Читать книгу Гариб - Рахим Закирович Каримов - Страница 3

Глава 1

Гарибу все время казалось, что он одинок. Но он  не был таким одиноким, как ему казалось. Везде вместе с ним ходили  его “люди”, ангелы-хранители. Ехал он однажды в автобусе. Рядом  с ним сидела пожилая женщина лет шестидесяти. Она долгое время вела непринужденную беседу с милым мальчиком.

– Куда ты едешь? – спросила она у Гариба.

– На школьную олимпиаду по литературе.

– Хорошо учишься, значит?

– Не совсем, – ответил ей мальчик застенчиво.

– Я вижу, что ты талантливый парень. У тебя должна быть небольшая родинка на затылке. Ты раньше замечал ее?  Береги свое сокровище от  чужих глаз. Тебе нельзя ходить без головного убора. Это твое самое уязвимое место, которое ты должен скрывать от чужих взоров.

Каждый посторонний взгляд может тебе серьезно навредить, сглазить. Если хочешь идти вперед, добиться в жизни чего-то, храни свою  родинку, как зеницу ока. Носи всегда головной убор. Ты меня понял?

Гариб не совсем понимал слова этой приятной на вид женщины, и лишь улыбался ей в ответ. Сидеть рядом с ней ему было очень приятно, так как она напоминала ему Мехрибан апа.  Ее запах чем-то напоминал мальчику его умершую маму. И  во взгляде  той женщины было нечто  похожее взору Мехрибан апа. То ли это была милость, то ли были искры материнской любви…

– У тебя руки не простые, а волшебные. Запомни мои слова  раз и навсегда. Своими руками ты можешь вылечить себя от любого недуга. Для этого тебе необходимо прижать ладонь к губам, и прочитать молитву,  затем  эту же ладонь прижать к тому месту, где тебя беспокоит боль. Если мне веришь, можешь проверить мои слова, когда будет возможность…

Не успев произносить эти слова, женщина вдруг замолкла. И отвернулась от мальчика в сторону окна автомашины. Она едва успела прошептать: “Вот  и  пришли твои “люди”, они стоят сзади тебя. Кажется они большие  люди. Один из них напоминает Алишера Навои, другой –  Бабура… Оба в дорогих халатах и в чалмах…

Видимо, женщина была ясновидящей…

***

Гариб часто предавался раздумьям.  Любил помечтать. Иногда сочинял стихи, пытался  спеть песни. Хорошо рисовал. Очень любил волейбол. Он даже немного ходил в волейбольную секцию. Неплохо играл.

У него была волшебная палка, как у Гарри Поттера. Он целый день играл с ней. Мечтал стать волшебником.  Потому что ему многое не нравилось в этом мире. Ему так хотелось при помощи этой палки оживить Низама ата и Мехрибан апа, когда они умерли… Наказать тех людей, которые его незаслуженно обижали, били беспричинно…

Позже Гариб серьезно увлекся восточными единоборствами, когда переехал жить в роскошный, трехэтажный дом Саипа. Ему выделили отдельную комнату.  В доме служили домработницы.  С девочками занимались наемные гувернантки. Учили их языкам, музыке.

Мальчику первое время трудно было привыкнуть к новой жизни. Жизнь перебросила его из  семьи крайне бедного пастуха в дом  богатого миллионера. Осталась позади  его прежняя жизнь. Село, бараны, интернат. Там же осталась и  память о них. Как будто у него не было этой  прежней жизни. Он  только-только заново  родился, и начинал первые свои шаги в зажиточной семье. С каждым днем он походил на своего биологического отца – Саипа. Жизнь своими методами пыталась доказать этому беспечному мужчине, который породил на свет этого умного, красивого мальчика.

Жизнь своим жестом еще раз доказывала то, что балом правит именно она, а не кто-то другой, что ее нельзя обмануть, вешать ей лапши на уши. Она привыкла диктовать всем сама. И делать так, как захочет.Поэтому не стоит ей перечить, жизнь весьма своенравна: она привыкла все делать наоборот…

***

В доме Саипа у Гариба появилась возможность освоить компьютерную технику. Пользоваться интернетом. Но он не любил играть в эти кровавые игры, как  свои ровесники. Он с детства боялся  крови. В интернете  он любил часто  заглядывать  в разные социальные сети,  заводить там новых друзей, знакомых, переписываться с ними, общаться. На своей страничке в Фейсбуке он  вел свой дневник, записывал там о знаковых событиях  своей жизни. Часто слушал классическую музыку. Да, он ее просто обожал.

