Читать книгу Альхэ. Химера в городе - Рэй Девур - Страница 3

Преобразовательница пришла в себя в незнакомом помещении, привязанная к кровати, достаточно крепко, что удивительно, вязавшему узлы явно хватило сил затянуть так, чтобы удержать ее. Острые когти царапнули веревки, но и только, большего она добиться не смогла. Альхэ начала дышать ровно и глубоко, успокаиваясь и беря силу под контроль, и без того его потеряла, а теперь вот оказалась здесь.

Едва равновесие начало восстанавливаться, а Анктар стала воспринимать мир без пелены на сознании, она услышала как под боком засопели. Скосила глаза – рядом с ней, на одеяле, лежала светловолосая девица. Судя по запаху – владелица этого дома. Преобразовательница тихо рыкнула, но этого оказалось достаточно, чтобы ее услышали.

– Очнулась? – после сна светловолосая чуть сипела, приподнимаясь на локте пытаясь рассмотреть выражение лица Анктар.

– Где я? – после потери сознания вспомнить человеческое наречие сразу не получалось.

– Я тебя не понимаю. Но ты у меня дома. Я нашла тебя в лесу, притащила сюда. Правда, ты пыталась размахивать когтями, пришлось тебя привязать, – человечка села на кровати, с любопытством рассматривая преобразовательницу.

– Отпусти, – Анктар с намеком пошевелила привязанной рукой.

Девчонка была то ли святой, то ли глупой. Впрочем, для Аль это были равнозначные вещи. Главное, та ее отвязала, возвращая свободу движения.

Животное внутри преобразовательницы зарычало, бросаясь вперед, не давая сознательной части взять контроль над инстинктами. Удачно попавшее в солнечное сплетение острое девичье колено оказалось неожиданно отрезвляющим и спасло благодетельницу от мучительной, пусть и достаточно быстрой, смерти. Альхэ перекатилась в сторону, пытаясь выровнять дыхание и убирая вновь появившиеся когти. В воздухе пахло кровью, все-таки она слегка задела свою неожиданную спасительницу.

Запах дразнил инстинкты, да и оставлять ее просто так… Кажется, у Анктар появились зачатки совести. И этот факт она отметила с отчетливым сожалением, только этого в жизни и не хватало.Преобразовательница повернула голову:

– Дай залечу.

– Да ладно, царапина, не надо, – только вот дрожащий голос Аль в этом не убедил, она только глаза закатила.

– Не бойся, я себя уже контролирую. Полностью.

Преобразовательница не стала слушать оправдания, просто дернула блондинку на себя, укладывая рядом. Самыми кончиками пальцев прошлась по глубокой царапине, наблюдая, как та исчезает и тихо радуясь, что не попала по шее. Зато теперь даже следа не осталось. Девчонку было немного жаль, но и только. Просто редкий человек, от которого неожиданно оказалась польза, именно в этом она старательно убеждала себя все те мгновения, пока под ее рукой исчезали следы ее собственной глупости.

– Ты из Башни же, верно? – страх улетучился почти сразу. Такая доверчивость даже немного раздражала.

Впрочем, она могла себе позволить ненадолго расслабиться. Да и узнать, что о них думают ближайшие соседи, было бы интересно. Альхэ повернула голову:

– Какие слухи ты о нас слышала? Давай, удиви меня, – преобразовательница откинулась на подушку, слушая, как выравнивается биение человеческого сердца, и предвкушая порцию небылиц.

– Разное. Что вы нелюди, что черные колдуны, что на людей охотитесь. Что я такое смешное сказала?

Альхэ хохотала так, что начал болеть живот. Представила Совет, всех этих степенных и заслуженных, носящихся по деревням с гончими. Нет, некоторые действительно “охотились” на людей, но не в том смысле. Кровь же надо обновлять, а своими бастардами преобразователи не разбрасывались, по крайней мере теми, у которых проявлялся дар, да и за другими присматривали, вдруг через несколько поколений одаренный появится? Вот тебе и нелюди!

– Тень бесконечная! Как же это смешно! – она утерла слезы. – Как, говоришь, тебя зовут?

– Энху, – обиженно протянула блондинка.

– Я Альхэ, – преобразовательница вытянулась на кровати, прикрывая глаза. – Приятно познакомиться.

*

Жилище Энху определенно знало лучшие времена, сохранились остатки былого достатка. Вот только в одиночку она его явно не тянула, а присутствия иных живых существ в доме не ощущалось, даже элементарной кошки не было, поэтому мышей с помощью магии выгоняла сама Анктар в первые часы своего пребывания здесь, уж слишком те ее раздражали. Человечка только отмахивалась от помощи, прятала глаза и краснела.

– Точно не нужны? Мяса, конечно, маловато, но тебе хватит, ты мелкая, – Альхэ рассматривала испуганно притихшего грызуна, гадая, разорвется ли сердце от ужаса у мышки или нет.

