Читать книгу Пробуждение Тьмы - Риган Хэйс - Страница 6

Регина сидела в кабинете Керидвены, в самой высокой башне замка Кайллех-Хилл. Перед ней в большом кресле восседала глава ковена, барабаня пальцем по широкому дубовому столу. Комната была залита ярким солнечным светом, пробивавшимся сквозь пасмурное небо. Стоял полдень, и Регина изо всех сил сдерживала приступ зевоты, жалея, что не сумела как следует выспаться. Казалось, прошло не более часа с момента, как она прикрыла веки, а в комнату уже ворвалась вихрем рыжая соседка и повела ее на встречу с Керидвеной.

Перед Региной стояла дымящаяся чашка травяного настоя, в аромате которого девушка уловила нотки ромашки и чабреца. Ей хотелось смочить горло, но пальцы рук упрямо сцепились в замок и побаивались к чему-либо притрагиваться.

– Итак, давай познакомимся как положено, – сказала наконец Керидвена. Лицо ее излучало спокойствие, глаза глядели по-доброму, но Регину ей было не обмануть – слишком свежи воспоминания о разлуке с матерью. – Я Керидвена О’Каллахан, глава ирландского ковена ведьм. Место, где ты находишься, – наше убежище, оплот множества ведьм, что обрели здесь дом и нашли свое предназначение. Теперь ты – одна из нас.

Регина все-таки решилась и протянула руку к настою – жажда была слишком сильна. Пальцы почувствовали приятное тепло, обняв фарфоровую чашку.

– Ну, меня вы уже знаете, – сухо ответила Регина и сделала глоток. Терпкая жидкость согрела ее внутренности и оставила на кончике языка знакомый с детства привкус.

Керидвена кивнула и продолжила:

– Гвендолин провела с нами много лет и многому успела научиться. Тебе предстоит постичь то же мастерство. Если будешь внимать законам ковена, станешь могущественной ведьмой.

Стать ведьмой для Регины было равносильно полету в космос без скафандра – казалось таким же невозможным. А потому она предпочла молча слушать главу ковена и цедить успокаивающий настой.

– Понимаю, суть ведьмовства пока не ясна тебе и видится чуждой, – рассудительно изрекла Керидвена. – Ты росла среди обычных людей и знаешь, что человеческая культура возвела фигуру ведьмы до статуса прислужницы Сатаны; наделила ее злыми помыслами, сваливая тем самым собственные грехи и беды на чужие плечи. Но в действительности образ ведьмы сильно отличается: мы не совокупляемся с Дьяволом, не приносим в жертву детей и других живых существ. Мы живем в гармонии с природой, духами и тем, что даровала нам жизнь. Наш колдовской мир имеет дуальный характер, поэтому главная задача ведьм издревле заключалась в соблюдении баланса между Светом и Тьмой. Между ними ведьма лишь посредник.

Сказанное главой ковена звучало вполне разумно и безобидно. Если все так, за что тогда наказали ее мать?

– Почему тогда мама не хотела, чтобы я пошла с вами?

Керидвена ответила не сразу. Она поднялась из-за стола и встала у окна, вглядываясь в его цветные узоры.

– Как я уже говорила, твоя мать совершила ошибку, – тихо сказала она. – Многим для счастья и гармонии достаточно тех благ, что он имеет, другим же необходимо счастье иного сорта. Но все оказалось совсем не таким, как ей мечталось… Однако пусть ты и ее крови, вовсе не обязательно идти по материнским стопам. Все в твоих руках, Регина. В нашем мире тебя может ждать гораздо большее, но откроется оно не сразу.

Как она может идти по ее стопам, если даже не знает, в чем та провинилась? Регину раздражало упрямое нежелание ведьмы дойти до сути и рассказать ей всю правду о Гвендолин. Девушка уже понимала, что истину будет собирать по крупицам.

– Что, если я откажусь? – дерзко спросила Регина. – Не захочу стать частью ковена?

На этих словах Керидвена серьезно посмотрела на Регину, и ей стало не по себе. Она отставила наполовину опустошенную чашку и ждала ответа ведьмы.

– Ты уже дала нам свое согласие, – отчеканила Керидвена, сверкнув глазами. – Ты отдала себя ковену взамен матери и впредь будь добра исполнять его волю. Ты можешь выбирать лишь степень своего величия – познать могущество и взрастить в себе колдовскую силу или быть в скромном услужении ковена, принося маломальскую пользу. Кроме того, не забывай о матери – ее благополучие зависит от твоей покладистости. Я и так сильно рискую, оставив Трибунал в неведении о местонахождении Гвендолин. Вы обе должны быть благодарны мне, что я пощадила ее.

Плечи Регины понуро сникли. Девушка прямо-таки услышала, как звякнули защелкивающиеся на руках невидимые кандалы. И разве могла она испытывать благодарность, если особого выбора у нее в тот момент не было? Какая любящая дочь поведет свою мать на плаху?

