Читать книгу Снежный путь - Роман Дальний - Страница 8

Очнулся Михаил только под вечер. В той самой комнате, куда его определили с самого начала пребывания в Центре, и которую он уже называл про себя «своей». В голове жутко звенело, и она казалась такой тяжёлой, что он даже не делал попыток оторвать её от подушки. Тело ломала тупая, ноющая боль. Особенно в районе груди, куда ударили заряды парализаторов. Ощущалось так, будто его на полном ходу сбил большегрузный автомобиль. Ко всем прочим ощущениям добавлялись ещё голод и жажда.

Он скосил глаза на столик возле кровати и увидел, что там есть и лёгкая закуска, и стакан какого-то сока, но ещё часа два лежал не в силах пошевелиться. Потом медленно, очень медленно, сел на кровати. Голова закружилась – сказывалось действие вколотого успокоительного отчётливо наркотических свойств. Попробовал поесть, но сразу замутило. Тогда он стал есть, запивая каждый глоток. Кое-как поев, опять откинулся на кровати и закрыл глаза.

Он не открыл их, даже когда раздался звук открываемой двери. И даже когда почувствовал на щеке лёгкое прикосновение пальцев. Просто почувствовал её запах, но говорить с ней совсем не хотелось. Но она явно была настроена на разговор и стала ненавязчиво «будить». Поняв, что от неё не избавиться, он всё-таки открыл глаза.

– Моему котику сделали больно… – промурлыкала она.

Его чуть не вытошнило от этого «котика», хотя не так давно очень даже нравилось. Он уже хотел ответить ей, но она не стала дожидаться ответа, а продолжила:

– Андреев – плохой дядька. Злой и жестокий. Тупой солдафон! Как он может так поступать с людьми! Я его встретила сейчас в коридоре и всё ему сказала! Как он мог сделать больно моему милёночку?! Садист!

От такого неожиданного выпада в сторону того, кого Михаил начал считать чуть ли не кровным врагом, он решил не отвечать ей уже припасённым: «И ты тоже, со своей жалостью, пошла нахер!» Вместо этого он улыбнулся и подумал: «А почему бы и нет?» Протянул руки, схватил её и потянул на себя. Она не сопротивлялась. Спросила только:

– А мы не пойдём разве на поверхность?

– Нет. – Ответил он ей. – Плохой дядька, тупой солдафон, садист, сделал так, что у меня сегодня ножка вава.

– Да как он мог?! Грубое животное! – Опять начала она, но он не дал ей договорить.

А часа через три ему было уже совершенно наплевать и на Андреева и на то, что в нём возникло вполне определённое подозрение, что Настя, как её звали, – просто утешительный пряник, который ему суют под нос, всласть отстегав кнутом. Слишком молода для такой работы и тем более в таком месте. И стетоскоп? При всех-то датчиках, которыми его обвесили, способными считывать чуть ли не его мысли? И как она им пользовалась? Эротично, но никак не практично. Да и как-то она очень уж старается. И на поверхность его отпустили совершенно спокойно и даже не пробовали следить за ним. Хотя откуда ему знать, что не следили…

С такими мыслями он и заснул уже настоящим сном, прижимая к себе Настино, бесспорно обалденное тело.

//alter_essentia _05_rec

Они вернулись в пещеру, и каждый из охотников потащил личную добычу в свой, строго определённый угол. Его угол оказался почти в самой глубине пещеры и это только понятно. Он – один из сильнейших в племени. А значит и место мог себе отбить подальше от входа. А значит и потеплее и побезопасней. И он даже сразу узнал, где его место. Но то, что он узнал сразу после места, его совсем не вдохновило. К месту, как оказалось, прилагались сразу две самки. Не сказать, что увидев их, он пришёл в восторг. Также заросшие грубой шерстью, даже на страшных мордах, с отвисшими грудями и при том ещё и жутко колченогие. Ну а про запах и речи не идёт. Но объяснить себе причину своего неприятия он уже не мог. Не имелось данных для сравнения. Он даже не знал, как называется их племя. Да и племени больше бы подошло слово «стадо».

Самки заметили его приближение, и одна из них тут же стала в недвусмысленную позицию. Его передёрнуло. В пещере, плюс ко всему, ещё и царил тошнотворный запах коллективных выделений, что радости отнюдь не добавляло. Он прошёл мимо самки и сел рядом. Он знал, что должен находиться именно здесь. Точно знал, но острой радости явно не испытывал.

