному королю, причём, он не хотел власти или всеобщей победы Добра над Злом или наоборот, нет. Ему просто нравилось играть в полководца. Рарг осознал свою суть и предназначение, использовав за основу нереализованные мечты и потенциал своего носителя. Когда же после серьёзной войны и разрушения большого количества инфраструктуры, не говоря уже о людских жертвах, правда всплыла, было поздно принимать ответные меры. Джин был выпущен из бутылки.

Уже во время самой войны рарги перехватывали контроль над телом своих хозяев. Кто с целью спасти, кто с целью осознать себя как личность. Дело дошло до того, что появились партии чистоты, ратующих за уничтожение всеобщей Сети, уничтожение Ра-рарогов и возвращение к истокам. И это, несмотря на единичные случаи сошедших с ума раргов, хотя и тут была не их вина, а людей. Эти семена ереси упали на подготовленную войной, бедствиями, болезнями и общей нестабильностью почву. Однако сами «борцы за чистоту» отказываться от магических имплантатов не спешили.

На четыре Стеллы были совершены покушения. Кто-то использовал порох, кто-то магию, так или иначе три из четырёх Стелл были разрушены. Хоть Ра-рароги и смогли защитить центры своей привязки к Сети и саму её основу, но вложенные в них алгоритмы ценности человеческой жизни не позволили им вступить в открытое противостояние. Они ушли. Никто не знает куда.

С тех пор королевства и княжества перекраивались сотни раз, пока не образовалось четыре больших государства. Как ни удивительно, располагались они как раз вокруг останков тех самых чудес света. И каждый житель каждого из государств носил на груди медальон с изображением Ра-рарога. Сами же рарги стали дефицитной вещью, хоть и утратили весь свой функционал. Максимум, что могли использовать нынешние чародеи – это повышенная регенерация здоровья и маны, да обучение чужеземцев всеобщему языку. Хотя ходили слухи, что если провести правильный ритуал синхронизации, то возможности рарга раскроются на все 100% в противовес нынешним двум.

А всех «гостей ближнего замирья» главы государств договорились незамедлительно, прямо на месте, закабалять контрактом на службу или, если личность оказывалась достойной беседы и не бросалась сломя голову расписываться на первой же бумажке, за ней устанавливалось наблюдение и предлагалась присяга государству на бессрочный период. Верховные маги хотели разгадать секрет перехода в параллельные миры, поскольку одной из самых распространённых была теория о том, что ра-рароги ушли именно туда.

Без централизованной системы управления буквально за два столетия мир деградировал: потихоньку пропадала магия, так как без удобного интерфейса было сложно двигать вперёд магическую науку; медленно снижалось количество мечников-мастеров, ведь без абсолютной памяти терялись и забывались некоторые школы боя… И тем же образом всё шло во всех остальных сферах человеческой жизни.

Всё это Гурдон вывалил на Алексея за полчаса, постоянно сбиваясь на балладный вариант. В конце рассказа он доверительно сказал Алексею:

– А знаешь Алей, то есть Алексий, у нас раньше таких диких или неинициированных магов как ты сжигали. Бед от вас больно много.

– От чего же? – удивился Алексей, слушая Гудрона в пол-уха. Весь его фокус внимания уходил на анализ событий давности и современности, и, судя по всему, никому не стоило сообщать о том, что он общается с раргом. Парень нахмурился, машинально потянулся поправить очки и с каким-то уже привычным удивлением понял, что и без очков отлично видит. Невесело усмехнувшись, он поднял взгляд на шамана.

– Просто неинициированный маг силы свои рассчитать не всегда может, нет у него симбионта помощника, даже амулета – жалкой подобии былой роскоши, и то нема. Вот он и может всю ману бухнуть в обычный огненный шар и сжечь дом вместе с собой.

– М-м-м, – промычал Алексей. У него-то как раз был и помощник, и тот самый интерфейс, – Слушай, а что было бы на том интерфейсе после синхронизации?

– Говорят, древние для удобства сделали уровневую и классовую систему, посмотришь на человека и видишь, что он охотник сорокового уровня, например. Говорят, карта была чуть ли не мировая, даже инвентарь был, только нужно было специальную сумку покупать, которая так же синхронизировалась с раргом. Раньше вообще много вещей было интересных: оружие, инструмент… да всё подряд привязывалось к раргу. Говорят, удобно было страсть как.

– А кто говорит-то?

– Да, в академии рассказывали наставники, – нахмурился Гурдон, было видно, что тема ему неприятна.

– Интересно, а эти инициированные с раргом-то общались?

