Читать книгу Князь Немертвый - Рацлава Зарецкая - Страница 4

Князь Немертвый – такова была фамилия моего нового хозяина – сдержал свое слово. Он сделал из меня настоящую барышню, обрядив в шелка и драгоценности и начав обучать тому, что знал он сам. А знал князь очень и очень много.

Семь лет подряд он лично занимался моим образованием, заставляя с утра до ночи учить множество предметов, включая иностранные языки и арифметику. В моей голове не укладывалось, зачем, помимо стандартного женского образования князь учил меня еще и тому, что изучают мужчины.

При таком плотном расписании у меня редко выпадали свободные минуты, однако, когда они все же появлялись, я тратила их на то, чтобы разузнать, кто такой князь Глеб Владимирович Немертвый.

Чересчур бледный, бодрствует ночью и спит днем, ничего не ест и пьет только странную красную жидкость, которую я, как ни старалась, не могла найти ни на кухне, ни в погребе. Я прекрасно помнила страшные байки, которые рассказывали крепостные на барском дворе. И больше всего баек было про живых мертвецов, что пили человеческую кровь и боялись дневного света. Однако князь не был похож на упыря, и не спал в могиле. От него всегда приятно пахло и на кровь он никак не реагировал – я однажды порезалась о страницу учебника, так у него на лице даже мускул не дернулся.

И все же что-то необычное было в князе. Он будто бы принадлежал к другому миру, и мне страшно хотелось хоть одним глазком увидеть этот его мир.

Однако весь романтизм, что окутывал князя, испарился, как только он начал меня наказывать. Если я уставала или начинала лениться, меня мгновенно настигал гнев князя. Он не бил и не кричал. Его наказания были иного рода, и, Господь милосердный, лучше бы он просто несколько раз огрел меня хворостинкой, как прежде это делали на барском дворе.

Как-то раз я выискала в его библиотеке захватывающий рыцарский роман и, вместо того, чтобы практиковаться в игре на фортепиано, полдня просидела в кресле у камина, читая книгу. Узнав об этом, князь вырвал роман из моих рук и без всяких слов отправил его в камин.

– Сегодня спишь в нетопленной угловой комнате, – ледяным тоном произнес он, сверля меня своими жуткими темными глазами.

Мне ничего не оставалось, как подчиниться. В комнате было так холодно, что я промерзла насквозь, а через день меня одолела горячка. Не знаю сколько дней и ночей я провалялась без сознания, мучаясь от внутреннего пожара. В этот период мне снился престранный сон, в котором князь лежал на земле и истекал кровью. На нем была странная одежда, похожая на ту, что носили давным-давно, ещё до эпохи правления Романовых. Этот сон перемежался с редкими мгновениями, когда я приходила в сознание, видя лишь очертания людей перед собой и слыша их голоса. Скрипучий и приглушенный принадлежал врачу Карлу Ивановичу. Басовитый и грубый – Данияру.

Был еще одни голос, но из-за того, что его владелец говорил слишком тихо, я не могла понять, кому он принадлежит. Проскочила мысль, что князю, но я помнила, что он за день до моей болезни уехал по делам в Калужскую губернию.

Может, третий жилец? Больше трех лет прошло с моего приезда, а я его еще ни разу не видела. Данияр говорил, что он любит путешествовать по миру и что зовут его Генрих.

– Воспаление легких, – однажды, в редкие минуты своего бодрствования, услышала я голос врача. – Гуляла на холоде в легкой одежде?

– Возможно, – прошелестел тихий голос неизвестного.

– Я назначу лечение… Она в руках Господа…

Представив себе таинственного обладателя тихого голоса как красивого молодого человека в иностранных одеждах, я тихо вздохнула и провалилась в забытье. Периодически приходя в себя, я видела очертания фигуры, сидящей рядом с моей постелью и ощущала что-то прохладное на своем горячем лбу.

Позже, когда горячка спала, и я полностью пришла в себя, оказалось, что третий жилец не приезжал. А значит, все это время за мной ухаживал Данияр, который, наверное, совсем измучался менять на моем лбу холодные компрессы и впихивать в меня лекарства. Однако именно благодаря его уходу я поправилась.