Он поймал на себе заинтересованные взгляды своих соседей и знал, что их заинтересовало. Его поведение на данный момент – неадекватно. Но побороть себя и исполнить «супружеский долг» не мог.

Вторая самка, тем временем, глядя на такое дело, с каким-то особым энтузиазмом приняла такую же позицию, как и первая. Понятно. Значит, менее «употребляемая», что и вызвало её… радость? Но и к ней он не прикоснулся. Вокруг начинала образовываться аура нездорового любопытства.

Первая же тем временем удивлённо обернулась и, видя, что к ней не проявляют интереса, пророкотала:

– Усталость?

– Усталость. – Ответил он.

Атмосфера слегка разрядилась, а первая самка, забрав у него принесённую добычу, стала резать мясо обколотым камнем прямо на каменном же полу. Разрезала его на несколько кусков и один из них небрежно кинула второй. А сама вонзила зубы в другой и с урчанием принялась его пожирать, громко чавкая и обливаясь кровью. Он же сидел по-прежнему неподвижно. А самка, истолковав всё по-своему, отвлеклась от собственной трапезы и, взяв самый большой и сочный кусок, протянула ему. Он не двигался. Тогда она сама придвинулась к нему и начала с каким-то воркованием, которое должно было изображать не иначе, как нежность, тыкать этим куском ему в лицо. Ему же было просто противно…

Постепенно в её ворковании и порыкивании он стал разбирать даже отдельные слова:

– Мясо – зверь. Зверь – сила. Большой зверь – большая сила. Большая сила – много радости мне. Много радости мне – много радости тебе. Много радости нам. Много радости нам – много детёнышей. Много детёнышей – большое стадо. Большое стадо – большая сила. Кушай – ам-ам…

Её морда расплылась в жутковатом оскале-улыбке, и он сам не заметил, как ему захотелось мяса. Он вонзил зубы в мягкую плоть и с наслаждением стал её есть, также чавкая и обливаясь кровью. К концу трапезы он уже не чувствовал вони в пещере, и самки уже не казались ему такими противными…

Когда Михаил открыл глаза, часы на стене показывали 12:30 и лаконично дополняли: «День». Настя всё ещё не ушла, и ещё спала, что только лишний раз утвердило его в мысли, что её ему просто подсунули. По уму, ей уже давно пора быть на работе. Да и его не будили, хотя тоже уже вроде как должны были. Значит и следили наверняка. Посмотрев на проступающее под лёгким покрывалом женское тело, он вспомнил свой сон. Приснится же такое! Слава богу, то всего лишь сон и рядом с ним Настя, а не какая-то там… обезьяна? Бр-р-р. Да и сами его сны – один другого круче. Ещё и с продолжениями. Интересно – патология или нет? Доктор вроде говорил, что нет. А начались они… лет пять назад… Да, что-то около того. Вместе с расстройством, которое так и не смогли обругать чем-нибудь позаковыристей маниакально-депрессивного психоза.

И за ним наверняка следят. Он усмехнулся сам себе и самым беззастенчивым образом полез будить свою Центром наречённую подругу. Она проснулась и попыталась деланно возмущаться. Завязалась возня, в которой он одержал убедительный верх. А в 14:00 за ним всё-таки пришли.

Настя маленькой мышкой выпорхнула из комнаты и убежала к себе, а ему дали час на еду и сборы. По истечении часа дверь снова открылась, и в комнату вошёл Андреев. По сторонам от двери сразу выросли два знакомца с парализаторами. Вспомнив недавние ощущения, Михаил решил, что лучше ещё раз подраться, чем схлопотать ещё пару разрядов. Ощущения от ударной парализации остаются зверские и незабываемые. С полковником говорить ему совсем не хотелось, и тот, всё понимая, не стал витийствовать, а просто сказал:

– Мы сопроводим тебя туда, где ты пройдёшь третью стадию и, возможно, получишь ответы на свои вопросы.

Ещё один маленький пряничек. Хотя, скорее, сырок для финальной мышеловки.

Михаил ничего не ответил Андрееву, а молча встал и двинулся за ним. Коридоры, коридоры, коридоры. Прилизанные и сглаженные, с минимальным количеством деталей, как в игре с низкоуровневой графикой – не ровён час, пиксели полезут. Огромный лифт и падение вниз. Выходя из лифта, полковник произнёс:

– 150 метров под землёй. Почти святая-святых.