– Как ты с ним общаться-то будешь? Это он пока не активированный как светляк выглядит, а после синхронизации просто менюшка появляется и всё.

Гурдон подозрительно уставился на Алексея.

– А у тебя случайно никакой ряби не появилось перед глазами? Конечно, шанс того, что ты синхронизировался, ничтожно мал, но рарг-то куда-то делся, а он, между прочим, стоил мне…

– Да, да, 15 золотых, – отмахнулся Алексей.

Смайл, всю беседу смотревший в окно, оглушительно хлопнул себя по лбу. Вместо него появилась бабушка, выхлопывающая ковёр. Оглядев Алексея с ног головы, она покачала головой и сказала:

– Да уж, внучек, ума нет – плохо.

Алексей перевёл взгляд на Гурдона: тот сидел, широко раскрыв глаза.

– Что-то не так? – обеспокоенно спросил парень, пятой точкой предчувствуя надвигающиеся проблемы и костеря себя на чем свет стоит за свой длинный язык.

– Дело в том, – медленно начала Гудрон, морща лоб и с непониманием смотря на Алексея, – что неинициированные маги обычно поглощают рарга до того, как он по базовой инструкции передаст пакет знаний языка, но даже если передача состоялась, адаптация занимает как минимум сутки…

Смайл скорбно вздохнул, надел на себя чёрную шляпу и достал из-за спины табличку:

«Утилизация товара! Скидки до 90%!»

Алексей судорожно думал:

«Где, мать твою, контроль языка, Алексей? Харош уже на седьмом небе витать от счастья! „Магия“ … – передразнил он себя, – Подумаешь! Щас как привяжут к столбу и сгоришь до смерти. Думай голова – шляпу куплю, вон, как у Смайла».

– Ты это, Гудрон, не забывай, что я в своём мире не последним магом был, – постарался как можно непринуждённее ответить Алексей.

Дед расслабился.

– Я уж думал, что всё, пора за хворостом бежать, – напряженно хохотнул Гурдон и, схватив стакан с молоком, залпом его выпил. – Ну ты даёшь, Алий, Аликсий. Нельзя дедушку так пугать, ты б ещё сказал, что с раргом общаешься или, не дай Сеть, видишь его, ахахах-хк-кха, – подавился молоком Гудрон.

– Хах, да ты что, если б я видел кого-нибудь или что-нибудь, меня уже, как ты говоришь, сожгли бы, – ответил Алексей, стараясь не смотреть на рарга. По спине вновь пробежала струйка ледяного пота.

– Но, любопытства ради, что было бы, если б я или ты, к примеру, увидел рарга?

– Как что, он бы тебя поглотил, постепенно, не торопясь, подменяя твои желания и мысли своими. Ну, так по крайней мере Чистые говорят, – Гурдон пощипал свою бородку и добавил, – Точно, либо Чистые бы тебя отчистили от скверны хе-хе, либо попал бы в цепкие лапы имперских магов.

– Имперских магов?

– Ну да, – поморщился Гудрон, – на самом деле, это тень тени былой структуры. По сути, осталось только громкое название. Раньше это были универсальные магики. Маны, правда, крохи были и заклинания так себе, ничего серьёзного, но дуалы из них получались отличные! Практически любого чародея один на один могли нейтрализовать. Только представь себе: боец, который может использовать магию… Простейшие, базовые заклинания, но тем не менее! Величайшая разработка Империи! Многие пытались её повторить, но, увы, – не выходит. Хотя репутация и кой-какие знания остались, конечно. Ладно Чисты – сожгли бы с чистой совестью и все, а эти…, эти, обнаружив одержимого, разобрали бы его в своих лабораториях на составляющие, причём, не только самого магика, но ещё и его разум.

– Да уж, – поёжился Алексей, – у нас как-то попроще. А школы магии есть у вас какие-нибудь?

– Есть, как не быть. В Бастионе, Крепости, Цитадели и, говорят, ещё в Лесу есть какая-то друидская академия.

– Дай угадаю, и все они расположены недалеко от разрушенных Стелл.

– Так об этом каждый ребёнок знает. В тех местах хоть какое-то подобие сети осталось – так, обрывки, конечно, с кучей ошибок, но, знаешь, как здорово чувствовать себя частью единого целого, реально понимать свой потенциал и потолок, видеть кто и что из себя представляет. Ну и техники формировать в разы легче, не надо столько формул и астральных позиций учитывать. Раз и готово! – глаза Гурдона зажглись. Казалось, воспоминания придают ему сил, даже его амулет, который он так и не вытащил наружу слегка запульсировал алым.

– Учился? – поинтересовался Алексей.

