Читать книгу Кружева на твоём лифчике - Рея Кастер - Страница 4

Каким-то образом я очутился в незнакомой хате. На полу лежали полураздетые люди, вокруг них валялись пустые бутылки и стаканы, окурки и наполовину недокуренные сигареты. Я подобрал одну такую с пола и стал искать кухню в этой многокомнатной квартире. Обрадовавшись тому, что я наконец-то нашёл кухню, заметил плачущую Тоню на полу. Значит, я оказался здесь не сам по себе. Уже хорошо.

–Не смотри на меня так, словно никогда не видел ревущую девушку. – Она шмыгнула носом и закрыла лицо руками. У неё такие длинные острые чёрные ногти. Как с ними вообще можно жить?

–Как скажешь. Что-то случилось? – Я стал искать воду, шаря глазами по комнате.

–Да, что-то очень плохое. Хочется рассказать, но мне оторвут голову. – Когда Тоня договорила это, я сразу достал из кармана телефон, чтобы посмотреть время и дату, но тот уже разрядился.

–Можешь сказать. Всё равно забуду уже вечером, как и всё в этой жизни. Сейчас же утро, да? – На окнах везде шторы, подойдя к окну, я их немного приоткрыл, чтобы взглянуть на погоду. – Солнце только встало что ли?

–Сейчас около четырёх – пяти утра.

–Какого хрена ты тут тогда сидишь? – Вопросительно уставился на Тоню.

–Мне пить нельзя и принимать ничего тоже.

–Так, а что это может означать? Почему?

–Догадайся, дебил. – Она вскочила на ноги.

–Ты, типа, того?

–Не говори Владу или кому-либо ещё, но особенно Владу, – Тони скрылась за углом, а затем хлопнула входная дверь. Видимо, она ушла.

Это означает смертельную болезнь или беременность? Как же всё загадочно. Я нашёл воду и опустошил литровую бутылку за раз. Мне срочно нужно было узнать время, поэтому стал скитаться по комнатам в поиске зарядки. Все ещё спали. Я отрыл что-то подходящее и ждал торжественного включения телефона.

Тридцать пропущенных от Киры, ещё больше сообщений. Пять звонков мамы. Двести сообщений от Марты сначала с целью меня вернуть и добиться моих извинений, а потом упрёки, что я переспал с Зариной. Два сообщений от Тони. Четыре от Влада. Никогда так много он мне не писал, поэтому я сразу открыл диалог с ним.

Комната, где я находился, была пустой. Это чья-то спальня. Большая и просторная, в бежевых тонах, здесь чисто и свежо. Шторы и тюль пропускали немного солнечного света, единственная комната в квартире, где есть хоть немного освещения.

Влад написал: «Есть очень срочный разговор, приходи вечером». И это было четыре дня назад. Какое же число сегодня. Блин. С того момента, как я ушёл от Марты, прошло уже пять дней. Никогда такой херни не было. Может, Альцгеймер заразен?

Я лёг на кровать. Кстати, она такая мягкая и пружинистая. Пять дней выпали из моей жизни, а я до сих не ответил матери. Похоже Кира прав. Надо немного влиться в жизнь без допингов, стимуляторов, алкоголя и табака. Главное без Шони. Именно из-за неё я регулярно оказываюсь на дне. Набрав Киру, я осознал масштаб своей беды. Он предложил встретиться в «Онегине» в одиннадцать утра и думал, что я не понял намёка. Кира, видимо, тоже был не дома. А вот я сейчас пойду туда привести себя в порядок.

Из центра города Ретипва до окраины, где находится моя квартира, ехать около часа. Эта поездка с разряженным телефоном казалась пыткой. Таксист, который явно всю ночь возил по городу таких особ как я, чуть ли не засыпал за рулём и томно поглядывал на дорогу. Терпеть не могу разговорчивых водителей, сегодня мне повезло. Город был ещё пуст. Пол шестого утра. Чокнутые на ЗОЖ и успешности люди бегают вдоль дорог. Июньское утро – глоток свежего воздуха после затяжной зимы. Мне вот интересно, а они правда думают, что их пробежки ранним утром можно считать победой над внутренними демонами?

