Читать книгу В джунглях Москвы. Роман - Петр Алешкин - Страница 32

Магазин в Подгорном в противоположном от города конце, на самом выезде из села. Возле него всегда торчат летом машины, а трактора зимой. От Подгорного двенадцать километров до следующей деревни, да и дорога в стороне от нее пролегла, заворачивать надо, если в магазин приспело, а тут рядом проезжаешь, почему не остановиться. И продавец здесь женщина приветливая. Нальет – клянчить не надо.

Егоркин издали увидел две машины. Обе стояли носом на выезд из села. По пути! Егоркин заторопился. Чем ближе он подходил, тем сердце радостней колотилось. Знакомые машины. Номеров только не видно издали, грязью заляпаны. Близко уж совсем был Иван, когда из магазина вышел мужчина и направился к машине, сзади стоящей.

– Эге! – закричал Егоркин и замахал свободной рукой. – Погоди!

Мужчина оглянулся, остановился, стал ждать возле кабины. Егоркин побежал. Он узнал шофера. Был он из центральной усадьбы, из Павлодара. Иван не знал, как зовут его, но то, что он павлодарский, это точно!

– Погоди! – задыхаясь, радостно крикнул еще раз Иван.

– Жду! – откликнулся шофер.

Егоркин смотрел на него, радостно было, что не топать пешком до Масловки, и не заметил, как появился в дверях магазина Петька Чеботарев. Увидел он его только тогда, когда Петька заорал радостно:

– Ванек!

Спрыгнул с порога и побежал навстречу. Обнял, похлопал по плечам, радостно спрашивая:

– Сбежал? Наработался? Я знал, что ты сбежишь!.. Ну и правильно!

От Чеботарева сильно несло водкой. Видимо, только что в магазине махнул стаканчик.

– Я на денек…

– А-а! – так же радостно протянул Петька. – Давай сумку!..

Он взял и понес сумку к своей машине, бросил на ходу пожилому шоферу, который ждал Егоркина:

– Погнали, Панкратыч!.. Это Любаньки Егоркиной сын, Ванек!

– Понятно, – сказал шофер и полез в кабину.

– Соскучился по матери? – взглянул Петька на Ивана, открывая дверь кабины.

– Как она там? – спросил Егоркин.

– А че ей… Живет…

Егоркин очистил ботинки от грязи о подножку и сел на мягко хрупнувшее под ним сиденье. Машина Панкратыча прогудела мимо и покатила, погромыхивая кузовом, на бугор. Приятно было Ивану влезать в кабину, приятно ощущать, что повезло сильно – до самого дома доставят. Бросок по асфальту до Чуево-Подгорного, а там за час доползут по грязи. Но как было бы приятней, если бы сидел он сейчас в кабине незнакомого ему Панкратыча. Петька завел мотор, выехал на асфальт и покатил вслед за машиной Панкратыча.

– Тут не дорога, а песня! – взглянул Петька на Егоркина. – А после Чуево-Подгорного по-иному запоем… Говорят, возле Масловки у Киселевского бугра аммиачную станцию ставить будут, дорогу к ней заасфальтируют. Вот жизнь начнется!

Егоркин слышал об этом еще в Масловке, ничего не ответил Петьке, спросил о другом:

– В клубе-то как, бывает что?

– А что там бывает, режемся в домино да картишки… Чо там еще может быть?.. Сегодня школьники привалят из интерната. Набегутся! Галдеть будут…

– А Валька приходит? – спросил вдруг Егоркин и замер, ожидая ответа.

– Валька? – Петька чересчур внимательно смотрел да дорогу. – Ты, это самое… не огорчайся!.. Подумай сам… Армия… туда-сюда… Вечность! Ты жениться на ней сейчас не собираешься, нет! Ты в городе, она здесь! Ты же без девки сидеть не будешь?.. Она тоже человек… Поэтому не огорчайся и не осуждай ее… А я женюсь… Я в город не собираюсь. Нам здесь хорошо!.. До армии я хотел в город, но послужил – плюнул. Где родился человек, там и…

– Значит, правда? – перебил Иван.

Мокрый асфальт шипел под колесами. Кое-где он износился, потрескался. Машину трясло, когда колеса попадали в выбоины. Кузов погромыхивал. Видно было, как впереди грузовик Панкратыча притормозил, свернул и спустился на грунтовую дорогу, в грязь.

– Колька Скворец мне писал… – проговорил Иван после долгого молчания.

– А-а!

– А я думаю, почему она не пишет…

– А зачем? Оправдываться?

– Ну да!

Петька мягко свернул с асфальта, сменил передачу. Мотор завыл напряженней, машину стало водить по грязи из стороны в сторону, но все-таки двигались довольно быстро.

– Погоди! – сказал Иван.

Чеботарев взглянул на него.

– Остановись!.. Передашь матери моей сумку с продуктами, ладно?

– А ты? – выключил скорость Петька, глядя на Ивана.

– Я вернусь… Скажи матери, на вокзале встретил… Скажи, на Новый год приеду, а сейчас… на одну ночь… нечего… А Вальке… Вальке… Ладно, пусть у вас все будет хорошо… Ты прав, у меня в Москве девчонка есть… Галя, Галя Лазарева! Ну, счастья вам! – Иван улыбнулся Петьке жалко и побито, выбрался из кабины и быстро пошел, утопая в грязи, к асфальту, не выбирая дороги.

Вышел на шоссе, оглянулся. Машины медленно удалялись. Разбитая черная дорога тянулась к серому горизонту, к дальней лесопосадке, темневшей рядом с бесконечной цепью телеграфных столбов. Горько было, обидно, стыдно… Ну да, все это он предчувствовал. Внезапно за болью и обидой почудилось ему неясное облегчение, освобождение. Не ехал ли он в Масловку с тайной надеждой убедиться в том, что Валя гуляет с Петькой? Машины удалялись… Вспомнилась мать. Застонал Иван. Она-то ждет, а он… Повернул назад, без сумки быстро дотопает до деревни. Сердце колотилось: Ва-ля! Ва-ля! Иван сел на пучок влажной соломы на обочине и ткнулся лбом в поднятые колени.