– Мне жаль, Регина, что приходится прибегать к таким угрозам, мне самой это неприятно. Но у меня нет иного выхода, по крайней мере, до тех пор, пока ты не прочувствуешь свою принадлежность к колдовской культуре и не осознаешь себя частью общего целого.

Регине слабо верилось в искренность слов ведьмы. Когда она пригрозила ей смертью матери, в глазах ее не читалось ни толики сожаления. Керидвена выждала пару минут, дав возможность Регине свыкнуться со своим положением, и продолжила рассказ:

– Наверное, стоит начать издалека и устроить небольшой экскурс в историю ведьмовства. Еще в начале семнадцатого века люди и члены магического сообщества подписали договор о регламентировании колдовской деятельности ведьм и колдунов, где вышеуказанные обязались также организовывать поимку нарушителей договора и тех, кто подрывает честную репутацию других. Ведьмами был создан Трибунал – Высший Суд Трех Ведьм, которые судят провинившихся братьев и сестер по сей день.

Все колдовские сообщества было велено поделить на ковены и кланы, где каждый носитель магической силы мог бы обучиться мастерству; где объяснялось бы, почему нельзя использовать силы по злому умыслу. Обрести силу извне и обучиться магии, конечно, возможно, но гарантий, что соблазны большого мира и его жестокость не воспитают из ведьмы или колдуна настоящего преступника, не существует.

Тем не менее, в столь закрытые общества попадают далеко не все. Тебе повезло, Регина, что ты, пусть и случайно, вступила в магическое общество и получила возможность проявить себя.

От обилия информации у Регины закружилась голова.

– Сколько лет ведьмы обучаются в ковенах?

– Попадая в ковен, ведьма обучается столько лет, сколько ее наставники посчитают нужным. В конце обучения каждая ведьма и каждый колдун отправляются к Верховным Ведьмам и проходят испытание на «чистоту помыслов». Если же испытание пройдено, то испытуемый имеет право отправиться во внешний мир или же остаться в своем клане и служить на его благо.

– А если ведьма не пройдет тест, что тогда? – спросила Регина, затаив дыхание.

Керидвена смолкла и окатила ее ледяным взором.

– Только Трибунал решит судьбу того, кто душой и сердцем не чист.

Регина невольно ощутила на шее липкие щупальца из своего кошмара и крепко призадумалась, так ли она чиста внутри, как ей хочется думать.

– Жизнь ковена подчинена жестким правилам, – продолжила старейшина. – Согласно первому правилу, вступая в ковен, ты отказываешься от жизни среди людей. Попав сюда, ты более не должна ступать на человеческую землю и иметь контакты с людьми.

Это что за новости? У Регины вырвался возглас возмущения:

– Но что плохого в цивилизации? Поход в кино или Старбакс навредит вселенскому балансу?

Керидвена снова уселась за стол, замком сцепила пальцы и пояснила:

– Ты пока не способна этого понять, Регина, но это нормально. Тебе придется привыкнуть, что мы – другие, и нам не место среди остальных людей. Мы существуем там, где концентрация силы очень высока, где природа не осквернена человеком и где можем спокойно заниматься колдовством, никем не порицаемые. Все мы помним темные кровавые времена, когда гонения ведьм были обычным делом и принесли с собой немало смертей. Помимо того, чтобы научиться понимать природу, слышать ее и чувствовать ее нужды, ведьма вынуждена отказаться от остального мирского шума – он лишь мешает. Потому, чтобы соблазна не возникало, Трибунал приказал ограничивать наших воспитанниц от внешнего мира, но никто здесь на это не жалуется, уверяю. Ну, почти никто.

Бровь Керидвены раздраженно дернулась, а губы сжались в тонкую презрительную линию. Интересно, кого она имела в виду?

– Значит… Значит, я больше никогда не выйду к людям? – обреченно спросила Регина. – Даже в магазин или выпить кофе?

Керидвена отрицательно покачала головой.

– Нам это и не нужно – ковен существует автономно: у нас есть одежда, еда, свое хозяйство и даже развлечения, и все это мы производим сами. Не думай, что в свободное от обучения время ты будешь сидеть без дела.

«Это становится похожим на концлагерь», подумалось Регине. Каждое слово ведьмы глубже вгоняло ее в депрессию.

– Все эти правила мы унаследовали от наших предков и следуем им не одно столетие, – пояснила Керидвена, жестом руки пытаясь успокоить огорченную Регину. – Понимаю, это кажется тебе диким после стольких лет, прожитых в развитом, цивилизованном мире. Но в нем нет волшебства. И чтобы ты лучше поняла мои слова, я хочу, чтобы мы немного прогулялись.

