Читать книгу Постижение России. Взгляд социолога - Пётр Иванович Смирнов - Страница 11

Ценность стимул поведения и одно из основных понятий социологии. В данном разделе предполагается: 1) обосновать утверждение, что ценности можно класть в основу теоретических моделей социальных систем, 2) изложить авторское понимание понятия «ценность», 3) рассмотреть методологию выявления основных ценностей общества.

Аксиологическая проблематика, актуальная в современном обществоведении, имеет давнюю и богатую историю, но аксиология как особая ветвь познания отпочковалась от философии относительно недавно. Большую роль в этом сыграла баденская школа неокантианства, работы представителей которой (В. Виндельбанд, Г. Риккерт) способствовали переходу к научному рассмотрению ценностей. Их особенно крупной заслугой является введение ценностной проблематики в сферу научного исследования человека и общества. Ибо категория «ценность» позволяет уйти в познании этих явлений от плоского биологизма (физиологизма) и примитивного экономизма, опирающихся на понятие «потребность».

Уточнение понятия «ценность». В обычном языке слово «ценность» имеет два основных значения: 1) ценность – любое материальное или идеальное явление, имеющее значение для человека, ради которого тот прилагает усилия; 2) ценность – свойство, признак явления, характеристика его значимости для человека (в этих случаях говорят о ценности любви, дружбы и т.п.). Этих двух значений слова «ценность» достаточно для понимания смысла текста, в котором оно употребляется. Однако в философской и социологической литературе имеется масса разных определений этого понятия, которые критически уже рассмотрены [Смирнов. 2011. № 1. С.139-157]. Ниже дается лишь авторская трактовка понятия «ценность», совпадающая, в целом, с трактовкой слова «благо», данной Аристотелем.

Рассуждая о благах, Аристотель имеет ввиду явления, имеющие значение для человека: здоровье, богатство, счастье и пр. При этом он вводит представление о двух классах благ: благахсредствах и благах совершенных, конечных, являющихся целями сами по себе, например, счастье (в современной литературе эти классы ценностей называются инструментальные и терминальные).

Кроме того, занимаясь проблемой, что такое благо само по себе, он делает предположение-вопрос: «Может быть, то, ради чего все делается?». И поясняет далее на примерах: «Для врачевания – это здоровье, для военачалия – победа, для строительства – дом и т.д., а для всякого поступка и сознательного выбора – это цель, потому что именно ради нее все делают все остальное» [Аристотель. 1983, с.62 и др.]. Тем самым, он вводит эмпирический признак – деятельность, которую совершает деятель ради достижения блага, в качестве видового отличия. В результате, ценность оказывается стимулом деятельности, что согласуется и с нашей теоретической схемой.

Итак, следует понимать ценность как любое материальное или идеальное явление, имеющее значение для человека, ради которого тот прилагает усилия (первое значение слова ценность в обычном языке). Это определение понятия «ценность» можно использовать в теоретических описаниях общества, отличая при этом ценности от благ. Хотя и те, и другие имеют значение для человека, но ради ценностей человек прилагает усилия, а благами пользуется даром (например, всеми природными ресурсами, которые постепенно становятся ценностями в силу их нехватки).

Крайне важным является вопрос об источнике появления ценностей, относительно которого существуют разные точки зрения. Согласно одной из них, ценности существуют на основе сверхмирового начала, которое есть Бог и абсолютная полнота бытия, данная в нем [Лосский. 1994, с.277]. Согласно другой, близкой к первой, ценности творятся в недрах религий, оплодотворяющих ими человеческую культуру [Кургинян. 1992, с.9]. Согласно третьей, «ценности порождены всей социально-исторической практикой человечества [Выжлецов. 1984, с.18]. Последняя точка зрения представляется наиболее целесообразной для теоретической социологии. Опираясь на нее, можно сделать вывод, что механизм замещения потребностей, предложенный Маслоу, нуждается в уточнении в связи с теми функциями, которые ценности выполняют в обществе.

Во-первых, всемирно-историческая практика есть воплощение жизнедеятельности людей, которые имеют материальные и духовные потребности, удовлетворяемые с помощью определенных средств. Средства существования людей и общества, выполняющие утилитарную функцию, оказываются исходным видом ценностей. Но позже эти средства могут, утрачивая свою утилитарную функцию, выполнять функции эстетическую, хранения и передачи информации, накопления богатства и пр.

Во-вторых, люди, в связи с наличием у них сознания и свободы поведения, нуждаются не только в обеспечении существования, но и в смысле существования.

Сознание, порождающее представления о смерти и одиночестве, приводит человека к пониманию трагизма своего земного бытия, что порождает вопрос о смысле жизни: «Дар напрасный, дар случайный, для чего ты мне дана?» (Пушкин).

Свобода обостряет проблему смысла жизни, и человек может решить ее, найдя ценности, ради которых «стоит жить». Надежнее всего смысл обретается в служении ценностям, которые считаются абсолютными. Прежде их предлагала религия («Не напрасно, не случайно жизнь от Бога нам дана» – митрополит Филарет, отвечающий Пушкину). Ныне же глобализирующемуся человечеству нужна общая система ценностей, способная придать ему смысл существования.