Мальчик за короткое время нашел общий язык и с домашними.Он  особо приглянулся Саипу, который часто возил мальчика то в парк, то в кино. Дома они  вместе занимались качанием своих мускулов. Бегали по утрам. Словом, у Саипа появилась возможность  общаться с сыном, как этого мечтал долгие годы. Наконец, его мечта сбылась. Гариб оказался общительным. Возможно, его тянула к этому человеку его родная кровь? Но нам  очень сложно рассуждать  об этом. Гариб чем-то напоминал Саипу его юность. Человек, увидевший их со стороны, мог назвать Гариба клоном Саипа. Они очень были похожи друг  на  друга. Короче, по воле судьбы отец и сын крепко сдружились.

– Папа, – тихо произнес Гариб, когда они ехали в машине.

– Услышав голос мальчика, впервые обратившегося к нему так ласково, Саип чуть ли не заплакал.

– Сынок, – сказал Саип, и крепко обнял мальчика.

…Началась счастливая жизнь Гариба. Разве не об этом мечтали его приемные родители, которые спасли ему жизнь. Они сейчас  все это видят и слышат.Я в это верю. Возможно, они сами устроили   сыну  такую благоустроенную жизнь. Бог знает…

Глава 2

Гариб учился в одной из элитных школ города. Саип не жалел для сына ничего. Покупал для него все. И одежду, и технику. Парень рос  без какой-либо нужды. Этому были рады и Низам ата и  Мехрибан апа, которые навещали мальчика по четвергам и воскресным дням.А как же? Разве их души могли успокоиться там, на небесах, оставив одного несовершеннолетнего сына на всем белом свете.

Гариб был очень правильным малым. К каждому божьему созданию, будь это человек или животное, относился бережно, с особым уважением.  “Разве легко создать такой сложный организм, который умеет говорить, двигаться, плакать и  смеяться. Вон как тяжело разработать хотя бы  одного робота. Японцы годами пытаются  сделать открытие – создать  копию, клон  человека, но им все еще не удается осуществить общую мечту Человечества. Создали весьма примитивные аппараты, которые еле-еле двигаются, разговаривают не по теме”, предавался раздумьям Гариб.

В школе, на улице бывают такие моменты, когда невоспитанные ровесники пристают к нему, иногда и бьют. Но он ни разу не ответил  им кулаком за кулак. Ибо, Гариб  считает, что, подняв руку на человека, он поднимет руку на самого Аллаха. Вот и терпит эти унижения. К тому же, Низам ата все время учил его тому, чтобы он “подставлял правую щеку, если кто-то ударил  его  по левой. Таким должен быть каждый мусульманин”, настаивал  старик. “Грех поднимать руку на человека”, повторял  он не однажды. Гариб не был трусом, и слабым. Несмотря на свою силу, ему не хотелось обижать творений Господа. От того и терпел. Словом, он был толерантным, как это сейчас модно говорить, юношей…

Однако его почему-то невзлюбила и учительница английского языка. Женщина пенсионного возраста пыталась всячески унизить его перед одноклассниками. Понятное дело, преподаватели мало зарабатывают. Возможно, она  срывала свою злость на мальчике из-за его зажиточной семьи.Как будто он был виноват в том, что волею судьбы оказался членом богатой семьи. А она осталась бедной учительницей.

– Гариб, иди к доске. Сейчас проверим, как ты относишься к моему предмету. Уважаешь ли  ты знания вообще. Или  таких, как ты, интересуют только деньги, роскошь, богатая одежда.  Конечно, я не могу одеть своего внука в такой дорогой свитер, как у тебя. На честно заработанные деньги вряд ли сможешь купить сегодня такую дорогую вещь,– съязвила учительница.

Гарибу хоть и очень больнобыло в таких случаях, но он никогда не позволял себе перечить учительнице преклонных лет. Он очень уважал старших, особенно женщин. Они напоминали ему мать – Мехрибан апа.

Иногда учительница просила мальчика, чтобы он бросил в мусорный ящик ее плевок, завернутый в бумагу. Водил ребят убираться у нее дома, от чего не мог отказаться и Гариб. Ребята копали ее приусадебный участок. Готовили землю к весеннему посеву.

