Читать книгу Кавказский отец подруги. Под запретом - Рокси Нокс - Страница 3

Утром, когда я уходила в институт, Виктор еще спал, подложив под себя подушку. Вспоминать о том, чтобы было вчера, не хочется. Он просто напился, вот и полез. Вернется мать, и я ей все расскажу, как есть.

– Привет, Аллочка! – приветствует меня Самира во дворе ВУЗа.

Я чуть мимо нее не прошла, погруженная в свои мысли. Она как обычно в хиджабе, без косметики, в скромном      платье. Ее папаша конечно садист, раз заставляет ее носить эти вещи в современном городе. Так-то Самира умная и симпатичная девочка, но стала изгоем из-за своих традиций. В институте никто так, кроме нее, не ходит.

Около полугода назад они приехали в наш город с Кавказа. Как я поняла, профессора пригласили преподавать у нас, и он согласился сменить место жительства.

Матери у Самиры нет – умерла три года назад, несчастный случай, так что заступиться за нее некому. Но я хоты бы могу отбивать насмешки придурков в ее адрес!

– Эй, тебе не жарко? – спрашивает у Самиры один из задиристых одногруппников. – Мож разденешься? – хватает кончик ее платка и дергает, пытаясь сорвать его с головы.

– Ты охренел, Белов?! – воплю, набрасываясь за наглеца. – Ей прилюдно снять платок позор, идиот безмозглый! – наношу ему удары по плечу.

За Самиру, за себя!

Меня перемыкает, и я думаю, что это отчим, а не пацан безобидный. Бью в полную силу по лицу.

За Самиру, за себя!

– Ал, да ты чего? Я так, пошутил ведь…

– Алла, хватит! Хватит! – кричит Самира.

Прихожу в себя, перед глазами спадает пелена, и я вижу кровь на носу задиры Белова. Черт, я разбила ему нос…

Так разозлилась, что не соображала ничего. Перед глазами темнота образовалась.

– Еще раз полезешь к ней, будешь иметь дело со мной, – говорю хрипло.

Смотрю исподлобья, как вокруг собирается народ. Кто-то дает Белову салфетку.

– Алл, надо идти, – Самира тащит меня в здание.

Мы идем в туалет, где я умываюсь и с недоумением рассматриваю сбитые костяшки пальцев. Что на меня нашло? Я реально подумала, что дерусь с отчимом.

– Ничего себе, ты его избила.

– Я подумала, что он – другой человек. Которого я ненавижу.

– Кто это человек?

– Забей. Никто.

– Астахова, вас вызывают в деканат, – слышу по громкоговорителю из колонок. – Алла Астахова, срочно пройдите в деканат.

– Я пошла, – вытерев лицо, бросаю бумажное полотенце в мусорку.

– Пойти с тобой?

– Нет, что ты сделаешь?

– Мой папа – профессор. Ты забыла? Использую его связи и защищу тебя, как ты защитила меня, – Самира берет меня под руку.

– Ну, спасибо тебе. Пошли, коль не шутишь.

Заходим к декану, там, конечно, уже сидит Белов с ватными тампонами в ноздрях и страдающим взглядом.

Меня же не отчислят, нет?

Декан зол, аж вена на лбу вздулась.

– Шерханова, вы свободны, – пытается сбагрить Самиру.

– Нет, я хочу рассказать, как было! – отвечают она. – Алла ни в чем не виновата.

– Как же не виновата? – кривится декан. – Мальчишке нос разбила. Махала кулаками, дралась, это видели десятки студентов. Есть видеодоказательство.

Гребанный Виктор, это все из-за него. Я думала, что бью его! Проклятье!

– Простите, я… – бормочу.

– Белов пытался сорвать с меня хиджаб, – объясняет подруга. – А Алла, она встала на мою защиту и объяснила, что для кавказской девушки остаться без платка на людях – это смерти подобно.

– Ну и нравы, – буркает себе под нос декан. – То, что она защитила вас, не снимает с нее вины за разбитый нос.

– Прошу вас, не отчисляйте меня, – смотрю на злющего декана жалобно.

Я готова унижаться перед ним, лишь бы не вылететь из ВУЗа. На колени даже встать могу перед этим дедом, если поможет.

В кабинет входит профессор Шерханов, смотрит на дочь, потом на меня, наконец, на несчастного Белова.