Михаил опять ничего не ответил. И опять – только бесконечные коридоры. Но люди здесь сновали уже другого склада и явно назначения. И вот – массивная дверь из металла, тоже наверняка местных разработок. Даже не дверь, ворота. Ворота открываются, и они, все вчетвером, заходят внутрь просторного помещения.

Само помещение производило впечатление отнюдь не радужное. Унылые, серые стены, выполненные из непонятного пластика. Такого же непонятного, как и всё здесь вообще. Такой же минимум деталей, за которые мог бы зацепиться глаз, как и коридорах. В дальнюю стену вмонтирован здоровенный плоский экран, назначение которого Михаилу ещё совершенно неизвестно. С правой стороны, у стены, простой офисный стол. На столе нет ничего – никаких бумаг, аппаратуры, даже пыли – и то нет. И возле стола – двое. К ним и повели.

Первый из двух граждан оказался компьютерщиком-технарём, а второй – специалистом по нейросканированию, которого для удобства называли «нейроспециалист». Именно они и отвечали за третью стадию. Подойдя к ним, Андреев только кивнул головой, а компьютерщик сказал:

– Вы вторые на очереди.

«Вот как? – Подумалось Михаилу. – Значит я ещё и не один?»

– Первый уже готов? – Спросил полковник.

– Нет ещё, – ответил специалист по нейросканированию, – сначала соберём всех, объясним задачу, а потом приступим. Постойте пока там.

Компания отошла в направлении, куда говоривший махнул рукой и все замерли в ожидании. Никто ничего не говорил. Тут открылась дверь и в помещение вошла ещё одна живописная группа. Там тоже имелся «куратор» и два охранника, с такими же парализаторами наперевес, как и у тех, что «охраняли» Михаила. И имелся, само собой, и тот, кого препровождал суровый эскорт. Росту он был неслабого. И при этом не то, что атлетически сложен, а просто до излишнего накачан. При каждом движении мышцы, казалось, хотят разорвать сдерживающую их ткань. «Да, – подумал Михаил, – его-то оппоненту по вчерашним гладиаторским боям наверняка пришлось несладко…» А, обратив внимание на главного в группе, он почувствовал непроизвольный укол зависти – под глазом у того красовался здоровенный синяк. Судя по всему, его собрат по несчастью вчера успел немного больше.

Та группа тоже подошла к тому же столу и получила, похоже, те же инструкции. И тоже проследовала туда, где уже стоял Михаил со «своими». Здоровяк из другой группы, увидев его, широко усмехнулся и прогрохотал:

– А я и не знал, что есть кто-то ещё!

– Я тоже… – Ответил Михаил.

– Не разговаривать! – Одновременно рявкнули оба «куратора».

Михаил и здоровяк переглянулись и пожали плечами, как бы говоря друг другу: «Что поделаешь? Нужно терпеть…»

Прошло ещё минут пять бездеятельного ожидания, и двери открылись в третий раз, пропуская ещё одну группу. Снова повторилась история со столом и стоянием в сторонке. Третий же претендент явно не производил впечатления мега-монстра, и его можно было охарактеризовать только словом «хлюпик». В отличие от Михаила и здоровяка, хлюпик оказался самым нещадным образом поколочен. На нём буквально не осталось живого места, но то, что он находился здесь, означало, что он победил-таки. «Кто бы мог подумать…» И вот у стены собралось три тёплых компании, в каждой из которых пара парализаторов находилась в полной готовности ударить в любой момент.

На этот раз никого больше не ждали. Компьютерщик и специалист по выворачиванию мозгов, перебросившись парой фраз, двинулись к ним. Заговорил компьютерщик, причём на ломаном русском языке:

– Итак, господа, сегодняшний день станет для двоих из вас последним днём в Центре…

Михаил кашлянул, и парализаторы в руках охранников нацелились на него.

– Я только хотел задать вопрос по существу… – спокойно произнёс он.

– Может вы сначала выслушаете? – Спросил компьютерщик.

Михаил, глядя на него, улыбнулся. Парень напоминал именно тех представителей своей профессии, которых рисуют в комиксах. Неряшливый, хипповатый, а на глазах такие очки, что линзы вполне потянули бы на средний бинокль.

– Я думаю, – ответил он бликующим линзам, – что мой вопрос в самое время задать сейчас, чтобы прояснить ситуацию.

– Хорошо, – ответил тот, – спрашивайте…

– Для начала… Какой результат теста вам нужен?

– Что вы хотите сказать?

– Я хочу сказать: положительный или отрицательный?

– Ну разумеется положительный!