Дома я принял горячую ванну. Меня не покидает ощущение обречённости и потерянности во времени. Такие эмоции, словно ты совершил какую-то дичь и до сих не можешь понять, как сумел вообще не подумать о последствиях. Менять всё кардинально я не собираюсь, лишь слегка сбавлю обороты. Телефон зарядился. Выйдя из ванны, я сразу стал перечитывать сообщения. Переписку с Мартой я просто удалил, даже не стал внимательно читать и придумывать оправдания на её обвинения. По сути, она права, тут даже сказать нечего. Шони лишь спрашивала о том, где я пропадаю и всё ли у меня в норме. Кира, как всегда, а вот Влад меня насторожил. Я предложил ему встретиться сегодня около десяти вечера, и он согласился. Необходимо было поговорить с матерью. Было около восьми утра, она уже должна была быть на работе, поэтому я смело набрал её.

–Где ты пропадал? – Грубый тон.

–Я был занят немного.

–Что же может быть важнее, чем помощь в решение проблем собственной матери?

–Учёба.

–Никогда не поверю, что мой сын тяготеет к знаниям.

–Я позвонил не для того, чтобы выслушивать твои оскорбления. Давай встретимся, когда ты свободна и поговорим.

–Неужели только сейчас ты осмелился?

Психанув окончательно, я сбросил вызов. Зачем она это делает? Кому что-то пытается доказать? Считает, что я не понимаю, к чему этот разговор? Я плохой сын. И что дальше? Разве я сам этого не понимаю? Зачем тыкать в меня этим? Ради вины? Так вот, я её не испытываю. Если не ждёшь моей помощи, к чёрту тогда просить о встречи? Нужно понимать, что мне двадцать и у меня есть своя жизнь, отдельная от семейной. Нужно уже идти к Кире, а не мысленно отвечать своей матери. Пустая трата внутренней энергии.

Не могу вспомнить, когда я последний раз выходил из дома в девять утра. Года три назад, и то, потому что шёл домой с вписки. Получается, за всё это время, я ни разу не вставал рано в колледж? Когда я вообще последний раз там был? Как много вопросов, Слава. Тупая ты голова, прекрати думать пустые мысли.

Вдалеке я заметил, что Кира рядом с кофейней с кем-то радостно разговаривает. Кира, внимание, улыбается. Кто эта девушка, что заставила подлеца улыбнуться? Приближаясь, я стал различать черты той самой особенной кассирши, которая в прошлый раз пошатнула мой мир. Как же её звали.

–Слава, привет, это Нинель, – точно Нинель, я перевёл взгляд с друга на девушку и снова забылся напрочь.

Сегодня у неё были светло-карие глаза, разноцветная тушь и белые стрелки на глазах, волосы были заплетены в две французские косички. Губы мягко красного оттенка, такие пышные и мягкие. В своих фантазиях я уже их поцеловал. Она ниже меня на целую голову, это добавляет малышке очарования. Каждая черта её лица пропитана таинственной искренностью, словно она -радуга среди тёмных туч. Образ Нинель не находит места в этой действительности. Смело скажу, слишком уж хороша и чиста для этого алчного мира.

–Приятно познакомиться, Слава. -Она протянула мне свою маленькую ручку.

Дотронувшись до неё, я словно прикоснулся к нежности и ласки, счастью и радости. К тому, чего я никогда не знал и не испытывал. Невозможно, чтобы она была не очередной шлюхой. Так не бывает. Однозначно, она глупа или у неё уже есть дети.

–Три дня назад мы были в парке, где показывали старые фильмы на открытом воздухе, – начал разговор Кира.

–Приятно, что в моей жизни появился человек, чьи взгляды на фильмы близки к моим, – подтвердила Нинель.