Были в их классе отпетые хулиганы, которые очень завидовали Гарибу. Он учился на «отлично». Был активистом  в общественной работе. Принимал участие   в фестивалях, олимпиадах  по английскому и русскому языкам. Занимал почетные места. Увлекался волейболом. Защищал честь школы в составе  родной команды. Все это не давало покоя отдельным подлецам.  Гариб никогда не рассказывал об этом отцу. Ибоне хотел казаться перед друзьями, особенно одноклассницами, «маменькиным сыночком».

Однажды ни с того, ни с сего его пнул по почкам один гнусный тип по имени Хамид. От нестерпимой  боли   содрогнулся весь его молодой  организм. Но Гариб не подавал виду,хотя ему в это время было очень больно. Но мальчик сильно побледнел от ужасной боли.

Парень наш был чересчур мирным. Он не умел ругаться с другими, тем более драться. Бог его создал таким. Он был каким-то особенным. Прощал всем их обиды.  И не был злопамятным…

Шли годы, из года в год он становился взрослым. В пятом классе мальчик   с первого взгляда влюбился в одноклассницу по имени Мубина.  Она  в том году  только-только возвратилась  с родителями из Москвы, где  они  были трудовыми мигрантами. Девочка была очень красивой. Ее густые черные волосы, красивые глаза  завоевали маленькое сердечко не сформировавшегося до конца еще мальчугана. Гариб был без ума от нее.  Но все это держал в секрете. В нем не хватало силы  признаться ей в этом. Он вначале не понимал, что это – первая  любовь. Мубина тоже была отличницей.  Они оба  жили почти в одном районе. Участвовали вместе в городских мероприятиях. Девочка в отличие от него  держалась перед ним очень спокойно. Потому что, не имела никакого представления о влюбленности  Гариба.

Однажды им пришлось сидеть на одном месте очень близко. В  актовом зале Дворца школьников и юношества было очень тесно. Руководство гороно  награждало  отличников  школ города, в числе которых были  и Гариб с Мубиной. Эту встречу, мальчик запомнил на всю жизнь. Всеего внимание было приковано  к любимой девочке, которая сидела с ним так близко.  В подобных  мероприятиях он таскал ее сумку. Они даже в школу вместе стали ходить.

Но это коробило кое-кого из ребят. Многие мечтали быть на месте Гариба. Однажды, когда Гариб возвращался домой с тренировок в волейбольной секции, несколько мальчиков остановили его в безлюдном уголке улицы, чтобы поговорить "по-мужски"…

– Ты, это, оставь в покое Мубину, – первым заговорил самый высокий из них. – Она моя, ты понял…

– Нет, не понял, –  спокойно ответил ему Гариб. – Парней выбирают сами, девчонки…  Ты можешь лишь завоевать их сердце, а не заставлять влюбиться силой…

– Ишь, ты, как заговорил, тихоня.  Последний раз предупреждаю тебя, уйди с моей дороги, она моя, ты слышишь?! – угрожал пацан.

– Нет, не слышу. Она никак не может быть твоей. Ибо она – дочь своих родителей…

В тот миг Хамид его ударил по лицу. Двое сзади повалили мальчика на землю.  В это время Хамид  избивал своего соперника кулаком. А кто-то из них все эту драку снимал на мобильный телефон, чтобы показать потом одноклассникам.

Несмотря на все эти унижения, Гариб и пальцем не тронул этих подонков. Ибо, он дал себе зарок раз и навсегда: никогда не поднимать руку на божьи творения – людей…

Глава 3

У Гариба с Саипом хоть и сложились прекрасные отношения, Гульжахон, мать Саипа, с самого начала возражала тому, чтобы ее сын усыновил какого-то сироту-оборванца с улицы.

– Может быть он мерзкий ублюдок, отпрыск каких-то низких, невежественных людей, – твердила она в разговоре с сыном.  – Может быть, в нем течет кровь настоящей убийцы, киллера?! Боже упаси! Тьфу-тьфу. Вот увидишь, он всех нас перережет, и все, что нажито нами годами,  присвоит себе. Недаром говорят, “ Хайвон боласини асрасанг – огзи– бурнинг мой килур, одам боласини асрасанг огзи-бурнинг кон қилур”, что в буквальном переводе означает: “ Если заведешь животного, он намажет тебя жиром, если заведешь дитя, он морду твою омоет кровью”.