– Э-э-э… А вот вы знаете – Центр мне жутко надоел. И вам не приходит в голову, что ради того, чтобы отсюда выбраться, я могу сознательно завалить тест, даже если фактически смогу его пройти?

– Вы захотите его пройти. – С непоколебимой уверенностью произнёс нейроспециалист.

– Это почему же?

– А вы дослушайте всё-таки.

Михаил пожал плечами и замолчал. А заговорил опять компьютерщик:

– Итак, ваша задача сегодня – победить в одной компьютерной… игре, скажем так. Игра не простая. То, во что вы будете «играть», на самом деле будет для вас реальностью. Конечно, краем сознания вы будете помнить, что вокруг – всего лишь имитация. Но имитация совершенная… – последние слова он произнёс с заметной гордостью, – Вы будете полностью погружены в абсолютно незнакомый вам мир, где вы должны будете выполнить одну вполне конкретно перед вами поставленную задачу. Выполнение задачи и будет положительным результатом.

– А если не выполню? – Пробасил здоровяк.

– Тогда вы умрёте.

Лица у всех троих претендентов окаменели, но компьютерщик, заметив, поспешил добавить:

– Разумеется, только виртуально. От вирт-шока ещё никто взаправду не умирал. Но ощущения будут действительно не из приятных. Даже очень. И мой коллега, говоря, что вы захотите пройти тест, подразумевал то, что все ощущения того мира будут для вас также реальны, как если бы та реальность была настоящей. Вас ударят – вам будет больно. Прыгнете с большой высоты – сломаете себе ноги. Разумеется виртуально, но боль будет вполне реальной. Это наши новейшие разработки в области прямого взаимодействия электронных приборов с нейронами головного мозга… – и опять в его словах проскочили оттенки искренней гордости, – происходить же всё будет очень просто: нейросканирование – это прямое считывание информации из мозга, а мы смогли разработать своего рода интерфейс, чтобы сделать его интерактивным. В вашем случае вы будете погружены в мир, созданный компьютером, но все ваши действия в нём будут зависеть только от вас, от ваших личных качеств и умений. Вы не сможете выбиться за рамки виртуального мира, но в его пределах вы вольны делать всё, что вам заблагорассудится.

Он замолчал и окинул их взглядом. Потом продолжил:

– Это по технической стороне и общей задаче. А теперь конкретней. Вы будете погружены в мир средневекового города… – предупреждая вопросы, он поднял руку, – средневекового именно потому, что такой мир незнаком вам. Вы должны будете приспособиться хотя бы на недолгое время. А для того, чтобы ваша способность к приспособляемости проявилась как можно ярче, вам и нужно будет выполнить одно боевое задание с риском для «жизни».

Само задание очень простое: по условию игры вы оказываетесь в городе за два часа до того, как под усиленной охраной туда приведут как бы предателя вашего дела, неважно какого, и ваша задача – перехватить его и убить. Точку своего появления лучше запомните – ваша цель будет проходить именно там. Языкового барьера у вас не будет, в этом мы пошли вам навстречу. Но и это ещё не всё… Потом вы должны будете оттуда, из города, выбраться… и вот тогда тест будет считаться пройденным. Если же вы по какой-либо причине пропустите объект, самоподстраивающийся сюжет начнёт развиваться таким образом, что выполнить задание вам будет всё тяжелее и тяжелее. Не выполнив же первоочередную задачу, вы не должны покидать город – результат не будет засчитан, и вам придётся вернуться, что само по себе будет делом нелёгким. Вот и всё. Вопросы есть?

– А какое оружие? – Тут же откликнулся здоровяк.

– Оружие вам выдаст компьютер, считав с вашего же сознания и подсознания наиболее подходящие вам варианты.

– Судя по описанию, из города выбраться – тоже не фунт изюму? – спросил хлюпик.

– Разумеется.

Повисла тишина.

– Больше вопросов нет?

Никто не ответил.

– Тогда приступаем. Первым идёт Сергей Анатольевич, вторым – Михаил Юрьевич, а последним, соответственно, Антон Владимирович.

Нейроспециалист, подойдя к противоположной от них стене, той, возле которой стоял стол, нажал клавишу, и открылась ещё одна комната. И вот в той комнате аппаратуры находилось – великое множество. А аккурат посреди комнаты возвышалось нечто – нечто среднее между зубоврачебным креслом и электрическим стулом. Здоровяка провели туда, усадили в шайтан-аппарат, на голову надели что-то вроде шлема виртуальной реальности, а на руках и ногах защелкнули зажимы. Все манипуляции так однозначно походили на казнь, что Михаила невольно передёрнуло.