Тут Керидвена встала и поманила Регину за собой. Та растерянно поднялась и последовала за ведьмой. Вдвоем они спустились по узкой винтовой лестнице в холл, вышли из замка с противоположной стороны, где перед ними простирался огромный зеленый лес, так далеко, насколько хватало глаз. По узкой тропинке через зеленый луг Керидвена вела девушку вперед, в самую чащу. Регина испуганно озиралась, вспоминая недавние рассказы главы ковена о лесных тварях и злобных фэйри.

– А разве нам не опасно тут находиться? – выдавила она, боязливо ступая по земле.

– Со мной тебе ничего не грозит, – обнадежила Керидвена, раздвигая перед собой длинные ветви, заботливо, осторожно, боясь повредить или сломать тонкие сплетения. Когда они зашли в лес достаточно глубоко, ведьма остановилась и спросила: – Закрой глаза и скажи: что ты чувствуешь здесь?

Регина не понимала, чего именно ведьма от нее хочет, но послушно зажмурилась, отводя все свербящие мысли и чувства на задний план. Поначалу до слуха Регины доносилась лишь голосистая перекличка птиц, шум ветра в листве, да треск древесной коры. И только полностью расслабившись, Регина уловила какие-то тонкие вибрации – то лес вдруг заговорил с ней на особом, доселе неведомом языке. Внутрь проникала неосязаемая энергия. Она наполняла каждую частичку ее тела, обволакивала сознание и словно дурманила чарами призрачных фей, как в детских сказках, что читала ей на ночь мать. Волосы девушки колыхались на волнах прохладного ветра, а между пальцами потрескивало электричество. Тело напиталось природной силой и стало чувствительно ко всему, что происходило вокруг: она слышала, как вдалеке бежал молодой олень; как высоко в кронах деревьев вили свое гнездо малиновки; как росла под ногами трава, пробивая дорогу к свету. Лес этот был волшебным, как в старых кельтских преданиях, и Регина не удивилась бы, увидев между деревьев лесных нимф или встретив маленький народец, шныряющий средь камней. Девушка вдохнула полной грудью и распахнула глаза.

– Знаю, ты почувствовала, – кивнула Керидвена и улыбнулась ей. – Сила, что пока дремлет в тебе, откликается на зов чащи.

Регина даже не нашла слов, чтобы описать свои ощущения, – так они были необычны и волнующи. На минуту они затмили горечь обиды и разочарования, а на душе, хотя бы ненадолго, просветлело.

– Великий Дух живет во всем, – Керидвена обвела рукой лес. – В древних камнях, что видели еще королей; в шумящих ледяных водах; в деревьях, что перешептываются, когда мы не видим. Он живет и в пении птиц на заре и в стрекоте цикад в сумерках. И мы обязаны чтить его, оберегать, как самое ценное, что было принесено нам в дар. Это второе правило.

Регина никогда не задумывалась о значении природы, но отлично помнила, как трепетно к ней относилась мать, с любовью взращивая цветы в саду, собирая осенью урожай, молясь духу Кернунносу4 перед сном, как божеству, в существование которого действительно верила.

– Помни, – продолжила Керидвена, подходя ближе к девушке. – Ведьма может делать, что пожелает, но каждый ее поступок подчинен третьему правилу: не навреди. Все то плохое, что может совершить ведьма, после обязательно вернется ей троекратно.

Регина согласно кивнула, принимая переданные ей заветы. Но один вопрос, давно беспокоивший девушку, против воли вырвался наружу:

– Именно это правило нарушила моя мать?

На мгновение Керидвена смолкла, а потом отвела взгляд. Регина почувствовала, что своим вопросом расстроила ее, и поняла, что ответа снова не получит.

– Нам пора возвращаться в замок, – коротко изрекла Керидвена и, откинув ладонью копну кудрявых волос за спину, направилась прочь из леса.

Регина угрюмо посмотрела ей вслед и пошла за ведьмой, хотя покидать волшебный лес теперь не хотелось. Тайна прошлого матери не давала девушке покоя. Что же так упрямо скрывает Керидвена?

***

Как бы симпатично ни обрисовала Керидвена новую жизнь Регины, непривычная обстановка давила на нее своей серой холодностью. Все в ней сжималось в комок при одной только мысли о доме, теплой постели и улыбке матери. Раздражение, возникшее после разговора с Керидвеной, сверлило Регину изнутри. Не хотят рассказывать о Гвендолин? Отлично, тогда придется заставить их силой и выразить свой протест.

С самого возвращения в комнату Регина отказывалась выходить куда-то кроме уборной, еды не принимала. Каждое последующее утро, когда она оставалась бревном лежать в постели, Кэссиди учтиво приносила ей поднос с завтраком, но всякий раз девушка оставляла еду стыть на столе. Не сказать, что это было легко: желудок сворачивался в трубочку и издавал пугающие звуки, буквально кричал об изнуряющем чувстве голода, но девушка изо всех сил старалась ему не внимать.

– Ну, хотя бы воды попей, не дури, – шипела на нее соседка, оставляя стакан воды на прикроватной тумбочке, и лишь по ночам Регина украдкой осушала его.