– Она же живая!

– Во-первых, это самец. Во-вторых, это домашний вредитель. На мясо пустить тебе его жалко, а себя – нет, пусть бегает, тебя объедает, да? А когда кошки птичек и мышек едят, тебе не жалко?

– Это кошки, они всегда их едя…

– Вот именно! Более крупные всегда едят более мелких!

– Пусти мыша, пожалуйста…

Анктар с неприкрытым скепсисом посмотрела во влажно блестящие глаза Энху и вынесла животное за порог. Даже аккуратно на землю опустила. Нечеловеческий слух уже из дома уловил, как грызун исчез в траве. Мог бы мыслить, наверняка бы обрадовался такому чудесному спасению своей жизни. Преобразовательница бросила тоскливый взгляд на тарелку и молча вышла из дома, радуясь тому, что жилище стояло практически у леса, и жители деревни бы ее, выходящую на охоту, просто не увидели.

В темноте нюх обострился, Альхэ краем глаза отметила, как дрогнула ее тень, почти не ощущая происходящих с ней изменений. Мать говорила, что на исходе второго столетия начинает проявляться полученная от далеких предков нечеловеческая сущность, но эти трансформации она практически не ощущала. Ни длинных когтей, заменивших ногти, ни изменившихся рук и ног, ни заострившихся ушей. Только тень показала ей ставший полуживотным силуэт.

Зато так было проще охотиться. Была мысль отбить оленя у местных хищников, но одной человечке было бы слишком много, да и небольшие познания о человеческом быте все же говорили, что сама она бы его не добыла, начались бы вопросы от местных. С зайцами было проще.

Анктар зацепилась глазами за следы когтей на стволе. Слишком похожи на ее собственные. Приложила руку – даже ширина между полосами совпадает. А как она вообще оказалась у Энху?

Бросив тушки рядом с собой и коротко рыкнув в сторону выглянувшего из-за зарослей волка, показывая, что лезть к ее еде не стоит, устроилась удобнее под стволом дерева, пытаясь восстановить события поминутно.

Выходило туго. Кажется, они возвращались с побережья, когда почти успокоившийся за время в блокираторах дар снова вышел из-под контроля. Дунха попытался было ее удержать, но Альхэ, оттолкнув мешавшегося Мактара – хотя, скорее, пытаясь защитить его остатками скатывающегося в инстинкты сознания – умчалась в лес. Она точно помнила хруст костей при первой трансформации, пока тело на всех уровнях, и магическом, и физическом, запоминало ощущения, схему, по которой будут проходить следующие изменения. А дальше – провал.

Анктар еще немного потерзала память, но ничего более полезного не нашла. Только сделала мысленную пометку, что неплохо было бы заиметь ко второй форме хвост, для равновесия. Можно даже подбить кого-то из алхимиков к этому и подобрать металл.

Кости с щелчком вернулись к прежнему состоянию. Поблизости никого из людей не было, так что Альхэ успешно прошмыгнула в дом светловолосой человечки.

– Возьми, – хмыкнула она, буквально впихивая ей в руки пойманных зверей.

– Откуда…? А, да, глупый вопрос. Я уже подумала, что ты не вернешься. Когда ты ушла…

– Пока меня не хватились, я могу и здесь отдохнуть. Или ты против?

Энху только стушевалась сильнее под прямым взглядом преобразовательницы. Что и говорить, одной было тоскливо, да и страшно, тут и спорить нечего. А вот явление такой соседки, пусть и опасной нелюди, даже улыбнуться ее впервые за долгое время заставило.

*

– Попалась! – Альхэ едва успела зажать рот собравшейся закричать девушке.

Энху уже приготовилась пнуть напавшего, но увидела знакомое лицо и расслабилась, жестом показывая, что ее уже можно отпустить. Появление преобразовательницы было неожиданным, хотя шанс такой все же был, надо признать – слишком уж глубоко она зашла в лес, далековато от дома.

– Ты как тут оказалась?! – сердце все еще колотилось от испуга, но голос вернулся, пусть блондинка и предпочла кричать шепотом.

– Пришла проверить, как ты. Все хорошо?

Энху дерганно кивнула, отшатываясь к дереву, прижимаясь к его стволу спиной, рассматривая неожиданно свалившуюся на нее нелюдь. Сейчас она отчетливо понимала, что второй раз за потерявшего сознание человека ее бы не приняла. Слишком хищное выражение лица, другое количество пальцев, и тяжелые металлический хвост, рыхлящий землю под ногами. Хвост?

– Нравится? И всего несколько месяцев на опыты ушло.

Острый копьевидный наконечник скользнул плоской стороной по руке девушки, вверх, по плечу и шее. Энху застыла, опасаясь даже вздохнуть чуть глубже, пока творение беспокойного преобразовательского воображения извивалось вокруг нее, начиная медленно оплетать.

