Читать книгу Кровь драконов - Робин Хобб - Страница 10

Тимара решила, что перебираться в город хранителям – будет гораздо труднее, чем драконам. Широкие улицы, громадные фонтаны и размеры общественных зданий ясно говорили, что прежде здесь обитали крылатые создания. Дверные проемы были очень высокими, ступени рассчитывались на гигантские шаги, а просторные помещения внушали трепет. Для хранителей, выросших в крошечных лачугах на деревьях Трехога и Кассарика, контраст был просто ошеломляющим.

– У меня нет ощущения, что я в доме, – признался Харрикин, когда в первый раз вошел в городские купальни.

Все хранители сбились в плотную группу, с изумлением разглядывая громадные фрески на невероятно высоком потолке. Сильве, Тимаре, Алуму и Бокстеру пришлось взяться за руки, чтобы определить диаметр одной из опорных колонн. Когда они добрались до Кельсингры, то решили выбрать первый попавшийся дом и заночевать в углу громадной комнаты. Здания пугали их и казались людям дебрями, где необходимо держаться рядом друг с другом в ожидании неизвестных опасностей.

Для драконов дело обстояло иначе. Они процветали, получив доступ к желанному теплу. Полежав в купальнях, они вспомнили другие места, созданные для того, чтобы ублажать им подобных, и стали их посещать. На вершине одного из холмов возвышалось строение с куполом и каменными стенами, которые чередовались со стеклянными. Потолок также представлял собой странную мозаику из камня и стекла, а на подогреваемом полу были неглубокие впадины с песком разной степени зернистости.

Несколько лет назад такое сооружение вызвало бы у Тимары недоумение. Сейчас она сразу же сообразила, что здесь драконы могут растянуться на мягком песке, наблюдая за жизнью, кипящей внизу, или любуясь медленным хороводом звезд. Впервые она попала сюда, когда ее позвала Синтара. Драконица приказала ей поискать старинные инструменты для ухода за драконами, которые могли храниться на полках. Пока Тимара рылась в шкафах, Синтара извивалась и крутилась в песке, почти полностью зарывшись в него. Она вынырнула оттуда, сверкая, как расплавленный синий металл, только что вылитый из печи.

Время превратило большинство инструментов для ухода в ржавчину и пыль, но кое-что сохранилось. Тимара об-наружила дюжину приспособлений с металлическими зубцами из материала, не подвластного ржавчине, и каменные щетки с пучками жесткой щетины. Здесь же имелись металлические скребки, у которых давно исчезли деревянные ручки, стеклянные фляги с загустевшими лужицами масла и черный ящичек с набором металлических игл и каких-то странных инструментов. Наверное, это и были специальные средства ухода за драконами. Интересно, наступит ли день, когда все тонкости этого утерянного ремесла будут восстанов-лены?

С помощью самой маленькой щетки Тимара осторожно почистила Синтаре чешую у глаз, ноздрей и ушных отверстий, удаляя остатки неаккуратных трапез. Они почти не разговаривали, но Тимара подметила у своей драконицы многое. Ее когти, когда-то затупленные от ходьбы и растрескавшиеся от контакта с водой и илом, стали прочнее и острее. Ее расцветка обрела яркость, а глаза – ясность. Вдобавок Синтара увеличилась в размерах: она не только нарастила плоть, но и удлинила хвост. Форма ее тела менялась по мере того, как ее мышцы тренировались в полетах. Теперь она забыла о долгих годах жизни на суше, когда ей приходилось топать по грязи. Сейчас Тимара ухаживала не за огромной ящерицей, а за крылатым хищником, который был одновременно прекрасным, словно колибри, и опасным, словно живой клинок. Тимара мысленно дивилась тому, что осмеливается прикасаться к такому созданию. Только когда хранительница заметила, что глаза у Синтары вращаются от удовольствия, она спохватилась, поняв, что драконица читает ее мысли и наслаждается ее изумлением.

А Синтара это признала:

– Ты передо мной благоговеешь. Пусть ты не можешь петь мне хвалы своим голосом, но, отражаясь в тебе, я вижу, что я – самый великолепный дракон из всех, кого ты видела.

– Отражаясь во мне?

Драконы не улыбаются, но Тимара ощутила, что Синтару ее реакция позабавила.