Так продолжалось три дня. Регина боялась посмотреть на себя в зеркало, да и сил к нему подойти не было – настолько она извела себя голодовкой. Однако ни разу за все три забастовочных дня глава ковена ее не навестила. Что ж, игра будет продолжаться, пока та не явится к ней. Или пока Регина не испустит дух.

На четвертое утро Кэссиди пришла к ней, по обыкновению притащив серебряный поднос с завтраком и питьем. На сей раз рыжая девушка раздраженно брякнула подносом об стол, чуть не разбив стеклянный графин с прохладным морсом, нависла над лежавшей Региной и рявкнула:

– Так, мне надоело таскать для тебя персональные завтраки, обеды и ужины, Регина, я твоей личной официанткой не нанималась! Прекрати страдать ерундой и поешь уже, наконец.

Кэссиди тяжело дышала, стоя над девушкой, впилась в нее глазами – Регина чувствовала ее тяжелый взгляд даже сквозь одеяло. Не дожидаясь, пока постель воспламенится от праведного гнева соседки, Регина медленно скинула с себя одеяло и села, опершись о спинку кровати.

– Я и кусочка в рот не возьму, пока кто-нибудь не расскажет мне о матери.

Кэссиди провела ладонью по лбу, устало вздохнула и плюхнулась рядом с Региной.

– Тогда ты уморишь себя голодом, потому что никто не расскажет правды, – огорчила ее Кэссиди. – Ну же, хватит истязать себя, это делу не поможет.

– А что поможет? – спросила Регина бесцветным голосом. Живот крутило от колик, во рту пересохло, отчего язык ворочался с трудом.

Кэссиди помедлила немного, а затем тихо сказала:

– Боюсь, настоящую правду знает только твоя мать, Регина, но даже ее уста теперь закрыты.

Регина повернула к соседке голову и с мольбой проговорила:

– Я хочу увидеть ее.

Кэссиди уставилась на девушку в растерянности.

– Но она ведь тебя и не вспомнит! Что тебе даст эта встреча, кроме боли?

– Я хочу убедиться.

Девушка упрямо свела брови вместе и недоверчиво прищурила зеленые глаза.

– И с чего бы мне помогать тебе, «Ведьма из Блэр»?

Регина шустро уцепилась за свое новое прозвище и прокрутила в голове интересную мысль, которая могла спасти ее положение.

– С того, что ты, как видно, частенько туда наведываешься, несмотря на запрет, – парировала Регина, довольствуясь тем, что мозг за три голодных дня не успел вконец иссохнуть. – Чего тебе стоит еще разок забросить меня туда?

Кэссиди тяжело выдохнула и прикрыла веки. Твердое и уверенное туше! Десять очков зачисляются на счет Регины Дарквуд.

– Хорошо, будь по-твоему. Я помогу тебе вырваться.

Регина распахнула глаза и оживилась, несмотря на трехдневную жесткую диету. Она вглядывалась в лицо соседки, пытаясь отыскать следы лжи или издевки, но не обнаружила их.

– Правда? Как ты это провернешь?

– Это уже мои проблемы, – отмахнулась от нее Кэссиди как от мухи. – Но у меня одно условие.

Регине даже не пришлось ломать голову в догадках, чтобы угадать, чего та от нее хочет.

– Ты должна поесть!

***

Тем же вечером Кэссиди тайком вывела Регину за пределы Кайллех-Хилла. Удостоверившись, что все ведьмы разбрелись по своим комнатам, и никто не застигнет двух беглянок врасплох, рыжая соседка провела Регину за ворота. Вдвоем они, укрытые покрывалом колдовского тумана, нырнули в чащу. Регина пришла к выводу, что запрет посещать лес никого особенно не останавливал, и без опаски следовала за соседкой. Когда Кэссиди плавно провела кистями рук по воздуху, перед Региной показалась знакомая прозрачная завеса.

– Насколько часто ты так путешествуешь? – с поддевкой поинтересовалась Регина.

– Не твоего ума дело, – огрызнулась рыжая, но от девушки не укрылась легкая тень усмешки на ее розовых губах. Ее определенно радовало, что она обрела сообщницу в своих темных делишках. Кэссиди подвела ее к порталу и сказала напутственно: – Ну что ж, прыгай, дорогуша. Но особо ни на что не надейся – Керидвена найдет тебя еще до того, как пробьет полночь, а от матери ты ничего не вытянешь – чары старейшины крепки.

Регина и слушать ничего не хотела, пока не удостоверится лично. Она с благодарностью взглянула на Кэссиди, но та только пожала плечами, шагнула в кусты и вскоре исчезла. Регина собралась с духом и ступила в портал.

***

Завеса переместила ее в лесополосу, через которую ведьмы уводили Регину в свои отчужденные края. Вокруг заметно стемнело, сверчки завели свои трели, а птицы, напротив, смолкли, засыпая на голых ветках. Регина не стала терять ни минуты, памятуя о том, что Керидвене не понадобится много времени на ее поиски, и стремглав помчалась по направлению к Бэйквеллу.