–Мама, успокойтесь. Вы, как всегда, сгущаете краски.   Гариб не такой парень. Он очень воспитанный. Я чувствую,  у него аристократические корни.Он чем-то похож и на вас, – смеется Саип.

– Смейся, смейся, сынок дорогой. Посмотрим, кто посмеется последним. Вот увидишь…

***

Поэтому Гариб очень боялся Гульжахон. При встрече с ней, он становился, как боязливый горлинок. Ему очень трудно было сидеть с ней за одним большим круглым столом во время завтрака, обеда и ужина, хоть он и сидел в самом конце огромного полированного стола.

Гульжахон с ненавистью смотрела на мальчика. И следила за каждым его шагом.

К счастью, дом был огромным. Всем хватало места. И для Гариба тоже. Бывало, он целыми днями не выходил из своей комнаты. Очень любил читать художественную литературу.

– Ну-ка, быстро погаси свет. Ишь, ты, свалился на готовенькое с неба, на наши головы. Мы тебе не рабы, чтобы работать днем и ночью ради твоего благосостояния. Итак, мы платим огромные деньги за твою учебу. Ты смотри у меня, если на наше добро ты будешь пялить глаза, я их выколю собственными руками.

После разговора с Гульжахон мальчику становилось плохо, ему не хотелось идти в столовую, чтобы не сидеть с ней за одним столом.

– Тоже мне, придумал себе историю. Видите ли,  он сын простого чабана. Видали мы таких “простых чабанов”, ты, скорее всего отпрыск какого-то негодяя-извращенца. А твоя мама – проститутка.  Не знаю, кем были твои бабушка с дедушкой? Грязными тварями, небось.

Гульжахон, конечно, не догадывалась о том, что Гариб ее внук. Откуда было ей знать, если не знала, с кем ее сын встречался за спиной своей невестки.

– Говорила я Саипу не раз. Лучше возьми вторую жену.  Она родит тебе мальчика, родного, чистокровного, а не ублюдка. Нет,  не послушался неслух. Весь в отца пошел. Это я, должна тревожиться за всех, оберегать честь семьи, – так она плакала, жалея себя тем, что погубила свою молодую жизнь ради мужа и сыновей, которые ее вовсе не слушаются…

В подобные дни Гариб старался не выходить из своей комнаты. Выходил лишь тогда, когда его звал отец.

– Не переживай, сынок. Не обращай внимания на слова мамы. Это она не со зла. Просто беспокоится за нас, за семью. Но я тебе верю, ты настоящий джигит, – пытался он успокоить Гариба.

– Вот увидишь, она рано или поздно изменит свое отношение к тебе. Ты только держись. Будь молодцом. Женщины все такие сварливые. Повзрослеешь, поймешь меня, – продолжал Саип.

Слова Саипа успокаивали мальчика.

В такие минуты на помощь приходили духи Низама ата и Мехрибан апа, которые ничего не могли изменить, а лишь сочувствовали бедняге. Мехрибан апа плакала из-за жалости к сыну. Хотела обнять его, но смогла справиться с этим. Они еще были  неопытными в своей новой среде. Загробная жизнь для них еще была непривычной. Иначе, может быть, и Низам ата сумел бы погладить мальчика по голове. Тут же наказать незаслуженно обижавшую их ребенка женщину.

– Ей ли судить о людях. Какая отвратительная женщина. Считает только себя чистой и порядочной. Именно из-за таких, как она, расстаются многие семьи, – думала безмолвно Мехрибан апа.

– Брось ее, мать! По ней давно плачет ад.  Не видишь, какое у нее паршивое прошлое…

Глава 4

Неискреннее отношение Гульжахон к Гарибу вызвало недоумение в “людях” – ангелах-хранителях мальчика. Ясновидящая женщина из автобуса была абсолютно права. Рядом с Гарибом все время ходили два человека в дорогих бархатных халатах  с национальными узорами, вышитыми из золотой нити. Они были в больших белых чалмах с красивыми павлиньими перьями, закрепленными  брошками из драгоценных камней. Один из них был белобородый, другой – чернобородый.Но оба вели себя весьма таинственно и величаво. Сказать, что они были духами Алишера Навои и Бабура не смеем утверждать. Но они действительно каким-то образом принимали участие в жизни Гариба.