– Я готов. – Донёсся от кресла голос нейроспециалиста.

– Хорошо, включаюсь…

Пальцы компьютерщика пробежались по клавиатуре, расположенной на стене рядом с заинтересовавшим Михаила экраном, и тот ожил.

– Ну всё, – произнёс он, – смотрим кино.

– А вы не считаете, что мы таким образом будем в неравном положении? – Спросил тот, кого назвали Антоном, – Ведь тот, кто идёт следующим, уже увидит, что ему предстоит?

– Нет. – Не оборачиваясь ответил компьютерщик, – Ситуация каждый раз обсчитывается заново. Охрана каждый раз в новых местах, люди вам будут встречаться совершенно разные, да и сам город, кроме «несущей» улицы, будет каждый раз другим. Кроме того, при вхождении в виртуальность происходит нечто вроде частичного блокирования памяти, чтобы вы принимали происходящее там за чистую монету.

Больше вопросов действительно не имелось, и все обратили взоры на экран. Сначала картинка была нечёткой, но потом изображение сфокусировалось, и они увидели улицу натурально средневекового города. Неказистые фахверковые домишки, мощёная булыжниками мостовая, подобия архаичных уличных фонарей из Испании времён мавров. В общем и целом улица была совершенно пустой, но вот на ней возникло нечто вроде светового завихрения, из которого и появился первый участник шоу в виртуальности.

Обзорная камера «подвешивалась» к объекту немного сверху и со стороны. Её положением можно было, разумеется, управлять, но пока не требовалось. А когда на экране посреди улицы появился здоровяк, по помещению прокатился гул голосов – как одобрительных, так и насмешливых. Объявленный Сергеем оказался весь, полностью, упакован в ослепительно сияющие на солнце стальные доспехи. В левой руке он держал такой же ослепительно сияющий щит, а на поясе у него висел меч-полуторник. Никто, впрочем, не сомневался, что даже если бы компьютер выдал ему двуручник, то и тот для него был бы что тростинка. Не хватало Сергею только шлема. Явная и демонстративная самоуверенность.

– Пижон! – Бросил старший его группы. Никто не ответил.

А Сергей стоял на улице и ошалело вертел головой. Но быстро освоился, и на его лице появились признаки тяжёлых умственных усилий. Закончились умственные страдания тем, что он пошёл прямо по улице в одному ему ведомом и нужном направлении. Экран в совершенстве давал также звуки. Из динамиков, при каждом шаге Сергея, доносился звук лязгающего о камень металла. Иллюзия оказалась действительно совершенной.

А главный герой шоу, ни о чём таком не думая, свернул за угол, и, пройдя ещё какое-то расстояние, остановился перед домишком с вывеской, не оставляющей никаких сомнений в том, что домишко – самый что ни на есть натуральный трактир. Вошёл туда, сел за столик, щит поставил рядом и тут же заказал плотному корчмарю кружку имбирного эля. Заказ немедленно выполнили, и Сергей, взяв здоровенную кружку, сделал внушительный глоток, после чего одобрительно рыгнул.

Среди наблюдавших за действом с реальной стороны раздались смешки.

Но здоровяк их, само собой, не слышал. И вся компания в течении последующих почти двух часов вынуждена была наблюдать, как он хлещет эль и в ус не дует. Развеселившись, он хлопал по задам служанок, стучал кружкой по столу, требуя ещё, и рассказывал собравшейся вокруг него массе собутыльников плоские пошлые анекдоты. Короче говоря, просто от души гужбанил.

Глядя на это дело, Антон спросил компьютерщика:

– Он сейчас чувствует опьянение?

– Разумеется! – Ответил тот. – Его мозг помнит соответствующие ощущения, и наш компьютер его этими ощущениями обеспечивает, строго следя за тем, чтобы эти самые ощущения соответствовали количеству и крепости выпиваемого.

Антон на это неодобрительно покачал головой, а Михаил только усмехнулся. Малыш явно серьёзно подходил к вопросу. Но вдруг, глядя, как Сергей в очередной раз хлопнул пониже спины одну из девок, Михаил вспомнил один момент. Да так, что скрипнул зубами. Повернувшись к Антону, он спросил его металлическим голосом:

– Как тебе кардиолог?