– Учился. – вздохнул Гурдон.

– Недоучился? – уточнил парень.

– Денег на продолжение учёбы и патент не хватило, да и возраст у меня тогда был уже зрелый. В общем, шамана получил, ещё пару инструментов, рарга за отличную учёбу, которого ты, кстати, сожрал, и направление сюда, в глушь. Отлавливать форточников.

– Форточников?

– Во время сильных бурь приоткрываются, так называемые, форточки – куски пространства скручиваются и выбрасываются в ближнее замирье. Там создаётся разница в магических потенциалах, а затем эти заплатки тянет обратно к материнскому миру. А чтоб дойти, они цепляют батарейки по пути, – так пришлых и выкидывает сюда. Поэтому и форточники.

– Батарейки говоришь? То есть все форточники – потенциальные маги?

– Не совсем. Талантливые в чем-то – да, но не все становятся магами, не знаю почему. От склонности наверное внутренней зависит.

– Хм. Ладно, что дальше?

– Ну, у тебя Алий три варианта. Первый: дождаться дежурного мага из столицы, а он уже в пути, поверь мне, Аарон службу знает, хоть и выглядит неуклюжим болваном. Второй: податься в бега, ты сейчас никто и звать тебя никак, даже у каторжника есть бумага, подтверждающая его право находится на этой земле, а у тебя ни-че-го. Ну и третий: думаю те искатели, которые собираются со дня на день отправиться на вылазку в пустыню, с радостью возьмут тебя с собой и даже честно поделятся прибылью. Маг, хоть и недоучка, а ты, как я погляжу ещё слишком молод, чтоб быть опытным магиком, всё равно хорошее подспорье в вылазке.

– Вылазке?

– Ну да, в пустыне осталось много интересного: зачарованная одежда, всякие полезные побрякушки, непростое оружие – в общем, практически любую вещь в столице с руками оторвут. Древние любили и ценили комфорт с удобством.

– И в чём же подвох?

– В среднем обратно возвращается, дай Сеть данных, один отряд из двадцати.

– Ты ж говоришь, что маг повышает шансы удачной вылазки?

– Повышать-то повышает, но магики и сидя в столице хороший заработок имеют. А те, кто изредка здесь появляются, либо слабенькие совсем, либо жуткие индивидуалисты и надеются только на себя, никому не доверяя.

– Понятно, слушай, Гудрон, а ты чего так разоткровенничался со мной? Я ж тебе чужой человек, даже не человек, а так, пришлый.

– Во-первых, Алий, ты мне теперь самый дорогой человек, никого дороже тебя в этой дыре не найти. 15 золотых – это знаешь ли, чуть ли не состояние.

– Хех, 15 золотых может быть и состояние, а полудохлый рарг – не такая уж и ценность.

– Может быть, – покладисто согласился дедок, – в столице, скорей всего их навалом, по крайней мере, у армейцев их точно много. Причём каждого из новоприбывших нам нужно проверять на совместимость с раргами. Говорят, – старичок понизил голос, – что все сколько-то значимые маги и выдающиеся деятели последних двухсот-трёхсот лет, это форточники, с которыми рарг всё-таки синхронизировался. Но, это всё байки, а с тебя всё равно 15 золотых, хочешь ты того или нет. Ты мне должен!

Старик удовлетворённо опёрся плечом об стену и набулькал себе второй стакан молока.

– Всё, что должен – прощаю, – улыбнулся Алексей.

Смайл покосился на него и осуждающе покачал головой.

– Нет, дружище, Алий. Был бы у тебя медальон – ты бы понял, что я прав. Медальоны всегда теплеют, когда ты правильные вещи делаешь и говоришь, и холоднеют, когда обмануть пытаешься или дурное дело задумал.

Алексей глянул на Смайла, тот серьёзно покивал головой.

– Хорошо, что тебе принести из этой духовки?

– Кольцо, амулет, пояс, лупу – всё что угодно! Главное, чтоб стоял вот такой символ и вещь была или медной, или с медной нитью, – Гурдон наконец-то вытащил свой амулет наружу.

На Алексея смотрела клякса, чем-то похожая на йоговский значок ОМ. Смайл буквально впился взглядом в золотой амулет. Алексей посмотрел на закорючку, на Смайла, снова на закорючку и произнёс:

– А это что? Для чего он тебе вообще?

