Читать книгу Юность с золотыми якорями - Петр Алпатьев - Страница 5

Когда открылись ворота Гаражного двора на 12-й линии, и «Система» (училище) запустила в своё чрево новый «материал» для российского флота, каждый думал только о том, как бы не потеряться в сложной системе дворов и коридоров. Узкие переходы и трапы были настолько непонятны и путаны, что приходилось держаться всем вместе, дабы не попасть случайно куда не надо, а именно, в адмиральский коридор или к начальнику строевого отдела, например. Старшекурсники ещё находились в отпусках, и в училище обитали лишь мичманы на факультетах, да офицерский состав. Новое пополнение готовилось к присяге на Марсовом поле.

И вот знаменательный день настал. В новой, ещё не подогнанной по размеру форме № 3, с АК-47, древними, но очень точными и надёжными в бою автоматами, в колоннах по четыре новый набор вышел из училища и промаршировал к Марсову полю. И уже развивалась у каждого на бескозырке чёрная ленточка с золотой надписью: «ВВМУ им. М. В. Фрунзе» (до присяги курсанты не имели права носить ленточки, как не было ещё у них и военных билетов, погон с якорями и т. п.). Принятие присяги собрало не только многочисленных родителей и друзей, но толпы гостей города на Неве, которых привлекла торжественность и красота церемониала. Поздравив будущих курсантов, начальник ВВМУ им. М. В. Фрунзе вице-адмирал В. В. Платонов приказал приступить к принятию присяги. Кто испытал это, тот, безусловно, помнит и смятение, и робость, и лёгкую стеснительность маленького сине-черного человечка в белой бескозырке и с автоматом на груди, читающего текст присяги перед таким количеством людей, поклявшегося быть верным своей Родине и только ей одной впервые, единожды и навсегда! Только теперь первокурсники обрели полное право называться курсантами. Начиналась долгая пятилетняя дорога к морю, к заветным лейтенантским звёздочкам на золотых погонах, к именным морским кортикам, к верным и не очень жёнам, в большинстве своём готовым разделить с мужьями службу там, где прикажет Родина. Но до всего этого было далеко, а пока они были просто «без вины виноватые», как литературно окрестил кто-то и когда-то курсантов-первокурсников.

Рассвет над Невой… Лёгкий туман, как фатой, прилетевшей из дворца на набережной Красного флота, накрыл дома, аллеи и стройные мачты «Крузенштерна» на месте его постоянной стоянки. Через вату тумана слышится тихий перезвон утреннего трамвая, и кажется, что более ничто не нарушит эту утреннюю тишину спящего ещё Васильевского острова. Но уже прозвучала команда «подъём», отброшены одеяла на спинки коек, и стриженные почти под «ноль» вчерашние мальчишки, а ныне носящие гордое звание «курсант», гулко отбивают «прогарами» поротно дробь, выбегая строиться на зарядку на 12-й линии. Кстати сказать, целые поколения близлежащих кварталов сэкономили на будильниках, т. к. вибрация и барабанная дробь рабочих ботинок будущих офицеров заставляли просыпаться сразу, а руки машинально старались изобразить комплекс спортивных упражнений на коммунальной кухне. Но в целом гражданский люд вполне лояльно относился к курсантам ВВМУ им. М. В. Фрунзе, находящимся в процессе как утренней зарядки, так и вечерней (обязательной!) прогулки, и утренний шок от оригинальной спортивной формы одежды того времени (трусы, ботинки, «голый торс») мог испытать только залётный товарищ или молодые парочки, загулявшие в дебрях Васькиного острова.

Совершив утренний моцион под неусыпным оком старшин старших курсов, роты извилистой лентой втягивались в чрево «Системы» с целью первыми атаковать и захватить место у умывальника. Надо отметить, что утренние туманы и лёгкий ветерок с залива никак не повлиял на решение командования в те годы что-то изменить как в утренней физкультуре, так и в выборе спортивной одежды. Воспитание курсантов-первокурсников в те далёкие времена было доверено не только командиру роты, курсовым офицерам, но и старшинам – курсантам 3–5 курсов. Кроме того, были назначены из среды самих «виноватых» старшины классов, отвечающие и за успеваемость, и за дисциплину. В большинстве своём это были отслужившие или более идейно-организованные курсанты. А Устав Внутренней службы и Строевой устав в ВВМУ чтили просто свято!

Вот и отлавливали без пяти минут офицеры по разным там «шхерам» и дальним гальюнам отлынивающих от утренней зарядки начинающих курильщиков и прочих «шлангующих» элементов. Ну и понятно, что такие «залёты» давали прямой шанс остаться в выходные дни «без берега» или попасть в дневальные, что само по себе было напряжно, если не сказать хуже… Наспех почистив молодые, не знавшие кариеса всеядные челюсти, заправив койки и уже одетые в «форму второго срока» (форма для занятий в училище) курсанты с нетерпением на лицах начинали движение в столовую, на камбуз. Училищное меню тех лет не блистало обилием и изысками «Метрополя» или «Европейской», но по калорийности не уступало пайку американского спецназа! Уютные столики на четверых, белоснежные скатерти, вестовой из своего же камбузного наряда с набитыми для друзей карманами сахаром, всегда гарантированная добавка каши с рыбой крепили в молодом растущем организме не только веру и гордость за военно-морской флот, но и уверенность в завтрашнем дне, и что нас не победить никому и никогда!

Процесс обучения, наступавший сразу после приёма пищи, всегда удивлял и озадачивал одновременно, ибо каждый новый учебный день приносил в молодые головы множество полезной и бесполезной информации. К слову сказать, что такие предметы первокурсника-фрунзенца как бальные танцы и лекции по этике и эстетике очень помогли в становлении имиджа будущего морского офицера и выгодно отличали его впоследствии от лохматых студентов гражданских вузов и другой братии. Впрочем, изучение даже таких наук как «История КПСС» и «Марксистско-ленинская философия» заложило в молодые души если не безграничную веру и любовь в принципы демократического централизма и всеобщего равенства, то научило умению отстаивать свою точку зрения и свои идеалы. А если человек идеалист, да ещё и офицер, то такого не победить никогда. Идеалисты всегда выгодно отличались от фанатиков, слепую ярость которых всегда можно просчитать. Поэтому учили эти предметы и верили в их логику и значимость и жили с этим багажом знаний на кораблях, на далёких береговых базах, маяках и в тесных отсеках атомных подводных лодок.