– Пе… перестань… Альхэ!

Анктар вздрогнула от своего имени, даже выражение лица на долю мгновения стало потерянным, непонимающим. Магичка расслабила хватку, виновато глядя сверху вниз на трясущуюся человечку.

Контроль все еще иногда отказывал ей, от чего возникали неожиданные порывы, иногда пугающие даже привычных преобразователей. Впрочем, в Башне-то были менталисты, которые отслеживали и уничтожали в зародыше нежелательные задумки, переводили энергию в другое русло. Здесь же приходилось постоянно за собой следить самостоятельно. И выходило далеко не всегда.

– Прости. Это… временные помутнения. Когда дар придет в норму, все пройдет. Тебе помочь?

Анктар перевела взгляд на лежащую у ног корзину. Все еще онемевшая от избытка впечатлений Энху заторможено кивнула, наблюдая, как странная и иногда даже пугающая магичка – самая натуральная, из Башни в лесу! – опускается на траву и что-то шепчет, проводя по ней ладонью.

Растительность словно ожила, девушке показалось, что стебли тянутся за ладонью, чтобы в следующий миг прижаться к земле под весом утяжелившихся ягод, уже ярко-красных, а не розоватых как раньше. Преобразовательница вытирает висок тыльной стороной ладони:

– Не совсем мое направление. Я больше по животным как-то…

Земляника на протянутой руке истекает соком, Энху не слишком аккуратно сорвала плоды, но на вкусе ягод это не сказывается. Блондинка на миг прикрывает глаза от наслаждения, жмурится довольно. Аль усмехается, вытягиваясь в густой траве.

Лес полон жизни, пусть смертная этого и не слышит и слишком наивно заходит так глубоко, так далеко от своего старого домика. Анктар даже так, без напряжения, различает биение сердца кого-то серьезного, не считая всякую мелочь под ногами и на деревьях. Наглый зверь подходит слишком близко, по меркам преобразовательницы, разумеется, Энху, даже если ей указать направление, не заметит никого. Но Альхэ достаточно просто приподняться на локтях и повернуть голову в нужную сторону. Стихающие звуки шагов и дыхания вызвали довольную ухмылку.

Анктар повернулась к смертной:

– Ты так и не ответила, все ли у тебя в порядке.

– Да, все неплохо. Зимой было сложновато, но я справилась.

Аль кивнула, опуская взгляд и помогая собирать ягоды. Тогда, вернувшись домой, она даже краем разума не подумала, что быт людей все-таки отличается, и отличается ощутимо от того, к чему привыкла она сама. Было теперь даже неловко перед Энху. О чем она и посчитала нужным сказать:

– Надо было тебя тогда с собой забрать, – вот только эффект от слов оказался не тем, который она ждала.

– Нет, – неожиданно резко отрезала блондинка. – И, знаешь, тебе, наверное, лучше больше не появляться так близко к деревне. Вернись к своим, Альхэ.

– Почему? – преобразовательница одним прыжком догнала неожиданно сорвавшуюся с места вместе с корзиной Энху, стараясь удерживать крайне аккуратно, чтобы не переборщить с силой.

Вместо ответа смертная внезапно разревелась, окончательно сбивая преобразовательницу с толку. В неразборчивом бормотании, перемежающемся со всхлипами, Аль могла различить только слова "видели" и "разговаривают", но хватило и этого. Похоже, кто-то из деревенских все же заметил, как она выходила из дома Энху, и теперь по Хиллоки пошли разговоры. Плохо. В быту людей она может и не очень разбиралась, но вот понять, чем все может обернуться, могла.

– Может все же в Башню? – Анктар неловко гладила девушку по волосам.

– Нет. Я справлюсь. Спасибо за предложение, но… но тебе все же лучше уйти.

Девушка выскользнула из объятий, подхватила тяжелую корзину и двинулась по тропинке. Альхэ почти было шагнула следом, как метка на руке кольнула. Точно, метка! Преобразовательница кивнула своим мыслям и отозвалась на зов.

Стоило Энху скрыться за деревьями, как из глубокой тени выскользнул Антар. Менталист несколько секунд посмотрел вслед ушедшей смертной и повернулся к подруге:

– Тебе уже имеющейся проблемы мало?

– Что? Ты о чем сейчас?

– Южанин этот чудной. Я подозревал, что у всех жрецов в мозгах есть, – он шевельнул пальцами в воздухе, – завихрения, но такие…

– Ты прямо сказать не можешь? На Мактара сейчас говоришь, а сам с такими же "завихрениями", как ты выразился, рассуждаешь.

Он покачал головой, сверкая желтыми глазами. Зарекся решать чужие проблемы и разжевывать все окружающим, словно малым детям: хватит с него и того, что он все про всех знает и даже самые безумные мысли слышит.

