Читать книгу История одной любви - Раненый поэт - Страница 30

Ночь. Одиночество. Тяжкое время.

Я загнан в угол, в четыре стены.

В пальцах – бокал, в душе – откровения,

В мыслях – одна только ты, черт возьми!

Ночь. Тишина. И мне мира не нужно.

Я без людей (и уже так три дня).

Я заболел – я тобою простужен!

Ну пощади, ну оставь ты меня!

Холод. Озноб. Лихорадка. Холера.

Это все мелочи рядом с тобой.

А из таблеток, пожалуй, что вера

В то, что когда-то ты будешь со мной.

У тебя все в окружении знают

То, что я грешник и бабник, и хам.

А вот Есенин, оставшийся в памяти,

Знает, как может любить хулиган.

Да, я поэт. И пишу все, что вижу.

Только сейчас впереди темнота.

Ты уходи, я прошу. Не обижусь.

Пусть и погибнет в тебе мой талант.

Холодно. Мерзко. Чуть-чуть одиноко.

Выпью, пожалуй. Пойду покурю.

И допишу этот черствый некролог,

Где о любви пишут только в углу.

Три миллиарда мужчин на планете

Ходят по свету, стараются быть.

А ты почему-то влюбилась в поэта,

Кой, наверно, не может любить.

Мой человек в черно-белом костюме

Нежно сказал мне когда-то: «Люблю».

Ну а теперь я совсем обезумел.

Да, я, пожалуй, пойду покурю.

Спи. Засыпай. Просыпайся счастливой

Где-то не здесь и, наверно, с другим.

Выстрел по клетке, что посередине.

Нет, я не ранен, скорее убит.

Ты разошлась как наркотик по вене,

И антидозы уже не достать.

Ночь. Одиночество. И откровения.

Ночь. И холодная чья-то кровать.