Читать книгу Вольнодум - Пётр Петрович Леонтьев - Страница 6

Я спал и бредил. Предо мною

Тянулись мысли чередою,

Седая масса, без просвета.

Где солнца луч? Мне нет привета.

Я спал, но чувствовал и знал:

Вот мой порог. За ним – провал.

А дальше – СУД…

Но вот меня несут.

Куда? Зачем? Лечу несмело,

Летит душа, покинув тело.

Внизу всё те же облака,

Но солнце нежит их бока.

Парю легко, как будто птица.

Но где же Божия Светлица?

Да вот она. Небес эфир.

Светлица Бога – целый Мир.

А где ж Он сам? Но Бог сам – Вечность,

Он бесконечная конечность,

То нет Его, то явит вдруг

Свой уплотнённый Божий Дух.

И души, души, всюду души,

От их стенаний рвутся уши.

От слёз и стонов всё сжималось,

Душа моя – сплошная жалость.

Душой я слышал и смотрел,

Хоть тела больше не имел…

Но вот всё замерло вокруг:

Спустился с неба Божий Дух,

Переливался образ некий,

Напоминая человека.

Вокруг недвижно, как литые,

Собрались ангелы, святые,

И сыновья: Адам, Иисус.

Средь них, не разжимая уст,

Мария, мать Христа, стояла,

Лучи надежды излучала,

Христова Духа благодать.

Я в ней искал сестру и мать

И в пору всю, как шёл экзамен,

Я возвращался к ней глазами.

(Хотя – уж не секрет большой —

Не телом видел, а душой).

В сторонке, наклонясь понуро,

Стояла чёрная фигура:

В плаще запахнутом, как грек,

Какой-то странный человек.

Я, глянув, будто бы проснулся,

Я всей душою содрогнулся.

Я будто бы нашёл искомое,

Давно забытое знакомое,

Остановился оглядеться.

Как будто защипало сердце

Виной знакомою, забытою,

Навеки, кажется, зарытою…

Услышав совести укол,

Глаза на Деву перевёл.

Но дрогнула святых толпа:

Мне голос светлого Столпа:

– Скажи мне, чадо, как ты жил?

Как Богу своему служил?

Как ты хранил в душе мой Дух?

Да не дели вину на двух,

Не вздумай предо мной лукавить,

Других винить или ославить.

За все вины ответишь сам.

И знай, не верю я слезам.

Но я молчал. Как мне сказать,

Что предал я отца и мать,

Что предал всю свою семью,

Что предал Родину свою,

Что от причастья в церкви бегал,

Что верил я сверхчеловеку,

Что Дух и Веру я забыл,

На философию сменил,

Что в рай земной я вёл дорогу,

Что положил людей я много

За тот прекрасный идеал,

Хоть ничего стране не дал.

Всё потому, что возгордился,

Что Духом Божьим поступился.

Но я молчал. Не мог сказать.

Я мог лишь думать и страдать.

Владыка вроде усмехнулся,

И низко надо мной нагнулся.

– Я всё слышал. Где Иосиф?

Мы его сейчас допросим.

Скажи, Иосиф, это ты

Посеял вредные мечты?

Ты в мою рядился тогу,

Строил райскую дорогу?

Ты мозги всем закрутил,

Божий Дух мой замутил,

Философией своей

Столько положил людей?

Дрогнул черный силуэт,

И услышал я ответ:

– Да, Владыка, но ведь это

Ты мне дал свои советы,

Как людей мне проверять,

Веру Божью очищать.

Искушений много в свете.

Каждый за себя в ответе.

Были те, кто не поддались,

Вере верные остались.

Видишь, молятся любя

За родных и за себя.

Я-то что? Я твой холоп.

Помнишь, сделал ты потоп?

– Ладно, не тебе судить.

Смог ты многих погубить.

Если б не твоя победа,

Ты б прощенья не отведал.

Ведь тебе решил мой суд

Кочегаром быть в аду.

Вынем Дух его души.

Посмотрю, а там решим.

Снова Бог ко мне нагнулся,

Глянул в душу, усмехнулся.

– Тут не надо и гадать.

В ад его и очищать.

В пекло ты его засунь-ка,

Да включи-ка все форсунки,

Все грехи чтоб выжигать.

В этом Божья благодать!

И Усатый расстарался,

Сгрёб меня, и я расстался

С мыслью жалобить. его:

Тут не вышло б ничего.

Он форсунки все включил,

Хохотал, что было сил…