Тот ему ничего не ответил, только потупился, как девица, и покраснел. Но вопрос слышал Андреев, и ответил именно он:

– С вами работали разные женщины, если ты хочешь знать. – Подумал немного и добавил:

– Ты оказался посообразительней своих сотоварищей…

– Что вы хотите сказать? – Встрепенулся Антон.

– Не ваше дело! – Отрезал полковник, разговор прервался, и они снова дружно уставились в экран.

В конечном итоге виртуальные посиделки Сергея закончились. Как оказалось, он таки следил за временем. Поднялся, слегка покачнулся, расплатился с корчмарём (даже деньги у него имелись) и двинулся на улицу, не забыв прихватить и щит. Выйдя на улицу, он направился к точке прибытия. Нашёл её, постоял, подумал и, отойдя немного подальше, спрятался за углом и стал ждать.

Все находившиеся в помещении замерли. События на экране становились интересными. Ждать продолжения пришлось недолго.

Из-за угла показались шестеро конвоиров, в кольце которых и находился объект. Разглядеть лица не представлялось возможным – оно было спрятано в тени капюшона чёрного плаща, а вот конвоиры все были, что называется, налицо. Все крепкие, здоровые парни, в доспехах, с мечами наголо, готовые отразить любое нападение. И нападение последовало.

Сергей вышел им навстречу вальяжной, вызывающей походкой и остановился прямо посреди дороги. Кортёж тоже мгновенно остановился. Четверо конвоиров взяли объект в «коробку», а двое отделились от группы и вышли навстречу преградившему им дорогу.

– Кто ты такой и что тебе нужно? – Строго спросил один из них.

– Кто я такой – вас не должно колыхать, вертухаи хреновы. А нужен мне вот тот чмырь… – Ответил Сергей, ткнув мечом по направлению фигуры в плаще.

Конвоиры переглянулись, и их ответ был таков:

– Уйди с дороги или будешь убит!

На это Сергей пожал плечами, вздохнул и двинулся на них.

Компьютерщик бросил растерянный взгляд на стоявшего в дверном проёме аппаратной комнаты нейроспециалиста, тоже наблюдавшим за разворачивающимся на экране действом. Тот только удивлённо вскинул брови. А компьютерщик, снова глядя на экран, произнёс достаточно громко, чтобы слышали все:

– Программа не делает скидок на неоп…

Договорить он не успел – Сергей, оказавшись на расстоянии удара, начал бой. Если бы Михаил не видел того, что происходило по ту сторону реальности, своими глазами, он бы никогда не поверил, что человек века огнестрельного оружия и боевого атома, может так обращаться с мечом – инструментом убийства, которого он наверняка до того и в руках-то ни разу не держал.

Первый из конвоиров, тот, что говорил, был убит в первые же мгновения боя, а второй, попытавшийся использовать момент, когда Сергей поразил первого, был остановлен, отброшен и оглушен мощным ударом щита. Таким мощным, что тело отлетело метра на три. Упав на мостовую, тот остался лежать без движения.

– Holy shit!.. – про себя чертыхнулся компьютерщик, выразив тем самым общее мнение.

Ещё двое конвоиров вышли навстречу Сергею, в то время как оставшиеся двое стали уводить объект прочь с места событий. И тот кинулся именно за ними, не вступая в смертельный бой со вставшими на пути, а просто прорвавшись через них, только несильно ранив одного, но тот, однако, выпал из действия. Но и Сергея успели зацепить. Доспехи спасли от серьёзного ранения, но ранение ему нанесли определённо. Из образовавшейся на правом наруче щели показалась кровь. Он же не обратил на неё ни малейшего внимания.

Те, кто прикрывал заявленного предателя, увидели опасность и, в свою очередь, тоже преградили ему дорогу, а охраняемый просто пустился наутёк, крича:

– Стража! Стража!!! На помощь!! Убивают!!!

Где-то подхватили крик, где-то завизжала женщина – тревога распространялась с поразительной быстротой. Но Сергей не обращал на шум внимания, было не до того. Яростно пробившись через последний заслон, отделявший его от жертвы, он побежал за вопящим объектом. А за ним мчались трое из уцелевших конвоиров. Очень скоро, однако, стало ясно, что Сергей предателя не догонит, поскольку тот бегал определённо быстрее, и тогда Сергей сделал то, чего от него никто, пожалуй, не ожидал – он метнул свой меч в спину убегающему. Здоровенный полуторник, описав все необходимые по относящимся к случаю законам физики круги, попал бедняге прямо между лопаток, войдя по самую рукоять. Того буквально сбило с ног, и он рухнул наземь. Уже мёртвым.