– И что здесь происходит? – интересуется он вкрадчиво. – Что опять натворила Астахова?

Ч-черт, вот сейчас он расскажет про вчерашний алкоголь, и меня точно попрут. Такие студентки, как я, позорят институт, значит им здесь не место.

Шерханов, миленький молчи…

Я сделаю всё, чтобы он не сдал меня. Даже встану перед ним на колени и…

В голове появляется пошлейшая отвратительная картинка, которая заставляет меня покраснеть лицом.

Я зачем-то представила, что отсасываю Булату Муратовичу в обмен на молчание.

Какая глупость! Какая дурь!

Этот каменный человек не берет натурой. А те девушки, что осмелились предложить ему себя в обмен на запись «зачтено», уже учатся в другом институте. Без вариантов.

– Видите, как ей стыдно?! Она больше не будет, – Самира обращает внимание присутствующих на цвет моего лица. Знали бы они, из-за чего мне стыдно – точно бы выперли!

Профессор Шерханов усмехается, явно думая, что я играю, но пока молчит, не топит меня окончательно.

Пока я фантазировала о том, как куплю молчание профессора ртом, дочь ему рассказала, как я мужественно защищала ее честь. Видимо, только это меня и спасло.

Он вступился за меня.

Пообещал декану, что обратит пристальное внимание на мое поведение и, если я что-то совершу порочащее, то он сразу оповестит деда.

Я извиняюсь перед Беловым и хлопаю его по плечу – дело вроде бы замято. Пока еще учусь.

Фух, это было очень нервно!

Выходим из кабинета, расходимся. Профессор Шерханов открывает рот, чтобы что-то мне сказать, но почему-то передумывает, грозит мне пальцем и уходит.

Смотрю ему в спину. Темно-синий костюм сшит на заказ, массивное золото висит на шее. Высокий, стройный и крепкий. А он хорош собой! Необычный… Ни на кого не похожий.

Знаю, что многие девчонки заглядываются на Булата Муратовича, но все знают, какой у него дикий нрав.

Он не крутит романы со студентками. Это не в его правилах.

Ощущаю в желудке сосущую пустоту. Я не позавтракала утром, сбегала от Виктора. Принимаю решение купить булочку в столовке и пропустить десять минут занятия.

В очереди на меня оглядываются, обсуждают. Мда уж, заработала себе репутацию драчуньи. Никогда не доводила конфликты до драк. Никогда! А тут с катух слетела. Понятно из-за кого.

Я ночью плохо спала, боялась проснуться и увидеть на себе пыхтящего отчима. Замок-то на двери есть, но вдруг этот гад сможет открыть его ножичком?

Надо валить из дома! Только куда? Куда?!

– С тебя шестьдесят рублей, – говорит кассирша.

– Картой можно оплатить?

– Плати.

Прикладываю карту, и, о черт, недостаточно средств.

Блин, я же сняла бабки и забыла. Вот растяпа!

Надеюсь, отчим не станет лазить по моим вещать и воровать.

– Извините, – отхожу от кассы с пустыми руками.

Те, кто это видел, будут думать, что я нищебродка. Неловко вышло.

– Алла!

Оборачиваюсь и вижу профессора Шерханова с булочкой на тарелке.

– Возьми, поешь, – говорит он. – Я оплатил.

– Спасибо. Блин, правда, спасибо, – засунув свою гордость подальше, забираю тарелку из его рук и усаживаюсь за стол.

Жду, когда он отойдет подальше, и вгрызаюсь в мякоть зубами. Кайф… Еще бы стаканчик кофе, но это уже роскошь. Обойдусь и так.

А профессор Паскуда не такой уж и паскуда, думаю. Промолчал о вине, булку купил. Есть в нем что-то человеческое все-таки.

Доедаю все до последней крошки, беру тарелку, чтобы отнести ее в окошко для мойки. Прохожу мимо Шерханова, пьющего кофе и прокручивающего какой-то скучный документ на смартфоне.

Он поднимает на меня глаза, наши взгляды встречаются. И вдруг я чувствую что-то такое, чего раньше при встрече с ним никогда не чувствовала. Как будто после того, как я покаталась в его машине, между нами образовалась какая-то тонкая ниточка.

– Я перед вами в долгу, – говорю тихо. – Если что-то будет нужно…. – неожиданно краснею, – то обращайтесь.