*

В дом Альхэ проникает без проблем, а темнота не мешает осмотреться. Анктар аккуратно подходит к свернувшейся в клубок Энху и едва касается когтем белой как мел кожи запястья. Расползшийся на миг темный рисунок тут же бледнеет, исчезая.

Преобразовательница опускается на пол рядом с кроватью, едва уловимо вздыхая. Прикрывает глаза, всматриваясь в имеющийся у каждого живого существа узор силы и задумчиво кивает: любопытно. Из детей человечки, или ее внуков, в худшем случае, могут выйти одаренные, видимо, кто-то из преобразователей наследил среди предков девушки. Если правильно подобрать пару…

Аль одергивает себя, понимая, что скатывается. Проблема типичная для химерологов, очень даже. Видеть в любом живом существе материал – их общая беда, как ни прискорбно это признавать. Особенности мышления, и ухудшает ситуацию разница в сроках жизни. Что такое пять-десять поколений людей? Незначительный – относительно общего срока жизни, конечно – отрезок времени, требующий немного терпения.

Анктар резко встает, делает два шага к двери. Оборачивается через плечо: Энху спит, но почему-то преобразовательнице кажется, что смертная ее обманывает. Альхэ скользит вниманием по связи между метками, но смертная действительно еще не просыпалась. Уголки губ едва заметно дергаются, но преобразовательница шагает за порог, аккуратно прикрывая дверь. И замирает в тени.

Ей почему-то кажется, что кто-то пристально наблюдает, но взгляд не цепляется ни за одно живое существо. Да и чутье молчит. Дернув плечами, Анктар срывается с места, не замечая, как оставляет глубокие царапины на деревянной ступеньке.

*

– Опять в деревню бегала? Не боишься опять найти приключения? – устало выдохнул Мактар, отворачиваясь от алтаря, едва на плечо легла холодная рука. – От тебя пахнет темнотой…

– Как? – Альхэ непонимающе посмотрела на него.

– Я не знаю, как описать этот запах. Я даже не уверен, что это запах в обычном понимании, – жрец аккуратно притянул ее к себе. – Так пахнет в пещерах под Башней, на улице ночью, после кошмаров на побережье, в храмах при явлении Безымянной…

– Знаешь, твоя искренняя вера меня иногда пугает.

Альхэ остранилась, опускаясь на ступеньки у алтаря, Мактар опустился рядом. Повисла неловкая тишина. Преобразовательница медленно вдыхала странный запах, витающий в воздухе. Пахло полынью и чем-то очень смутным. Уж не это ли он называл темнотой?

Для нее самой так пахла голая сила. Она могла сколь угодно скептично относиться к культу Безымянной, но существование души у человека или преобразователя, как и каких-то нематериальных сущностей, признавала. Они были сгустком магии в ее восприятии. И пахли также. Может, он просто чувствует рост дара? Все-таки контроль ослабевает, преобразователи в такое время буквально фонят голой энергией.

– Так значит, – она вдруг зацепилась за одну из фраз, – я напоминаю тебе мрак бездны?

Южанин перевел на нее зачарованный взгляд, краем разума понимая, в какую ловушку он сам себя загнал. Он не мог предсказать, какая реакция последует на любой из его ответов. Он вообще ничего не мог предсказать: слишком сильно менялась Анктар с каждым шагом в развитии. Сам он был больше человеком, чем сидящая напротив преобразовательница. В его человечность, как и в полукровное происхождение, тыкали слишком часто, используя это как упрек. И, если уж быть до конца откровенным, людей он часто понимал значительно лучше, чем магов любого профиля. Примерно на одном уровне с жрецами.

Альхэ тем временем наклоняется к нему, опираясь на колено жреца, обжигая холодом даже через ткань – после подвалов девушка всегда мерзнет. Иногда даже мрачно шутит, что этот холод останется с ней навсегда, даже в следующей жизни.

Глаза у нее отражают свет, как обычно бывает у хищников. Говорят же, что особенности дара, его наклон, влияют на носителя. Что у алхимиков проблемы с эмоциями, что менталисты не имеют никакого чувства такта, что химерологи слишком похожи на животных. Жрецам обычно на это говорят, что они становятся безликим общественным достоянием. Принадлежат всем кроме себя самих.

– Аль…

– Что? Будешь мешать и сопротивляться? А ты уверен, что тебе сил хватит? – ледяные пальцы забрались под одежду.

– Я вообще хотел предложить сменить место, все-таки в храме как-то… неуместно.

– Кто бы говорил об уместности, – она хмыкнула каким-то своим мыслям. – Единственное, что я могу предложить – запереть дверь, чтобы никто не зашел не вовремя.

Мактар шевельнул пальцами. В давящей тишине щелкнул замок. Других жрецов на севере не было, так что храм никто не откроет.