–Какой же фильм там был? – Я снова мямлю.

–Манхэттен, – сказала она, – довольно мерзкий. Однако, в нём есть шарм чёрно-белой эпохи. Такие фильмы лишь убеждают современного человека, что наши сегодняшние проблемы были актуальны ещё тридцать лет назад и также не нашли своего разрешения.

Нужно ли говорить, что я не смотрел его, и вообще ничего не понимал в фильмах?

«Оно» -последний фильм, который я смотрел краем глаза во время выкуривания травы с Андреем. Это было полгода назад. Кстати, через неделю Андрея призвали служить Родине.

Мы зашли в кофейню после длительного молчания. Причём лишь моего. Кира с Нинель, видимо, имеют много общих тем. Где же всё это время прятал свою интеллектуальность мой друг? Сохранял её для этой встречи?

–Мне нужно работать, поэтому я пойду, – сказала Нинель и ушла принимать заказы, а мы с Кирой прошли за столик у окна с видом на мостовую.

–С каких пор ты ходишь на съезды любителей чёрно-белого кино?

–Иногда полезно разбавить обыденность чем-то новым. Это развивает твою личность. Мы это уже обсуждали, так больше жить нельзя. Не жизнь какая-то, а самоуничтожение. Уже не помню в какой момент за последние семь лет я планировал что-то кроме прихода вечером в притон или получения закладки на детской площадке, расчёта зарплаты, чтобы хватило и на сигареты, на алкоголь, и ещё на что-то посильнее. Всё чем был занят мой мозг – побегом от самого себя. Я устал бежать, Лава. Слишком много уже потерял. Когда я увидел Олю, то осознал, что отсюда есть выход и можно всё изменить. У неё же получилось.

–Ты не знаешь, что скрывается за этой весёлой картинкой новой Оли. Может, в перерывах между прогулками с этим бородачом она закидывается по полной, отрываясь за месяц, день, неделю. Или они вместе, хер их знает, что у них внутри. Возможно, это лишь их общая игра в счастье.

–Мы виделись и говорили друг с другом. Я написал ей и попросил о встречи.

После этих слов я подавился водой, которой решил эти самые слова и запить. Помню Киру, когда я с ним только познакомился. Мне было семнадцать. Я только попал по знакомству в эту компанию и был абсолютным новичком и незнакомцем, которого никто не принимал. Кира – был тем, кто я сейчас для окружения Влада, то есть близкий друг предводителя. Когда меня первый раз привели в притон, то я впервые в жизни попробовал ЛСД. Ну, и меня затащило. Галлюцинации были не такими острыми. Меня просто страшно выворачивало наружу, кружилась голова, не слушались руки и ноги и контрастно бросало то в жар, то в холод. Я валялся на остановке рядом с притоном и ждал чуда. Ко мне подошёл Кира и сел на лавочку, рядом с которой я и валялся. Помню асфальт покрывал тонкий затерявшийся в зиме лёд конца марта. Кира гордо достал самокрутку из кармана джинсовой куртки и царственно закурил, а потом поставил на меня ногу. «Хреновый сегодня был день. Но думаю, не хуже твоего. У девушки положительный тест на беременность. Точнее уже десятый положительный. Не рассчитывал зачать ребёнка в раздевалке ТЦ. Влад решил посмеяться и проткнул пачку моих презервативов. Каждый гандон мог стать роковым. Как же он сука смеялся, когда Оля ревела после этой новости. Она против аборта, считает это убийством. Разве может зародыш чувствовать приближение смерти? Конечно, в женском воображение все мелкие проблемы раздуваются до глобальных. А ты сиди, думай, как же их решить не во вред себе и ей».

