Читать книгу Право - Piatak - Страница 5

На мой взгляд, чтобы разлюбить человека, нужно всего лишь хорошо его изучить. Того, кого знаешь хорошо, любить невозможно. Не остается места для фантазии и благородства. Нельзя сказать, что я был влюблен в Елену. Она часто оставалась у меня на ночь, но всё же официальный статус был «живём раздельно». Елена была тем обязательным элементом в построение нормальной жизни, где я мог бы не убивать, если бы был другим. Она была настоящей красавицей: ей было всего лишь 22 года, белокурые волосы, редкой окраски ярко зеленые глаза, полные губы и крепкие зубы, она была где-то метр восемьдесят ростом, всегда носила каблуки, а из под блузки виднелись её красивые круглые груди. Очень сексуальная и горячая штучка. Можно сказать, что я ей почти не изменял, в том смысле, что никогда не имел постоянной любовницы, кроме неё.

Сейчас я думаю, что может хотел её убить еще до того, как она пришла, ещё до того, как узнал, что она будет ссориться и я вспылю. Мне не хотелось, чтобы она досталась кому-то другому, а в Париже она мне на хрен не была нужна. Не хотелось, чтобы чьи-то, не такие красивые, как мои, руки мяли её соски и сжимали её грудь, не хотелось, чтобы её вагина увлажнялась еще для кого-то. Даже сейчас, когда я писал всё это, я возбудился и мне пришлось пойти в туалет подрочить. А немного забавно писать подобные мысли прямо в самолете. Мне досталось место посредине. Даже интересно было бы узнать, что подумали бы люди, если бы могли видеть, что я пишу: испугались, заинтересовались, или то же возбудились бы? Но к счастью в современном мире можно писать белыми буквами по белому фону. Не очень удобно самому, зато можно быть откровенным и не бояться. Мне очень жаль, что я её не трахнул вчера. Я всегда мечтал изнасиловать женщину, трахнуть её против её же воли. Сотни раз представлял после того, как её убил, как бы схватил её за волосы, ударил её голову об угол стола, как она будет дёргается и кричать о помощи, как я разорву её одежду, расставлю её ноги, как вагина её сузиться и мне придётся её расширять пальцами, а другой рукой держать её руки, как войду в неё, как она будет кричать от боли, как бы мне хотелось затрахать её до смерти. Чтобы она умерла от того, что я её трахал. Но я убил её совершенно по-другому, как убивают друг друга алкаши из-за какой-то ерунды, которую потом следствие толком-то и установить не может. Мне нужно научится ненавидеть и испытывать ярость контролировано, тогда я смогу испытывать удовольствие.

Сейчас я думаю о том, что мне, наверное, нужно завести список жертв, чтобы знать точное количество убитых и их имена. Хочу завести две колонки: реальные и случайные жертвы. Случайные, как те двое в лесу, я даже не знаю, как их зовут, сколько им лет. Никогда не думал, что превращусь в подобного психа со списками и желанием насиловать. Я всегда думал, что если убью, то это будет так очевидно и меня посадят сразу же. Возможно, если бы я остался в городе Эн после убийства Елены, так и было бы. Как же всё таки глупо было её убивать, да еще и в съемной квартире. Ладно, посплю немного.

***

После убийства Елены, я впервые подумал о том, что происходит после смерти. Раньше смерть была лишь тем, что происходит, но меня не касается. Я впервые подумал о том, что однажды и я умру. Это как-то прямо ударило в голову, даже не знаю, что сказать. Не то чтобы мне страшно было умереть, но я боюсь смерти. Страшно ли от того, что смерть неизбежна, что впереди тысячи лет, а меня больше никогда не будет, и я даже не буду знать об этом? Да. Да, но я не увернусь от пули. Умирать не страшно, как бы не была страшна смерть. Я тут подумал, что может мне бы стоило верить в перерождение жизни, как буддисты. Но я тут подумал, что я убил парочку людей, не думаю, что буддисты считают убийство чем-то прекрасным, чтобы обрести нечто лучшее в следующей жизни. Мне не удобно верит во чтобы-то ни было. Жизнь – это жизнь, а смерть – это смерть.