В-третьих, ценности, придающие смысл поведению человека, можно использовать как средства управления сознанием и массовым поведением людей как для блага людей, так и во вред им вплоть до их самоуничтожения. Причинение вреда возможно потому, что люди не всегда способны отличить подлинные ценности от фальшивых из-за неоднозначности смысла слов, которые обозначают ценности. Кроме того, существует феномен соблазна, когда люди жертвуют высокими ценностями ради ценностей низких (долгом ради личной выгоды, а высокой любовью ради плотских утех).

Гюстав Лебон в самом конце XIX века ясно и четко изложил основы управления толпой с помощью идей (так он выражался). Умело используя слова типа свобода, демократия, социализм и т.д., можно подвигнуть людей на действия, которыми они нанесут ущерб самим себе.

Теоретически отличить фальшивые ценности от настоящих крайне трудно, но на практике их различают по результатам ввода ценностей в массовое сознание. Если жизнь после ввода «демократии», «свободного рынка», «приватизации и пр. улучшается, значит, введены подлинные ценности, если нет, тогда имеет место не ввод декларируемых ценностей, а нечто иное. Например, вместо демократии введена олигархия, вместо свободного рынка – свобода денежных спекуляций, а вместо приватизации – ограбление народа.

Понятие «ценность» как основа теоретических моделей социальных систем. В философских и социологических концепций имеются различия относительно понятия «ценность», методов их выявления и источника происхождения. Но нередко общей для них оказывается мысль, четко выраженная в школе структурно-функционального анализа, что любая социальная система, вне зависимости от ее масштаба, функционирует на основе общих, принятых всеми, ценностей [Parsons, Shils. 1962, p.202–203; Киссель. 1983, с.764]. В неявном виде мысль о ценностях как основе общества высказывал еще Аристотель [Аристотель. 1983, с.379].

Положение, что ценности являются основой общества, теоретически интересно тем, что оно выдвигает альтернативную линию в понимании основ общества. Условно ее можно назвать линией Аристотеля-Парсонса, и она противостоит линии Платона-Маркса, где ключевая роль в возникновении, функционировании и развитии общества отдается потребностям (о чем уже сказано в разделе о потребностях).

Возникает противоречие в понимании основ общества. Ясно, что общество как система субъектного типа, основанное на деятельностном взаимодействии, не может существовать, не удовлетворяя потребности. Но ясно, что и существование отдельных людей и общества в целом не определяется лишь удовлетворением потребностей. Стимулами деятельности являются и ценности. Как разрешить возникшее противоречие относительно основ общества?

Его можно разрешить, если придерживаться следующей точки зрения.

Общество, несомненно, возникает, а далее существует и, отчасти, развивается на основе потребностей. Но со временем мощь человеческой деятельности повышается, растет производительность труда. Появляется свободное время, не занятое производством средств существования, объем которого постоянно увеличивается и которое людям нужно чем-то заполнить. Они решают проблему свободного времени, свободно ставя собственные цели.

Эти цели, имеющие долговременный характер, могут стать ценностями двоякого рода. Первые связаны с повышением качества жизни и находят воплощение в материальных и духовных средствах существования. Вторые связаны с необходимостью иметь смысл и ориентиры существования.

Постепенно все большая доля мощи человеческой деятельности тратится не на удовлетворение потребностей, а на достижение ценностей, которые начинают играть все более заметную роль в стимулировании деятельности. Ее смысл задается субъективно и свободно, и она становится подлинно человеческой, Ценности оказываются в основе общества в качестве стимулов собственно человеческой деятельности.

Итак, общество возникает и существует на основе потребностей, но благодаря всевозрастающей мощи человеческой деятельности, его дальнейшее функционирование и развитие все в большей мере определяют ценности. Возникает возможность строить относительно простые теоретические модели социальных систем, используя понятие «ценность» и временно «забывая» понятие «потребность». В таких моделях, понятию «ценность», действительно, «должно бы принадлежать центральное место во всех науках об обществе» [Rokeach. 1973, р.3].

Методология выявления фундаментальных ценностей общества. Итак, ценности как стимулы человеческой деятельности могут быть положены в основу теоретических моделей социальных систем. Но возникает вопрос о конкретных ценностях, которые можно ввести в эти модели. Выявление их позволит создать достаточно ясную и определенную типологию фундаментальных ценностей общества.

Для выявления названных ценностей можно использовать два принципиально разных пути: эмпирический и теоретический.

Суть эмпирического пути состоит в том, что группы фундаментальных ценностей создаются на основе изучения мнения людей. Для этого формируются стандартные перечни ценностей, которые потом используют для массовых опросов. Так изучались терминальные и инструментальные ценности американского [Rokeach. 1973, р.28] и советского общества [Ядов. 1979, с.298–209].

Суть теоретического пути в том, основные ценности общества можно попытаться выявить, опираясь в качестве исходного принципа на некую абстрактную (и неявную) ценность, рассмотрение которой позволит обнаружить ценности, доступные обыденному сознанию.