В этот момент у меня потекла слюна. Кира подтолкнул меня ногой, и меня вырвало, а он продолжал говорить: «Какой я отец? Мне двадцать два года и у меня нет образования. Единственное моё умение – распространять. Братан, не начинай эту мерзкую жизнь. Конечно, иногда она забавная и даже местами приятная, но такая заманчивая, что ты в ней забываешься и теряешь самого себя. Что может быть хуже потери личности и юности? Тебе же нет даже восемнадцати. Выглядишь как восьмиклассник. Одеваешься ужасно, тебе так ни одна тёлка не даст снять с себя штаны. Никакой харизмы. Валяешься тут в слюнях, в марте в пору обманчивой теплоты, в надежде, что писюн не отвалится. Братан, так же нельзя. Завтра суббота? Или понедельник? Короче в любом случае тебе надо скоро в школу, поэтому вставай, я отвезу тебя домой. Хотя тебя, наверное, в таком состояние домой лучше не надо.» Он встал с лавочки и стал пытаться взять меня полуживого на руки, чтобы дотащить до машины.

Если моя память меня не обманывает, то Кира был обдолбан в край, просто умело скрывал это. Чудом я оказался в его машине, но, когда меня стало отпускать, затащило его и он уснул на светофоре, положив голову на руль. Немного придя в себя, (нам повезло, что в три часа ночи в таких районах почти нет машин) я спихнул Киру на задние сиденья, а сам сел за руль. Я съехал в ближайший двор и заснул. Так и началась эта великая дружба. До прихода в притон Шони я не употреблял больше ничего, даже не пил и не курил. Такой осадок оставила эта ночь. Кира немного подействовал на меня тогда своими словами, хоть я был и не в себе.

–Нахрена, чувак? – хотелось вскочить со стула, но я владел собой.

–Я нуждаюсь в ней. Мы мило поговорили без намёков, как близкие люди, потерявшие связь на какое-то время. Она сказала, что не употребляет ничего уже год. С самого расставания не пьёт и не курит, что это малыш изменил её. Просто Оля в тот момент уже менялась в лучшую сторону, а я всё отставал и не хотел принимать реальность. Мы поэтому и расстались, но сейчас я прохожу тот жизненный этап, что был у неё тогда. Мне необходимо было узнать что-то об этом, спросить совета и убедиться, что всё хорошо, и моя жизнь не рушится.

–Убедился? Теперь всё отлично? – Агрессивно воскликнул я.

–Лава, что ты начинаешь. Тебе не нравится то, что я хочу измениться?

–Боюсь, что я тебя потеряю. Ведь пока не готов что-то менять. Я подумаю попозже. Года через два радикально, а пока буду наслаждаться жизнью, молодостью. Мне ещё двадцать. К чему эта серьёзность. Вспомни себя в мои годы. Ты был ещё хуже. Групповой секс на видео, сбитые под марихуаной пешеходы, потерянность во времени, выбитые стёкла квартир. В конце концов, ты нассал в городской библиотеке на книги. Да что только не случалось с тобой. Ты даже ходил по центру утром голый, так как проснулся под мостом и понятия не имел, где твои вещи.

–Говори тише, – прошептал Кира. -Ты пока не понимаешь последствия этого образа жизни. Я очень много заплатил за него. Однако, это того не стоило. Однажды ты проиграешь сам себе в своей же игре. Как это было со мной. Каждый раз цена всё выше, а игра принимает смертельный характер.

–Ты типа делаешь вид, что это не ты. Но нет, брат, это всецело ты и лучше тебе не стать. Однажды тебе захочется снова вернуться и повторить. Нельзя уйти от этого вовсе. Человеческий мозг не принимает слова «навсегда». Не сумеешь обмануть себя.

–Как раз-таки в той жизни я себя и обманывал. Сейчас же я честен с собой так, как никогда не был.

–Ты говоришь об этом, словно прошло много времени, но прошло лишь пять дней с твоего последнего раза. Где ты вообще был этой ночью?

–Во -первых, в отличии от тебя я был ночью дома, я встал в пять утра и ушёл на пробежку с Нинель. Во-вторых, заткнись. Не смей больше говорить это.

–Каблук тебя прижал. Ты познакомился с ней раньше, чем неделю назад, ведь так?

