Читать книгу Император Николай II. Трагедия непонятого Cамодержца - Петр Мультатули - Страница 15

Идеал семьи, брака всегда занимал важное место в системе ценностей Императора Николая II. «Я знаю, что мне пора жениться, – писал он своему другу юности Великому Князю Александру Михайловичу, – так как я невольно все чаще и чаще начинаю засматриваться на красивенькие лица. Притом мне самому ужасно хочется жениться, ощущается потребность свить и устроить своё гнёздышко»[223].

4 апреля 1892 г. Цесаревич писал в дневнике, что прошедшей зимой он «сильно влюбился в Ольгу Д.[224]^*, теперь, впрочем, это в прошлом! А с апреля по сие время я страстно полюбил (платонически) маленькую К. Удивительная вещь наше сердце! Вместе с этим я не перестаю думать об Аликс! Право, можно бы заключить после этого, что я очень влюбчив? До известной степени: да; но я должен прибавить, что внутри я строгий судия и до крайности разборчив»[225]. Эти записи, во многом, конечно, наивные, свидетельствуют, что их автор не только ещё очень молод, но и чист сердцем. Наследник не чурался знакомства с молодыми хорошенькими девушками. Одно из них, с балериной М.Ф. Кшесинской (той самой «маленькой К.»), было раздуто обществом до размеров «страстного романа»[226].

Подлинный их характер виден из дневника Николая Александровича: «27 июля 1892 г. После спектакля пересел в другую тройку без бубенчиков, вернулся к театру и, забрав с собой М. К., повёз сперва кататься и, наконец, в большой лагерь. Ужинали впятером великолепно!»[227]. Конечно, в присутствии пятерых посторонних ничего, кроме дружеского вечера, между Наследником и балериной быть не могло.

Часть представителей русского общества, особенно такие как «профессиональная сплетница» генеральша А.В. Богданович[228], или известный издатель А.С. Суворин[229], строили самые фантастические догадки об отношениях Николая Александровича и М.Ф. Кшесинской, будучи уверенными в их интимном характере. А.Н. Боханов убеждён: «Никаких “документальных свидетельств” интимной близости между Последним Царём и танцовщицей не обнаружено. В личных бумагах Николая II нет никаких указаний на достоверность этой версии. Из скупых упоминаний в его дневнике, что они “хорошо посидели” и “повозились” абсолютно не следует, что они слились в сексуально-любовном экстазе. “Повозились” – расхожее выражение Николая II, которым он часто пользовался, начиная с юных пор. Не сохранилось ни одного любовного послания или даже записки, которые бы Цесаревич посылал балерине»[230].

Цесаревич сам называл свои отношения с Кшесинской «платоническими», то есть дружескими. Конечно, это не отрицает возникшую между молодыми людьми юношескую влюбленность. Однако она была присуща в гораздо большей степени Кшесинской, чем Наследнику и никогда не переходила, как это видно из исторических источников, дальше невинных поцелуев. После обручения Наследника Цесаревича Николая Александровича с Принцессой Алисой Гессенской, по утверждениям самой же М.Ф. Кшесинской, Наследник у нее никогда больше не бывал[231].

Дети Александра III воспитывались в строгом благочестии, и даже внешние проявления интимных чувств между супругами считались у них неприличными. Когда Великая Княгиня Ксения Александровна вышла замуж за Александра Михайловича, то её братья Великие Князья Николай и Георгий осуждали сестру за неприличное, по их мнению, поведение на людях. «Помнишь, Ты мне написал о безобразном поведении Ксении и Сандро, – делился в письме Георгий Александрович. – Я был действительно поражён всеми гимнастическими упражнениями, сосанием, нюханием и тому подобными действиями, которые эти два субъекта проводили весь день. Они чуть не продавили тахту и вообще вели себя весьма неприлично. Я их срамил, срамил, но все ни к чему; они продолжали упражняться с остервенением. Ну и народец!»[232]

Несмотря на всякого рода грязные сплетни, бесспорным остается одно: Император Николай II в своей жизни любил только одну женщину – свою супругу Императрицу Александру Феодоровну. В первые он увидел ее в начале лета 1884 г., когда ей было 12 лет. Её полное имя было Принцесса Алиса Виктория Елена Луиза Беатриса. Домашние называли её Аликс. Она родилась 7 июня по григорианскому календарю 1872 г. и была четвёртой дочерью Великого герцога Гессенского Людвига IV и его супруги Великой герцогини Алисы, дочери английской королевы Виктории. Аликс росла веселой, жизнерадостной девочкой. Близкие называли ее Sunny («Солнышко»). С юных лет она была талантлива: прекрасно рисовала, музицировала: со знаменитым И. Брамсом играла в четыре руки. Принцесса рано потеряла мать, которая скончалась от дифтерии зимой 1878 г.