Сергей же ходу не сбавлял – за ним всё ещё мчалась погоня. Пробегая мимо мёртвого тела, он на ходу выдернул из него меч и только тогда замедлил бег, а потом и остановился, повернувшись к противнику лицом.

Они налетели на него все вместе стаей коршунов. Но где бы ни научился Сергей владеть столь необычным для 21-ого века оружием, владел он им в совершенстве. Прошло совсем немного времени, как один из нападавших упал и стал отползать в сторону, держась за страшную рану на животе, оставляя за собой на булыжниках мостовой жуткий след. Ещё немного – и от второго воина отлетел круглый предмет, и этим предметом оказалась его голова, а тело ещё немного постояло, фонтанируя, прежде, чем упасть.

Третий же, видя участь своих сотоварищей, сменил тактику и нападать не спешил, кружа вокруг Сергея на безопасном расстоянии. Что было понятно. Тревога уже успела распространиться повсюду, уже вовсю стучали в било, призывая городскую стражу, и её прибытие на место событий становилось лишь делом времени. И здоровяк тоже это понимал. Он сделал несколько отчаянных попыток достать последнего своего супостата, но тот с завидной лёгкостью откатывался, не спеша помирать.

И вот показалась бегущая стража. Человек десять, закованных в доспехи, с длинными пиками в руках и арбалетами за спиной. Сергей зарычал, а наблюдавший за событиями на экране Михаил замер – кинется или отступит? Камера сместилась, показав лицо бойца. В его глазах горело пламя, столь знакомое и понятное, что Михаил понял – однозначно кинется, как пить дать кинется.

Но… но он ошибся. Сергей не кинулся, хотя явно чесались руки. Не кинулся, потому как помнил, что надо ещё выбраться за город. Поэтому развернулся и побежал. А за ним неслась стража, на ходу срывая арбалеты и разряжая их ему в спину. На его счастье, на ходу они стреляли не столь точно, как им то было нужно, поэтому тяжёлые, бронебойные болты, от которых на таком расстоянии не спасёт никакой доспех, клацали в мостовую. Пока ещё в мостовую.

Сергей выбежал на перекрёсток, где под прямым углом сходились две улицы, и там заметил, что по другой улице, слева, бегут ещё порядка десяти стражников. «Да чтоб вашу мать!» – пророкотал он и побежал направо. Слева враги, сзади враги, а бежать прямо не имело смысла – направление к центру города, там стало бы только хуже. Поэтому он выбрал единственно возможное в той ситуации направление.

И, хотя ему просто ничего другого не оставалось, но направление оказалось удачным – скоро он увидел крепостную стену, окружавшую город. Правда, он уже задыхался и бежал всё тяжелее и тяжелее, но и стена была уже недалеко. А удача ещё раз повернулась к нему лицом – он бежал прямо на ворота, ведущие из города. Но на этом её благосклонность и заканчивалась. Ворота уже надёжно заперли и стража возле них уже стояла в копьё. И было стражи человек шесть…

Два арбалетных болта, выпущенные со стены, клацнули по его доспехам, и одна из них засела в левом плече, но он не стал ни останавливаться, ни замедляться. Он врубился в стражу, как метеор в атмосферу, отсекая направленные ему в грудь копья мечом, и, отбрасывая их щитом. Первые два стражника погибли только потому, что не успели, потеряв копья, вытащить мечи, а остальные попарно стали кидаться на него с разных сторон. Он крутился среди них вихрем, бился с отчаянностью сильного, но загнанного в смертельную ловушку зверя.

Все наблюдавшие за боем из реального мира поневоле затаили дыхание. Сергей сражался действительно красиво и именно сражался. Не бился, не дрался, а сражался. Михаил вдруг отчётливо понял, что если кто и должен пройти тест, так это Сергей и, наблюдая за ним, искренне желал ему удачи. Антон же просто стоял, открыв рот, боясь даже пошелохнуться. Наверняка он сейчас представлял себя на месте здоровяка, переживая происходящее вместе с ним.

Но вот подоспел и отряд объединившихся стражников, и они тоже кинулись на Сергея.

– Ну все, конец… – Прошептал компьютерщик, но оказался не прав.

Стражники у ворот были уже перебиты и те, что подоспели на подмогу, тоже уже потеряли четверых, а Сергей всё ещё был жив. К первой ране и торчащей из плеча стреле добавились ещё три кровоточащие прорехи в доспехах, но здоровяк и не думал сдаваться, размахивая полуторником так, как будто и не было никаких ран на самом деле. Их, конечно, не было действительно, но в его субъективной реальности того момента они были. Но он не обращал на них никакого внимания.