–Да. Уже полгода прошло, а ты и не заметил, что я уже не употребляю пять месяцев и веду иной образ жизни. Оставил лишь сигареты.

–Когда ты меня звал играть в майнкрафт, ты имел в виду майнкрафт?

–К сожалению, именно так.

–Но на мой день рождения ты был странным, как обычно.

–Меня там вообще не было, – Кира выкрикнул.

–В смысле не было? Ты же просил зажигалку и привёз меня домой, попросил Тоню со мной посидеть, а потом пришёл и сказал, что купил зажигалку, – я ухватился за голову.

–Лава, меня там не было. С тобой был Влад и Шони. Тоня с ним тебя привезла. Шони была в таком же состояние, что и ты. Вас вместе вытаскивали из этого туалета. Чего вы там накидались, никто так и не понял. Я просто попросил Тоню с тобой посидеть, а про жгучую боль в сердце мне рассказали, вот я и решил постебаться.

–Нихрена себе. Ты же гонишь, да? – Сердце стало биться чаще.

–Кажется, у тебя реальные проблемы. Я очень обеспокоен.

Не дослушав Киру, я встал из-за стола и покинул кофейню. Выкурив две пачки сигарет, прошёл километров двадцать. Впервые ко мне пришло осознание того, что у меня начались реальные проблемы. Я нихрена не замечаю вокруг себя. Да даже дело не в этом. У меня начались глюки настолько реальные, что я до сих пор убеждён, что Кира мне соврал, чтобы меня запугать. Если это не так, то получается я стал наркоманом?

Статьи в Интернете утверждают, что от наркоты такого не должно происходить. Блин, я же ещё принимал антидепрессанты. Там явно что-то ещё было. Какой же я дебил.

Я попросил Влада приехать за мной раньше, чем было нужно. Немного побаивался встретить Киру у подъезда, но всё обошлось. От злости я выкинул телефон в мусорный бак рядом с домом. Мне показалось, что это может помочь.

По Владу было видно, что он только встал. За ухом у него была сигарета. На задних сиденьях гремели пустые бутылки. В машине пахло несвежим пивом. Под моими ногами валялись использованные гандоны. Мне стало противно от мысли, что на сиденье, где я сижу сейчас, в Шони проникал этот мерзкий тип. Главное, чтобы он не умел читать мысли. Иначе мне скоро не жить.

–Братан, мне конец, – с лирической ноты начал Влад и поехал в сторону притона. – Случилось неисправимое. Как только приедем я сразу расскажу, а пока сиди и не раздражай меня своим присутствием.

В прошлый раз серьёзный разговор с Владом был о том, что наш друг Никита – гомосексуалист и дрочит на гей-порно. Это было полтора года назад где-то. Влад так болезненно переживал это, что серьёзный разговор между нами был даже несколько раз. И каждый раз он не осознавал, как такой крутой пацан может давать какому-то мужику в жопу. Я не поддерживаю гомофобию Влада, но и не поддерживаю ЛГБТ. Мне ближе нейтральность. Пока они меня не трогают – всё ок. Я не потерплю пропаганду этого всего.

Притон пустовал. Сейчас даже не ночь для начала нового дня. Мы прошли в кабинет, Влад закрыл его ключом и достал Бруклади Порт Шарлотт из собственного мини бара (виски на все случаи жизни).

–Во-первых, Кира отомстил мне за события трёхлетней давности. Во-вторых, он всё очень хорошо продумал. В-третьих, это не будет прощено и забыто. – Он говорил и разливал в рюмки виски, буквально не замечая краёв.

–Что Кира сделал?