Голодовка все же сказалась на здоровье Регины и уже через десять минут она безбожно задыхалась, но не сбавляла темпа. Еще не хватало зря подставить соседку и вернуться в замок, так ничего и не добившись! Черпая злость из своего нутра, девушка прибавила ходу и вскоре выбралась из леса в город.

Когда перед ней показался дом, успевший за полгода стать родным, сердце Регины екнуло. Она все время кочевала из города в город, говорила, что ни одно место не было ее настоящим пристанищем, но сейчас, завидев окна с болотного цвета ставнями и маленький, дремлющий осенью сад, она осознала, что домом автоматически становилось любое место, где была мама. Регина решительно шагнула вперед.

На первом этаже горел теплый свет. Подойдя к окнам, Регина увидела на кухне женскую фигуру, знакомую до боли в груди. Гвендолин что-то стряпала на огне и легонько улыбалась, о чем-то задумавшись. Волосы ее привычным образом собраны на затылке, в ушах висели сережки-капельки, а поверх домашнего платья повязан хлопковый передник с ручной вышивкой. Ничто не изменилось за эти дни, мама выглядела по-прежнему и даже… счастливее. Спокойнее. Регина содрогнулась от мысли, которая расколола ее надвое.

«Ей без тебя лучше»

Увидев, как мама не трясется от страха, не раскачивается в трансе и не бежит наверх собирать чемоданы, а пребывает в гармонии с собой, Регина с болью осознала, что больше Гвендолин и незачем убегать, некого защищать. И нечего бояться.

На глазах Регины выступили жгучие слезы. Она машинально отошла от окна, не желая себя обнаружить. Замерла в отдалении, не в силах отвести замутненных глаз от фигуры Гвендолин, но голос, внезапно раздавшийся за спиной, заставил ее обернуться:

– Не стоит ее трогать, Регина.

К ее удивлению, Керидвена не явилась за ней. Перед девушкой стояла Эдана в платье винного оттенка и сочувственно улыбалась. Увидев слезы, стоявшие в глазах девушки, ведьма подошла ближе и приобняла Регину за плечи.

– Думаю, ты и сама видишь: счастлив тот, кто живет в неведении. Не нужно врываться в дом и взывать к ее памяти – она испугается и вызовет полицию, ведь ты для нее не более чем незнакомый человек с улицы.

Это прозвучало жестоко, но правдиво. Слишком правдиво.

– Я так надеялась… Думала, ей плохо без меня. Думала, она увидит меня и вспомнит, расскажет, что случилось в прошлом и я, возможно, чем-то смогу ей помочь.

Регину и саму коробило от того, насколько наивно звучали ее слова. Теперь она видела это отчетливее.

– Ох, Регина, – вздохнула Эдана, крепче обнимая девушку. – Ты поможешь ей, если оставишь в покое. Отпусти ее, как и все свое прошлое.

Регина подавила желание разрыдаться и проглотила тугой комок в горле. С неохотой она признала, что Эдана права: теперь все, что ей оставалось – вернуться в мрачный замок и следовать пути ведьмы, как бы ни было больно сейчас уйти.

– Пойдем, – Эдана легонько подтолкнула девушку в сторону леса и взяла за холодную руку. – Пора вернуться в свой новый дом.

И Регина послушно поплелась за ведьмой, защелкивая на сердце замок. Ей хотелось запереть себя изнутри навсегда и ото всех, а ключ забросить в глубокие темные воды, где никто не сумеет его отыскать.

***

Как только они с Эданой прибыли в замок, Керидвена вызвала Регину на ковер. Уже ничего не боясь, девушка безвольно поплелась в башню. Отворила тяжелую дверь, прошла внутрь и села за стол напротив главы ковена. Та восседала с непроницаемым лицом и смотрела сквозь нее. Регине было все равно. Пусть говорит, что хочет, своего ведьма уже добилась. Она сломила ее дух, забрала единственное светлое, что в ее жизни было, а больше и терять нечего. Эту битву Регина безнадежно проиграла.

– Кажется, я совсем недавно говорила, что к людям возвращаться строго запрещено? – заговорила ведьма. От голоса ее сквозило холодом.

Регина молчала. Ей начинало казаться, что в башне она будет частым гостем. Керидвена устало вздохнула и потерла пальцами переносицу.

– Как же ты не поймешь – мы не враги тебе, – продолжила она. – Но поступая наперекор заветам ковена, ты настраиваешь нас против себя.

– Мне нужно было… попрощаться, – соврала Регина, но сказав это вслух, осознала, что отчасти так оно и было. – По-человечески.

Керидвена недоверчиво сузила глаза и продолжила:

– Я понимаю, чего ты добиваешься, Регина.

– Неужели моя забастовка не прошла даром?