Подобным путем шел Н.О. Лосский, строя всеобщее царство ценностей. Он выводил из высшей ценности – «абсолютной полноты бытия», данной в Боге – некие частичные абсолютные ценности как необходимые условия такого бытия.

Главный недостаток эмпирического способа тот, что с его помощью изучаются лишь мнения людей о ценностях. Главный же недостаток теоретического пути заключается в том, что исходная ценность, применяемая в исследовании, не может быть формально доказана. Можно лишь обосновать ее осмысленность. Тем не менее, для теоретических моделей социальных систем целесообразнее использовать теоретический же способ выявления ценностей.

В рамках авторской позиции для выявления фундаментальных ценностей общества в качестве исходной ценности предлагается ценность «социальная значимость» человека, понимаемая как его способность оказывать влияние на ход дел в обществе. Она считается основной ценностью человека как социального существа. Ее противоположность – социальное ничтожество, т.е. полная неспособность влиять на ход общественных дел. В качестве постулата принимается, что большинство людей интуитивно стремятся к социальной значимости, избегая социального ничтожества.

Для аргументации осмысленности подобной позиции можно привести высказывания философов, социологов, психологов, писателей и пр. Мера социальной значимости может быть разной для отдельных людей, значимость с точки зрения общественных интересов может быть положительной и отрицательной, а показателем ее устойчивости является степень свободы действий лиц и социальных групп, обладающих ею. Социальная значимость не существует в «чистом виде» и не выступает для всех как понятная и желанная цель. Она выявляется путем абстракции, а воплощается в виде более привычных для обыденного сознания ценностей, называемых модусами социальной значимости [Смирнов. 2011. № 1. С.139–157]. О них речь пойдет ниже при построении типологии основных ценностей общества.

Универсальная типология фундаментальных ценностей общества. Построение названной типологии требует ряда дополнительных уточнений.

Во-первых, общество необходимо понимать в широком смысле, т.е. как объединение людей, возникшее на всей совокупности типов взаимодействия (природном, чувственном и пр.) при ведущем деятельностном взаимодействии.

Во-вторых, необходимо рассмотреть ценность «удовольствие» и показать ее роль в принятии человеком тех или иных ценностей.

В-третьих, типология, включающая основные группы социальных ценностей, требует дополнения в виде концепции социальной значимости, в которую входят представления: 1) о процедурах социального признания, посредством которых общество узаконивает притязания человека на социальную значимость, и 2) о средствах ее достижения.

Основные группы фундаментальных ценностей общества.

В первую группу этих ценностей входят модусы социальной значимости, т.е. формы ее проявления и существования. Поскольку социальная значимость не существует в «чистом виде» и не выступает для всех как понятная и желанная цель, на уровне обыденного сознания люди более или менее осознанно стремятся к ее модусам. Обретая их, люди обретают искомую социальную значимость. Модусы являются целевыми общечеловеческими ценностями индивидуального уровня.

При выявлении модусов следует учесть ряд обстоятельств.

Во-первых, положение о том, что самореализация человека есть системообразующий фактор в науке о человеке. Самореализация же понимается как использование человеческого потенциала путем включения человека в разные социальные структуры [Зобов, Келасьев. 2008, с.109 и др.].

Во-вторых, представление о типах взаимодействия (видах общения) между людьми, на основе которых возникают объединения людей. Человек самореализует себя, достигая определенной меры значимости в этих объединениях.

В-третьих, представление о носителях модусов (значимых фигурах в обществе).

С учетом сказанного, в таблице 5 соотнесены объединения людей, виды и предметы общения, а также наиболее очевидные модусы социальной значимости и их носители.

В первом столбце таблицы представлены абстрактно выделенные (на основе ведущих видов общения) объединения людейВо втором – соответствующие виды общения. В третьем столбце указаны предметы общения (обмена). В четвертом приведены модусы социальной значимости в объединениях. В пятом столбце названы носители модусов, присутствие которых служит эмпирическим признаком наличия в обществе тех или иных модусов.

Таблица 5

Значимость человека в различных объединениях людей

В популяции человек (как мужчина, так и женщина) реализует себя как природное существо, и мера его значимости в ней зависит от количества оставленных им потомков.

В общности модусом значимости является чувство, которое испытывают по отношению к человеку другие люди. Носителем модуса «чувство» является тот человек, на которого направлено чувство. Неважноо, является ли оно позитивным или негативным. От ненависти до любви, как известно, один шаг. Незначим человек тогда, когда другие к нему равнодушны. Поскольку чувств много, то много и фигур, являющихся предметом чувств (часть чувств и фигур отражены в таблице).

Во всех видах общения, начиная с чувственного, имеется модус значимости «мастерство», хотя обычно словом «мастерство» называют способность человека что-то делать с вещами. Объясняется широкое значение этого слова тем, что любое мастерство слагается из двух составляющих – природных способностей (таланта) и знаний, умений и навыков, передаваемых путем обучения.

Для мастерства как модуса социальной значимости важна именно «технологическая» сторона (ее можно назвать «профессионализм» или «квалификация»). Любые природные задатки пропадут втуне, если их не развивать с помощью обучения. Напротив, человек с обычными способностями может стать приемлемым мастером в любом деле. Важность квалифицированного, «технологического», подхода в сфере чувств отмечена еще Пушкиным, хотя и в отрицательном контексте: «Разврат, бывало, хладнокровный наукой славился любовной». Мастерами в этой сфере могут оказаться разные деятели – от ловких интриганов и соблазнителей (Яго, Дон Жуан), до вождей и актеров.

В сообществе, где рече-коммуникационное взаимодействие является ведущим, модусами значимости будут: слава (известность, популярность), знание (информация), а также мастерство в хранении и передаче мыслей. Как известно, «кто владеет информацией, тот владеет миром», а слава, очевидно, широко распространенное знание о конкретном человеке. Разные фигуры олицетворяют эти модусы. Носители знания – ученые, мудрецы, учители. Носители славы – герои, «знаменитости», а мастера слова – писатели, ораторы и т.п.

В деятельностном взаимодействии (обмене результатами деятельности – продуктами и услугами) модусами значимости оказываются хозяйство, богатство, мастерство в сфере вещей. Отдельные из них могут иметь дополнительные наименования и проявления: богатство может пониматься как капитал, состояние, а хозяйство выступать как дело, предприятие. Носители модусов – богачи, хозяева, мастера в материальной сфере (собственно мастера).

В государстве, основа которого правовое взаимодействие, модусом значимости является власть. Выдающимися носителями ее выступают вожди, политические лидеры, а рядовыми – чиновники-руководители разного уровня. Причастны к власти и чиновники-исполнители, что проявляется в реальной жизни. Во властной сфере мастерами можно счесть умелых политиков.

Святость (праведность, духовность) не связана непосредственно с каким-либо конкретным видом общения, однако ее роль в жизни общества велика, а святые – едва ли не самые значимые люди в обществе. Подробнее о святости и ее функциях в обществе будет сказано позже, после завершения типологии ценностей.

Модусы социальной значимости служат основными стимулами деятельности людей в любом обществе15, хотя не во всяком обществе они равно представлены и равнодоступны, и наличие или отсутствие их во многом определяет тип общества. Они составляют ядро предлагаемой типологии ценностей и служат наиболее тесной точкой соприкосновения («сращивания») личности и общества, являясь целевыми ценностями человека как социального существа, Большинство их носит признаки своего социального происхождения.

Факт, что модусы суть проявления абстрактной ценности «социальная значимость», можно аргументировать двояким образом. Во-первых, это явствует из ее определения. Ясно, что люди, носители модусов, способны оказывать большее воздействие на ход событий в обществе по сравнению с теми, кто их не имеет. Во-вторых, это подтверждается возможностью превращения модусов друг в друга, хотя и не на взаимной основе. Так, святость может перейти во власть, а слава (популярность) – в богатство, мастерство – в славу, но обратные переходы не всегда возможны или затруднены (что говорит о наличии какой-то иерархии между модусами).

Многие модусы могут иметь отрицательный знак по отношению к деятелю и к интересам общества. Так, знание может быть ложным, известность дурной (плохая репутация или известность преступника), власть незаконной или противозаконной, хозяйство или богатство могут использоваться в преступных целях или получены преступными путями, громадный долг можно считать отрицательным богатством и т.п. Но, в любом случае, с людьми, обладающими этими ценностями, другие люди «считаются», их «принимают во внимание».

Обладание разными модусами сказывается на разных сферах жизнедеятельности общества, что обусловлено видами общения, с которым связаны модусы.

Так, значимость мудреца отлична от значимости богача, художника, хозяина, вождя и т.д. Различна между собой и значимость последних, поскольку деятельность каждого из них имеет особый «продукт». Вождь принимает решения, мудрец хранит и добывает знание, хозяин организует использование природных и социальных ресурсов и т.п. Кроме того, разнятся способы достижения разных модусов. Нельзя с помощью одной и той же деятельности достичь славы, богатства, святости, власти и т.п.

Так, притчу о богаче, которому труднее попасть в царство Божие (обрести святость), чем верблюду пройти сквозь игольное ушко, можно истолковать весьма рациональным образом (особенно, если учесть, что «игольное ушко» есть метафорическое название прохода в иерусалимской стене, через который мог протиснуться лишь человек). Богач не может обрести святость не потому, что он владеет богатством, но потому, он занимается его охраной и приращением и ориентирован в своей деятельности не на дух, а на материю. Самореализация через богатство дает ему смысл и радость жизни. Нельзя одновременно служить духу и самоутверждаться в материальном мире, это разнонаправленные деятельности («Не можете служить Богу и мамоне» [Матф. 6.24].

Напротив, возможны сочетания модусов, легко совместимых друг с другом. Их естественные соединения возникают на основе одного вида общения. Легко сочетаются между собой знание и слава – рече-коммуникационное общение, богатство и хозяйство – деятельностное общение и т.д. Мастерство и знание хорошо сочетаются с любым модусом, поскольку могут выступать в качестве средства в любом виде общения.