–Сначала давай выпьем, – мы выпили, и он продолжил.-Месяц назад он отвозил меня домой к Шони. Я был обдолбан до конца. Ничего не понимал. Давно так не было. Не помню, как он там оказался вообще. Может, я ему позвонил. Хотя это было бы странно, ведь Кира сказал, что завязал и больше не хочет иметь со мной каких-либо дел. У меня в бардачке валяются гандоны, которые я использую лишь с левыми тёлками. Шони принимает противозачаточные. Кира это знал прекрасно, как никак бывшие лучшие друзья. Короче хер покороче, он их проткнул. Тони беременна. Я уверен, что от меня. От аборта она отказывается и упирается в то, что уже перестроила свою жизнь под материнство. Она говорит, что расскажет Шони. А я не хочу её терять и становится мужем сраной феминистки с миллионным количеством половых партнёров. Ещё она мечтает уехать в Германию, чтобы участвовать в парадах гомиков. И это недоразумение станет матерью моего ребёнка. Да в ней столько ДНК разных мужиков, что я даже не удивлюсь если ребёнок родится чёрным.

–Это недоказанная вещь. Звучит как бред, я про ДНК, которое остаётся в женщине после секса с мужчиной. Херня же.

–Какая разница. Я не хочу быть отцом ребёнка, воспитанного шлюхой с отъехавшей крышей. Тем более не намерен терять Шони. Если она узнает, что измены – постоянство моей жизни, то я её потеряю. Она дохера удобная. И любой косяк выкурит со мной, если я ей скажу. Всё сделает. Нельзя упускать тёлку, которая тебя любит. Ей можно пользоваться как угодно, давая взамен немного и получая намного больше.

Конечно, было противно это слышать, но другого выхода у меня не было. Я знал многих людей, но Влад худший из всех. Ему бы подошла цитата под фотку: «Я хуже всех кого ты знаешь». Чистая правда. Он даже не старается. Просто вырос таким ушлёпком.

–Тони не заткнёшь. Своенравная. Может, она уже рассказала, – сказал я после ещё двух рюмок.

–Я дал ей столько денег, что она может купить весь магазин косметики. На время это её заткнёт, но не могу же я тратить столько бабок на постоянке. Эта беременность – удача для такой как она. Не упустит же свой шанс. Даже подумывал заплатить денег, чтобы её избили у притона или у дома, а там и выкидыш не за горами. Однако, немой это её не сделает. Самое обидное, что дохера у неё пруфов насчёт моих измен. Убивать не хочется как-то. Может, однажды Тоня будет полезна этому миру.

–Сколько она требует за аборт? – Мы уже курили траву.

–У меня столько нет. На меньшее не согласна, не дура же.

Дальше пьяный бред двух дураков. Короче, ничего мы не решили. Единственное, что ясно точно – теперь я должен сдавать Киру, чтобы Влад сделал свой ход, но теперь это будет серьёзнее. Предательство брата не прощается. Даже если ты бывший браток. О чём только думал Кира? Конечно, шутки Влада тупые, но ничего с ним не сделаешь. Просто надо забивать и жить дальше, а не влезать в ненужный проблемы. Подумаешь, проткнул тебе гандоны, зачем надо было поступать также? Будь умнее- прости.

К трём ночи я уже протрезвел и пришёл домой. Кира сладко спал на кровати. Я прошёл на кухню, так как спать не было желания. Без света там сидела Нинель и смотрела в окно на ночной город. Сказать, что я удивился – ничего не сказать. У неё почему-то были светлые волосы, которые в темноте светились. Наверное, парик. Белая тушь и белые стрелки. Странная девушка, но её энергетика притягивает.

–Ой, прости. Кира сказал, что ты не придёшь, и разрешил остаться. Если хочешь, я могу уйти.

–Да мне особо неважно, – алкоголь ещё в крови, я смелее в разговорах с ней.-Просто немного странно, скажем так.

–Согласна, – она встала со стула и подошла ко мне. – Может, хочешь чай? Я могу налить.

–Ты знаешь об этой квартире больше меня, даже несмотря на то, что я её собственник.

–Тебе лишь кажется, – Нинель отошла вскипятить воду и отсыпать листья чая в привезённый из Китая моей матерью заварочный чайник. – Ты не подумай. Мы с Кирой не пара. Как-то получилось, что я оказалась ему необходима, и мы встретились.

