Читать книгу Кружева на твоём лифчике - Рея Кастер - Страница 2

Посвящается моей Нинель, чьи кисти белее её самой.

Хватит окунать их в белое мороженое!

––

Двадцать второго мая, когда мне исполнилось двадцать лет, меня выгнали из колледжа. Моей матери поставили страшный диагноз – болезнь Альцгеймера. Закинувшись очередной дозой антидепрессантов, рецепт на которые я подделывал с помощью моего лучшего друга, я пошёл праздновать свой день рождения.

Затабаченный клуб, вокруг развратные девушки трутся о твои джинсы в надежде на секс в туалете, запах крепкого перевыпитого уже как рюмок пять алкоголя, долбящая перепонки, шуршащая музыка, попытки громким криком завести знакомство на одну ночь – а ты один в центре гудящей толпы в попытках отыскать ответ на очередной кокаиновый вопрос.

–Слава! – шлепки по щекам.

Открываю глаза и вижу Еву. Моя подруга, в которую я безответно влюблён уже десять лет. Хотя, нет. Я преувеличил. Намного меньше, чем десять. Не знаю, когда это всё началось. Может, после того, как она танцевала со мной на выпускном. Я заканчивал девятый, а Ева – одиннадцатый. Единственная девушка, которая не побоялась взять меня под руку и повести в толпу танцующих медляк школьников. Там играл Макс Корж «Контрольный». Песня с духом молодёжной свободы. Именно то, что необходимо для подростков, оканчивающих школу. Потом «Эндорфин», с неё и начался танец с Шони. Тонкая талия, мои мокрые ладони, способные оставить влажный след по всему голубому ситцевому платьицу. Кажется, с тех пор я ненавижу творчество Коржа и свою нервную потливость.

–Ева? – Чтобы держать глаза открытыми требовалось слишком много сил.

–Я уже как два года по паспорту Шони.

Вечно злится, потому что я- часть её прошлого. Из нашей пьяной компании лишь я один знаю настоящую Еву, которая ещё даже не думала о становление Шони. Она всегда порицает меня за ностальгию по школьным временам. Иногда даже бьёт своими шершавыми руками по лицу. Если бы мы были парой, то это были бы абъюзивные отношения с бесконечными скандалами и рукоприкладством.

–Евочка…– Едва промямлил я.

–Иди ты к чёрту, Слава! Валяйся тут обдолбанный и в своей блевотине, а я ухожу, – Ева повернулась ко мне спиной и скрестила руки на груди.

«Ева бы никогда от меня не ушла» , – думал я до этого момента. Она скрылась в дверях, а мне пришлось самому медленно подниматься на ноги. Подойдя к раковине, я обрызгал помятое лицо холодной водой. Понятия не имею сколько времени я провёл в бессознательном состояние. По ощущениям – целую жизнь. Когда-то Шони была милой, послушной и скромной девочкой. Порою я снова вижу в ней эти черты, но их застилает грубая реальность. Раньше у неё были длинные русые волосы, тёмно- карие глаза и.…вера в жизнь сверкала в этих самых глазах. Впервые за десять лет в этой школе красный аттестат за одиннадцать классов вручили именно ей. Лучшие ВУЗы боролись за неё. Она жила в соседнем подъезде, поэтому наше детство прошло почти бок о бок. Сколько помню Еву, то у неё всегда были грандиозные планы на жизнь и бетонные цели, ради которых она вставала бегать в пять утра и ради которых читала десять книжек в месяц. У неё всегда было мало времени на тупые гулянки во дворе. Я лишь успевал провожать её глазами со своей братвой на очередное занятие английского или каких-то там наук. Помню, что завидовал её самоконтролю и дисциплине, вере в себя и адекватной самооценки собственной деятельности. Мне казалось, что Еву ждёт большая жизнь в огромном городе, не сроднись нашей деревне.

Я и думать не мог, что моя Евочка однажды станет Шони. Шони с татуировкой бомжа на всю спину. Если бы она была здесь, то добавила бы: «Не просто бомжа, а бомжа, который пересчитывает пачку денег». На Евином лице набит китайский иероглиф, который означает толи свободу, толи смелость. Губы либо красные, либо чёрные. Белые линзы, покрывающие всю роговицу. Постоянно смазанная тушь и потёкшие чёрные стрелки. Вечно пьяная Шони, вечно под чем-то, вечно мёртвая Ева. Два месяца назад я едва сумел без помощи врачей спасти её от передоза. Ещё она спит с качком, который бьёт её 24/7. Боже, помоги мне вспомнить с каких пор она – Шони. Точно, летом после выпускного, вроде в августе, она потеряла семью в автокатастрофе. Двое отличных братишек, мать и отец скончались на месте до приезда скорой. Ева уже переехала в столицу, работала официанткой, собиралась нагнуть этот мир, но один звонок всё изменил. Через неделю после похорон и появился этот иероглиф, а вместе с ним новое имя.

В туалет зашёл мой лучший друг – Кира. В его зубах была зажата сигарета.

–У тебя случаем нет огонька? – спросил он, как только заметил меня.

–Прости, брат, сегодня только жгучая боль в сердце.

–Хреново, ей сигу не зажечь. Выглядишь ты, мягко говоря, не очень. – Он убрал с лица свисающие жемчужные волосы.

–Уже третий десяток, а у меня ни семьи, ни образования, ни планов на жизнь.

–Ты, это, завязывал бы с коксом. – У Киры очень приятный мужской голос, а выглядит он как парень из аниме. Хотя если бы я пересмотрел столько японкой фигни, тоже бы стал похожим их героев.

Ему двадцать пять, он преподаёт китайский и корейский в частных школах. В тайне от всех занимается с детьми, больных аутизмом. Три года назад его бывшая девушка внепланово залетела, но из-за позднего срока решила рожать. Кира собрал всю свою молодость в кулак и решил стать отличным отцом. Однако, ещё в утробе ребёнку поставили ДЦП. Молодые родители испугались и отказались от него при рождении. Кира не знает, где теперь его малыш и чувствует какую-то неоднозначную вину перед всеми детьми-инвалидами. Он никому не рассказывал, что занимается таким волонтёрством. Лишь недавно я узнал. Мы накуренные в хламину тащились по асфальту до квартиры. Кира упал и расплакался. Я мгновенно пришёл в себя и подбежал к нему. Вокруг была поздняя туманная ночь мая. Его голос дрожал, но он исповедовался мне, смотря в застеленное облаками небо. «…не знал, что так бывает в этом мире. Лава, я такой слабый. К тому же ещё идиот. Сначала я боялся стать отцом, но потом захотел. Даже читал книги про воспитание детей. Уже планировал начать учить с ним иностранные языки в детском возрасте, говорят, до пяти лет ребёнок лучше запоминает и усваивает какую-либо информацию. Я даже составил список любимого аниме, чтобы он посмотрел.

«Я просто обосрался, когда узнал, что у него аутизм. Оля хотела его оставить, кидала статьи о том, что если ребёнком заниматься, то он может не отличаться от здоровых детей. Я облажался. Лава, мне двадцать пять, а словно я отжил уже свою жизнь. Когда Оля меня бросила, весь мир обесцветился. Остались лишь друзья, прожигающие свою молодость да ты. Наши подушки уже пропахли табаком, может, пора остановиться? Сходить там на лекции об устройстве реальности или что ещё. Щас их же дохера, сам знаешь. Я вот волонтёр в детском центре, пол зарплаты отдаю детям на лекарства и игрушки, остальную прокуриваю да пропиваю. Ты ток это, не говори никому в компании, особенно Шони. Ты ей доверяешь, а я вот нет…», – говорил Кира долго, лежа на этом мокром асфальте, но я его не слушал, лишь прилёг рядом… Я всё думал над его первыми словами и самыми главными в моей судьбе.

–Лава, ты снова отрубился…– Друг брызгал на меня ледяной водой и пытался поднять на ноги.-Вставай уже, нарик несчастный.

–Куда ушла Шони? – Во рту всё пересохло, губы шелушились, отчего неприятно было ими шевелить.

–Влад её забрал часа два назад.

–Кира, а может нам правда пора остановиться?

–Я говорю, завязывал бы ты с коксом. Хватит тебе этой дозы ещё на долгие годы вперёд, – Кира устал меня поднимать и выпустил из рук. Я ударился копчиком о плитку. – Да ну тебя, всё равно ничего не понимаешь. Дурак, ты. Из-за бабы превратился в это. Я хоть по собственной воле самоуничтожаюсь, а ты из-за Шонички своей. Прости, Евы,– он оглянулся вокруг.– Надеюсь не услышит, а то дебилу своему скажет тебя убить.