– Напрашиваешься на комплименты?

– Не понимаю, – честно ответила Тимара и немного возмутилась.

Слова Синтары подразумевали, что она гордится собой. А ей чем гордиться? Тем, что ее Синтара – самая красивая из дракониц? Та королева, которая то игнорирует ее, то насмехается над ней, то оскорбляет?

– Самая красивая вообще из всех драконов, – уточнила Синтара. – И самая блестящая и талантливая. Ведь это же очевидно, поскольку именно я создала самую ослепительную Старшую.

Тимара уставилась на нее, потеряв дар речи. Забытая щетка бесцельно застыла у нее в руке.

Синтара издала тихий рык, показывавший, что ей смешно.

– С самого начала я поняла, что у тебя самый большой потенциал развития. Именно поэтому я выбрала тебя.

– А мне казалось, что это я тебя выбрала, – пролепетала Тимара.

У нее отчаянно стучало сердце. Драконица считает ее красивой! А если подъем, который она сейчас испытывает, – просто опутывающие чары Синтары? Тимара попыталась взять себя в руки, но была уверена в том, что это не результат неотразимого очарования дракона. Синтара действительно именно так о ней думает! Удивительно!

– О, нет сомнения: тебе казалось, что ты меня выбрала, – продолжила тем временем Синтара с небрежным высокомерием. – Но как раз я притянула тебя к себе. И, как ты видишь, я применила острый взгляд и умелую решимость, чтобы сделать тебя самой красивой и необычной из всех ныне живущих Старших. Точно так же, как я сама – самая великолепная из драконов.

Тимара молчала. Ей хотелось бы хоть что-то возразить расхваливающей себя драконице, но она понимала, что только дурак осмелился бы на такое.

– Меркор сверкает, как золото, – робко начала она.

Синтара презрительно фыркнула:

– Самцы! У них есть краски и мышцы, но когда дело доходит до красоты, им не хватает внимания к деталям. Присмотрись к чешуе Сильве, а потом сравни ее со своей собственной. Она примитивная, как трава. Даже в окраске собственной чешуи остальные драконы от меня отстают. – Она встряхнулась, резко вскочила на лапы, вырываясь из горячего песка и одновременно распахивая крылья. – Смотри! – гордо провозгласила Синтара, потрясая крыльями так, что Тимаре в лицо полетели песчинки. – Ты где-нибудь видела такое изя-щество и настолько бесподобный узор?

Тимара прищурилась, а потом молча стащила с себя ту-нику, чтобы расправить собственные крылья. Один взгляд через плечо – и она убедилась в том, что ей не показалось. Разница была только в масштабе. Она полностью копировала великолепие Синтары. Драконы по-человечьи не смеются, но изданный Синтарой звук ясно свидетельствовал о том, что ей смешно.

Драконица снова устроилась на песке, раскинувшись на нагретом ложе.

– Так-то. Когда в следующий раз будешь ныть и стонать из-за того, что твоей драконице не до тебя, посмотри себе за спину и убедись, что ты тоже носишь мои цвета. Разве можно желать чего-то другого?

Тимара любовалась своей нежащейся Синтарой, разрываясь от противоречивых чувств. Можно ли решиться и поверить ее доброму расположению духа?

– Кажется, ты стала другой, – неуверенно пробормотала она, гадая, что Синтаре легче уловить: подозрительность или надежду?

Она приготовилась к очередным насмешкам. Их не было.

– Конечно, я другая. Я не голодная. Мне не холодно. Я перестала быть увечной жалкой тварью. Я не нуждаюсь в тебе, Тимара.

Синтара встряхнулась, и песок, попавший ей под чешую, ручейками стек с ее боков. Не дожидаясь просьб, Тимара выбрала щетку на длинной ручке, сделанную из странного легкого материала. Она внимательно рассмотрела щетинки. У них был металлический блеск, но они сгибались под прикосновением. Тимара решила, что здесь наверняка не обошлось без магии Старших. Она принялась обрабатывать щеткой Синтару, начиная с затылка и осторожно двигаясь вниз. Синтара зажмурилась от удовольствия. Когда Тимара добралась до кончика драконьего хвоста, она смогла сформулировать вопрос: