Читать книгу Приключения Вани в Неявь-Мире - Полина Ивановна Луговцова, Полина Луговцова - Страница 8

Белая ворона, преследовавшая ничего не подозревающих Ваню и Живинку, все перелетала с дерева на дерево, оставаясь незамеченной до тех пор, пока не кончился лес. Дальше, перед деревней, простиралось снежное поле, и прятаться птице было больше негде. Ей пришлось покинуть укрытие и лететь следом, держась очень низко, чтобы в случае опасности нырнуть прямо в снег. Дети шли не оглядываясь и болтали о чем-то, но разобрать слов Леденюха – а это была она – не могла. Подлететь поближе было слишком опасно. Противный пес то и дело останавливался и нюхал воздух, даже рычал иногда, словно чуял ее. Того и гляди разразится лаем! Девчонка как назло зачем-то вылепила его из снега и оживила! Если бы не мерзкий пес, держащий ухо востро, может быть, Леденюхе удалось бы услышать что-нибудь важное и полезное. Но до слуха ее долетали лишь обрывки звонкого смеха, приносимого ветром, да хруст снега от их шагов.

И все-таки чуть раньше Леденюхе удалось подслушать разговор детей о Великом Благовее, поэтому ведьма знала, что вскоре они отправятся на его поиски. Уже много-много лет, десятилетий, а может, и столетий (кто их считал?) Леденюха мечтала найти дорогу к Повелителю Времени и Пространства. И если бы нашла, то, вне всякого сомнения, заставила бы его (нашла бы способ!) открыть для нее двери в Явь-Мир. А там.... Там для Леденюхи наступило бы настоящее раздолье! Там бы она развернулась по полной программе! Не только утолила бы свой вечный, никогда не утихающий до конца голод, но и почерпнула бы огромные силы, которых ей хватило бы на самые смелые мечты – такие смелые, что мечта уничтожить Деда Мороза была самой скромной из них. Ведьма Леденюха хотела править не только Снеговенией, а обоими мирами на этой планете – Явь- и Неявь- Миром. А может, и до других планет бы добралась! Правда, ей не было известно, есть ли подобные миры на других планетах, но она допускала мысль, что должны бы быть. Тогда Леденюхе не пришлось бы прятаться в жалком вороньем обличье и трястись от страха или отсиживаться в укромной ледяной пещере, обессилев от голода. Тогда все бы знали ее в лицо и кланялись ей в ноги! Тогда у нее всегда было бы вдоволь живой и теплой еды! Размечтавшись, ворона даже потеряла бдительность и чуть не попалась на глаза детям. Почти у самой деревни противная собачонка вдруг начала пронзительно лаять. Птица села на снег, закрыла свои красные глаза, сунула черный клюв под крыло и замерла, слившись с белым фоном. Она очень боялась, что, увидев белую ворону, Живинка узнает в ней ведьму, и тогда план Леденюхи рухнет. Когда она снова открыла глаза, то увидела, что дети уже прошли в ворота сквозь снежную стену деревни, и поспешила следом. От стены исходил звук, издали похожий на вой ветра. Ведьма знала, что это поющие снеговики. Не раз она пыталась подобраться к деревне поближе, но те начинали оглушительно выть, словно дули в трубы. Вот и теперь, завидев приближение белой вороны, они подняли тревогу. «О, загудели, загудели», – пробормотала про себя Леденюха, перелетая над снеговиками и вызвав тем самым их неистовый вой. Ворона направилась к крыше того дома, в который вошли дети, и устроилась поближе к печной трубе, в надежде услышать, о чем будут говорить внутри.

Вой снеговиков все нарастал, и люди уже бежали к воротам, услышав сигнал тревоги. У вороны перья встали дыбом от страха. Ведь такой дерзости она себе никогда не позволяла, прекрасно понимая, что если будет обнаружена, то ей несдобровать. Люди в Снеговении были наделены волшебными способностями, и если поодиночке Леденюха могла их легко одолеть, то в борьбе против толпы наверняка бы потерпела поражение. Но ей так сильно хотелось узнать, где находится Великий Благовей, открывающий дверь в Явь-Мир, что она готова была идти на риск. И вот сидела ведьма, ни жива ни мертва, прижавшись к печной трубе, в надежде, что ее никто не заметит. Все-таки белая ворона – птица редкая. Наверняка в деревне знают о том, что ею ведьма оборачивается. Увидят – уйти не дадут!

А толпа бегущих к воротам людей все росла. Вид у жителей Снеговении был воинственный. Они бежали, грозно размахивая разносортным оружием – кто рогаткой, кто лопатой, но были и те, которые держали наперевес настоящие ружья. Люди выбежали за ворота и, разделившись, двинулись вправо и влево вокруг стены, но, не обнаружив никакой опасности, вернулись обратно, растерянно пожимая плечами.

– Что это с нашими снеговиками случилось? – недоумевали одни.

– Может быть, погода испортится? – предполагали другие.

– На погоду они так громко никогда не гудели, – вспоминали третьи.

– Гляньте, вон тучи на горизонте собираются! – заметил кто-то.

– И правда! Буря надвигается снежная! – поддержали его несколько голосов.

– Значит, все-таки наши сторожа на погоду гудят! – решили все и стали расходиться по домам.

А снеговики все продолжали тревожно выть: «О-о-о-о-о…».

«Войте, войте, никто вас теперь не слушает, за пустобрехов вас приняли!» – злорадствовала ворона, радуясь тому, что опасность для нее миновала. Она взлетела и уселась на самой верхушке печной трубы, сунула голову в отверстие и прислушалась. В тот же миг до нее донеслись слова мальчишки: «Пойду сам к Благовею!» От любопытства ворона наклонилась так низко, что потеряла равновесие и свалилась внутрь, едва не угодив прямо в печную топку. Ее обдало огненным жаром. Птица отчаянно затрепыхалась, замахала крыльями и с большим трудом выбралась наружу, вся черная от сажи и с опаленными перьями, но все-таки живая. «Ух, чуть не сгорела! – выдохнула с облегчением. – Была белой вороной, стала черной! Зато теперь, как все», – заметила она, разглядывая вымазанные сажей крылья.