Читать книгу Лев Толстой. «Пророк без чести»: хроника катастрофы - Протоиерей Георгий Ореханов - Страница 8

Протест Л. Толстого против всех традиционных форм организации жизни, отталкивания от традиции, не мог не найти сочувствия во многих горячих русских сердцах. Сочувствие это связано не в последнюю очередь со студенческой молодежью, без которой, начиная с 1860-х гг., уже не обходится ни одно значительное общественное мероприятие, будь то юбилеи, «чтения», публичные лекции, похороны и банкеты. Именно поэтому в сборнике «Вехи», вышедшем в 1909 г., С. Н. Булгаков пишет о «духовной педократии», которую считает «величайшим злом нашего общества»[31].

Булгаков С. Н. (1871–1944) – выдающийся философ и богослов, экономист, общественный и политический деятель, профессор Киевского университета (с 1901 г.). Участник многочисленных религиозно-философских сборников и журналов начала XX в., с 1918 г. священник, активный участник Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917–1918 гг., сотрудник патриарха Тихона. С 1922 г. в эмиграции, жил в Праге и Париже. При его ближайшем участии осуществился проект создания в Париже Свято-Сергиевского православного богословского института, ректором которого он был до своей смерти. Автор ряда работ, посвященных Л. Н. Толстому.

В целом, протест интеллигенции в XIX веке носит характер антисистемного сопротивления, но только им не исчерпывается. Можно говорить о формировании некоей позитивной жизненной программы, яркие образцы которой в виде производственных артелей знакомы со школы по роману Н. Г. Чернышевского «Что делать?»: «Здесь мы находим и новые моральные принципы (незаслуженное богатство порочно, труд создает достоинство человека), и отказ от “условностей” элитарной культуры (светского общества), и утверждение равенства женщин, и поклонение науке, и конкретные формы поведения (фиктивный брак, создание артелей, полезное чтение, скромная одежда, подчеркнутая прямота речи и т. д.)»[32].

«Принципиальная оппозиционность к доминирующим в социуме институтам»[33], и в первую очередь к власти русского императора, – важнейшая мировоззренческая характеристика русской интеллигенции. Это тотальный протест против того, что носит название «официальная Россия». Хочу заметить, что и в XIX веке, и в период хрущевской «оттепели», и в сегодняшней России этот аспект снова демонстрирует особую значимость: «Из Назарета может ли быть что-то доброе?» (Ин. 1:46).

Это определяющее свойство интеллигенции составляло ее главную беду, которая обозначена Л. А. Тихомировым как бесплодная разрушительность. По своим «книжным идеалам» интеллигенция оторвана от отечества, по внутренней психологии связана с ним тысячелетней историей, поэтому ее «освободительная» работа никого не освобождает, а только «подрывает, разрушает, деморализует народ» и тем самым еще больше порабощает его. Это воистину «трагедия алкания добра и совершения зла»[34]. Так рождается отщепенство – специфический феномен русской жизни, являющийся в первую очередь отчуждением именно от государства. Именно по этой причине В. В. Розанов однажды сказал о социализме как о раке русской истории.

«Наступил этот рак русской истории, который именуется “социализмом” и который заключается именно в равнодушии к общественным делам, в равнодушии к тому, “крепки ли мосты в нашем уезде”, “не попадает ли лен, превосходно родящийся у крестьян, в руки евреев-скупщиков”, “есть ли у нас в уездном городе порядочная библиотека”, “соответствуют ли учебные заведения уезда нуждам, быту и уровню образования его мещанства, купечества и крестьянства”, – и в пылающей занятости ума, сердца и воображения тем: что будет в России через сто или двести лет, не будем ли мы все 17-летними Сократами <…> будем построять новую Афинскую республику, с архонтами, членами Совета, “отнюдь без губернаторов и без царя”, – и эта республика будет все читать Писарева и Чернышевского, рубить топором иконы, истреблять “лишних паразитов” (“Пчелы” Писарева), т. е. всех богатых, знатных и старых, а мы, молодежь, будем работать на полях бархатную, кем-то удобренную землю, и растить на ней золотые яблоки, которые будут нам родиться “не как при старом строе”. И – мир на всей земле, и – песни по всей земле».

Розанов В. В. Литературные изгнанники. Н. Н. Страхов. К. Н. Леонтьев. М., 2001. С. 64.

Именно антигосударственный и антицерковный характер проповеди Л. Н. Толстого является одной из главных (хотя, конечно, не единственной) причиной ее популярности. Критическое отношение интеллигенции к «правящему режиму» было настолько акцентированным, что любое антиправительственное выступление, особенно если оно исходило от столь авторитетного лица, как Л. Н. Толстой, принималось с восторгом, о чем говорит, например, в своих воспоминаниях И. А. Бунин.

«Даже знаменитая “помощь голодающим” происходила у нас как-то литературно, только из жажды лишний раз лягнуть правительство, подвести под него лишний подкоп. Страшно сказать, но правда: не будь народных бедствий, тысячи интеллигентов были бы прямо несчастнейшие люди. Как же тогда заседать, протестовать, о чем кричать и писать? А без этого и жизнь не в жизнь была».

Бунин И. А. Окаянные дни: Воспоминания. Статьи. М., 1990. С. 101.