– Что Вы скажете по этому поводу, тахсир, – обратился мужчина помоложе к старшему себя мужчине на несколько лет.

– Весьма огорчен поведением женщины по имени Гульжахон, мавлоно. Она ведет себя крайне вызывающе. Женщины нашего времени были более благочестивыми. Мне очень больно все это видеть, спустя столетия после своей  смерти. Я крайне возмущен тем, что женщины из рода Амира Темура, Улугбека, Абу Али ибн Сино, Абу Райхан Беруни в современном мире стали настолько бессовестными, бесстыжими, наблюдая за ними, аж диву даешься. Ведь какие мудрые женщины, матери окружали наших знаменитых предков в былые времена, – произнес человек преклонного возраста, положив руку на сердце.

– К великому сожалению, я солидарен с Вами в этом, мой дорогой учитель. Действительно, трудно сравнить современных женщин с представительницами слабого пола  нашего времени. Ныне некоторые из них  позволяют себе такое, созерцая эту картину, готов еще раз сквозь землю провалиться. Да простит меня Всевышний за мое святотатство. Некоторые очаровательные дамы продали душу дьяволу. Некоторые из них  буквально ходят в сопровождении сатаны. Конечно, сами того не замечая, – поделился своим мнением молодой собеседник.

– Мм-да, значит,недалек, все ж, Судный день. Люди научились все мерить добром, богатством. При этом моральные устои, сформировавшиеся веками, стали предаваться забвению. О, Аллах, прости наших грешных братьев и сестер.

– Уважаемый, мне весьма прискорбно и стыдно сообщить Вам о том, что в одном из семей свекор имел интимную близость со своей невесткой. Он долгое время был в близких отношениях с матерью своих внуков и внучек. По словам их соседей,  в семье долгое время отсутствовали супруга и сын того бесстыжего мужчины.Они были на заработках на Руси. Невестка часто массировала спину своего постаревшего свекра. Однажды она нечаянно поскользнулась, и оказалась в объятиях отца своего мужа. Их бес попутал… Все это потом долгое время продолжалось в тайне, пока их не уличили в сраме…

– О Боже! Какой грех взяли на душу эти безбожные. Поддались плотским утехам, забавам.  Это же позор навеки.  На всю семью, на весь род.

В последнее время повсеместно стало модно проводить сборища – зиефаты женщин. В каждой махалле, сообществе, среди родни это стало законом. Женщины буквально каждую неделю ходят друг к другу в гости. Усаживаются за обильно накрытым достарханом и угощаются. Ведут беседу о том, о сем. Правда, во многих из этих сборищ обсуждаются каноны ислама, суры священного Корана. Но их сыновья и мужья, дочери, невестки, внуки и внучки находятся в это время за рубежом. Работают разнорабочими: убирают улицы, стирают, готовят, строят, словом, зарабатывают на хлеб насущный. А тут женская половина населения без угрызения совести устраивает себе трапезы. В последнее время они даже национальные свадьбы переделали на свой лад.Стали делать упор на "юзочди", где женщинам, и их отдыху отдается основное предпочтение. Раньше у каждого джигита были джуры – друзья. Теперь же женщины города называют себя этими самими  “джурами”… Попробуй от этого движения ограничить хоть одну из них. Она тут же  будет готова поднять скандал  на всю улицу. Лучше бы они сидели дома, не оставляли с невестками своих мужей, соседями своих дочерей, приглядывались бы, присматривались бы повнимательнее к тому, чем живут окружающие их  близкие, родные… Одним словом, женщины все время придумали себе новые праздники, подобные забавы, чтобы не тосковать… Эту инициативу неграмотных, необразованных женщин города подхватила и интеллигенция: врачи, учителя и т.д. А когда случается в семье недоброе,они сами  первыми будут поднимать хай, рвать на себе волосы, за свою  же беспечность, от обиды.

– В это время их мужья сидят дома? – спросил у своего собеседника учитель.

– Куда же им деться, уважаемый? Они смотрят телевизор, и ждут, когда их жены принесут им и всем остальным домашним гостинцев…

Глава 5 

И мне, как писателю, так надоело слышать недоброе от чужих мужчин по поводу наших современных женщин.К сожалению, я вспомнил еще про одну историю, связанную с ними.