К этому времени князь уже вернулся домой. Увидев, как я неуверенно спускаюсь к ужину, он сделал глоток красной жидкости в бокале и небрежно произнес:

– Если тебе лучше, приступай к занятиям после еды. Ты и так потеряла много времени.

Я замерла у своего места за столом. Закусила губу и решительно заглянула в тёмный омут княжеских глаз.

Да, его никак нельзя было назвать добрым. Он наказывал меня, изматывал учёбой, не жалел и не хвалил. Но и не бил и не ругал. Не пытался убить или покалечить. А значит, злым его тоже нельзя было назвать. И, раз так, то…

– Зачем вам все это? – спросила я, указав на себя. Сердце моё билось так же быстро, как у трусливого зайца.

Князь отставил бокал и с интересом воззрился на меня.

– Что вы планируете со мной сделать? – сглотнув, с вызовом добавила я.

Князь громко выдохнул и медленно произнес:

– Осмелела…

В столовую вошёл Данияр со свежей газетой в руках.

– Посмотри-ка, – обратился к нему князь, – наша Софья совсем осмелела. Стала вопросы задавать. Интересуется, зачем я обучаю ее.

Здоровяк вскинул широкие брови и предположил:

– Может, она уже готова?

Князь смерил меня оценивающим взглядом и, вскочив с места, произнес:

– Одевайся, Софья. Да потеплее!

Я покинула столовую, так и не притронувшись к ужину. Спустя некоторое время мы уже сидели в карете, которая неслась по припорошенным вечерним снегом улицам. Князь молча смотрел в окно, а Данияр сидел рядом с ним как каменное изваяние.

Карета остановилась у трехэтажного здания с бежевой штукатуркой. Оно было единственным в округе, в чьих окнах еще горел свет.

Князь толкнул толстую деревянную дверь и вошел внутрь, не удосужившись даже обернуться или придержать мне дверь. Зато это сделал Данияр, и я поблагодарила его кивком головы.

Внутри было холодно и тихо. Мы повернули направо и поднялись по лестнице на второй этаж. При каждом выдохе у меня изо рта вылетало облачко пара – так было холодно в этом здании. И как только люди в нем живут? Или работают?

– А где мы? – шепотом поинтересовалась я у Данияра, глубже втискивая руки в меховую муфту.

– В городской управе, – ответил за своего помощника князь. И как только услышал, я же совсем тихо спросила?

– Так она же в другом месте, насколько мне известно… – заметила я, припоминая карту города.

– Это другая управа. – Князь замер на последней ступеньке, возвышаясь надо мной почти на целый аршин. – Ты ведь в тихую всюду совала свой любопытный нос, пытаясь понять кто я такой. Неужели до сих пор не поняла?

Я испуганно сделала шаг назад и уперлась в твердую грудь Данияра. Князь буравил меня немигающим взглядом, от которого у меня все внутри застыло.

Как он узнал? Я занималась этим днем, когда он и его помощник по обыкновению спали. Неужели, я была неосторожна?

– Ну, варианты будут? – поинтересовался князь, жутковато ухмыльнувшись.

Я помотала головой, оставив свои глупые догадки при себе. Если скажу, что он – вампир, князь разозлится и снова заставит меня ночевать в холодной комнате. Лучше уж обезопасить себя.

– Я разочарован в тебе, Софья, – с досадой в голосе произнес князь. – Видимо, мало знаний в тебя вложил. А раз так, то ты еще не готова…

Я хотела было возмутиться, но тут раздался деликатный кашель. Князь резко обернулся и, переступив последнюю ступень, подошел к молодому мужчине приятной наружности. На вид ему было лет двадцать.

– Добрый вечер, Игнат, – поприветствовал мужчину князь.

– Добрый вечер, ваше превосходительство. Мы вас сегодня не ждали.

– Спонтанный визит. Решил одной барышне показать, как у нас здесь все работает.

Игнат вытянул шею и с интересом взглянул на него. У молодого человека было такое же бледное лицо, как у князя и Данияра. А еще чересчур блестящие зеленые глаза и алые губы – такие, будто он помадой их накрасил.

