Читать книгу Конец пути - Пит Трон - Страница 6

В конце лета 1988 года во время душной смены «4—12» мы с Хондо ехали по Мэдисон. Улицы заполонили дети, которые охлаждались под работавшими гидрантами. Я сказал напарнику, что ночью собираюсь найти какого-нибудь правонарушителя под арест, и спросил:

– Ты ведь тоже будешь искать, брат?

Хондо показал мне поднятый большой палец. Это была наша первая смена после трёхдневного РВД1, и мы хотели быстро произвести два ареста, которые гарантировали бы нам явку в суд в следующий выходной.

В ту ночь на углах Мэдисон- и Парк-авеню очень оживлённо торговали наркотиками. На противоположных углах стояли дозорные. Отпускал товар афроамериканец в чёрных шортах и белой футболке. Мы решили провести вертикальную слежку на Мэдисон, 2150, потому что здесь было идеальное место для наблюдения с крыши.

Я перегнулся через выступ крыши с биноклем в руках. Было видно, как дилер пытается накачать2 «синие колпачки». Но я не видел ни его тайника, ни «менеджера», который подносил бы новые связки. Мы пробыли на крыше ещё немного и всё равно решили перехватить дилера. Если повезёт, у него при себе останется несколько ампул.

Когда мы подъехали к дилеру, он замер, словно олень в свете фар. Обыск его не дал результата: у него не было при себе ничего, даже долларовой банкноты, которая доказывала бы, что он проводил операции. Ни одной ампулы с синим колпачком. Мне не оставалось ничего другого, кроме как отпустить его.

Пожилой мужчина, стоявший рядом с дилером, сказал:

– Ты кого из себя вообразил? Бэтмена? Я видел, как ты на крыше следил за нами.

Я улыбнулся и ответил:

– Верно. Пусть твои друзья знают, что Бэтмен за ними присматривает.

Сев в патрульную машину, я, засмеявшись, повернулся к Хондо:

– Ты знаешь, это делает тебя Робином, чудо-мальчиком.

– Очень смешно, Пит.

Так я стал известен в Гарлеме как Бэтмен. Это имя следовало за мной от шоссе Рузвельта до реки Гудзон.

Осенью 1988 года я работал с полицейским по имени Джим. Мы росли в одном районе и дружили с детства больше пятнадцати лет. И вот мы ехали осенней ночью, и он вдруг спросил:

– Ты сегодня вечером что-нибудь планируешь?

– Чёрт, конечно да, брат! Хочу сделать один арест и получить сверхурочные.

Мы изучили наш рабочий журнал, прежде чем отправиться на крышу и приступить к наблюдению. Я выбрал здание в «Домах Вагнера». В ту ночь Вторую авеню заполонили люди, пришедшие за крэком, который продавался на нескольких углах одновременно.

Здание, которое я выбрал, находилось напротив места, где бойко торговали наркотиками прямо перед мелким продуктовым магазином на Второй авеню. Магазин был весь в строительных лесах, что несколько блокировало обзор, но я всё равно видел, какая велась активность вокруг наркотиков.

Осенний ночной воздух был свежим и холодным. Торговавший на углу мужчина латиноамериканского происхождения, одетый в толстый жёлтый пуховик, прошёл сзади ледогенератора, стоявшего за продуктовым магазином, чтобы достать из коричневого бумажного пакета несколько ампул и сунуть их в карман. Я бросил Джиму ключи:

– Давай быстрей к нему, подъедем и схватим.

Я держал дверцу машины приоткрытой, готовый выпрыгнуть. Джимми слегка притормозил у тротуара, но мы всё ещё катились, когда я выскочил. Дилер побежал, но я поймал его сзади и прижал к ледогенератору. Преступник сопротивлялся. Мы наскакивали друг на друга минуту-две, пока я не заставил его подчиниться. Надев на него наручники, я развернул его, чтобы проверить карманы на наркотики, и увидел огромную рану на его носу, из которой сильно шла кровь. Мне нужно было срочно оказать ему медицинскую помощь, но сначала пришлось закончить его обыск.

В кармане его пуховика были крэк и пачка денег. Заглянув за ледогенератор, я обнаружил ещё тысячу триста ампул крэка. Всего у него было тысяча триста семьдесят пять ампул.