Реальным деятелям полезно обладать сочетанием совместимых ценностей, чтобы добиться устойчивой социальной значимости, Богатство желательно иметь в сочетании с хозяйством, знание – со славой и т.п. Возможно также «сращивания» богатства и власти, когда бюрократия и буржуазия практически сливаются воедино, что отчасти происходит в исламском мире [Ланда, 2006, с.91], да и российским предпринимателям для нормального ведения хозяйства также требуется доля политической власти [Неверов, 1993].

На основании способности модусов социальной значимости переходить друг в друга можно выстроить их иерархию (хотя не строго линейную). Тогда в ней высшей ценностью оказывается святость, низшей – богатство. Отчасти эта иерархия находила отражение в трудах древних мыслителей («идеальное государство» Платона), а также воплощалась на практике в сословнокастовых системах Древнего Египта и Индии.

Для некоторых модусов социальной значимости можно, вероятно, подобрать «антиценность». Так, святости противостоит греховность, богатству – нищета, знанию – невежество и т.п., которые в сознании людей способны соединяться «перекрестным образом.

Взятые из противоположных рядов «позитивная» и «негативная» ценности как бы усиливают одна другую или считаются едва ли не необходимыми взаимными атрибутами. Например, святости часто сопутствует нищета. В средние века «праведник мыслился бедным, ибо бедность – добродетель, каковой ни в коем случае не могло быть богатство» [Гуревич, 1972, с.219], а знание легко сочетается с греховностью – «дьявольская мудрость». Возможно, теоретический анализ сочетаний ценностей из этих двух рядов позволил бы лучше осветить особенности человеческого поведения в разные исторические эпохи.

Можно формировать разные перечни модусов значимости в зависимости от целей исследования. Их наиболее универсальный перечень, учитывающий сложность человеческой природы и виды общения, отражен в таблице 5. В него включены: потомство (дети), чувства, знание, слава, мастерство (в разных сферах), хозяйство, богатство, святость. Но для простоты теоретического описания большинства социальных явлений можно использовать сокращенный перечень, в который следует включить: святость, знание, славу, власть, богатство, хозяйство, мастерство.

Вторую группу типологии составляют инструментальные ценности, имеющие социальное происхождение. Ими являются: право, свобода, равенство, справедливость, братство, милосердие, долг, дисциплина и т.д. Их наличие обусловлено: 1) заинтересованностью общества в доступности модусов для людей, ибо человеческое стремление к ним дает ему необходимую энергию для существования и развития; 2) необходимостью упорядочить и смягчить конкуренцию между людьми из-за власти, богатства, славы и т.д. Кроме того, эти ценности играют роль критериев, на основе которых способы и результаты достижения модусов признаются законными, нравственными, справедливыми. Их нарушение ведет к отрицательной социальной значимости конкретного лица. Инструментальные ценности выполняют все эти функции.

Некоторые инструментальные ценности необходимы для нормального протекания двух основных разновидностей деятельности – эгодеятельности и служебной деятельности: эгодеятельность невозможна без свободы и права, а служебная – без дисциплины и долга. Для последней желательна также ценность «призвание», наличие которой позволяет деятелю исполнять служебный долг и подчиняться дисциплине с положительным душевным настроем. Наконец, отдельные инструментальные ценности, по-видимому, защищают связанные с ними высшие общечеловеческие ценности (о которых речь ниже). Количество и иерархия инструментальных ценностей, входящих в эту группу, может меняться в различных культурах.

Третью группу в типологии составляют инструментальные ценности, природные по происхождению. Это свойства человека, получаемые при рождении: жизнь (понимаемая как природный процесс), ум, здоровье, красота, сила, ловкость и т.п. Первоначально их можно считать благами, поскольку достаются даром, однако они поддаются корректировке, защите и пр. Немало выдающихся деятелей и спортсменов, которые, имея слабое от рождения здоровье, укрепили его, достигнув блестящих успехов в жизни. Природные свойства становятся ценностями в зависимости от меры усилий, направленных на их совершенствование, укрепление, поддержание. Их наличие выступает в качестве необходимой предпосылки или облегчает достижение социальной значимости.

Очевидно, что обладание силой, красотой, умом повышает шансы для достижения успеха. Более того, на ранних этапах развития общества природные свойства человека были ведущими для достижения социальной значимости, а ныне, хотя их влияние заметно упало, обладание ими дает преимущество в жизненной борьбе.

Все ценности этой (и любой другой) группы могут отдельным человеком рассматриваться как целевые. В выборе ценностей человек свободен, и он может отказаться от любых модусов социальной значимости, ради покоя, любви и пр. В жизни нередки случаи, когда человек оставляет власть или богатство ради здоровья, силы и т.п. Император Диоклетиан оставил власть, чтобы выращивать капусту. Вронский выбрал любовь женщине вместо карьеры и вращения в светском обществе и т.д.