– Полагаете, что пришло время? – спросил Игнат, быстро потеряв ко мне интерес.

Князь неопределенно поводил плечами.

– Суд уже начался?

– Уже как с четверть часа идет.

– Чудесно! – произнес князь и, ударив тростью о пол, велел нам с Данияром следовать за ним.

Вдоль длинного коридора со скамейками у стен было несколько дверей. Миновав две, князь без стука вошел в третью. Игнат замер в проеме и жестом пригласил меня войти.

В суде я еще ни разу не была, но видела зарисовки процесса в учебниках по юриспруденции, которые меня заставлял штудировать князь. Помещение, в которое мы вошли, походило на картинки из учебников лишь тем, что над собравшимися людьми возвышался судья, на котором была черная мантия и никакого парика. Мебели здесь тоже не наблюдалось – разве что небольшой письменный стол в углу, за которым сидела миниатюрная женщина средних лет и что-то оживленно записывала.

В самом центре, привязанный цепями к двум коротким столбам, стоял на коленях мужчина. Его косматая голова была опущена вниз, и я не могла рассмотреть его лица.

Князь потеснил толпу, в которой каждый, мимо кого он проходил, здоровался с ним и почтительно склонял голову. Достигнув первого ряда, князь остановился. Я же предпочла держаться за его спиной, чтобы не выделяться. Атмосфера и люди вокруг пугали меня.

Однако князь не позволил мне прятаться за ним и, не оборачиваясь, схватил меня за руку и притянул ближе к себе – так, что я тоже оказалась в первом ряду. Предчувствие подсказывало, что должно произойти что-то нехорошее.

– Володин Матвей Дмитриевич! – звучно произнес судья. – Обвиняется в убийстве двух человек и одного собрата. Был пойман с поличным и доставлен в темницу. По закону, что позволяет нам спокойно существовать бок о бок с людьми, господин Володин приговаривается к немедленной смерти.

По залу суда пробежали одобрительные шепотки.

– Я уже давно заметила, что он безумный, – шепнула стоящая рядом со мной женщина своей подруге. – Его срыв был всего лишь вопросом времени.

– Что же ты тогда не сообщила в управу? – упрекнула ее подруга. – Тогда бы не было беды, если б наперед знали, чего ожидать.

Я покосилась на перешептывающихся женщин – таких же бледнокожих, с искусственным румянцем на щеках, – а затем несмело оглядела остальных собравшихся. На вид все они были обычными людьми, но было в них что-то, что отличало от меня – пожалуй, единственной обладательницы розоватой кожи с раскрасневшимися от волнения щеками.

– Последние слова? – Я не сразу поняла, что судья обращается к обвиняемому.

Мужчина в цепях отрицательно качнул головой.

– Тогда, Олег, не соблаговолишь ли ты приступить к своим обязанностям?

Из толпы вышел суровый широкоплечий мужчина, одетый в старомодные кожаные доспехи, которые, кажется, носили еще на Руси. Его длинные волосы были собраны в хвост, а за спиной торчала рукоять двуручного меча.

Вынув из ножен свое грозное оружие, Олег начал примиряться к шее осужденного.

– Он и правда снесет ему голову? Прямо в суде? – испуганно воззрилась я на князя.

Повернувшись ко мне, князь ухмыльнулся и тихо произнес:

– И после всего сказанного тебя волнует лишь это?

Разумеется, не только это. Мне было страшно интересно, кто все эти люди и что это за сомнительный суд? Но задала я именно этот вопрос, потому что до последнего не верила в то, что у меня на глазах вот-вот произойдет настоящая казнь.

Не успела я ответить князю, как Олег замахнулся мечом и одним точным движением снес голову с плеч обвиняемого мужчины. Кровь хлынула из шеи, попав на мое пальто и на светлый мех муфты.

Я застыла на месте, в ужасе глядя на дрожащее от судорог тело без головы. Ни кричать, ни пошевелиться я не могла. Будто превратилась в камень и вросла в пол. И только спустя некоторое время я поняла, что все же не совсем стала камнем, ибо моя левая ладонь с силой сжимала ладонь князя, которая была холодна, как лед.

Придя в себя, я выпустила руку князя и сделала шаг назад.