– А этот сломался. Видишь ли, если всё очень упрощённо говорить, то есть вещи трёх уровней – медные, серебряные и золотые. И парадокс, Чистые его дери, заключается в том, что золотых артефактов в городе куча, но никто их не может использовать на все сто. Максимум на пять-десять процентов. Серебряных просто мало и находятся они у самых могущественных магиков, знахарей, волшебников, воинов, лучников, торговцев и так далее. Медных, как ты понял, практически нет. Никто не стал заморачиваться и нагружать повозки медью, когда можно было вывести золото и серебро. К тому же медные артефакты были для древних что-то типа детских игрушек. Какой-нибудь чистящий артефакт в браслет спрятан или освежающий ветерок в серёжке. В медный умещается два заклинания, одно как бы резервное, но наши давно научились снимать ограничения. В серебряный – десять, в золотой – сто.

– То есть одиннадцать и сто один, если с резервными?

– Не совсем. В серебряном 2 резервных, а в золотом три. Почему – меня не спрашивай, я не в курсе. Говорю так, как в школе рассказывали. Так, к примеру, мой медальон идёт по весу один к одному, а вот за серебряный или медный сможешь один к пяти или даже к десяти получить.

– Если это так выгодно, почему так мало людей ходят на вылазки?

– Как бы тебе объяснить? Есть несколько наиболее удобных для вылазок в пустыню плацдармов, практически все частные. Хотя слухи ходят, что все они под контролем армии находятся, и лишь один – государственный. Думаю, ты догадываешься, на каком сейчас находишься? Да и потом, Цитадели сейчас больше интересны форточники, чем старинные артефакты, которые авантюристы в любом случае принесут в столицу.

– Кстати, на счёт форточников: те двое, которых в столицу отправили, можешь мне их описать?

– Тебе по подбородок примерно, глаза карие у обоих, в белые плащи были закутаны, смирные, как дети.

– Спасибо, – протянул Алексей, мысленно успокаиваясь. На физруков по описанию эта парочка не подходила от слова совсем.

– А частные плацдармы насколько сильно от этого отличаются?

– Каждый день до тысячи человек, ежедневные экспедиции, оживлённая торговля. Можно прям на месте поменять древнюю вещицу на хороший меч с щитом или обмундирование. Репутация, администрация ведёт рейтинг самых удачливых групп, есть биржа наёмников, магов и вояк, предлагающих свои услуги по сопровождению.

– А у них какие шансы?

– Один к десяти. Древние охранные механизмы хоть и тупы как пробки, но функция поддержки у них есть. Вдобавок хватает всяких тварей, типа гигантских скорпионов и подвижных зыбучих песков, змей, пылевых бурь и изменившихся.

– Изменившихся?

– Ну да, древние, не пожелавшие покидать свои земли и пережившие Вероятностный шторм. Пустыня большая. Кто-то одичал, кто-то сохранил остатки цивилизации. Вдобавок, говорят, в Пустыне кочуют несколько племён бедуинов.

– А реально по пустыни добраться до другого плацдарма? – Алексей, не теряя времени даром, вовсю орудовал ложкой, время от времени задавая уточняющие вопросы.

– Если на этой стороне – да, было пара случаев, но ещё никто не пересекал её. Да и в шторм попасть – плёвое дело.

– Почему?

– Что почему?

– Почему ещё не пересекали?

– А зачем? У нас война идёт с Крепостью. Выйдешь на той стороне – на копья мигом посадят.

– А чего воюете?

– У них есть доступ к морю, у нас к Лесу и горам.

– Понятно, ресурсы?

– Ресурсы, – тяжело вздохнул Гудрон, – у меня почти все родственники там полегли.

– А в мире жить-то не пробовали?

– Пробовали, – помолчав, ответил Гудрон, – не получилось. Высокая политика, понимаешь…

– Ладно, – допив молоко и отодвинув от себя последнюю пустую миску, сказал Алексей, – пойду к кому-нибудь в команду попрошусь.

– Слушай, Алий, хочешь совет?

– Ну?

– Для начала посиди в таверне за столом, только сядь спиной к стене, лицом в зал – мол, готов к сотрудничеству. Далее, ты про огненные шары не шутил?

Алексей молча создал маленький огненный шар размером с теннисный мячик.

Гурдон с завистью посмотрел на него.

– Значит огневик всё-таки, так ты не Алий, ты – Алый!

– Ну, Алый, так Алый, – парень покрутил временное прозвище в голове, – Алый Алексей, ха-ха, не, не пойдёт. Алый завуч, вообще не то. Алый имперский маг, тьфу, всё не то. Просто Алый? Полупрозрачная панелька мигнула. Алексей перевёл на неё взгляд.

«Ага, запрос на смену имени! То есть я, получается, могу стать Алым? Хм, но в скобочках всё равно Алексей стоит, – подумал парень, – Нет, не стоит оно того. Алый, хах, шибко пафосно…»

– Ты, Алый, сиди тут, вино, то есть молоко пей, к тебе сами подойдут, будь уверен.