– Если продолжишь мне язвить, то отправишься жить в подвал, – строгим тоном отчеканила ведьма. – Там сыро, водятся крысы и наверняка обитают неупокоенные души казненных ведьм – вполне достойная компания для дерзкой девчонки!

Регина поняла, что перегнула палку, и замолкла. Раз уж ей суждено провести здесь остаток жизни, придется много слушать и мучительно подстраиваться под угнетающие правила. Или терпеливо искать в них лазейки.

– Мне хочется, чтобы ты стала лучше матери, возвысилась над темным прошлым и смотрела не назад, а только в завтрашний день. И я очень надеюсь, что ты внемлешь моим словам и пойдешь навстречу, поскольку не хочу жалеть о сделанном выборе, думать, что зря совершила этот обмен. Да, сейчас тебе очень хочется узнать правду о Гвендолин, но ради твоего же блага я ничего не расскажу. Возможно, когда ты станешь чуть старше, когда ты сможешь это правильно понять…

– Мне девятнадцать, а не десять лет, – перебила ее Регина и сложила руки на груди. – Я и сейчас способна все осмыслить.

Керидвена как-то скорбно улыбнулась и покачала головой.

– Многие так думают, Регина. Но они ошибаются. Всему свое время.

Регина хотела было возразить ведьме, как вдруг вспомнила о рыжей соседке, что помогла ей бежать.

– Вы ведь уже знаете, кто мне помог, не правда ли?

Керидвена только рукой отмахнулась и раздраженно притопнула ногой.

– Что с ней будет?

– Да ничего не будет, – фыркнула Керидвена и отвернула от девушки уставшее лицо, явно не желая показывать, сколько хлопот и неприятностей доставляет ей эта особа. – Ее желание тебе помочь было вполне естественным, кроме того – мисс МакКена выкидывает коленца не первый день. Думаю, сам факт, что придется возиться с ведьмой-новичком, уже подобен испытанию для твоей соседки, вот и пусть помучается с пользой для других. А теперь – ступай и ложись спать, с завтрашнего дня начинается твое обучение. Пора занять место своей матери.

Очнулась Айна уже в темнице незнакомого замка, служившего оплотом местного ковена ведьм. На лицо ей капнула вода, просочившаяся с сырого потолка, и пробудила от колдовского дурмана. Девушка вскочила с ледяного каменного пола, лихорадочно осмотрелась: темница была совсем маленькой, сырой, стены обросли плесенью, а запах в ней стоял, как в могиле. Взгляд Айны остановился на деревянной двери с маленьким зарешеченным оконцем в ней. Она тут же бросилась к двери, заколотила в нее, хотела подергать от безнадеги, да ручки у нее по эту сторону не было. Айна вопила и шипела, молотя кулаками в дверь, но никто не откликнулся на ее зов. Тогда Айна отошла на пару шагов и призвала магическую силу, намереваясь вынести дверь из проема. Ничего.

Сердце ведьмы птицей забилось в груди. Почему сила не откликнулась ей? Айна вскинула руки и попытала счастья снова – ничего не произошло.

«Великая мать, они лишили меня сил!» – с горечью подумала Айна и так и рухнула обратно на пол от бессилия. По замерзшим щекам ручьем лились обжигающие слезы, громкие всхлипы ведьмы разорвали тишину темницы.

Вот и все. Вскоре она отправится к своим братьям, бесславно сгинув в этой глупой, несправедливой войне. Мать бы отреклась от нее, будь она жива, прокляла бы ее на веки вечные. Айна недостойна зваться Пендрегар, раз позволила себя изловить. А на рассвете ее ожидает казнь.

С полчаса девушка безутешно рыдала. В отчаянии она металась, как зверь в клетке, стонала, заламывала руки и, в конечном счете, села на холодный пол, обняла колени и уткнулась в грязную ткань платья. Айна понимала, сколь страшны деяния ее семьи в глазах Трибунала, надеяться на помилование было наивно и глупо, и все же… Робкая надежда теплилась внутри, что она сможет оправдаться. Чем Айна заслужила такую участь? Если как следует вдуматься, то разве у нее с братьями был выбор? Будучи детьми Кровавой Морвен, разве могли они пойти против воли могущественной матери? Все они были лишь куклами, которыми Морвен умело управляла, кем пользовалась, чтобы упрочить свое влияние. Дети Морвен должны были получить помилование, они заслуживали снисхождения… Так считала запутавшаяся Айна, сидя в своей сырой темнице и устраивая торги со Смертью.

Внезапно до слуха Айны донесся ветром еле слышный шепот из ниоткуда:

«Айна…»

Девушка встрепенулась и испуганно озиралась по сторонам. Из небольшого зарешеченного проема в стене струился лунный свет, сгоняя сумеречную тьму в углы ее маленького обиталища. Здесь она была в полном одиночестве, вокруг – лишь сырость и плесень, проедавшая камень.

Но шепот повторился.