Альхэ устроилась на его коленях, одновременно стягивая с себя рубаху. Южанин скользнул пальцами на спину, ощущая странную неровность кожи вдоль позвоночника, словно зажившие царапины. Прижал Анктар к себе, заглядывая за плечо.

На белой коже виднелся странный рисунок, похожий на позвоночник какого-то животного. Костяная полоса скрывалась за поясом брюк, выныривая уже сбоку, а даже на вид тяжелый наконечник копья, притворявшийся кисточкой этого странного хвоста, сдвинулся с ребер, устраиваясь под грудью. Рука сама скользнула вдоль рисунка, который на миг блеснул металлом. Но Мактар тут же с шипением отдернул ладонь – на коже остался длинный порез.

Альхэ ухватила его за запястье, наклоняясь к ране. Глаза отразили пламя свечей на алтаре, воздух снова начал тяжело, удушающе, пахнуть темнотой. Жрец неотрывно смотрел, как Аль пьет его кровь, одновременно заживляя рану. Странное, почти животное действие. Слишком сильно она была похожа на тех, кого создавала. Но вряд ли ее беспокоило, что за спиной уже называют "химерой".

Мактар забрал у Альхэ руку, затылком ощущая взгляд Безымянной. Слишком похожий на тот, что жег лицо. Голая сила камнем ударила по затылку. Если Темная выбрала Анктар своей проводницей и явно выразила свое желание, кто он такой, чтобы отказывать или мешать?

*

– Ты снова тут? Я ведь просила тебя больше не приходить! – Энху едва удержала нож в дрогнувших руках, когда услышала шаги за спиной и обернулась.

– Я за тебя переживала. У вас тут опять не спокойно, – Альхэ без стеснения села на сундук, рассматривая хозяйку дома.

Энху ответила таким же взглядом в упор, с шумом откладывая нож на стол. Медленно провела руками по лицу, выгадывая для себя несколько мгновений, чтобы взять себя в руки, и подняла глаза на преобразовательницу.

Сказать, что не рада ее видеть – скорее всего соврать. Но и боялась. Даже не столько самой Анктар, сколько того, что кто-то увидит ее. Слухи здесь расходятся быстрее лесного пожара, а представлять последствия этого она не решалась. Идти ей было некуда, а местные… Ладно, если только здороваться перестанут, а то ведь могут и охоту устроить, на ведьминскую помощницу-то.

– Зачем ты ходишь?

– Не знаю я, – плечи Аль опустились.

– Ты ведь понимаешь, что…

– Да все я прекрасно понимаю, мне Мактар с Антаром уже весь мозг выели объяснениями того, как у вас, людей, мысли в голова ходят. Вы странные.

Блондинка не нашлась с ответом. Единственное, что она смогла сделать – сесть рядом с Аль и опустить голову на ее плечо. Преобразовательница чуть повернулась, позволяя устроиться удобнее и приобнимая одной рукой.

– Что тебя здесь держит?

– Альхэ… люди не могут вот так переезжать с места на место, если ты об этом.

– Почему?

– Это сложно, – Энху выпрямилась. – И дорого. И обустраиваться на новом месте… несколько лет налаживать быт, знакомиться с новыми соседями…

– Так несколько лет это же немн… а, люди, да. Вы же живете всего-ничего…

– Звучит обидно. Начну стареть и ты потеряешь интерес?

– Что? Нет, конечно. Я предпочитаю другой способ решать проблемы, – она едва заметно улыбнулась.

*

– Альхэ, ты не обязана срываться по первому испуганному зову! Может, она змеи испугалась, а ты бросаешь все дела, кидаешь стазис на эксперимент в середине работы и бежишь в никуда! – Мактар мчался за преобразовательницей по коридору Башни, крича на нее шепотом и мертвой хваткой цепляясь за локоть.

Анктар, полностью его игнорируя и за доли секунды вырывая локоть из сильных пальцев, лишь шла кратчайшим путем к выходу с территории преобразователей, с тоскливой обреченностью уговаривая мать и братцев-алхимиков задержать неугомонного южанина, любыми методами, даже силой. Те сначала старались отшучиваться, как и Мактар не воспринимая человеческие эмоции всерьез, но глухое озлобленное бессилие быстро пресекло их желание что-либо говорить, Дунха даже выдвинулся навстречу, понимая, что останавливать жреца придется именно ему.

Она уже не пыталась формировать связные мысли, эмоции упали на сознание непроницаемой пеленой, только кидала близким по меткам отдельные образы и ощущения, идущие к ней вспышками от Энху. Идущая к своей цели Альхэ, после того невольного побега к смертным огромными скачками росшая в силе дара, была готова сносить препятствия. В том числе и живые.

– Мактар! – она с рычанием развернулась к нему, мимоходом одним взглядом отпугивая случайных зрителей, не желающих попасть под выброс, даже при том, что девушка свой дар удивительно быстро взяла под контроль, быстро для такого скачка, разумеется. – Если ты не прекратишь изводить меня своей ревностью – я тебя загрызу.