– Испугалась? – спросил он.

Я мотнула головой. Если признаюсь, что испугалась, князь меня накажет. Это была проверка. Он хотел узнать, готова ли я к… такому?

Дышать стало тяжелее. Хотелось в один миг оказаться в своей спальне, снять одежды и глубоко вдохнуть.

– Ты испугалась.

– Нет, – хрипло выдохнула я, отвернувшись от князя и ища поддержки в сочувствующем взгляде Данияра.

– Это не вопрос, Софья. – Холодная ладонь князя легла мне на плечо и, к своему удивлению я обнаружила, что мне стало легче дышать.

Люди постепенно покидали зал суда, оживленно обсуждая казнь. Мы вышли последними. Своей руки с моего плеча князь так и не убрал.

– Легче? – спросил он, когда мы вышли в коридор.

Я кивнула, и только тогда его рука спорхнула с моего плеча.

– Хорошо. Потому что это еще не все.

Князь направился в конец коридора и свернул к лестнице, что вела вниз. Миновав первый этаж, князь спустился в подвальное помещение, где было еще холоднее. Плотнее прижимая к себе окровавленную муфту, я осторожно ступила на грязный серый пол. Звук моих шагов эхом отлетал от мрачных каменных стен без окон. Мы снова шли по коридору, только этот был куда темнее и пугающе.

Остановившись около шестой двери, князь указал на нее и приказным тоном произнес:

– Игнат, открывай.

Молодой человек послушно выполнил приказ и зашел внутрь. Испытывая одновременно любопытство и опасение, я осторожно склонила голову, чтобы увидеть помещение за дверью, однако внутри было темно.

– Не стесняйся, – сказал князь с несвойственной ему легкой теплотой в голосе.

Я сделала несколько шагов вперед и, присмотревшись, ахнула.

На железной кровати с прикованными к стене руками сидел мужчина в одном нижнем белье. Определить его возраст и внешность было невозможно из-за отросших волос на его лице и голове. Наше присутствие его нисколько не заинтересовало. Он даже не шелохнулся, когда Игнат подошел к нему.

– Себе тоже налей, – сказал князь. – По тебе видно, что ты давно не питался.

– Все времени нет, ваше превосходительство, – вздохнул Игнат. – За последний месяц у нас два одичавших, а ловить их та еще морока. А ведь я еще и работу посредника выполняю!

– Скоро перестанешь выполнять. – Князь загадочно улыбнулся.

Игнат стрельнул в меня взглядом.

– Хорошо бы.

Взяв с полки три стакана, Игнат подошел к узнику и, вынув из кармана маленький складной нож, быстрым движением сделал надрез на запястье мужчины. Пленник ни произнес ни слова, лишь вздрогнул и немного обмяк.

Игнат подставил под надрез стакан и надавил на запястье мужчины. Густая алая кровь потекла по хрусталю. Когда стакан заполнился на четверть, Игнат взял другой. Так он наполнил все три стакана и, обернув запястье мужчины платком, оставил его в покое.

Я смотрела на все это действо с раскрытыми от удивления глазами, отказываясь понимать, что здесь происходит.

– За нас! – произнес князь, взяв один из бокалов.

– За нас! – подхватил Игнат.

– За то, чтобы сбылось ваше желание, – тихо добавил Данияр.

Все трое чокнулись стаканами и с наслаждением выпили их алое содержимое.

Меня замутило. Тошнота поднялась к горлу, и я задышала ртом, чтобы меня не стошнило прямо здесь.

Заметив мое состояние, князь облизнул испачканные в крови губы, и спросил:

– Ну так что? Ты поняла, кто я такой?

У меня уже давно был ответ на этот вопрос, просто я не хотела озвучивать его. Боялась ошибиться, ведь он совершенно абсурдный, иррациональный. Такого не может быть, но…

– Вампир… – выдавила я, изо всех сил борясь с тошнотой и ледяным страхом, сковавшим все мое тело.

Жуткая ухмылка появилась на заалевших после выпитой крови губах князя. Шагнув ко мне, он положил холодную ладонь мне на голову и, обнажив длинные острые клыки, произнес:

– Верно, моя умница. Я – вампир.