Читать книгу Юность с золотыми якорями - Петр Алпатьев - Страница 7

Учёба – учёбой, но существовала ещё и служба, и к коей готовили курсантов постепенно и качественно. Такого понятия как «увольнение на берег» или в город после принятия Присяги почти не существовало, ибо оно просто растворялось в нарядах, караулах и прочих действах воинской службы. Главный училищный принцип, что курсант должен быть «всегда задействован, обиркован и озадачен», выполнялся строго, так что роняли скупую юношескую слезу молодые первокурсники с широких подоконников третьего этажа Арткорпуса на милые головки стройных барышень, прогуливавшихся по Большому проспекту. Ну а увольнение на ночь могли получить в то время только ленинградцы, да и то не всегда. Недаром и назывался первый курс «без вины виноватые», второй – «приказано выжить», третий – «отцы и дети», четвёртый – «приговор окончательный – обжалованию не подлежит» и пятый – «господа офицеры». Все эти названия были полностью продуманы и оправданы временем и самой «Системой».

Кроме чисто дежурной службы по подразделениям в училище существовали караулы, дежурное и пожарное отделение, училищный и гарнизонный патрули и камбузный наряд, иногда совмещаемый с доочисткой картофеля в пять часов утра для всего училища. Об этом мероприятии можно рассказывать долго и интересно; фрагмент чистки корнеплодов 70-х годов величиной с кулак нынешнего боксера-депутата А. Валуева можно привести в этом рассказе. Славная и, безусловно, воспитательная во всех отношениях процедура доочистки картофеля поднимала под утро целый взвод, который, сонно качаясь, доползал по темным коридорам до помещения на камбузе, где его ждали несколько огромных чанов с почищенной картофелечисткой картошкой и набором тупых кухонных тесаков. Рассевшись, полусонные курсачи злобно выковыривали «глазки» картофеля, постепенно всё более проникаясь ненавистью к продукции полей, как к врагам социализма. Мысли о будущих плаваниях и боевых походах становились тусклее в это время, как лампочка дежурного освещения под потолком. Но картошка была необходима для питания училищного полка моряков, и будущие адмиралы к концу первого курса доводили эту операцию до автоматизма.

Развивались у будущих офицеров и другие навыки, дающие возможность впоследствии на пенсии подрабатывать евроремонтом любой сложности. Действительно, кому сейчас придёт в голову, стоя на коленях, осколком битого стекла циклевать казенный паркет перед натиркой его мастикой?! Нас сейчас бы просто не так поняли в миру! А на деле всё это имело место, и действо и выполнялось не раз первокурсниками под неусыпным оком начальства. Последующая процедура натирки полов со щёткой на ноге оттачивала пластику движений для бальных танцев в Зале Революции. Часть учебной и жизненной программы была выложена на первом курсе и среди этих старинных дубовых половиц. Все это было частью программы, системы воспитания, выживания. Как не назовёшь, всё будет в точку. И бывало, что, едва завидев в дали бесконечного коридора заместителя начальника 2-го факультета капитана 2-го ранга Кулешова, по прозвищу «Тулип», по имени персонажа из какого-то мультика-страшилки тех времён, курсанты попросту растворялись в полумраке старинного здания, боясь попасться грозному бывшему старпому с крейсера «Киров» на глаза. Излюбленной фразой Тулипа была: «Кто тут старший?! Назначить и наказать!». Поговаривали даже, что в бытность его на легендарном крейсере ДКБФ матросы при виде устрашающей внешности старпома просто топились за бортом и стрелялись пачками в гальюнах и трюмах. Но всё это, конечно, были просто очередные курсантские байки, и, в сущности и на деле, это был вполне нормальный и справедливый военный дядька, живший и учивший служить других по нормальному принципу: «Чтобы служба раем не казалась». Но тогда, на первом курсе, грозный рык замначфака по поводу разных там непорядков и плохого несения службы вынуждал первокурсников, как камбузных «стасиков» (славные тараканы-прусаки), разбегаться веером по углам и шхерам. Впрочем, доставалось иногда от него по справедливости даже 5-му курсу капитана 3-го ранга Лякина.

И все они: преподаватели, курсовые офицеры, мичманы и старшины со старших курсов, конечно же, понимали тех, кого воспитывали, учили, кого готовили вседневно к защите Родины. И через многие десятки лет мы с благодарностью вспоминаем их труд и терпение в нелёгком воспитании тех, кому ещё только предстояло стать моряками. От них мы научились понимать, что значит честь и верность Присяге до конца. Спасибо им за это!