«Айна Пендрегар…»

На сей раз девушке почудилось, будто шепот доносился с противоположного, самого темного угла, куда не доставало лунное сияние. Тьма клубилась там и будто бы щупальцами расползалась по всей темнице. Сердце ведьмы в страхе забилось, кровь прилила к заплаканному лицу. Что за чертовщина?..

– Кто здесь? – робко пролепетала Айна осипшим от длительного молчания голосом. Она с опаской всматривалась в темный туман, что двигался прямо к ней. Как только черное щупальце достигло ее ног, ведьма в страхе вскочила с пола и закричала:

– Уйди прочь!

Айна затаила дыхание и боялась пошевелиться. Неужто сам Нечистый явился из преисподней по ее душу?.. Она несколько мгновений вглядывалась в темный угол и к собственному ужасу различила в нем светящиеся красные глаза. Поток затхлого воздуха пронесся по темнице и взъерошил ее длинные каштановые волосы.

«Я могу помочь тебе» – услышала Айна шепчущий голос, что говорил с ней из черного угла.

– К-кто ты? – пролепетала Айна, дрожа от потустороннего холода. – Кто говорит со мной?

«Я – твое спасение» – молвил голос, и тут его обладатель вышел из темноты.

К удивлению Айны, перед ней предстал очень высокий и по-своему симпатичный юноша: на вид ему было не больше двадцати пяти, длинные, чуть вьющиеся черные волосы рассыпались по плечам, а одежда его не соответствовала нынешним годам. Он был словно призрак из ранних времен, бледнолицый, с острыми скулами, тонким выразительным носом и пронзительным взглядом серых глаз, которые больше не отсвечивали красным. Айна покорно опустилась перед ним на колени.

– Ты неупокоенный дух, что пришел забрать меня? – спросила Айна, пытаясь собраться с мужеством и принять его ответ без страха. Рассвет уже не за горами, а значит терять ей уже нечего.

Лицо юноши озарилось улыбкой, но улыбкой холодной, безжизненной.

– Нет, я пришел помочь тебе, Айна Пендрегар, – повторил юноша и вдруг присел перед ней на корточки, чтобы заглянуть прямо в глаза. Голос его стал объемнее, отражаясь от стен темницы. – Тебе ведь нужна помощь, не так ли?

Юноша обвел рукой сырой карцер, напоминая, что она в плену и ожидает казни, будто о таком можно забыть. За окном ночная тьма неотвратимо расступалась и светлела, а значит, близился рассвет. Близилась ее погибель. Айна села на пол, снова прислонилась к каменной стене и блеклым голосом изрекла:

– Никто уже не поможет мне, призрак. Мою мать разорвали на куски, братьев казнили. И меня скоро казнят, вслед за ними. Меня ждет Смерть.

Юноша игриво склонил голову на бок, словно не осознавая ужаса ее ситуации.

– Ты хотела бы избежать наказания? – спросил он невинным голосом. Айна уставилась в его стеклянные глаза и с чувством сказала:

– Я не заслужила такого конца!

Юноша согласно закивал.

– Конечно же, не заслужила, – тут он встал, прошелся по темнице и продолжил: – Что, если я помогу тебе сбежать?

Айна лишь повела плечами и недоверчиво фыркнула:

– Как же, поможешь ты. Как я могу сбежать из заколдованной темницы? Да и ты всего-навсего дух, что ты можешь?

Он развернулся к ней лицом и отчеканил:

– Я могу все.

Глаза юноши опасно сверкнули в темноте.

– Понимаю твое смятение, юная Айна, понимаю твое отчаяние. Но уверяю, что смогу быть тебе полезен.

– Что ты можешь мне предложить? – Айна сложила руки на груди и внимательно слушала. Надежды в ней не было, но поговорить хоть с кем-то спустя столько времени в бегах было для нее настоящей отдушиной. Особенно – в преддверии скорой гибели.

– О, я могу подарить тебе Жизнь, – воскликнул юноша и театрально всплеснул руками. – Жизнь долгую и достойную последней из рода Пендрегар. Но, видишь ли…

Айна подавила вздох разочарования. Конечно, всегда найдется "но", ничего не бывает просто так. И даже бесплотный дух чего-то просит взамен. Девушка ждала продолжения и испытующе смотрела на призрака.

– Я, в своем роде, тоже пленник, и в плену я так долго, что уже потерял счет времени. Потому понимаю твои чувства, Айна и даже завидую им. Я так стар, что Смерти не боюсь, а жажду… Только в моем случае она не наступит никогда.

Айну от его слов обуял озноб, и она обняла себя за холодные плечи, потирая их и согревая. Будто мало ей было самобичевания, так еще и беспокойный дух давит на болевые точки!

– Несмотря на мои собственные оковы, я все еще способен повлиять на судьбы других. Я помогу тебе освободиться… Но кое-что попрошу взамен.