– Я просто не понимаю, почему ты срываешься к человеку по первому зову. Что в ней такого? – он застыл в проходе, разглядывая бескровное лицо преобразовательницы

– Хорошо, что ты еще помнишь, что она человек, а людская жизнь слишком скоротечна. А терять Энху из-за какой-нибудь мелочи я не намерена.

– Что в ней такого? – он произносил эту фразу почти по слогам, вцепившись в локоть Альхэ.

– Она, – девушка замялась, не зная, говорить ли, и в каком варианте преподносить то, что было у нее в голове. Но одна из частей правды все равно ведь правда. Так что пусть будет такой вариант. – Она – моя будущая химера, добровольная. Я не собираюсь упускать такой шанс.

– И стоило разводить такую секретность? – южанин закатил глаза, отпуская собеседницу и делая шаг в сторону. – Но учти, я все еще ревную.

Альхэ выдохнула, подавив желание закатить глаза, но все же благодаря за понимание и никак не показывая, что о чем-то умолчала, да и умолчала ли? Коротко поцеловала Мактара в уголок губ и умчалась. Где-то там, за лесом пульсировал комок боли и ужаса, связь горела, подбрасывая то, что видели чужие глаза. Ее звали. И она не могла, не имела права опоздать.

Полог на границе легко пропустил Аль, выкидывая почти на тропу, ведущую к одинокой поляне. Воздух пах кровью, страхом и ненавистью, от которых внутри закипала ярость. Рисунок вдоль позвоночника налился силой, отступая от кожи длинным металлическим хвостом. Качнулось из стороны в сторону подобие наконечника копья, закрепленное вместо кисточки на хвосте, металлические позвонки без звука вытянулись, удлиняясь, а затем и обращаясь в множество более мелких – для большей подвижности.

Тихий рык потерявшего контроль Мастера отвлек людей. Сегодня она очистит лес и его окрестности. В конце концов, что такое человеческая жизнь?

*

– Ты уверена, что она выживет? На чем в ней душа-то держится? – Энху, не открывая глаз, повернула голову в сторону незнакомого голоса.

– Раз я ее сюда донесла, то выживет, у меня без моего желания никто не умирал.

Губы дергаются в попытке улыбки, не узнать вечно чуть охриплый голос Альхэ было невозможно. Энху попыталась приподняться, но тело не слушалось, даже осмотреться она не могла – веки были словно каменные. Но попытки были явно замечены, потому что совсем рядом просела кровать, а потом лба коснулась прохладная ладонь, слабо пахнущая травами и чем-то незнакомым.

– Не дергайся, я, конечно, залечила почти все травмы, но это не значит, что ты можешь прямо сейчас вскочить и куда-то нестись. Тебе нужен покой.

Девушка дернула головой, пытаясь кивнуть. Даже так казалось, что она куда-то плывет, тяжелое одеяло буквально вжимало ее в кровать. Она не помнила, как тут оказалась, что с ней было до этого. Такое состояние напрягало, но можно будет спросить у Альхэ, когда станет полегче. Преобразовательница наверняка должна знать, она же ее сюда принесла, верно? Она же так сказала?

– Тебя ждать сегодня? – все тот же голос, принадлежащий наверное, ее ровеснику, Энху была не уверена.

– Вряд ли, Мактар. Я лучше покараулю тут, чтобы не бегать в случае чего между этажами.

Он недовольно фыркнул? Или ей послышалось? В любом случае недовольство этого Мактара ответом Аль было очевидно, ощущалось всей кожей, заставляя чувствовать себя лишней, неуместной. Если она правильно помнила редкие оговорки Альхэ, то он был каким-то жрецом местного божества. Энху не разобрала точно, но еще тогда пообещала себе при встрече не попадаться ему на глаза, ей хватало и местных служителей, то и дело косившихся на нее с неодобрением.

А тут… похоже, она случайно оказалась между ним и Анктар. Дверь закрылась, благо, что хлопать ею не стал. Рядом вздохнула вытянувшаяся на краю кровати Альхэ. Энху смогла только голову в ее сторону повернуть, приоткрывая один глаз.

– Устала? – вышло на грани слышимости, но преобразовательнице хватило.

– Как сказать… Мактар бывает очень вспыльчив. И обидчив. Правда, отходит тоже быстро.

– Чт… мн…пршло? – Энху уткнулась в плечо Аль, поэтому вопрос вышел немного неразборчивым.

– Ты правда хочешь об этом знать сейчас? Может утром, когда тебе станет получше? – Анктар погладила ее по волосам.

