Читать книгу Кто я сегодня? - «Писака» Ежова - Страница 8

Я проснулся с ясным осознанием того, что утро не задалось. Серая полоска света пробивалась сквозь неплотно задернутые шторы. Я поморщился, вспоминая свой сон. Сегодня опять полночи ушло на выполнение этих чертовых, ненавистных мне команд. Их отдавал в голове отцовский металлический тембр. «Смирррно!», «ррравняйсь!», «10,11..35..89..», «отставить, новый счет!». И я крутился заведенным волчком, пытаясь успеть за пулеметом его слов.

Устало вздохнув, я перекатился на вторую половину кровати.

– О, нет! Только не это… – Я даже застонал от досады. – Черт-черт!!

Во сне я так разволновался, боясь не выполнить вовремя команды этого «гениального спортивного воспитателя», что даже не сумел проконтролировать свой мочевой пузырь. И намочил простынь.

От злости и бессилия я принялся колотить, что есть мочи, по этим мокрым тряпкам. Вымещая всю свою боль и гнев на этот белый, безликий материал, который так подвел меня ночью… Эти приступы – большая редкость для меня. Особенно во взрослой, сознательной жизни. Причем, к моему огромному счастью, все они случались как раз в то время, когда жена отсутствовала по каким-либо причинам. Иначе я бы никогда не пережил этого мокрого позор. Хотя сейчас это не имеет никакого значения. Вот уже год как мы с Софией в разводе…

Давящее состояние после дурного сна стало немного отступать. И я лег, раскинувшись на сухой половине кровати. Вставать не хотелось. В кои-то веки у меня заслуженный выходной. Хотя, если честно, после того, как София ушла, я стараюсь брать дежурства или сверхурочные. Просто потому что не знаю, чем занять себя в пустом доме. Раньше, не смотря на мои ворчания и недовольства, жена все время пыталась задействовать меня в каких-то домашних делах. И я, не осознавая этого в полной мере, был полноценным членом семейной общины. Вместе с ее заботами, хлопотами и нескончаемой суетой. Теперь же все стало иначе… Пустой дом может рождать только пустые мысли… А мне этого не слишком уж хочется. Поэтому выходные мне заменили всякого рода подработки.

Я лежал и тер глаза, пытаясь не уснуть. Еще одного такого кошмара сегодня я не переживу. Мозг помимо моей воли продолжал выхватывать кадры из сновидения. Я отжимаюсь от пола, и каждое поднятие моего тела сопровождается хлопком в ладони. Если удара не происходит, счет начинается сначала. Сто раз… Сто гребаных раз я должен был отжаться и столько же хлопнуть. К концу занятия у меня шумело в ушах. Даже не столько от перенапряжения, сколько от звука этих хлопков. Если я все же доходил до финала, то отец самодовольно улыбался и говорил, что может из меня и вырастет «путевый мужик». Если же моих сил не хватало, и я валился на пол как рваный боксерский мешок, мне было несдобровать. Даже сейчас, когда отца уже нет в живых, я до мельчайших штрихов помню его глаза, которые становились узкими, как щелочки, и голос. Он наклонялся ко мне вплотную, говоря тихо и вкрадчиво: «Двести раз…». И ад начинался заново. Раньше я пробовал убегать прямо во время наших тренировок. Но, отец неизменно догонял меня. И запирал в чулан на весь день. Без еды. Без света. В этой пыльной коморке метр на метр. Я помню, как мама кричала на него, потом плакала и рвалась меня выпустить. Тогда отец таким же металлическим голосом, каким отдавал команды мне, говорил ей: «Ты мне сына не уродуй! Я из него настоящего мужика сделаю! А не педиков, которые сейчас по школе бегают… Ни отжаться нормально не могут, ни через козла прыгнуть, ни по канату залезть. Тьфу! Гадость одна. Прилизанные или наоборот хвостатые… Так что только попробуй его выпустить раньше срока»…

Я сел и в который раз потер глаза. Лежать на этом мокром свидетеле моего кошмара не хотелось. Рывком поднявшись, я подошел к окну и резко раскрыл шторы. Небо было сплошь затянуто серыми тучами. Март. Терпеть не могу этот месяц. Вроде еще не весна в общепринятом ее понятии, но уже и не зима. Так середина-наполовину… Слякотно и мокро.

Я подошел к кровати и брезгливо потянул за край простыни. Стащив одним пальцем, я отнес ее в ванну. Там, скомкав этот белый с большим желтым разводом материал, я засунул его в стиральную машину и доверху насыпал порошка в соответствующее отделение. Задержавшись в ванне еще на пару минут, я умылся и почистил зубы. Холодная вода немного взбодрила меня. И я даже позволил себе улыбнуться отражению в зеркале.

На кухню я пришел уже в более благостном расположении духа. Предвкушая утреннее чаепитие в компании со свежезаваренным молочным улуном. Открыв шкаф, я пару секунд полюбовался стройными рядами баночек с чаем. Точнее, с десятками видов чая. Правой рукой я потянулся к одной из них, а левой – нажимал на кнопку чайника. Я всегда так делал по утрам… Чтобы как можно скорее вдохнуть аромат этого бодрящего напитка.

София терпеть не могла чай. Это был один из тех «недостатков» в ней, который раздражал меня с каждым днем всё больше и больше. Кофе, какао, цикорий… Я на дух не переносил эти напитки у себя в доме. Кстати, любителем чая я стал благодаря отцу. Он знал, что утреннее чаепитие поможет сгладить ужас вечерних событий. Поэтому специально покупал вкусные сорта и выбирал под них самую ароматную выпечку в ближайшей кондитерской. С утра Звонарев-старший был совершенно другим. Улыбчивым и разговорчивым. Он знал, что впереди еще целый рабочий день, в котором он будет делать из «школьных педиков» «настоящих мужиков». Поэтому с утра, и я был спокоен, зная, что весь день можно жить без этих тренировок. А про вечер я старался не думать…

Мои воспоминания прервал звонок мобильного телефона. На табло высветился номер моего напарника – Сашки Кремлева.

– Здорово, Кремль!

– Привет, Звонарь! Слушай, братан, выручи меня! Выйди сегодня на дежурство. Сам не могу – всю ночь температура под сорок держалась.

– Ого! Да не вопрос! Конечно, выйду!

– Спасибо! Сам знаешь – услуга за услугу. Сочтемся потом.

– Да ладно тебе! Выздоравливай.

Если честно, я даже был рад звонку Сани и этому внеплановому рабочему дню. Служба отвлекала меня. Я мог работать на рейдах день и ночь. Мог часами сидеть в засаде или бежать за этими отморозками по нескольку километров. За это я даже готов был сказать отцу: «Спасибо». Но не сказал, а теперь уже и не скажу… Благодаря моим умениям и выносливости несколько лет моя фотография заслуженно висит на доске почета в главном министерстве МВД. Ну, да хватит на сегодня воспоминаний. Я допил чай, накинул куртку и вышел из квартиры.