– Ты тоже хочешь освобождения? – догадалась Айна и внимательно посмотрела на него. Юноша расплылся в одобрительной улыбке.

– Именно. Поскольку я не могу умереть окончательно, не имею возможности раствориться в вечности, то хочу освободиться.

– Но я даже не знаю, кто ты, – возразила ведьма. – Назови хотя бы свое имя? Расскажи свою историю, призрак, чтобы я знала, смогу ли тебе помочь, если каким-то чудом ты и правда вызволишь меня из заточения.

Юноша встал у окна к ней спиной и чуть помедлил с ответом, словно вспоминал свое имя, забытое так давно, что и не представить.

– Мое имя Арден.

В этот же момент он повернул к ней свое лицо и вместо приятных юношеских черт Айне открылся его настоящий облик – облик чудовища, с истлевшей сухой кожей, провалами глазниц, источавших жуткое красное свечение, кости проступали, обнажая голый череп…

Она закричала.

– Вот чем я стал. Вот чем они меня сделали… – прошамкал Арден полуобнаженной челюстью. – Меня заключили в Пустоту, где нет ничего и никого, лишь я сам, незаслуженно лишенный возможности существовать. Больше не осталось ничего от того красивого юноши, чей образ ты видела, только сухой труп, который будет вечно гнить во Тьме и дальше превращаться в монстра.

Айна сглотнула и вдруг прониклась к этому существу толикой сочувствия. Чем-то этот рассказ напоминал ей собственную жизнь: ее также несправедливо осудили, не дали и шанса оправдаться, отняли все дорогое, что у нее было и скоро поведут на казнь. Чудовище, стоявшее перед ней, утратило человеческий облик и выглядело одновременно и страшно, и жалко, а потому ужас, поначалу затопивший нутро Айны, тут же отступил.

– За что тебя заточили в Пустоту? – спросила девушка, всматриваясь в его призрачную фигуру у окна.

Арден рассказал не сразу.

– Страх, Айна, творит с людьми ужасные вещи, и колдуны с ведьмами не исключение. Когда-то очень давно, на самой заре времен, когда люди только-только открыли в себе способность колдовать, вторгаться в естественный ход вещей, они не знали, насколько огромен их потенциал. Узнать об этом суждено было мне. Увлекшись не на шутку, я днями и ночами постигал магическое искусство, открывал новые знания, черпал их отовсюду, а духи помогали мне. И я сам не заметил, как переступил через черту невозврата.

Айна молчала, ожидая продолжения истории. Существо развернулось и снова приняло облик молодого юноши, чтобы не смущать девушку. Арден присел под окном напротив Айны. Пустой взгляд он вперил в стену и продолжил свой рассказ:

– Я стал слишком силен, слишком… могущественен. Тьма, воззвавшая ко мне, открыла безграничные возможности, которых я жаждал. И старейшинам из моей общины это не понравилось. Они испугались моего могущества и строили планы, как меня остановить, вместо того, чтобы примкнуть ко мне и разделить ценные знания. Я нес им свет, уготовил им сокровище, а они испугались и предали меня.

– Что они сделали?

Арден шумно вздохнул, будто неприятные воспоминания причиняли его бестелесной оболочке физическую боль.

– Они собрали Круг – всех самых искусных ведьм и колдунов, каких смогли тогда найти и создали Ритуал, который способен был меня уничтожить… Они обманом заманили меня в ловушку и заточили в Пустоту – место, где нет ничего живого, и где мне предназначалось гнить до конца времен, а, может, и после них.

– Но это жестоко! – воскликнула Айна, с жалостью взглянув на юношу. Тот поднял на нее глаза – в них читалось согласие.

– Мы с тобой одного поля ягоды, – изрек он и улыбнулся краешком губ. – И именно поэтому я явился именно тебе. Только ты способна понять меня и помочь освободиться. Отомстить им.

– Но что я могу?.. – удивленно спросила девушка. – И разве сумеешь ты мне довериться? Ведь я могу потом скрыться и забыть о твоей просьбе.

Арден усмехнулся и встал с пола. Подошел к Айне и протянул ей призрачную руку.

– Конечно, юная ведьма, ты очень проницательна. Поэтому мы скрепим наш договор клятвой.

Айна тут же нахмурилась. Рука его все еще была протянута перед ней, но ведьма не спешила вписываться в опасную авантюру. Что-что, а раздавать клятвы направо и налево она не любила.

– Откуда мне знать, что твоя жалостливая история – не выдумка?

Внезапно темницу залило ярким солнечным светом. Ведьма и не заметила, как за разговорами ночь сменилась занимающейся зарей. Время казни неумолимо приближалось.

– Боюсь, у тебя нет выбора, – покачал головой Арден, явно уверенный в своем успехе. – Если ты не согласишься на взаимное сотрудничество, тебя растерзают на потеху Трибуналу.

Айна посерьезнела. Она понимала, что дух прав: выбора у нее нет. Да и что она теряет, согласившись ему помочь?