В 1884 г. Аликс приехала на свадьбу старшей сестры Эллы, которая выходила замуж за Великого Князя Сергея Александровича. Во время праздничного застолья Цесаревич сидел рядом с юной Принцессой и в тот день записал в дневнике: «Я сидел с маленькой двенадцатилетней Аликс, которая мне ужасно понравилась»[233]. Симпатии были взаимными. В 1916 г. в письме к супругу Императрица Александра Феодоровна признавалась: «Моё детское сердце уже стремилось к Тебе с глубокой любовью»[234].

В январе 1889 г. Принцесса Алиса снова приехала в Россию в гости к своей сестре Элле. Цесаревич нашёл, что Аликс «очень выросла и похорошела»[235]. Чувство влюблённости к Гессенской Принцессе, зародившееся у Наследника пять лет назад, вспыхнуло с новой силой. Этим чувством Наследник поделился с Великой Княгиней Елизаветой Феодоровной. Та написала об этом своей сестре в Дармштадт[236]. Великокняжеская чета Сергея Александровича и Елизаветы Феодоровны решили помочь молодым людям обрести друг друга, став посредниками в их переписке.

Императрица Мария Феодоровна ничего не знала об этом «посредничестве», а когда узнала, была крайне возмущена поведением «Сержа», так называли в семейном кругу Великого Князя Сергея Александровича. Сама Императрица не считала Гессенскую Принцессу лучшей партией для своего старшего сына. Не потому что ей не нравилась лично Аликс, а потому, что в Государыне жила стойкая датская германофобия. Что касается Александра III, то он поначалу считал увлечение сына несерьёзным, а по политическим соображениям предпочитал женитьбу Наследника на дочери претендента на французский престол графа Парижского Луи Филиппа Альбера Орлеанского. Императрица Мария Феодоровна пыталась завести разговор с сыном по поводу его возможного сватовства к Елене, но встретила с его стороны почтительный, но стойкий отказ.

В августе 1890 г. Аликс приехала погостить к сестре в Ильинское. Родители запретили Николаю Александровичу с ней встречаться. В дневнике Цесаревич писал: «Боже! Как мне хочется поехать в Ильинское, теперь там гостит Виктория с Аликс»[237].

В конце 1890 г. Цесаревич отправился в далёкое путешествие, но мысли о любимой Аликс не оставляли его. Более того, пришло убеждение, что она должна стать его женой: «Моя мечта, когда-нибудь жениться на Аликс Г.[ессенской]. Я давно её люблю, но ещё глубже и сильнее с 1889 г., когда она зимой провела шесть недель в Петербурге!»[238]

В 1892 г. скончался Великий Герцог Людвиг, и Аликс полностью осиротела. Под опеку её взяла королева Виктория, которая была категорической противницей брака своей внучки с русским Престолонаследником: к Цесаревичу королева относилась хорошо, но Россию ненавидела.

Император Александр III, чьё здоровье резко ухудшилось, уступил перед настойчивостью сына и дал своё согласие на его брак с германской Принцессой. На апрель 1894 г. в Кобурге была назначена свадьба брата Аликс, Великого Герцога Эрнста Людвига на принцессе Виктории Мелите Саксен-Кобург-Готской. Цесаревич Николай Александрович должен был представлять на свадьбе российскую Императорскую Фамилию. Великий Князь Константин Константинович писал в своём дневнике: «Ники ни слова не говорил мне об этой поездке, вероятно не желая вызвать моих расспросов»[239]. Скрытность объяснялась тем, что в Кобурге Наследник хотел просить руки Аликс. Однако незадолго до кобургского торжества Принцесса написала письмо Николаю Александровичу, в котором уверяла его, что «менять свою веру это большой грех», а «без благословения Божьего счастья в браке быть не может[240]. Получив этого письмо, Цесаревич писал возлюбленной: «Аликс, я понимаю Ваши религиозные чувства и благоговею перед ними. Но ведь мы веруем в Одного Христа, другого Христа нет. <…> Когда Вы узнаете после, как прекрасна, благодатна и смиренна наша Православная религия, как величественны и великолепны наши храмы и монастыри и как торжественны и величавы наши богослужения, Вы их полюбите, Аликс, и ничего не будет нас разделять»[241].

4 апреля 1894 г. Цесаревич прибыл в Кобург, и через четыре дня, 8 апреля Принцесса согласилась стать его женой. «О, Боже, что со мной сделалось тогда! – делился с матерью Цесаревич пережитыми чувствами. – Я заплакал как ребёнок, она тоже, но выражение у нее сразу изменилось: она просветлела, и спокойствие явилось на лице её. Нет, милая Мама́, я Тебе сказать не могу, как я счастлив и также как я грустен, что не с Вами и не могу обнять Тебя и дорогого милого Папа́ в эту минуту. <…> Я не знаю, как благодарить Бога на такое Его благодеяние»[242]. В день помолвки Цесаревич записал в дневник: «Чудесный, незабываемый день в моей жизни, день моей помолвки с дорогой милой Аликс»[243].