– Он что – не чувствует боли? – Спросил у нейроспециалиста очкастый компьютерщик.

– Чувствует. – Ответил тот, всё также стоя в дверном проёме. – Адреналин похоже всё глушит напрочь.

Стража же решила больше не терять своих людей и отошла, перестаиваясь в шеренгу и доставая арбалеты. Они решили просто расстрелять угрозу с безопасной дистанции. И такое решение было бы правильным. В любом другом случае. Воспользовавшись моментом, Сергей повернулся к ним спиной и двумя стремительными ударами перерубил две толстенные деревянные балки в направляющих, запиравшие ворота, мощным пинком ударил в створки и мгновение спустя ворота уже широко раскрылись, а он вылетел за пределы города, как снаряд из пушки. За воротами же толклось множество гражданского люда, как бы приехавшего в город, но вынужденного ждать у закрытых ворот, пока в городе тревога, и стража не стала стрелять. Они хватились и, бросая арбалеты, и, снова вытаскивая мечи, бросились за Сергеем, но драгоценные мгновения уже были потеряны.

У ворот находился и один как бы купец, сидящий во главе своего каравана на отличном коне, и этот самый гость и вылетел из седла, выбитый оттуда одной мощной зуботычиной, а Сергей, отбросив уже только мешавший щит, одним прыжком оказался в седле и замахнулся ногами, чтобы дать коню шпоры.

Это был триумф! Безоговорочный и блистательный. В помещении возникло возбуждённое оживление, но… но как только они поверили, что это всё – победа – со стены выпустили ещё одну стрелу. И она попала Сергею прямо в незащищённую доспехами шею. Он так и не пришпорил коня, а протянул руку назад и выдернул чужеродный предмет из шеи. Брызнула кровь, а он оглянулся назад, на стену. На его лице читались на этот раз лишь растерянность и удивление. И в этот самый момент вторая стрела вонзилась ему прямо в правый глаз.

Тело на экране стало заваливаться набок, а Сергей, находившийся в соседней комнате, в это же самое время дико закричал и непонятно было, откуда он кричит громче – оттуда, из комнаты, или из динамиков экрана.

Михаил похолодел. Тело здоровяка изгибалось в кресле, и только зажимы не давали ему вывалиться оттуда и биться в конвульсиях на полу. А стоявший рядом Антон стал производить непонятные хлюпающие звуки. Действительно ведь, хлюпик.

Нейроспециалист одним махом оказался возле кресла, и его руки забегали по управляющей клавиатуре и сенсорам, а глаза заскользили по показаниям приборов. Как из-под земли выросла врачебная команда с носилками, и один из врачей, с трудом обездвижив ломаемую мышечными спазмами руку при помощи остальных, вколол Сергею транквилизатор. Но тело продолжало колотить, и тогда врач вколол вторую дозу. Только после повторной инъекции Сергей начал потихоньку затихать, пока не успокоился совсем – мышцы расслабились под наркотическим воздействием препарата. Тогда его освободили от зажимов и шлема, и четверо врачей, с трудом уложив его на носилки, медленно понесли бессознательного прочь. Когда его проносили мимо Михаила, он заметил, что глаза того открыты и совершенно пусты.

В помещении повисла плотная тишина. Если бы в этой стерильности оказалась хоть одна пылинка, было бы слышно, как она упадёт на пол. Но пылинки не было, поэтому слышалось только приглушённое дыхание, да, казалось, биения сердец всех присутствующих. Но тишина продолжалась недолго. Прервал её специалист по нейросканированию, на его угловатом, как будто высеченном из камня лице и на этот раз не отразилось никаких эмоций:

– Вирт-шок. Мы предупреждали. Но с ним на самом деле ничего не случилось, кроме сильного испуга. Не каждый день человеку удаётся пережить свою смерть. К завтрашнему утру придёт в себя. А сейчас… не будем терять времени. Следующий!

Михаила подхватили под руки и потащили в аппаратную. Он не сопротивлялся. Дал себя усадить, надеть плотно прилегающий, подстраивающийся по размерам головы, шлем, отчего потух весь мир, и обездвижить себя зажимами. А перед тем, как нейроспециалист запустил программу, ещё успел сказать:

– Козлы вы всё-таки…

А потом добрый дядя нажал кнопку.