Блондинка тяжело вздохнула. Она признавала, что держится сейчас на чистом упрямстве, но внутри настойчиво зудело ощущение, что преобразовательница пытается уйти от темы. И это пугало еще сильнее, чем возможные события прошедшей ночи. Энху заерзала, плотнее прижимаясь к боку Альхэ. Ладно, утром так утром. За время знакомства она уже поняла, что переупрямить преобразовательницу не выйдет, раз уж она после прямой просьбы не ходить к деревне все равно продолжала навещать и помогать. Робея, девушка аккуратно закинула на магичку руку, поверх которой тут же легла холодная шестипалая ладонь. Энху почти сразу скользнула в сон.

*

– Очнулась? – услышала Энху, едва села на кровати, слишком резко проснувшись.

Силы вернулись, она чувствовала себя удивительно хорошо, хотя это улучшение могло быть и обманчивым. Девушка сонно проморгалась, пытаясь понять, кто к ней обращается. Взгляд сфокусировался на сидящем у окна парне, явно не из этих мест – у здешних Энху никогда не видела такого оттенка кожи, да и темноволосых было не так уж много. Голос показался смутно знакомым, она слышала его вчера, а значит это…

– Мактар?

– Верно. Альхэ попросила присмотреть за тобой, когда ты проснешься, – лицо его едва заметно дрогнуло, но он сдержал гримасу.

Странное дело, на родине, в Керэн-Лэ, он относился к смертным значительно терпимее, чем здесь. Не иначе, как взгляды северян заразны. Тем острее его самолюбие жалила необходимость делить внимание Анктар-младшей с маложивущей букашкой. Фантазия подкинула крепкую оплеуху Анктар-старшей, старавшейся не дать молодняку скатиться в презрение к человечеству, неизменно ведущее к потере контроля над собой и своими поступками. Слышал он про преобразователей, пускавших под нож целые селения ради экспериментов. Что печально – таким чаще грешили именно химерологи. Может, ему стоит рассматривать эту блажь Альхэ именно так? Как сравнительно безопасное проявление присущего ее собратьям сумасшествия?

Он внимательно посмотрел на тощую, бледную как моль блондинку. Не в его вкусе, совсем не в его. И странно, что приглянулась Анктар.

По спине пробежали мурашки, как всегда бывало при явлении Безымянной и при приближении Альхэ. Одного порядка вещи, он давно это понял. И старался не встречаться с преобразовательницей в храме – ощущать на себе два взгляда из Великой Темноты было совсем невыносимо.

– Мне кажется, ты недоволен, – осторожно протянула Энху.

– Не то слово, – жрец оскалился, подходя к ней и наклоняясь к уху, – я буду надеяться, что твоя трансформация провалится. А уж утешить Аль я смогу, не переживай.

– Если ты полагаешь, что сможешь что-то ей навязать – тебя ждет большое разочарование. Странно, что ты еще не понял, насколько она упряма.

– И что она в тебе нашла? – жрец опустился на край кровати, как-то сразу теряя свой пыл. Глупо было отрицать очевидное.

– Я – душка. Может, попробуем найти что-то, что устроит всех?

Энху протянула ему чуть дрожащую ладонь. Мактар моргнул, рассматривая ее, молча встал и вышел, хлопнув дверью. Блондинка тяжело вздохнула: эта невеселая история только начинается. К огромному сожалению.

*

Огромная лаборатория без окон, тускло освещенная и заставленная непонятными конструкциями, ловящими блики от слабо светящихся узоров в воздухе, едва слышно гудела, словно сама по себе. Из тени у стола вышла Альхэ. Длинные двухцветные волосы были туго заплетены, тело закрывали только длинные штаны да широкая полоса ткани, обмотанная вокруг груди. Девушка заканчивала разрисовывать голые руки сложными узорами, то и дело сверяясь с записями, лежащими на столе. С другой стороны тем же самым занимался Дунха, согласившийся подстраховать преобразовательницу в ее рискованной затее, выступавший здесь больше ассистентом и источником дополнительной энергии, фоном, чем настоящим действующим лицом.

–Энху, – преобразовательница обернулась к лежащей на столе девушке. – Чтобы не происходило – не бойся, мы контролируем ситуацию. Усыпить тебя мы не можем, только убрать боль от трансформации, но нам надо контролировать сознание, так что если вдруг покажется, что происходит что-то слишком странное или просто не понятное – спрашивай, но не двигайся, хорошо?

Блондинка на столе кивнула, осматривая происходящее широко распахнутыми серыми глазами. Альхэ отвернулась к столу, открывая практически полный обзор на рисунок вдоль позвоночника, почти повторяющий его, но не до конца, было в форме нарисованных твердой рукой позвонков что-то говорившее об их нечеловеческой природе. Перед глазами Энху на миг блеснула стальная полоса, перерубившая в ту жуткую ночь руку с занесенным над будущей химерой топором.