Это было лет десять назад. Тогда были открыты дороги в соседнюю страну. Наши женщины занимались бизнесом – привозили  оттуда  необходимые вещи для  торговли. Отсюда  кое-что отвозили туда. Однажды я возвращался домой из соседней республики на такси. Водитель всю дорогу очень плохо отзывался о наших женщинах и их мужьях.

– Ни стыда, ни совести, у этих приезжих женщин. Почти каждая из них завела тут  любовника-водителя. Приезжают сюда не только за товаром, но и… Куда смотрят их мужья, я не знаю, – говорил он.

Тогда я опять чуть сквозь землю не провалился.  Мне было очень стыдно и больно за всех наших женщин и мужчин.

***

Следует отметить, что моего друга в девяностые годы в центральной мечети города незаслуженно прокляли за то, что он, будучи редактором газеты, позволил себе приоткрыть завесу “кухни” организаторов хаджа. Статья называлась “Дорога в рай”,  в которой он всего лишь призвал мусульман не превращать Мекку в место торговли. Некоторые организаторы тогда умудрялись возить  в Мекку и Медину веники и горный мед для продажи, что отрицательно сказывалось на состоянии пассажиров-паломников, один из которых умер после возвращения домой.  Оказывается, он болел сахарным диабетом, как рассказывали ему об этом  дочери того умершего старика. Они же умоляли его написать обо всем этом.  После опубликования статьи, против него создали  штаб из числа организаторов хаджа, усилиями которых, к сожалению,  он был проклят в той злополучной  мечети. Ему тогда было очень больно за несправедливое проклятие местных священников  его. Ибо они, в первую очередь, должны были  проклинать не его, а именно тех мусульманок, которые в нескольких шагах от них, толпами занимались проституцией. Конечно, наши уважаемые священнослужители тогда никак не могли проклинать их. Потому, что эти проститутки в ответ им тогда могли их изнасиловать по очереди…

***

Извините меня за то, что немножко затянулось мое лирическое отступление. Теперь вернемся к теме. Точнее  к сути нашего  романа. Хотя все это взаимосвязано между собой…

Итак, от Маргубы все еще не было ни слуху, ни духу.

Саип же вовремя опомнился. Раз и навсегда завязал гулять с легкомысленными женщинами. Серьезно взялся за воспитание дочерей и единственного приемного сына – Гариба.

Отрицательные наставления злой мамы на него не влияли. В этом его поддерживал и его отец – Садык ака. Он раньше был школьным учителем, преподавал биологию.  В одно время даже был директором школы. Но времена  и нравы  изменились.  Мужчинам тяжело было оставаться  в педагогике. Необходимо было зарабатывать как можно больше денег, чтобы поднять на ноги своих взрослых детей.  Сейчас с ними живут два сына с семьями. Саип и Санжар. Дочерей выдали замуж. Они тоже обзавелись своими семьями, детьми, и живут отдельно – в домах своих мужей.

***

Гариб, как обычно, ходит в школу. Он занял первое место среди учащихся школ в конкурсе сочинений на тему “Кем я хочу стать?”. Его работу стали выставлять на городских совещаниях учителей. Он также занял второе место в городском конкурсе рисунков на асфальте, приуроченном ко Дню защиты детей. О нем писала  даже областная газета. Напечатали его фотографию. Гариб был и редактором школьной стенгазеты. По-прежнему ходил в секцию волейбола ДЮСШ,  в составе которой защищал честь области среди юниоров. В свободное от учебы время сочинял стихи. Свои работы по интернету высылал в редакции газет и журналов. В основном их размещал на своей страничке в Фейсбуке.

Он почему-то больше всего любил зиму. Наверное, от того, что родился в конце зимы. Обожал снег. Несмотря на холода и морозы,   этот сезон нравился ему своей необыкновенной свежестью. Чистота снегов пьянили его. Он видел в этом ослепительно белом полотне нечто чистое, свежее, прозрачное. Снег был для него эталоном, символом белизны, чистоплотности. Ибо сам стремился к прозрачности.  Недаром белый цвет был его любимым цветом. Он восхищался снежинками – божьими цветочками, которые раскрывались в это холодное время года. Они напоминали ему очаровательных, ароматных белых роз…

Гариб привык так жить ежедневно, ежечасно, ежеминутно, очищая свое сердце, душу от грязи, от греха. Он словно был ангелочком святым…

