Читать книгу Байки-побайки. Серия рассказов из армейской жизни - Равиль Садыков - Страница 10

Служил у нас в артиллерийском полку один молодой лейтенант, только после училища, по фамилии Москвин. Хорошо служил.

Однажды Москвин отправился в очередной, положенный ему законом ежегодный отпуск – тридцать суток без учёта времени на проезд – навестить маму, которая жила в Тульской области в деревне.

Дома Москвин добросовестно отгулял все положенные ему по закону тридцать суток тютелька в тютельку: погостил у мамы, навестил друзей и родственников, старых знакомых, пообщался с бывшими девушками и познакомился с новыми. Парень он был видный, к тому же военный, холостой и, разумеется, не был обделён вниманием женского пола, а по окончании полагающегося ему конституцией страны отпуска начал собираться в обратный путь. Накануне отъезда он попрощался со всеми друзьями и знакомыми, с родственниками, со старыми и новыми подругами, и естественно, что это затянулось до глубокой ночи. Следует заметить, что вся эта история происходила поздней осенью, в конце ноября, и накануне в том самом месте, где отбывал свой очередной отпуск Москвин, прошел дождь, да такой сильный, что вещи Москвина, пока он обходил всех своих знакомых, родственников, друзей и девушек: шинель, хромовые сапоги, брюки-галифе, китель и даже рубашка – сильно промокли. И так получилось, что других вещей у Москвина с собой на тот момент не было, ну разве что смена нижнего белья, умывальные и бритвенные принадлежности. Военному человеку не нужно много вещей, все его «состояние» могло уместиться в одном небольшом чемоданчике, к тому же он только начинал свою службу, так что не успел еще обрасти всякого рода вредными привычками к вещам, с позволения сказать – тряпью. Но рано утром у Москвина был поезд, а его вещи промокли насквозь. Жила мама Москвина в своём доме с русской печкой и, понимая, что в мокрой одежде сыну будет не очень комфортно возвращаться в часть, пока он спал, затопила пожарче печь и развесила все его вещи над печкою сушиться, а хромовые62 сапоги поставила ближе к огню, там, где пожарче, чтобы они получше просохли, не зная того, что от сильного жара хром буквально весь скукоживается и сжимается.

Проснувшись на следующий день спозаранку, когда еще за окнами было темно, Москвин умылся, привел в порядок форму: погладил рубашку, брюки-галифе63, позавтракал и стал одеваться в дорогу: надел на себя брюки-галифе и застегнул их на поясе, подпоясавшись ремнем, надел рубашку, застегнул на шее галстук, надел китель, но когда дело дошло до хромовых сапог, тут-то с ним и приключилась беда: сапоги сжались от жара на печи настолько, что теперь ноги Москвина не помещались даже в голенища. Что только Москвин ни делал: он и скакал в них, и притопывал, ругался – не хотят сапоги надеваться на ноги, и все тут. А время-то идет. Но плохо вы знаете Москвина, если думаете, что он так просто сдался и не справился с этой задачей. Как сапоги ни сопротивлялись, все же Москвину удалось просунуть в них свои ноги, хоть и с большим трудом, да и заняло все это слишком много времени. К тому же сапоги стали настолько жесткими, что Москвину казалось, будто на ногах у него деревянные колодки.

Пока Москвин боролся с неподатливыми сапогами, он опоздал на рейсовый автобус, который и должен был его отвезти на вокзал. К счастью, у Москвина был сосед с машиной. Узнав о его беде, он не раздумывая пришёл на помощь Москвину, и спустя некоторое время они были уже на вокзале, в самый последний момент, когда поезд вот-вот должен был отправиться от платформы. Билет на поезд Москвин заранее не приобрёл, понадеявшись, что купит его перед отправлением поезда, кто же мог угадать, что всё так обернётся. Теперь времени на сожаление не было, нужно было срочно действовать. Машина выехала на платформу и понеслась по перрону, наводя ужас на граждан, которые в страхе разбегались по сторонам, чтобы не угодить под колёса неизвестно откуда взявшегося на железнодорожной платформе автомобиля, пытавшегося угнаться за поездом. Когда машина поравнялась с одним из вагонов, где дверь ещё не была закрыта, Москвин не раздумывая запрыгнул на подножку движущегося вагона. Ситуация больше походила на американский вестерн64 – ковбойский65 боевик, где лихие красавцы в шляпах и с пистолетами, скачущие в облаке пыли на своих разгорячённых «Боливарах»66, вдруг лихо перескакивают в движущийся на полном ходу поезд. Москвин не был ковбоем, но с не меньшей ловкостью проделал этот трюк. Испуганная девушка-проводница не могла произнести ни слова, она не могла понять, что произошло. Москвину даже пришлось её убеждать, что он никакой не бандит и у него нет злых намерений в отношении девушки, что он просто опоздал на свой поезд. Немного успокоившись и придя в себя от пережитого волнения, девушка согласилась впустить нашего героя в вагон, даже позволила ему размеситься в своём собственном служебном купе до следующей станции и напоила Москвина горячим чаем с сахаром.