–И я за всё, кроме кокса и вен. Сам знаешь мои каменные принципы. Кулак ещё не окреп для таких схваток, – тут я почувствовал, как по пищеводу поднимается желудочный сок. – А Влад вовсе не дебил.

–А конченный. Её защищай, а Влада не стоит, – глаза Киры округлились, как только он взглянул на меня в приступе очередной рвоты.

–Шони его любит, а значит и я тоже, – прохрипел я, подавляя очередной приступ рвоты.

–Лава, закрыли тему. Я уже думаю, как тебя до дома дотащить. В такси такого тебя не посадишь. Нас на первой же кочке водитель выкинет из тачки.

–С чего ты взял, что мне нужно домой? – Какой же тяжёлой может быть голова.

–Правда? Что это я? Сейчас только три ночи. Пошли танцевать. Обожаю тусовки в притонах.

–Смешно, – на меня снова накатили думы. – Ещё забавнее, что вчера на этом же месте мне отсосала Тоня.

Девушка девятнадцати лет. Мы познакомились с ней в шараге. Она учится на повара, а я на кого, если честно, не знаю. Я туда лишь иногда захаживаю, чтобы меня не отчислили. Это такая особа маленького роста. Чтобы мне сосать, ей даже не пришлось вставать на колени. Если что, это литота. У неё отстриженные по плечи соломенные дымчатые волосы, гордая осанка, глубокое декольте, которое она вырезает даже на футболках, зелёные глаза, зрачок дикой кошки и , конечно же, профиль в инстаграме, куда она выставляет почти обнажёнку, объясняя это тем, что эти рамки приличия лишь в головах у отсталых от времени людей. Тоня в нашей компании мало кому нравится. Она бессмысленно водит глазами по строчкам, написанных Ницше, и считает, что знает больше всех нас. Но несмотря на всю неприязнь, её часто можно увидеть на наших тусовках, значит, кто-то Тоню приглашает и ценит. Ну или её зовут, потому что она сосёт любому, кто хоть немного приласкает. В ней есть что – то светлое, даже иногда проскальзывают умные мысли. В остальном, либо Тоня и правда -человек нового времени без рамок и границ, либо просто шлюха. Я пока склоняюсь ко второму варианту.

Когда я снова пришёл в себя, то уже лежал на коленях у этой самой порочной девицы. Она сделала затяжку и посмотрела на меня.

–Уже второй час дня, – она скинула мою голову на диван, а сама стала расхаживать по комнате. – Кира ушёл на работу, боялся, что ты отрубился с концами, поэтому попросил меня присмотреть за тобой.

–Почему тебя? – я сел.

–Он сказал, что тебе до меня ещё никто не сосал. Это правда?

–Да, Тоня. Ты – первая в тот день.

–Короче, ясно. Ты пришёл в себя. Добро пожаловать в мир трезвости и здравия, – Тоня взяла свой телефон с кухонного стола в конце комнаты и направилась к входной двери. – Как писал Ницше: «Что падает, то нужно ещё толкнуть». Пока, – она громко захлопнула за собой дверь.

Около часа я залипал в пол, пытаясь понять, что я и где я. Часам к шести вечера я сумел раскачаться и даже позавтракал. Телефон то и дело гудел от уведомлений Вконтакте. За окном был дождливый и прохладный июнь. Капли били по грязному стеклу. Эти звуки отзывались эхом в моей голове.

Я набрался смелости и открыл профиль. Двадцать сообщений от Киры, десять из них мемасы, остальные десять вопросы о том, жив ли я. Одно сообщение от Евы: «Сегодня в десять у Влада, пойдёшь?». Сотня сообщений в беседе нашей компашки, я даже не стал их читать. Там всё по-старому. Разговоры о том, кто сегодня будет. Сообщение от Марты: «Я выздоровела. Приезжай, соседки не будет до завтра». Пять пропущенных вызовов от мамы. Я бы, может, перезвонил, но мне страшно. Когда она вчера рассказала о диагнозе и о том, что ей нужно много денег на лекарства, я сбросил трубку и закинулся первым что было под моей рукой. Нужно время – переосмыслить это. Желательно, на трезвую голову. Ответил Марте: «Мне сразу к тебе? Или тебя откуда-то встретить?». Кира не выдержал моего молчания и позвонил.