В итоге так и оказалось. Сначала к Алексею подошёл будто проглотивший палку аристократик в сопровождении своего звенящего оружием телохранителя, потом предводитель шестёрки бойцов, которые оказались уволившимися в запас стражниками. И если аристократик пытался торговаться и юлить, то мужик в кожаных доспехах сразу бухнул:

– Прости, что с остроухим тебя спутали, под этим делом были, – он щёлкнул по кадыку. Парень ещё подивился, насколько похожи этот и его мир.

Десятник присел на лавку и вопросительно посмотрел на кувшин с травяным отваром.

– Это травяной сбор, – предупредил Алексей, на что небритый мужик лишь махнул рукой, набулькал себе до краёв и выпил залпом. Поставил стакан на стол и, собирая мысли в кучу, посмотрел на Алексея.

– С нами пойдёшь? Мы – воины, два копейщика и четвёрка арбалетчиков. Честно говоря, без тебя шансов у нас нет. Но семьи как-то кормить надо, вот и решили счастья попытать.

Алексей глубокомысленно покивал – про себя он уже решил, что с мутной троицей под предводительством аристократика связываться не будет, а с этой шестёркой скорей всего пойдёт. Осталось только узнать мнение гнома.

– Хорошо, мужики, давайте попробуем. Вечером обо всём более, м-м-м, предметно договоримся.

Его собеседник почесал подбородок и, кивнув, пошёл к своим бойцам. Алексей же, немного подождав, направился к так и сидевшему за своим столом широкоплечему мужику.

– Здарова, – поприветствовал он гнома, садясь на лавку и двигая ему кружку с местным квасом. Себе он взял понравившийся ему отвар трав, в котором плавали ягоды, внешним видом напоминавшие лесную землянику. Трактирщик, узнав, что Алексей магик, открыл ему бессрочный, и, как считал Алексей, безвозвратный кредит.

– Здарова, – обычным голосом ответил мужик. Алексей даже слегка расстроился, ожидая густого сочного баса. По его прикидкам мужик явно был из Бастиона: загара на лице не было, запястья крепкие, предплечья мощные, да и потёртый кожаный доспех, обшитый железными бляхами, явно намекал на род его занятий.

– Ты случайно не кузнец? – в лоб спросил парень.

Гном, а Алексей решил пока звать его именно так, рассмеялся:

– Знаешь, какой ты по счёту человек, спрашивающий, не кузнец ли я?

– Первый?

– Пятый. Почему-то все думают, что в Бастионе живут одни кузнецы.

– Кузнецы, шахтёры, ремесленники, кто ж ещё?

– Ну, знаешь, в горах всякое случается.

– Значит, воин?

– Воин.

– В пустыню?

– В неё, родимую.

– Со мной ещё шестеро.

– А я думал, это ты с ними, – хитро сощурился гном.

Алексей пожал плечами. Вдруг, вспомнив про интерфейс, парень ещё раз глянул на гнома. Ничего не произошло. Подумав, парень посмотрел на его широченные плечи, крепкие запястья, на грубые пальцы, на въевшуюся под ногти грязь, на слегка белые области глаз, будто человек всю жизнь носил закрытые очки, прислушался к чуть хриплому дыханию, глянул на торчащую из сумки кирку и рукоять молота с петлёй.

Шахтёр-первопроходчик

Мигнув, появилась надпись после нескольких секунд.

«Надо было тех ребят тоже посмотреть», – подумал Алексей. В глубине души мелькнуло чувство хорошо выполненной работы. Как он и догадывался, Сеть не любила ленивых. Хочешь больше информации – обрати внимание на детали, напряги извилины, анализируя детали, сделай выводы, одним словом – раскинь мозгами. Настроение поползло вверх, перестав осматривать сидящего перед ним шахтера, Алексей посмотрел ему в глаза.

– Да без разницы, – улыбнулся парень, – я с ними, они со мной. Сам-то был уже там?

– Был разок, в молодости. Из нашей команды почти половина вернулись тогда. Удачная вылазка вышла.

– Чего нам придётся ждать?

– Ну, самое страшное – это скорпионы: быстрые и бронированные твари, пока одного завалишь, несколько человек потеряешь. Арбалеты практически бесполезны, только если в голову попадёшь. Но, если завалим одного такого, дальше можно не идти, с него одной брони только под пятьдесят золотых наберётся, да ещё и жало с ядом за тридцать можно в Цитадели лекарям сдать.

– И как их убивать?