Слава богу, на углу во время ареста было не так много людей: ситуация могла бы быстро перерасти во что-то некрасивое.

Дилера обвинили в преступной торговле наркотиками, тяжком преступлении второй степени и сопротивлении аресту. Я посоветовал Центру оказать преступнику медицинскую помощь перед тем, как заняться его делопроизводством, и срочно отправил его в медицинский центр на Метро-Норд, чтобы его там зашили.

Наш новый сержант отделения ждал меня на выходе из больницы. Он был очень зол, потому что раньше, в этот же день, он отвёл меня в сторону и сказал:

– Никого не избивать! Не люблю заниматься таким дерьмом.

Я заверил его:

– У вас не будет проблем со мной, сэр.

Но прошло всего несколько часов, и вот на тебе.

Он не был большим поклонником ни меня, ни моих арестов. Если бы у него появился шанс, он переназначил бы меня на пеший пост, что лишило бы меня патрульной машины, связав руки при аресте кого-нибудь за наркотики. Слава богу, больше месяца в нашем командовании он пробыть не смог.

Осенью 1988 года ситуация в «Домах Вагнера» вышла из-под контроля – на территории комплекса и за его пределами началась настоящая эпидемия крэка и героина. Банда «чёрных колпачков» вела операции на 119-й улице между Первой и Второй авеню. Внутри самих «Домов Вагнера» несколько банд поменьше проводили героиновые операции для итальянцев, которые контролировали Паладино-авеню. Банда «розовых колпачков» размещалась на 118-й, а «жёлтых колпачков» – на 124-й улице. Эти две опасные наркобанды контролировали территорию в радиусе пяти кварталов на Второй авеню. Банда, известная как «Пурпурный город», была, безусловно, самой опасной из всех, контролируя 122-ю и 123-ю улицы между Второй и Третьей авеню. Банды держали весь район в полном страхе. Самое дикое было то, что у «Ангелов ада» был клуб на 124-й между Второй и Третьей авеню. Ни одна банда наркоторговцев не осмеливалась ступить на эту сторону улицы.

Я начал стабильно выходить в ночную смену, что давало мне свободу арестовывать тогда, когда хотел. Новым сержантом нашего отделения стал мой хороший друг Гувер, который сразу же дал мне полную свободу действий.

В первый ночной выход я пробрался на автобусную станцию и спрятался в автобусе, откуда открывался прекрасный вид на Вторую авеню. Я увидел высокого тощего чернокожего в чёрном пальто, предлагавшего покупателям ампулы. Я позвонил Хондо и сказал, чтобы он подъехал.

На авеню стояли несколько человек. Мы подъехали к дилеру прежде, чем тот среагировал. Когда я схватил его, он стал сопротивляться. Я смог ударить его ногой сзади колен, и он присел на тротуар. Он был очень жилистый и быстро вскочил на ноги. Он бросился вперёд и попытался схватить меня. Я ударил его ногой в висок, мгновенно нокаутировав, и быстро надел на него наручники. Дилер лежал как куль и казался безжизненным. В панике я подумал, что убил парня… Он был настолько высокий, что мы еле впихнули его в машину. Люди начали окружать нас с напарником. Ситуация становилась чрезвычайно опасной. Разъярённая толпа кидала в нас бутылки и всё, что попадало под руку, и это сильно затрудняло наш отход.

Хондо завёл машину, крича:

– Ты убил этого парня! Что нам делать, если он окажется мёртв?

– Заткнись, чёрт возьми! Езжай на Паладино-авеню. – Если парень мёртв, сброшу его в Ист-Ривер.

Мы припарковали машину в тупике. Я сказал Хондо:

– Выходи из машины.

У меня был баллончик со слезоточивым газом. Небольшую дозу его мне удалось ввести в ноздри дилеру, надеясь, что это сработает как нюхательная соль. И сработало. Дилер не понимал, что случилось и почему его арестовали. Я разъяснил:

– Ты продавал крэк на 124-й улице.

Говоря с французским акцентом, он сказал:

– Я просто навещал друга.

– Что ж, тебе следует выбирать корешей получше, мой друг.

Я обыскал его в патрульной машине. У него в карманах была пачка наличных и семьсот ампул с жёлтыми колпачками. Я зарегистрировал его в системе и позже привёз в следственный изолятор. Не думаю, что мистер Француз скоро вернётся в Верхний Манхэттен.