Долгое и принудительно-нудное изучение Уставов в свободное от учёбы и нарядов, а значит, просто в личное время, не было занимательным. Все эти казённые издания были пронизаны лишь одной темой: «Служи по Уставу – завоюешь честь и славу!», хотя уже давно этот афоризм был несколько изменён и звучал отлично от оригинала, но по соображениям этики не может быть здесь озвучен. Так или иначе, но всё выученное закреплялось на практике в карауле, патруле и других нарядах. Процесс подготовки с долбёжкой уставов не стоит описывать, т. к. это никоим образом не прибавит улыбки и оптимизма будущим гардемаринам, как и сам развод караула на парадном плацу училища. Но некоторые моменты этого вида суточного наряда помнят все, кто здесь учился. Так, например, заступление на Пост № 1 у знамени прославленного военно-учебного заведения нес в себе не только дикую ответственность, но и безусловно, гордость и почёт за то доверие, которое было тебе оказано. На Пост № 1 ставились только самые достойные, проверенные и стойкие в полном смысле этого слова курсанты. Стоять два часа, не сходя с места у Боевого Знамени училища, на виду у всех, словно кремлёвские бойцы у мавзолея Ленина, очень не просто. Где оно теперь, это прославленное в боях и походах, с прикреплёнными к нему орденами Ленина, Боевого Красного Знамени и Ушакова 1-й степени гордость и наследие родного училища?! Не видел я его на привычном месте пару лет тому назад… Грустно.

А вспомнить ночные тревоги и авралы?! Получение оружия, противогазов в оружейке и построение на гаражном дворе училища, естественно, в ночное время с вещмешками, иногда вместо аттестата набитыми просто подушками (что при обнаружении командирами грозило, как минимум, «губой»), проводились довольно регулярно. Впрочем, частые проверки боевой готовности были нормой Вооруженных сил страны и не удивляли заокеанских «друзей» из НАТО. И ещё и потому, что это первый по статусу в стране ввмуз готовил не только классных спецов для ВМФ, но в первую очередь командиров. Осознание этого вдалбливалось в молодые курсантские головы старшинами (такими как В. Котов, В. Нагорный, Ю. Бирюков) и командирами рот (Лякин и В. И. Свирин). А на парадном плацу ораторское искусство начальника училища вице-адмирала В. В. Платонова пробуждало в нас единый порыв в штыковой атаке опрокинуть разом в океан всю гидру империализма! Однако, весь пыл и энтузиазм в полной мере проявился на параде, посвящённом 60-летию Великой Октябрьской социалистической революции, на Дворцовой 7 ноября 1977 года. Это было почётно, торжественно, грандиозно и просто здорово! Такое, как и парады на Красной площади в Москве, не забудутся никогда.

Первый курс был славен ещё и другими видами нарядов, такими, как пожарные и дежурные отделения. Чтобы обеспечить пожарную безопасность училища, с его узкими трапами и анфиладой коридоров и залов, с множеством потаённых уголков, надо было делать постоянные обходы, выковыривая «бычки» из пожарных гидрантов на стенах и проверяя мусорные баки. Те, кто ходил во время таких дежурств по полутёмным этажам «Системы», должен помнить всю романтику и таинственность старого здания, с его ночными шорохами, скрипами тяжёлых дубовых дверей и половиц под невидимыми глазу шагами его давно ушедших в небытие обитателей. А ещё вспомнится, как в Компасном Зале специально выставлялись дежурные с младших курсов на всю ночь из-за того, что в знак или некоего протеста «Системе» или в дань памяти страницам романов Колбасьева про Кадетский корпус, тяжеленные бюсты великих мореплавателей, стоявшие по кругу, поворачивались спиной к инкрустированной по центру старинной картушке морского компаса. Всё это происходило настолько необычным и даже волшебным образом, что никто и никогда так и не смог поймать виновных. И кудрявые с завитушками затылки в бронзовых париках, бывало, игнорировали ранним училищным утром всех, от курсанта до адмирала. Естественно, что разворачивать увековеченных в бронзе флотоводцев приходилось или пожарному или дежурному отделению. Но это было ничто по сравнению с последующей длительной и тщательной помывкой близлежащего гальюна! Говорили, что эта «забава» была рождена в прошлые века, что так шутили гардемарины до великого завоевания Октября. Говорили, что нынешние курсанты старших курсов так выражали свой протест из-за задержанных отпусков и увольнений. Поговаривали даже, что это вытворяют училищные духи и т. д. Но всё это не имело подтверждения, а россказни о духах и призраках были и вовсе чужды настоящим комсомольцам и кандидатам в члены КПСС. Мистика, гипноз?! Так или иначе, но это уже просто история, а может и вымысел, как и видение седого старика в адмиральских эполетах в картинной галерее и Зале Революции лунной петербургской ночью.