–Для чего же ты ему так нужна?

–Научить его жить по-другому. Мне девятнадцать, поэтому я не уверена, что получится. Его опыт богаче моего. Однако, Кира уверен, что я – счастливый человек и могу этим заразить, как когда-то его заразили несчастьем.

–Почему ты тогда здесь, раз вы не пара. Секс по дружбе?

–Нет, – она села на стул, я сел на пол рядом с ней и ухватился руками за его ножки. – Кире нужна поддержка и друг рядом. Прости, возможно, я могу задеть тебя, но вы с ним давно никто друг другу. Случайно стала свидетелем вашего разговора в кофейне утром и поняла, что надежды Киры насчёт тебя рухнули. Сложно потерять всё, тем более самого себя. Он так старательно пытался забыть кто он такой, что, действительно, забыл. Сейчас ему нужно вспомнить. Порой это больно, поэтому ему кто-то нужен. Тебе наплевать на него. Ты даже не заметил, что его прежнего больше нет, а новый он ещё не появился. Не веришь, что можно уйти далеко от этой туманной жизни, а это зря.

–Ты не знаешь какого это.

–Ты абсолютно прав. Я знаю какого жить иначе, а этого будет достаточно, чтобы показать другой путь Кире. Он сможет. Не буду говорить, как ты живёшь сейчас. Кому-то хорошо так, кому-то плохо. Кире плохо, поэтому перед ним появилась другая дорога, на ней он встретил меня и потерял тебя и других друзей. Он тебя зовёт за собой, потому что видит в тебе сообщника. Подумай над этим, – она встала и пошла заваривать чай.

Всё это время, что чай готовился, мы молчали. Я задумался над её словами. Как же далеко зашло моё веселье: я собираюсь сдавать лучшего друга бандиту, в котором вижу лишь товар и деньги. Ведь и правда ничего кроме притона и веселья в своей жизни не замечаю. Я даже не могу встретиться с матерью поговорить. Не заметил трезвости друга в тот день в мае, когда он рассказал про волонтёрство.

– Ты много не думай, – Нинель отвлекла меня от мыслей, – а то додумаешься до верёвки с мылом. У моего брата так и было.

–Он был наркоман, а ты не смогла его спасти, поэтому теперь вытаскиваешь из дерьма каждого наркошу?

Она усмехнулась, даже немного засмеялась, а потом сделала глоток.

–У него было биполярное аффективное расстройство. В один из приступов мании он нанёс себе двадцать ножевых несовместимых с жизнью.

–Прости, – я опустил глаза в пол.

–Это нормально кого-то терять. Ненормально считать себя самым несчастным из-за этого и мериться болью в сердце с другими. Все зависит от нашей оценки. Можно убиваться, страдать и пытаться запить тоску. Можно принять это, как должное, и жить дальше. Зачем перечёркивать себе все шансы получать кайф от жизни из-за постоянных якобы ударов судьбы? Погрустить денёк другой можно. Человеку свойственно страдать, его эмоциональному фону это нужно и необходимо оправдать ожидания окружения. Однако, потом это уже глупо и бессмысленно. Это равносильно саморазрушению.

–Намёк на то, что я слабак?

–Нет. Ты что? У каждого свой взгляд и своя способность преодолевать трудности. Может, если бы не наркотики и алкоголь, ты бы совершил суицид.

–Я не прячусь от какого-то горя. Лишь веселюсь.

–Хорошо, не стану спорить, – Нинель поднялась со стула. – Я пойду домой.

–Так поздно, может тебя проводить?

–Сама дойду. Без тебя мне будет безопаснее.

Она ушла и забрала с собой моё минутное здравомыслие. Нель не оказала на меня такого сильного влияния, как прежде. Может алкоголь заглушает силы вибраций светлого человека, а может первое впечатление покинуло меня, ничего после себя не оставив. Я выпил таблетку снотворного и погрузился в глубокий сон.