Глава 6

Гариб был удивительным романтиком. Во время зимних каникул с утра до поздней ночи  мог находиться вне дома. Разве что не заглядывал на обед и ужин. Все остальное время он гулял  во дворе, лепил снеговика, катался на санях. Словом,  не мог наглядеться  на сказочную зиму, насладиться ее негой, чистотой и свежестью.  Гнался за блестящими снежинками, при свете фонаря долго глядел на их неповторимые  узоры,  которые были один краше другого. Мальчик от всей души восторгался красотой природы. Благодарил Бога за то, что Он его создал. Играл на улице с ребятишками в хоккей, катался на коньках,  лыжах. Ему было необычайно интересно все то, что было связано именно с этим периодом года. Новый год, Дед Мороз и Снегурочка, нарядная Елка, лесные зверюшки,  открытки с их изображениями, мультфильмы, сказки  сильно притягивали мальчика к себе. Он их просто обожал и боготворил. Ибо каждый раз с особым  интересом  и восхищением  смотрел мультфильмы: “Двенадцать месяцев”, “Снеговик-почтовик”, “Снежная Королева”,  фильм про Иванушку… Мысленно сочинял стихи… Беседовал с неугомонными воробьями, горлинками, кормил их.

***

А Гульжахон все еще не могла угомониться. Искала пути избавления от противного ей мальчика. В  этом  проявляла свою солидарность старшая невестка – Мохигуль, жена старшего сына Санжара. Кстати, они все жили в одном особняке. Дом был довольно-таки большим, со всеми удобствами,  аж с двумя гаражами. Мохигуль также была заинтересована в том, чтобы  этот роскошный  дом  достался в наследство именно ее сыну – Сахибу. До поры до времени ее этот вопрос  не волновал, но после появления в их доме “подкидыша”, вопрос стал ребром для нее. Она всячески пыталась повлиять на свою свекровь в отношении к  Гарибу.То и дело подливала масла в огонь…

– Он не такой, как мой Сахиб. Странный какой-то. Я бы назвал его Дервишем, а не Гарибом. Хотя  суть его имени от этого не меняется. Гариб! Кто бы мог придумать такое невежественное имя. Надо же, привели обездоленного оборванца  в наш благоустроенный, счастливый дом. Как бы чего не вышло от его присутствия, – негодовала она.

– Не говорите, невестка, ему до Сахиба далеко еще. Гляньте, да он просто сумасшедший какой-то.  С утра до вечера с птичками разговаривает, бегает за снежинками. Ведь это же ненормально. Сколько раз говорил Саипу, чтобы он поскорее избавился от него.

– Он и стихи сочиняет, как дервиш Машраб. Гадкий  такой.  У него другая кровь. Он никогда с нами не сблизится. Вот увидите…

– Ты находишь? Я тоже так думаю. Он даже не умеет культурно сидеть за столом. Его даже не научили держать вилку с ложкой. У него дрожат руки во время еды. А когда говорит – ужасно волнуется. Я не намерена оставить все свое богатство этому безродному. Через мой труп он все это получит. Если надо  будет,  я даже отрекусь от своего  родного сына. Если он будет мне в этом противостоять. Я пока  жива,  не позволю  опозорить, замарать наш аристократический род. Я покажу ему кто здесь хозяин.

***

Саип улетел на неделю в заграницу по коммерческим делам. Как назло, в это время внезапно заболел  Гариб. Сильно простудился, небось? Конечно, с утра до поздней ночи гулял на морозе. Вот и итог. Он кашлял без конца. Температурил…

С раннего возраста у него был пониженный иммунитет. А как же иначе? Вырос в семье, которая находилась за чертой бедности. Позже воспитывался  в интернате.  Сами понимаете, накормить вдоволь всех ребят невозможно, особенно в наши дни… К кому же и государство наше не такое богатое…

Гульжахон приказала прислуге не вызывать «скорую».

–Пусть его юный организм научится бороться с болезнью самостоятельно, – съязвила она.– Это в его же пользу, – добавила она хмуро.