–Что тебе? – Я сразу ответил.

–Ты как?

–Словно этих суток не было. Ты скоро домой? Подожди, мне кто-то написал, – я слышал, как друг возмущается.

Марта: «Я в кофейне «Онегин», жду через час».

–Я тут, – вернулся к разговору по телефону, но Кира уже вошёл в квартиру.

Он снял кроссовки, помыл руки и подошёл ко мне.

–Будешь? – протянул сигарету. – На этот есть зажигалка, вместо твоей жгучей боли.

–Тогда буду, – я взял её. – Я сейчас к Марте.

–Уже? Ты бы не хотел отойти ещё немного.

–Не будь моей мамой. Я уже в полном порядке.

–Ты сразу к ней домой?

–Нет, – долгая затяжка. – Она в кофейне. Там встречу.

–Можно с тобой?

– Зачем? Типа присмотреть? – я встал с дивана и стал искать менее грязные джинсы в куче белья.

– Скучно. Да и одиноко в квартире. Притона уже вчера хватило. Хочется разнообразия, – он затушил сигарету о запястье. В этом месте у Киры вечный ожог. Сельфехарм forever.

–Ладно, жалко тебя. Пошли.

Марте двадцать три года. У неё вместо руки протез. Неудачная шутка. Она думает, что я с ней встречаюсь, то, что она со мной встречается – точно. Если так, мы вместе уже полгода. Я подцепил её у клуба вроде осенью. Это высокая натуральная шатенка со смуглой кожей. У неё тонкие ноги, плоский живот и силиконовые сиськи. Кто-то сплетничал, мол Марта в двадцать лет была порноактрисой, кто-то говорил, что элитной проституткой, кто-то, что нюд моделью. Это странно, но её знают все мои знакомые. Она одна из самых броских и красивых девушек в нашем районе. Признаюсь честно, мне было приятно, когда она отшивала всех моих друзей, показывая свою преданность и верность одному человеку. То есть мне. Очень часто, когда я её нагибаю, думаю о том, как обидно будет, если я заражу её чем-нибудь, что могу подцепить очень легко из-за рискованных половых актов с левыми девками. Однако, она доверяет мне и позволяет делать это без резины. Я уделяю ей мало внимания, не забочусь, порою забываю про неё, но она не устраивает сцен, не истерит. Ей также наплевать на меня, как и мне на неё, поэтому я думаю, не только я могу заразить её чем-нибудь, но и она меня. Забыл самое важное! У Марты сто тысяч подписчиков в инстаграме. Там она рассказывает о косметике и выставляет неплохие фотографии путешествий и тусовок, лично я залипаю только на фотки её проколотого соска.

Погодка выдалась в этот день откровенно жуткая. Как только я вышел на улицу, понял, что лучше бы я валялся заблёванный в туалете какого-нибудь клуба. Запах дождя щекотал ноздри. Плотные облака застелили всё небо. Вокруг сырость и мерзость. Ненавижу зябкий июнь и осень. В такую погоду я хочу повеситься больше обычного.

–Вчера видел Олю, – начал Кира, накинув на голову капюшон ярко- розового худи. – Она за ручку шла с каким-то огромным бородатым мужиком. Я понял, что с нашего расставания прошёл год. Я до сих пор её не смог забыть. По-моему, Оля не обратила на меня никакого внимания, сделала вид, что ничего не было. Как так можно? Мы встречались не пару месяц. Мы были помолвлены, а за плечами было шесть лет отношений.

–Скажи ещё, что она больше не похожа на аниме-школьницу. – Я затушил подошвой кроссовка сигарету.

–В том и дело, что нет. Если бы Оля не прошла так близко, я бы не узнал её. Натуральный цвет волос, отстриженных по лопатки. Одежда типичной модницы. А в глазах, знаешь, что?

–Удиви.

–Счастье, радость. Они блестели, сияли. Она влюблённо смотрела на этого бородача, хотя мне всю жизнь доказывала, что ненавидит мужскую растительность выше паха, – Кира резко остановился.

–Блин, Кира. Я опаздываю, – хотел было продолжить шаг, но друг снова заговорил.