Четвертую группу составляют целевые ценности, характеристики природной среды, поддающиеся контролю со стороны социальных субъектов. Это земля, вода, руды и прочие природные ресурсы. Обобщенно их можно назвать «вещество», «энергия», «пространство». Они являются целевыми потому, что служат предметом конкуренции сами по себе и выступают древнейшими ценностями, из-за которых ведется борьба. Ведь еще животные ревностно охраняют свои территории обитания, столбят гнездовые участки и т.д. Можно считать их зародышевыми модусами социальной значимости, поскольку контроль над ними влияет на ход событий в обществе, и, кроме того, они отчасти воспроизводятся. По этим причинам (борьба, контроль и воспроизводство) характеристики природной среды следует считать ценностями, а не благами. Крайне важен факт, имеющий далеко идущие последствия, что они и сейчас являются природным субстратом богатства и хозяйства.

Наконец, в пятую группу входят высшие общечеловеческие ценности. К ним относятся: мыслящий дух (Бог или совокупная душа человечества), общество, личность, человечество, человек, природа. Они выступают в качестве безусловных предпосылок существования всех людей, причем в настоящее время для их сохранения требуются все большие усилия каждого по отдельности и всех вместе. Некоторые высшие ценности для отдельных людей или групп могут выступать в виде более конкретных ценностей. Общество может проявляться как отечество (родная страна), человечество как родной народ (нация, раса), мыслящий дух как племенной или групповой бог и т.д.

Видимо, отдельные высшие ценности теснее связаны с некоторыми инструментальными ценностями из второй группы, которые их защищают (право защищает по преимуществу интересы общества, а гуманность – отдельного человека). Возможна ситуация, когда две или три инструментальные ценности призваны защитить одну общечеловеческую (например, справедливость и милосердие защищают человека, а дисциплина и долг – группу или общество). Но пока отношения между высшими общечеловеческими ценностями и ценностями инструментальными не слишком ясны.

В целом, складывается следующая типология ценностей (см. Табл. 6).

Таблица 6

Основные группы ценностей

Смысл слов, обозначающих в таблице основные ценности, более или менее ясен, поэтому нет нужды заниматься их подробным анализом. Уточним лишь представления о мыслящем духе и святости.

Выражение «мыслящий дух» употребил Ф. Энгельс, выразив печальную уверенность, что «материя … с железной необходимостью … когда-нибудь истребит на земле свой высший цвет – мыслящий дух» [Энгельс. Т.20, с.363]. Отчасти это же представление о духе содержится в учении В. Вернадского о ноосфере как новом эволюционном состоянии биосферы [Вернадский. 1991, с.241–242]. Удачное метафорическое описание подразумеваемого явления дал П. Тейяр де Шарден, который писал о «гармонизированной общности сознаний, эквивалентной своего рода сверхсознанию», когда «Земля не только покрывается мириадами крупинок мысли, но окутывается единой мыслящей оболочкой, образующей функционально одну обширную крупинку мысли в космическом масштабе» [Тейяр де Шарден. 1987, с.199]. До гармонизированной общности сознаний еще очень далеко, пока не прията общая во всепланетном масштабе система ценностей как основа гармонизации. Но средства массовой информации и Интернет уже создали общность сознаний и технологическую предпосылку ее гармонизации.

Мыслящий дух можно представить как мерцающее сияние, обволакивающее всю планету, причем отдельного человека можно уподобить светочу, поддерживающему сияние, носителю мрака («мракобесу»), сознательно или бессознательно гасящему свет мысли, и кристаллу, способному лишь поглощать и отражать свет. Для простоты понимания большинством людей и конкретизации общей цели их деятельности выражение «мыслящий дух» можно заменить выражением «разумная жизнь, носителем которой является человечество».

Сохранение мыслящего духа на Земле близко, в практическом смысле, к сохранению веры в Бога в душах людей, поскольку поведение людей в обоих случаях должно быть схожим: они должны быть честными, любить друг друга, не грешить, укреплять душевную силу и пр. На почве практических действий по сохранению духа возможно сближение атеистов и верующих.

Соответственно, атеистическая святость может пониматься как причастность к мыслящему духу и служение ему. Святость – это жизнь в духе и для духа.

Святость как модус социальной значимости представляет собой парадоксальное явление. Служение духу (или Богу) означает уход от мира. Святые (праведники), казалось бы, непричастны к мирским делам. Тем не менее, они оказываются очень значимыми, едва ли не самыми значимыми людьми в обществе.

Значимость подобных людей связана с важнейшими функциями святых в мирских делах.

Первая состоит в том, что святые показывают пример образа жизни, не связанного со служением телу и удовлетворением потребностей. И часть людей способна последовать их примеру.

Вторая, более важная, функция, это хранение нравственности в обществе. В ней святые подобны платоновским философам-правителям, главное дело которых не управление государством, а созерцание высших, вечных и совершенных идей (эйдосов). Путем созерцания они получают знание, причем самое важное знание – это знание блага или идеи блага [Платон. 1971, с.217 и др.]. Говоря нашим языком, платоновское благо – это некая высшая, абсолютная ценность. Знание ее придает философам-правителям мудрость, т.е. способность отличать добро от зла (служение высшей ценности – добро, причинение ей ущерба – зло). Поэтому они знают ответ на самый простой «детский» (в реальности, самый трудный) вопрос: «Что такое хорошо и что такое плохо?», и могут дать «добрый совет» по всем делам государства.

Религиозные святые, созерцающие Бога и служащие ему, также обладают в глазах верующих знанием добра и зла. Обычно люди не хотят быть «злыми», но не знают, как поступать правильно и служить добру. Поэтому они идут к святым (праведникам) за добрым советом, просят «вразумить» себя.

Иногда место святых в обществе занимают великие грешники, люди, мнящие о себе, что они обладают знанием высшей ценности (племенной или групповой бог, избранный народ, высшая раса, бесклассовое общество). Следуя за ними (и думая, что делают доброе дело), миллионы людей могут творить страшные преступления.

Ценность «удовольствие» . Она не вошла в типологию, но требует дополнительного рассмотрения по ряду причин.

Во-первых, удовольствие, подобно социальной значимости, может выступить теоретической основой для объяснения человеческого поведения и построения типологии ценностей. Попытки объявить его высшей для человека ценностью предпринимают уже персонажи платоновских диалогов [Платон. 1971, с.12 и др.]. С оговорками эту точку зрения поддерживают Дж. Милль и Г. Спенсер, которым возражает [Лосский, 1994, с.258]. Подробную справку по истории вопроса об удовольствии как ценности дает Э. Фромм [Фромм. 1992, с.168–184], поэтому нет нужды останавливаться на этом подробнее. Подчеркнем лишь, что отказ положить эту ценность как исходный принцип для построения системы ценностей общества связан с тем, что удовольствие свойственно и человеку, и животным. А для построения типологии общественных ценностей нужна ценность, свойственная именно человеку.

Во-вторых, удовольствие требует особого внимания, поскольку оно выступает как необходимый компонент для ввода любой ценности в систему личных ценностей человека. Ведь если человек не получает удовольствия от богатства, власти, славы и т.п., они не могут служить действенными стимулами его деятельности. Эта проблема также затронута Платоном, который связывал разумение с удовольствием [Платон, 1971, с.78–79]. Касаясь проблемы связи удовольствия с другим благом, на Платона ссылаются Н. Лосский [Лосский.1994, с.258] и М. Поллани, подчеркивающий связь процесса познания с интеллектуальным наслаждением [Поллани. 1985, с.23–24, 26 и др.].

В-третьих, удовольствие любопытно тем, что оно имеет некие производные, которые можно назвать модусами удовольствия. В их число входят: блаженство, радость, наслаждение, удовлетворение, «кайф». Предположительно, если прислушаться к тому, что нам подсказывает язык, виды удовольствия связаны со сторонами человеческой природы. В частности, блаженство связано с духовной стороной, наслаждение – с плотью, а радость – с социальной стороной человеческой природы. Можно получить блаженство в молитве, радость от встречи с другом или совместного успеха (радость победы), а наслаждение от вкусной еды и пр. Удовлетворение связано с завершением деятельности, достижением цели («и увидел бог, что это хорошо»), а «кайф» – суррогатное, полученное не вполне естественным путем удовольствие.

Процедуры социального признания как компонент концепции социальной значимости. Сказано уже, что общество заинтересовано в том, чтобы модусы социальной значимости на определенных условиях были доступны людям, «работая» стимулами деятельности. В то же время оно не может оставить без контроля деятельность личности, направленную на достижение богатства, власти, славы и т.п. Поэтому в нем существуют процедуры, позволяющие обеспечить доступ к этим ценностям «по праву и закону», чтобы конкуренция людей из-за них была введена в определенные рамки и не служила источником постоянного напряжения и хаоса. В обществе под влиянием разных факторов сложилось неопределенное количество эмпирических процедур социального признания, но принципиально отличаются только две подобные процедуры [Смирнов. 1990, с.41].

Первую можно назвать «личная экспертиза». Суть ее в том, что собрание правомочных экспертов узаконивает право конкретного человека на обладание властью, богатством, мастерством и т.п. Таковыми судьями могут быть все правомочные члены данного общества, группа экспертов или один человек. Примерами личной экспертизы являются обряды инициации, выборы, решение суда и пр. Эта процедура может иметь разновидности по степени демократичности – недемократичности в зависимости от количества экспертов. Экспертиза может быть очень «грубой» (драка за лидерство в шайке), а может подчиняться тщательно разработанным правилам (турниры, соревнования). С ее помощью можно оценивать весь комплекс человеческих свойств.

Вторая – это «безличная» или «рыночная» экспертиза. В ней социальное признание сводится к акту купли-продажи (первоначально – обмена продуктами и услугами). Если продукт или рабочая сила данного человека приняты рынком, то в известной мере признана и его социальная значимость, причем позитивная, поскольку усилия человека по производству товара на законной основе компенсированы обществом. Рыночная процедура называется безличной потому, что на рынке конкретный человек оценивается лишь как носитель социальной функции (товаровладелец или товаропроизводитель), он «не имеет лица».