10 апреля обрученные поехали на родину Невесты в Дармштадт. На следующий день пришлось возвращаться в Кобург, куда прибыла английская королева Виктория. «Теперь я её должен звать (Granny) бабушкой», – не без сарказма отметил в дневнике Цесаревич[244].

В тот же день Цесаревичу пришло письмо от матери: «Милый, дорогой мой Ники! Слов нет, Тебе выразить, с каким восторгом и великой радостью я получила это счастливое известие! Но как грустно не быть с Тобой, мой любимый Ники, в этот великий момент Твоей жизни! Не иметь возможности обнять Тебя и благословить от всей души! Да благословит вас обоих Господь и пошлет вам всем счастья, какое возможно на этой земле – это самое жаркое моление»[245].

14 апреля Император Александр III поздравил сына трогательным письмом, которому было суждено стать последним: «Мой милый, дорогой Ники. Ты можешь себе представить, с каким чувством радости и с какой благодарностью к Господу мы узнали о Твоей помолвке. Признаюсь, что я не верил возможности такого исхода и был уверен в полной неудаче Твоей попытки, но Господь наставил Тебя, подкрепил и благословил и великая Ему благодарность за Его милости. <…> Не могу представить Тебя женихом, так это странно и необычно! <…> Передай Твоей милейшей невесте от меня, как я благодарю, что она, наконец, согласилась, и как я желал бы её расцеловать за ту радость, утешение и спокойствие, которое она нам дала, решив согласиться быть Твоей женой»[246].

Вечером 16 апреля фельдъегерь доставил в Уолтон подарок Аликс от Императора Александра III – большое жемчужное колье, доходившее ей до талии[247]. Не только Принцесса из бедного немецкого герцогства, но и все присутствующие, включая королеву Викторию, были поражены красотой и богатством царского подарка. «Смотри, Аликс, – сказала внучке королева, – не вздумай теперь зазнаться». Но Принцесса и не думала «зазнаваться». Её возвышенная душа была начисто лишена меркантильности. Она с юных лет искала, прежде всего, духовных сокровищ.

20 апреля Наследнику надо было возвращаться в Россию: расставались ненадолго, на полтора месяца, но для влюблённых это казалось вечностью. Перед самым отъездом Аликс передала Жениху письмо, которое он прочёл уже в поезде. Это было первое письмо в их переписке длиною в жизнь: «Я бы хотела быть достойной Твоей любви и нежности. Ты слишком хорош для меня»[248].

По выражению Великого Князя Константина Константиновича, «семейное счастье Цесаревича отразится на счастье 100 миллионов русских»[249]. Николай Александрович писал 25 апреля в дневнике: «На Миллионной весь полк был построен от Эрмитажа до казарм по обе стороны улицы, потому что люди хотели поздравить меня с помолвкой – очень трогательно!»[250]

Аликс начала изучать русский язык и постигать азы Православия. «Я знаю, что полюблю Твою религию, – писала она ему в мае 1894 г. – Помоги мне быть хорошей христианкой, помоги мне любовь моя, научи меня быть похожей на Тебя».

Конечно, вначале её оглашения мы можем встретить в письмах к будущему Супругу наивные рассуждения об иконах и православных догматах, в которых чувствовалось сильное протестантское влияние[251].

В изучении русского языка Принцесса проявила себя способной ученицей. Она старательно и упорно осваивала его грамматику, учила наизусть стихи Лермонтова, читала биографию Пушкина и Петра Великого, вырабатывала разницу в произношении «ять» и «е», чего не делали даже многие русские. Граф В.Э. Шуленбург, которому часто приходилось беседовать с Государыней, вспоминал: «Если кто-нибудь слышал Её Величество, говорившую на нашем родном языке, он, наверное, удивлялся тому, с какою свободой и даже правильностью говорила Государыня. Чувствовался некоторый акцент, но не немецкий, а английский. Часто слушая Её Величество, невольно удивлялся, как быстро и основательно изучила она свой русский язык, сколько силы воли должна была Государыня употребить на это»[252].

8 июня Николай Александрович прибыл на яхте «Полярная звезда» в Великобританию[253]. Экстренным поездом он отправился в Лондон, в пригороде которого Уолтон-на-Темзе снова увиделся с Аликс. Дни, проведённые в лондонском предместье, они назовут лучшими в жизни, «месяцами райского блаженного житья»[254]. Обрученные наслаждались общением друг с другом, все вокруг казалось светлым, добрым и радостным. Аликс сама заваривала чай, который они пили вдвоём на траве.

11 июля Цесаревич прибыл на «Полярную звезду». Расставаясь с любимой, он записал в дневник: «Дай Бог, чтобы мы снова встретились в счастье и добром здравии! Но не скоро это будет! Месяца через два!»[255]. Цесаревич ошибся ровно на месяц: 10 октября 1894 г. Аликс прибудет в Россию, в Ливадию, где умирал Император Всероссийский Александр III.