– Э-э-э, да как получится. Несколько человек связывают ближним боем, несколько стреляют в голову, ну, маг, если есть, поджаривает его и всё.

– А если нет мага?

– Тогда обычно молоты на длинных рукоятках берут, чтоб клешни отбивать, но ещё латник нужен с щитом, чтоб молотобойцев прикрывал от жала, если скорпион вдруг решит броситься на кого-нибудь всем своим весом.

– Понятно, – задумался Алексей, не сразу обратив внимание на замигавшую серым иконку. Он взглянул на Смайла, который, не поворачиваясь, развернул плакат, изображавший Алексея, сидящего в медитации на поле боя с подписью «Тормознутый маг – горе отряду».

– Ха-ха, – мысленно ответил парень раргу и наконец-то заметил пульсирующую иконку. Сконцентрировал на ней внимание и тут же перед глазами развернулась полупрозрачная страничка описания скорпионов:

«Основные методы борьбы: цельнометаллическая сеть, алебарды, болото, ледяные стрелы, разрывные стрелы, башенные щиты. Окружить, обездвижить, зафиксировать хвост и клешни, сконцентрировать урон на голове. Ингредиенты: жало и железа, вырезать мешочек с ядом. Снять бронепластины со спины, вырезать жвала, брать клешни имеет смысла, только если они подходят на щит. Взрослые особи владеют зачатками магии и могут передвигаться под песком. Проседающая немного земля – верный признак движения подземного скорпиона».

– Слушай, а у тебя есть щит?

– Ты разве видишь рядом со мной щит?

– А, ну да, ну да… Слушай, а вот эту дверь удержишь?

– Э-э-э, да должен вроде, только недолго…

– Отлично, значит, завтра с утра идём на вылазку.

– Какой ты быстрый, а добычу поделить?

– Рано делить шкуру неубитого скорпиона… Тебя как звать-то?

– Мастер Клим, можно просто Клим.

– В общем, Клим, завтра нам нужна повозка и дверь, займёшься?

Клим, прикинув что-то про себя, утвердительно кивнул.

– Добро. И да, меня зовут Алексей, но тот вредный старикашка, битый час вещавший мне про корабли, бороздящие просторы вселенной, зовёт меня Алым. Ну, всё, бывай, Клим.

– И ты, Алексей, бывай, – пробормотал широкоплечий мужчина, с интересом смотря на тяжёлую входную дверь таверны.

Выбросив слегка выбитого из колеи гнома из головы, Алексей дошёл до лежанки, на которую показал трактирщик, и, упав на неё, мгновенно отрубился. Смайл горестно посмотрел на небо, как бы спрашивая: «За что мне такое счастье на голову свалилось?»

* * *

– Думаешь, завтра в бой кинут? – поинтересовался Олег у полковника, глядя на россыпь огоньков, хорошо видимых с пригорка, где их отряд весь день утрамбовывал и выравнивал смотровую площадку для военачальников и магов. Постоянно крутившийся около физруков Костя тоже вопросительно посмотрел на полковника.

– Как пить дать, – сплюнул тот.

– Я бы не рекомендовал оставлять где попало любые свои жидкости, в особенности кровь и слюну. Здешние маги, знаете ли, хорошо продвинулись в ритуалистике.

Полковник поморщился, но плевок растёр.

– В общем, ребята, когда будут давать оружие, хватайте копья. Олег, ты потолще бери, силёнок хватит, а ты, дрыщ, – потоньше, чтоб колоть удобней было.

– Так точно, Николаич.

– Лады, кэп.

Практически синхронно сказали парни.

– Слышь, дрыщ, твоим кому-нибудь доверять можно?

– Я бы не стал на это надеяться, – спокойно ответил Костя.

– Хорошо, тогда берём вон тех доходяг, – полковник пальцем показал на трёх растрёпанных бомжей местного разлива, – они местные, дурить не будут.

– Э, вы трое, идите сюда!

Троица, опасливо озираясь, подошла поближе.

– Кто такие, чем по жизни занимались?

– Родик, ученик библиотекаря, в армию призвали за неуплату воинской повинности.

– Кенджи, ученик гильдии… теневой гильдии, поймали на ночной облаве.

– Киану, собственно произошла ошибка, я потерялся в толпе, и меня сначала повязали, а потом отправили сюда.

– И кто же ты по жизни Киану?

– Ну, – замялся парень, – наша семья живёт в рыбацкой деревушке, а отец отправил меня в город учиться наукам, чтоб поступить или в гвардию, или в Магическую академию.

– Ого, так ты маг?

– Нет, – понуро помотал головой Киану.