Рыночная процедура интересна и важна тем, что, стимулируя активность человека, она одновременно способствует введению в приемлемые для общества рамки конкуренции людей между собой. Обмен товарами и услугами осуществляется (в идеале) на рынке на основе свободной воли товаропроизводителей при неизбежной конкуренции среди владельцев тождественных товаров. Успех любого из них зависит «в конце концов, от шансов рынка, то есть мирной борьбы людей между собой» [Вебер. 1923, с.9].

Свойство рынка переводить борьбу людей между собой в мирные формы способствует непрерывному прогрессу общества рыночного типа (особенно в материальной сфере), ибо обусловливает непрерывное развитие и совершенствование деятельности. Напротив, исключение рынка как способа социального признания, хотя и может на какое-то время обеспечить спокойствие внутри общества, исключив явную конкуренцию, неизбежно будет способствовать консервации или даже регрессу объективно необходимой деятельности и породит неявные, скрытые формы конкуренции. Пользуясь ими, «жулики» всегда возьмут верх над «порядочными людьми».

Рыночный способ социального признания изначально возникал как безличный, поскольку впервые обмен товарами осуществлялся не между отдельными лицами, но между племенами, родами, общинами (коллективами), владевшими продуктами в количестве, допускавшем возможность обмена [Энгельс. Т.21, с.160; Массон. 1976, с.61].

Обе процедуры (способа) социального признания необходимы обществу, поскольку они тесно связаны с элементарными разновидностями деятельности. Личная экспертиза важнее в сфере служебной деятельности, рыночная пригоднее для эгодеятельности.

Средства достижения социальной значимости как компонент концепции социальной значимости.

Общество существует на деятельностном взаимодействии (обмене результатами деятельности – продуктами и услугами), поэтому труд – основное средство достижения любого модуса значимости. Соответственно, право на труд – неотъемлемое право человека. Общество обязано дать ему возможность реализовать себя в жизни законным путем, поскольку лишить человека права на труд означает исключить его из общества в качестве значимого социального существа.

Многие известные люди прямо или косвенно защищали право человека на труд. Утверждалось, что если человек не будет выполнять свою работу, то «ему и жить не к чему» [Платон, 1971, с.192], а «безработица…, пусть обеспеченная … частными и государственными субсидиями, унижает человека и делает его несчастным. …Томительное чувство, что «я в жизни не нужен» или что «мир во мне не нуждается», что я выброшен из великого процесса мирового труда и стал социальной пылью,… – пробуждает в сердце здорового человека всевозможные ощущения личной несостоятельности, приниженности, обиды и горечи». Следствием безработицы является … мертвая скука от вынужденного ничегонеделания, стремление любым путем заполнить время, а далее отрицание правопорядка и отвращение к труду [Ильин. 1993, с.317–318]. Сказано также, что лишь работа «выводит на верную дорогу к здоровью, богатству и счастью» [Форд. 1992, с.16 и др.].

Общество считает законными и другие (помимо труда) средства приобретения отдельных модусов социальной значимости: творчество, подвиг, жертва, дар, удача. Кроме того, люди используют нечестные и незаконные средства достижения модусов: воровство, мошенничество, грабеж, вымогательство и т.д. Преступные средства основаны на «комплексе превосходства», свойственного преступнику по убеждению, который исходит из установки (сознательной или бессознательной), что он много лучше своих собратьев (не «тварь дрожащая, а право имею») и поэтому может поступать с ними по своей воле и разумению.

Особым средством получения социальной значимости оказывается посредничество между заинтересованными сторонами, основанное, как правило, на контроле над информацией. Посредник «знает» реальные нужды и возможности обеих сторон, тогда как сами стороны этой информацией не обладают. Посредничество трудно назвать честным или нечестным, ибо неясны критерии, согласно которым можно отличить «честное посредничество» от «наглой спекуляции».

Итак, опираясь на представление о социальной значимости, а также типах взаимодействия между людьми, можно построит типологию фундаментальных ценностей общества, включающую целевые (терминальные) и инструментальные ценности и состоящую из пяти групп. В конкретных обществах наборы ценностей из всех групп могут отличаться, что определит своеобразие каждого из обществ. Важную роль в усвоении любых ценностей личностью играет удовольствие.

Общество контролирует доступ к модусам социальной значимости с помощью двух принципиально отличных процедур социального признания – личной и безличной экспертизы. Основным законным средством достижения социальной значимости является труд. Имеются и другие честные и нечестные средства достижения социальной значимости. Нечестные основаны на комплексе превосходства, присущему настоящему преступнику (по убеждению). Посредничество занимает промежуточное положение между этими средствами достижения значимости.

Итоговое замечание к разделу 1. Исходная познавательная установка, а также совокупность разработанных на ее основе теоретических средств дают возможность описывать в едином ключе важнейшие социальные процессы и явления, чему будет посвящен следующий раздел. В случае недостаточности введенных средств для описания конкретного явления или процесса будут вводиться дополнительные представления и понятия, но основа описания будет сохраняться.