Интересно, на что похожа смерть? Как объяснить жизни, что есть смерть и что это такое. В большинстве случаев я не слушал Елену, слишком была она уж горячей, чтобы обращать внимание еще на что-то. А сейчас вот вспомнил, что после смерти своего дедушки, она как-то спросила, верю ли я в потусторонний мир, ну там в рай, ад. Я не задержался с ответом «нет» ни на секунду, а она ответила что-то в этом роде: «Да, ты, наверное прав. Мой дед был военной закалки и он любил повторять: «Я смерти не боюсь, что такое смерть? Это сон. Кто ж боится спать? Все хотят спать, от чего же и мне не хотеть спать. Я тоже хочу. Когда человек спит, он без сознания, он не знает, что с ним происходило когда-либо, он не знает, что с ним происходит. Не знать – не так уж и плохо…» Только ведь знаете, засыпая, человек надеется проснуться или увидеть сны. А умирая, человеку ведь не на что надеяться, потому что ведь после смерти ничего уж не будет. А потом у нас был просто невероятный секс. Когда она была жива, похороны её деда были примечательны только грубым сексом, а вот сейчас вспомнились её слова, или слова деда, сказанные её. Может, дед и был прав, сон – неопровержимое доказательство смерти, как биологического процесса, а не шанса превратиться во что-то другое, продолжив свое существование. Сон едва ли не единственная возможность заглянуть под завесу смерти. Если кто-то хочет узнать, что происходить после смерти, – нужно всего лишь поспать, не видя снов. Так что все знают, что будет после смерти, но большинству это не по нутру, и они шныряют в поисках альтернатив. А смерть ведь она для всех одинакова, пора бы это уже осознать.

***

Я хочу жить, я так хочу жить. Я не был ни к чему так жаден, как к жизни. Я хочу поместить в часе миллионы год. Может, убивая, мы крадем чужие часы жизни и продлеваем собственную? Или наоборот, забирая у других жизнь, убавляем самим себе? Хотя, скорее всего, это абсолютно не взаимосвязано. Просто кто-то живёт долго, а кто-то не живёт вообще. Это как расклад карт в покере, иногда просто невозможно выиграть, блефуй-не-блефуй, если у кого-то флэш-рояль, а дикой карты нет.

Поживем – проверим!

Меня пугает мысль, что я не проживу свою жизнь. А какая она моя? Что вообще, оно такое «Я»? Это константа или изменяемое умноженное на коэффициент среды? У каждого есть представление о его будущей жизни, но у никого нет представления о его настоящей жизни. Мы не в состояние представить наше настоящее, не можем представить, как мы живём на самом деле. На настоящее мы смотрим изнутри на других. А вот на будущее мы смотрим глазами окружающих, извне. Это забавно.

Я, наверное, брежу, потому что мне так горячо и мысли витают от одного объекта к другому.

***

Люди тупые.

***

Я так молод, я красив, я умён и я всё могу. А главное, мне всё можно. Я так всегда боялся переступить порог этого социального «нельзя». А вдруг кто увидит, а вдруг кто узнает, а как я это сделаю, а вдруг кто знает, что я уже об этом подумал, а вдруг меня сдаст продавец, у которого я купил всё необходимое? Как показывает практика, всегда есть что-то, что пошло не так, как ты спланировал. Но когда ты убил впервые и не был наказан… Для тебя больше нет границ. В тебя вселяется какая-то космическая мудрость, в какую игру тебе играть и как всегда оставаться в выигрыше. Хотя мне показалась, что это подсознание: оно было годами в заключении и было жить сложно, но теперь оно свободно, и оно обладает бόльшими знаниями и информацией, чем сознание, а значит действует с большей точностью. Инстинкты подсказывают, как тебе выжить лучше, чем десятки учебников по выживанию.

Я свободен и всесилен. Так я себя чувствую. И так должен чувствовать себя каждый человек.