–Лава, как мне её забыть? Я чувствую себя девушкой, которая не может пережить очередное расставание.

–Найди другую. Начни хотя бы смотреть на них. Знакомься, – наконец-то мы пошли дальше уже быстрым шагом.

–Я не хочу. Кажется, не время ещё.

–Определённо, – мои глаза непроизвольно закатились. Детский лепет влюблённого сердца. Мне таким не страдать.

–Как давно ты не видел Марту? – наш разговор вернулся к привычному содержанию без особой смысловой нагрузки.

Кофейня «Онегин» – стильное место для классных фоточек, поэтому Марта проводит здесь свободное время со своей подружкой, которую тоже как-то зовут. Какое-то время я даже помнил, как именно. Толи Лилия, толи Кристина, толи как-то ещё. Неважно короче.

Марта пьёт кофеин по пять кружек в день. Я думаю, это единственное, что входит в рацион её питания. Ещё авокадо. У меня на него, кстати, аллергия.

Мы с Кирой вошли в кофейню и стали оглядываться в поисках моей недодевушки. Марта, думаю, будет не рада моему другу. Она его яро презирает. Почему именно? Понятия не имею. Здесь так много разного сорта девушек и компаний, что найти знакомых – тяжкая задачка.

–Вон она. В конце зала, – показал мой друг рукой.

–Благодарю, – я сразу направился к ней через весь зал, а Кира пошёл за латте.

Какая же Марта всё-таки красивая. Я бы, наверное, смог любоваться её молодостью до конца жизни. Однако, красота – тленна, а молодость – быстротечна.

–Привет, – её лёгкий поцелуй в щёчку.

–Добрый вечер, – я даже не посмотрел на её подругу.

–Блин, прикинь. Зарина мне щас рассказала о том, как её…– тупые бабские разговоры. Надо просто улыбаться и кивать.

–Я пойду куплю себе чего-нибудь и пойдём. Тебе что-то нужно? – я устал и перебил Марту.

Она отрицательно покачала головой с замешательством во взгляде.

–Она тебя уже достала? – спросил Кира, пока я выбирал, что заказать.

–Не привык, что она умеет не только стонать, но и разговаривать.

–Вы уже решили, что будете? – ангельский голос девушки за кассой пробрал меня до мурашек по всему телу. Я обратил внимание на фартук, где написано имя -Нинель.

У неё кудрявые тёмные у корней, светлеющие к концам, медные волосы, которые убраны за уши. Разноцветные глаза: зелёный правый и синий левый. Жёлтые стрелки на веке и оранжевая помада на губах. Ямочки на щеках от искренней улыбки. Нинель, смотря на тебя, я чувствую, что познал свой смысл и нашёл забытое счастье. Такая ясность в глазах. Лёгкость её тела в этом мире. Я сразу вспомнил статью о вибрациях людей. Человек, живущий в гармонии с собой и другими, обладает высоким диапазоном этих вибраций. Окружающие люди это чувствуют, особенно те, чьи вибрации очень низки, как мои. Я не верил в эту теорию, но сейчас, кажется, поверил во всю чушь, что читал раньше.

–Я бы хотел гляссе с кленовым сиропом, – как же неуверенно прозвучало.

–Это всё? – заставьте её замолчать, от этого голоса, я ощущаю себя гадким человеком.

–Ещё классический чизкейк с шоколадным топингом.

–Всё? -Нинель улыбнулась и заглянула в мою душу.

–Ага, – Кира меня толкнул локтем.

–С вас четыреста рублей. Картой или наличкой?

–Кира, ты это. Можешь, оплатить, пожалуйста. Мне надо отойти. – Я еле сумел отвести взгляд от этого ангела за стойкой.

Что со мной? Не было ни одной девушки, кроме Шони, которая бы могла оказывать на меня такое влияние. Тело, словно парализовало. Влажный воздух немного привёл меня в чувства. Может, мне стоило остаться дома? Может, алкоголь, таблетки и кокс ещё во мне? Может, просто снова дало по шарам, то, что я оказался рядом с Нинель- совпадение?

Ко мне пришёл друг.

–Ты чего?

–Эта девушка…

–Согласен, с тобой всё в порядке. Не сцы. Когда я посмотрел на неё, меня тоже накрыло. Может запах кофе втыкает похлеще грамма?