На следующей станции, оставив в купе проводницы вещи, налегке, без шинели и фуражки, Москвин отправился в билетную кассу. Времени, по его расчетам, было достаточно, к тому же проводница сказала, что поезд простоит на этой станции не менее получаса и он вполне может успеть купить билет в кассе для военнослужащих. После того как Москвин купил билет, он отправился в буфет, нужно же было как-то отблагодарить проводницу за то, что она пустила его без билета.

И вот, купив в буфете коробку шоколадных конфет «Ассорти»67, Москвин направился к своему поезду, который стоял на соседней платформе. Чтобы сократить время и расстояние, Москвин решил двинуться напрямки, не по мосту-переходу, по которому обычно все граждане и добираются до нужной им платформы, а через железнодорожные пути. И в это самое время, когда он уже был готов спрыгнуть с платформы на рельсы, он увидел приближающийся к станции поезд – товарняк68. Товарняк, не сбавляя скорости, с шумом въехал на станцию, и длинные ряды вагонов и цистерн, гружённых лесом, углём и нефтью, с грохотом стали проноситься мимо него, издавая ритмичный стук колёс на рельсовых стыках: «так-так, так-так», преграждая ему путь, а с соседнего пути, в это время, медленно трогается поезд. Это был именно тот самый поезд, на котором Москвин и приехал на эту станцию и который должен был его доставить до нужного ему места. Бежать к мосту-переходу и попытаться догнать поезд – для этого нужно было время, которого у Москвина как раз и не было, ситуация, как сказали бы шахматисты, патовая69, и ему не оставалось ничего другого, как ждать, пока мимо него промчится последний вагон.

Но, как я уже и говорил, наш Москвин так быстро не сдаётся и не пасует перед трудностями. Он принимает волевое решение: засовывает коробку конфет «Ассорти» себе под китель и не дожидаясь, пока товарняк проедет и путь станет свободным, Москвин устремляется вперёд – он бежит вдоль перрона вслед за уходящим поездом, и едва последний вагон товарняка пронесся мимо, Москвин спрыгивает на рельсы, затем ловко заскакивает на перрон и, пробежав еще несколько метров по перрону, он догоняет поезд, цепляется руками за поручни70 последнего вагона и вскакивает на подножку. К тому времени двери вагона уже были закрыты. Москвин крепко обхватил руками поручни, чтобы не соскользнуть на ходу с узкой подножки, на которой ему пришлось стоять, обдуваемому холодным ветром целый перегон71. Когда поезд подошёл к следующей станции и проводник открыл дверь, то, к великому своему изумлению, он обнаружил примёрзшего к железным поручням человека, покрытого с головы до ног снегом. Москвин в буквальном смысле вмерз в металлические поручни. На все вопросы, как он здесь оказался, – Москвин не мог произнести ни единого слова, он замёрз настолько, что от холода у него свело все мышцы рта, а тело одеревенело настолько, что стало неподвижным. Несколько здоровенных мужиков, пришедших на помощь проводникам, с трудом смогли разжать ему руки. Его отвели в купе к той самой девушке-проводнице и долго отпаивали горячим чаем, пока он окончательно не пришёл в себя и не объяснил, как всё случилось.

– Я пока висел на этой проклятой подножке, всё думал, что если не замерзну насмерть, то как минимум воспаление легких получу – это точно, – потом, вспоминая об этом происшествии, говорил мне Москвин. – И что ты думаешь? У меня даже насморка не было.

Вот такая вот история однажды произошла с моим другом лейтенантом Москвиным.