Тем временем, у мальчика постепенно поднималась температура. Жар временами сбивали  при помощи «Парацетамола».  Бедняга всю ночь бредил. Потел без конца. Мехрибан апа с Низам ата не находили себе места от волнения. Их души все время витали вокруг него. Они всю ночь караулили здесь, прося помощи у Всевышнего:

– Пощади этого крошечного одинокого мальчишку. Умоляем тебя, защити его от недобрых людей. Сохрани его жизнь. На коленях  просим Тебя, о, Аллах! Будь милосерден и щедр в отношении нашего мальчика, которого  нам ниспослал  Сам. Береги его, несчастного сироту, сжалься над  ним. Не дай злым людям издеваться над бедным  мальчиком. Чем он провинился перед  этими людьми? Вся его беда состоит в том, что он обездоленный? Без отца и матери. Лучше б ему оставаться в детском доме,  чем страдать в этой «золотой клетке». Покажи ему истинный путь, убери прочь с его дороги нелюдей, завистников…

Мальчик тяжело дышал, безустанно бредил. В комнате никого не было, кроме призраков давным-давно умерших родителей Гариба.

– Мама, мама, – звал он во сне Мехрибан апа. – Отец, отец, где вы, я соскучился по вас, заберите меня отсюда, – умолял мальчик.

Но Низам ата с Мехрибан апа были бессильны в чем-либо помочь своему сыну. Им никак не удавалось поднять Гариба с постели, помассировать ему лоб, ноги, руки, которые сильно болели… Не моглидать даже попить…

Глава 7

Гариб на пятый день своей болезни лежал уже без сознания. Он мог умереть в любую минуту, если вдруг из поездки не возвратился бы Саип. Увидев сына,лежавшего почти без признаков жизни, мужчина заплакал из-за жалости к нему…

Долго не задумываясь, он резко поднял его с постели, понес в сторону гаража, открыв дверь машины, усадил на сиденье, и увез в больницу. Мальчик все еще дышал.  Он  буквально горел от высокой температуры. Если бы Саип опоздал хотя бы  еще на один день, то мальчика уже невозможно было спасти. Всю дорогу он ругал свою родную мать за ее бездушность.

– Какая же ты стерва, а не мать! Чтоб гореть тебе в аду, – проклинал Саип собственную мать.– Чуть  не угробила моего кровиночку. Никогда не прощу тебе этого, – ругался он…

Саип все еще плакал. Когда  он подъехал к двери  приемной  областной  детской  клинической больницы, на улицу выбежала целая  бригада дежурных врачей. Они быстро переместили мальчика  на специальную тележку,  и повезли его на осмотр. Гариба сразу определили в реанимацию. Нужна была соответствующая кровь для переливания.

– Мальчику срочно нужна кровь. У него третья положительная. А какая у вас?–  спросила медсестра у Саипа. – Кем вы сами ему приходите?

– Я его отец… приемный… У меня тоже третья положительная, – ответил Саип миловидной женщине в халате.

Мужчину тут же повели в реанимационное отделение, где лежал его приемный сын. Попросили лечь в  кровать  рядом с Гарибом. И начали процесс переливания.  Буквально через полчаса Саипа отпустили. Но он еще не знал, жив ли его сын. Он так беспокоился за его жизнь. Всю ночь простоял в коридоре. А Гариб все еще находился в реанимационном, он был подключен к  аппарату искусственного дыхания. Здесь находился и Низам ата со своим конем  Дулдулом. Они пришли сюда, чтобы спасти беспомощного мальчика…

“Слава Богу”, думал Саип про себя. “Как хорошо, что наша кровь совпала. Это просто чудо!!! Теперь в нем бежит моя кровь. Значит, теперь он  стал для меня родным. Значит, так было угодно Аллаху. Лишь бы он теперь выжил. А маму я никогда не прощу, если вдруг с ним что-то случиться.

***

К утру Гариб приоткрыл глаза. Наконец-то он пришел в себя! Узнав, что лежит в больнице,  испугался. Прибежала  к нему дежурная медсестра. Вскоре сюда пригласили и Саипа. Он держал за бледную руку сына, и плакал. Ласкал его за голову. Гариб улыбнулся Саипу. Посмотрев в его глаза, он увидел в них что-то до боли родное, близкое, отцовское. И он навсегда полюбил этого доброго, внимательного человека, так похожего на него…

***

Мохигуль мучала зависть. Потому что Гариб был очень умным и смышленым мальчиком. К тому же он был очень красивым и симпатичным в отличие от ее сына. Густые черные брови, большие карие глаза мальчика  пробуждали в нее материнскую зависть. А больше всего ее волновало то, что Гариб в будущем мог стать единственным наследником ее свекра, так как был сыном младшего сына в семье.