Она вспомнила произошедшее сама. И, когда рыдала Аль в плечо, удивила ее всего одной фразой, которую никто из преобразователей не ожидал от слабой человеческой девочки: она попросила помощи в мести. И подтвердила свое когда-то данное в шутку согласие на преобразование в химеру, ощущая, как южанин буравит ей спину взглядом.

Анктар вернулась к столу и принялась затягивать ремни на теле “подопытной”, надежно закрепляя ее. Дымка на двери едва заметно пошла волной, но алхимик одним движением руки вернул ее в прежнее состояние, снова запечатывая помещение.

–Дунха, – Аль благодарно посмотрела на него, кивая. – Спасибо.

–Пока не за что. Нам бы сюда еще мозгокопателя хорошего, но… Чего нет, того нет. Слишком уж внезапно Дженталь уехали… Но не переживай, девочка, – он повернулся к Энху, – самое худшее, что тебя ждет – это отсутствие результата.

Альхэ превосходно знала, что алхимик лукавит, и в худшем случае последствия могли бы быть ужасными, как для самой блондинки, так и для них и всей Башни. Слишком уж мощный поток энергии должен был собраться в замкнутом помещении. Два преобразователя, готовясь к тонкой работе, разминают кисти рук и начинают плавными движениями отделять от тела на столе ворох проступивших на коже цветных линий. Изменить многочисленные сплетения энергии, чтобы изменить тело.

Альхэ то и дело окунает ладони в глубокий желоб вокруг стола, в котором маслянисто блестит темная субстанция. Она сразу густеет, оседая на узорах насыщенным багрянцем, впитываясь в них, уплотняя их структуру. Лицо Энху начинает неуловимо меняться, словно оплавляется как свечной воск. Ничего существенного на первый взгляд, но из миловидного человеческого оно становится более хищным. Анктар тем временем крепит к основному плетению еще одно, сложнее, больше.

Тело на столе выгибается, но боли как таковой не испытывает. Дунха расстегивает ремни заклинанием, одной рукой переворачивая блондинку на живот. Внимательно наблюдает, как меняются контуры тела, а на коже медленно проявляется чешуя – сначала только узором, потом по-настоящему.

–Тише, ложись, вот так, – голос у Аль мягкий, заботливый, Энху не может ей не верить.

Когда Альхэ говорит таким голосом, она всегда честна.

Преобразователи достали из просторных аквариумов кости крыльев, начерно скрепленные несколькими заклинаниями. Они под тонкими пальцами Альхэ буквально начали врастать в лопатки некрупного дракона, постепенно наращивая мышцы и покрываясь тонкой кожей. Анктар помутневшим взглядом обвела процесс, размяла шею и вновь вернулась к своей работе.

Дунха плавно зашел к подруге за спину, опуская ладони на плечи, рисунки у преобразовательницы на руках, почти размывшиеся, вновь обрели четкость под влиянием влитой силы. Она благодарно кивнула, забрав с полки небольшую шкатулку. Мелкие кристаллы послушно ложились на чешуйки, распадаясь на песчинки, покрывали костяные наросты и когти блестящей пылью.

– Этих не хватит. Успеешь? – Альхэ обернулась к помощнику.

– Уже, – в горсти блеснули только что собранные со стола накопители.

Анктар продолжила свою работу, полностью сосредотачиваясь на процессе, погружаясь в него, не отвлекаясь на легкое покалывание в метке и вздрагивание дверей лаборатории.

Когда основной процесс был завершен, Альхэ и Дунха в четыре руки начали сворачивать структуру дракона, пряча ее внутри человека и возвращая Энху ее настоящее лицо. Блондинка осела на стол с тяжелым стоном. Аль сползла на пол, трясущимися руками размазывая по лицу красную жидкость, с помощью которой изменяла рисунок сущности. Первый этап, самый энергоемкий, прошел успешно, пусть в какой-то момент руки едва не дрогнули. Страшно представить, что было бы, если бы она ошиблась в рисунке. После такого напряжения даже моргать не хотелось.

Дунха снял заклинание с двери, открывая ее ногой и вынося в одну из прилегающих спален завернутую в ткань Энху. На пороге лаборатории показался Мактар.

– Получилось?

– Как видишь.

– Жаль, – он сел рядом с ней, подставляя плечо.

– Мактар… Ты же понимаешь, что я никогда не буду принадлежать только тебе? Не Энху, так кто-то еще. Не устраивает – скоро в Керэн-Лэ уходит корабль, последний в этом году, – смягчать тон она не собиралась и вышло достаточно жестко.

– Аль… зачем ты так? Я же…

– Ты не меня любишь. А тень своего божества, которая тебе мерещится во мне, – Анктар усилием воли заставила себя встать на ноги. – Ты – фанатик, Мактар. Просто раньше я успешно этого не замечала.

– Альхэ! – жрец вскочил следом.

– Поговорим позже. Когда оба остынем, а ты разберешься со своей верой.