– Ладно, тогда может ты со шпагой ловко управляешься?

Тяжёлый вздох был ему ответом.

– Погоди, Николаич, – обратился Олег к махнувшему на всю троицу рукой полковнику, – Слышь, парень, а кого промышляли-то?

– Дома-то? Да всех подряд.

– Удочка, сети… гарпуны? – последнее слово Олег произнёс после небольшой паузы.

– Ну да, – кивнул парень, – всё использовали.

– То есть ты сможешь попасть гарпуном в человека с пяти или десяти метров? – повеселел полковник.

– А чего там не смочь-то, только боязно как-то, – приободрившись поначалу, парень сник, – я ж убью кого-нить.

– Так, парни, – грозно пророкотал полковник, – ко всем обращаюсь, все бегом марш сюда!

Через минут выстроившаяся шеренга благодаря тумакам Олега и окрикам полковника приняла более-менее образцово-показательный вид. Обежешник скривился глядя на стоящих в строю забитых и сломленных жизнью мужичков. Сплюнул и стиснув кулаки шагнул вперед.

– Итак, завтра нас бросят на убой, говорю вам это, чтоб у вас не возникло никаких иллюзий касательно предстоящих событий. Завтра нас будут убивать. Кстати, даже не думайте сбежать, своё же командование прибьёт. Вон, сволочи, смотрят на нас, зубы скалят. Вы разбиты на пятёрки. Завтра, когда будете выбирать обмундирование и оружие перед битвой, выбирайте доспехи побольше, чтоб отдать их вашему танку. Надеюсь уже все выбрали этого счастливчика? Два человека берут щиты – они встают по краям и прикрывают танка от атак сбоку, ещё двое берут копья и колют всех, кто подбегает к щитоносцам. Это понятно?

– Да иди ты, ажарсыз, – сплюнул один из яйцеголовых.

Олег, не дожидаясь кивка полковника, подошёл и лёгким тычком в челюсть уронил умника на песок.

– Если хоть одна тварь прохудит строй, мы все там ляжем! И не дай Бог, если какая-нибудь сволочь побежит, лично прибью.

Полковник почувствовал, как его начинает распирать от воодушевления:

– Забудьте, кем вы были! Забудьте, что вы цивилизованные люди! Мы сейчас пехота, мясо, гладиаторы! Наша задача своей яростью удержать натиск врага и не умереть! Да, мать вашу, мы русские! И плевать я хотел, что вы казахи, у меня у самого отец родом с Астаны. Поэтому завтра утром берём эти сраные щиты и копья и рвём врага, как рвали фашистов полвека назад! И мы порвём их, я вам это как полковник погранцов говорю! Все поняли?

В ответ раздались разрозненные крики. Александр Анатольевич нахмурился:

– Я спросил, все поняли?

– Да…

– Да!

– Да, поняли!

– Я не слышу вашего ответа!!

Его голос загремел над всем лагерем, командиры соседних отрядов наблюдали за разворачивающимся шоу. Олег же, дождавшись, когда полковник начал набирать воздух в грудь, крикнул:

– Так точно!

Толпа, постепенно превращающаяся в строй, послушно прокричала в ответ:

– Так точно!

– Так точно, кто? – проревел побагровевший полковник.

Строй грянул:

– Так точно, тащ полковник!

Даже местные орали вместе со всеми, пытаясь попадать в слова. Народ ожил, все расправили плечи, кисти рук словно в поисках штыка или ружья принялись судорожно сжиматься, а глаза со злостью принялись сверлить далёкие огни костров.

– Так, бойцы, остыньте, не сжигайте себя ненавистью. Всем отбой! И запомните: копите в груди праведный гнев и завтра, чтоб вас всех, слушать, что я вам буду орать, понятно?

– Так точно! – хором проревели смертники.

– А теперь всем вольно! По лежакам разойдись!

Со зрением полковника творилось что-то неладное, будто тысячи невидимых мушек мельтешили перед взором. На мгновенье ему показалось, что он чувствует моральный настрой каждого бойца, он ощутил местный штрафбат единым организмом и ему понравилось это чувство. Сбросив с себя небольшое оцепенение, он усилием воли не позволил улыбке появиться на его лице и, затылком ощущая настороженные и заинтересованные взгляды своего вынужденного начальства, пошёл готовиться ко сну.

* * *

Ната уже не шла – летела вперёд. Музыка в голове звала всё громче: она не видела коряг, паутины, ям; не замечала веток и вечерней прохлады. Она бежала на Зов. Парням оставалось только молча следовать за ней. Поначалу они пытались кричать ей, хватать за руки, но потом бросили эту безнадежную затею и просто бежали следом, пытаясь восстановить сбитое дыхание.

«Только не потерять из виду, только не потерять из виду, – билось в голове у Костяна. Он бежал и всей душой надеялся, что Максимилиан не отстал – повернуть голову или крикнуть не было сил. Он чувствовал, что если сделает одно лишнее движение, то рухнет на землю, сбившись с ритма. – Хорошо хоть ветки перестали хлестать по лицу и корней стало меньше, да и вообще легче следовать за Натой почему-то», – мысли текли спокойно, отрешившись от тела, которое продолжало бежать вперёд, на автомате пригибаясь от свисающих веток.

«А ведь с утра было так хорошо…», – подумалось Костяну.

Они встали, умылись, напились воды, Ната выкопала какие-то корни, которые они съели сырыми, внутри корешки оказались на удивление мягкими и сочными. Костян заметил, как Максимилиан открыл рот, чтоб что-то спросить, но, посмотрев на улыбающуюся Нату, так и не решился озвучить это вслух. Потом они шли, шли и шли, по пути собирая то грибы, то ягоды. Костян хотел сбить спокойно сидящую на суке птицу камнем, но Ната лишь покачала головой. Камень упал на землю. Сделав привал на обед и пожарив грибы на палочках, они вновь пошли. И тут, шаг за шагом парни поняли, что не успевают за своей подругой. Она не слышала их, легко и грациозно шагая вперёд. Перед друзьями встал выбор: или бежать вслед за ней или…

– Никакого или, – словно прочитав мысли Костяна, прохрипел тогда Максимилиан, – за ней!

И они побежали за ней.

«Интересно, долго ещё бежать?» – в очередной раз промелькнула старательно отгоняемая Костяном мысль. И, словно отвечая на его безмолвный вопрос, Ната остановилась. Первым делом, подбежав к ней на негнущихся ногах и схватив её за руку, Костян обернулся и с облегчением увидел бредущего к ним Максимилиана.

– Ната, пожалуйста, не убегай от нас, – проникновенно попросил Костян, еле шевеля потрескавшимися от жажды губами, и, сползая по стволу дерева, похожего на дуб, мгновенно отключился. Рядом, тут же свернувшись клубком, захрапел Максимилиан.

– Ой, мальчики, а чего это вы? – Ната с удивлением посмотрела на вымотанные, блестящие от пота тела друзей.

– Ничего себе музочка, – пробормотала она, стаскивая с пацанов футболки и штаны. Быстро сполоснув одежду в ручье, она развешала штаны по нижним веткам раскидистого древа и обтёрла ребят мокрыми футболками. После этого, по наитию сойдя с опушки, сорвала с ветки куста три каких-то плода, похожих на гигантские зелёные семечки. Неожиданно легко раскрыв семечки-переростки, она напоила парней чем-то наподобие кокосового молока. Те жадно глотали содержимое странных фрукто-орехов, не открывая глаз. После того как парни были накормлены и уложены спать, Ната, широко раскинув руки, улеглась на лужайку. Она думала о том, что совсем потеряла себя в этой музыке сегодня и обещала больше не окунаться в эту музыку так сильно и глубоко. Что-то в душе подсказывало ей, что ещё чуть-чуть и они с ребятами придут на место. Но музыка, эта музыка, она звала, она манила.

Ната мечтательно закрыла глаза, мурлыкая себе под нос этот мотив. Девушка чувствовала себя в полной безопасности, словно попала домой – к дедушке в таежную деревушку – где она знала каждый кедр, каждую белку. Ната легонечно вздохнула, вспомнив про дедушку и тут же сквозь дрему улыбнулась – в голове играла ставшая уже родной музыка.

В это время две фигуры, не скрываясь, стояли на краю полянки.

– Она провела их Лесной тропой. Лесной тропой! Вот ты можешь создать Лесную тропу? Я вот – нет. Всё, что я могу – удержаться на ней. Так она мало того, что сама по ней шла, ещё и друзей своих вела следом!

– Именно, что вела, пусть и неосознанно, а ты хотел… – второй капюшон чиркнул изящным пальцем себе по горлу.

– А вдруг они принесут зло нашему Лесу?! – загорячился первый, – Нам и так сейчас туго приходится.

– Ты слишком долго жил в городе, в твоём сердце увяло доверие.

– Да, но…

– Лучше позаботься о наших будущих друзьях, думаю, плащи им не помешают, не слишком приятно спать на голой земле. И добавь котомку с котелком и травами.

– Хорошо, брат, я сделаю, как ты просишь.

– Да будет так.

Фигуры неслышно растворились в Лесу.